Не знаю. Я перестала носить с собой телефон, когда сотовые вышки рухнули. Я смотрю на улицу и замечаю слабую оранжевую дымку в том месте, где верхушки деревьев сливаются с небом. Может быть полседьмого? Уже рассвет.
Уэс кивает и выпрямляется, потирая голову там, где всю ночь она была прижата к стене.
Это было ужасно, да? спрашиваю я, глядя на его измученный вид.
Он потягивается, насколько ему позволяет маленькое пространство домика, и смотрит на меня сонными глазами.
Не всё.
Что-то в его тоне или, может быть, во взгляде заставляет мои щеки покраснеть.
Ох. Эм, это хорошо. Я поворачиваюсь и начинаю рыться в рюкзаке, пытаясь скрыть свой румянец.
Ты что-то сделала с волосами? Я не поднимаю глаз, но чувствую на себе его взгляд. Они блестят.
Ох. Я смеюсь. Да. Я проснулась прошлой ночью, когда услышала, как моя мама вернулась, и сбегала в дом, чтобы поздороваться. И решила, раз уж я там, то почему бы не принять душ, почистить зубы и переодеться, я замолкаю, когда осознаю, что говорю бессвязно. Смотрю вниз на выглядывающие из-под толстовки узкие джинсы и кожаные ботинки, ощущая, как колючий жар начинает ползти вверх по моей шее. Мне хотелось надеть что-нибудь милое, но в то же время, подходящее для похода. Ну, знаете, такой идеальный наряд для выживания. А теперь я жалею, что не надела на голову мешок.
Уэс наклоняется вперед и заглядывает через мои волосы, которые я распрямила утюжком и выровняла кончики ножницами после неровной эктомии, которую сделала своим волосам прошлой ночью.
Ты что, накрасилась?
Да! И что?
Боже, теперь я кричу.
Ты просто выглядишь по-другому.
Как скажешь. Я достаю из рюкзака дорожный набор туалетных принадлежностей и полотенце и пихаю ему в грудь. Ты можешь принять душ на улице, воспользовавшись садовым шлангом.
Черт. Уэс смеется. Там же холодно.
Очень, я ухмыляюсь. Поторопись. Я бы не хотела, чтобы ты снова потратил попусту весь свой драгоценный дневной свет. Я бросаю ему в лицо его вчерашние слова, когда он ползет мимо меня к двери.
Ты не идешь?
Чтобы посмотреть, как ты моешься? Нет, спасибо, закатываю глаза и изо всех сил стараюсь притвориться, что его идеальный точеный пресс вызывает у меня отвращение.
Это хорошо, потому что на таком холоде все сильно съёжится.
Я смеюсь, пока Уэс спускается по лестнице, и кое-что вспоминаю. Как только он оказывается на земле, я высовываюсь из дверного проема и бросаю ему на лицо его гавайскую рубашку.
Уэс стягивает с головы синюю ткань и подносит к носу.
Срань господня! Ты ее постирала?
Да. Теперь она пахнет лучше, но, к сожалению, эта кровь никогда не отстирается.
На его лице сияет улыбка, от которой все мое тело начинает покалывать.
Спасибо. Уэс перекидывает рубашку через плечо и игриво смотрит на меня. Ты точно не хочешь потереть мне спинку?
Ха! И увидеть, как там у тебя все съёжилось? Я пас.
Уэс пожимает плечами и с ухмылкой на губах направляется через двор к другой стороне дома, где расположен садовый кран. В ту же секунду, как он скрывается из виду, я выдыхаю воздух, который сдерживала, и сую руку под толстовку. Схватив пузырек с гидрокодоном, который спрятала в лифчике, я достаю его и вытряхиваю на ладонь маленькую белую таблетку. Бросаю ее в рот и отпиваю из бутылки с водой, осознавая, что жидкость внутри нее плещется как сумасшедшая, благодаря моей дрожащей руке.
Вдвоем нам будет лучше.
Глава 11
Уэс
Мне все равно, насколько этот рюкзак тяжелый. После того сна, который приснился мне этой ночью, он висит на спине у Рэйн.
Я надеваю шлем поверх высушенных полотенцем волос, но останавливаюсь, прежде чем запустить мотоцикл, опасаясь, что дерьмовый папаша Рэйн, услышав рев мотора, выбежит на улицу, размахивая оружием. Но, возможно, она говорила правду о том, что он все-таки глухой.
И возможно, о своей матери она тоже говорила правду.
Я оглядываюсь по сторонам в поисках легендарного черного мотоцикла, но его нигде не видно. Думаю, она могла припарковать его в гараже, но, судя по всему, эти ворота уже давно не открывались.
Я снимаю шлем и поворачиваюсь к Рэйн, которая изо всех сил пытается залезть на мотоцикл позади меня с этим здоровенным рюкзаком.
Твоя мама что-нибудь сказала о моем байке, когда увидела его на подъездной дорожке?
Что? спрашивает она, перекидывая ногу через сиденье.
Твоя мама? Она спрашивала о моем байке? Чтобы попасть в гараж, она должна была объехать его.
Оу. Конечно. Рэйн со всей силы обхватывает руками мою талию, чтобы не упасть назад. Я сказала ей, что разрешила своему другу остаться в домике на дереве.
Не могу сказать с уверенностью, правда это или ложь. Она звучит довольно убедительно, но ее глаза выглядят немного странными. Может быть, все дело в туши для ресниц. Ненавижу это дерьмо. Только этого мне не хватало, чтобы Рэйн выглядела еще сексуальнее. Я мечтаю, чтобы она стала менее привлекательной, и тогда в ближайшие два дня я бы смог сосредоточиться на выживании, черт возьми.
Разве тебе не нужно зайти в дом и попрощаться с ней?
Нет. Она уже спит.
А твой отец?
Он отключился прямо в кресле.
Ну, тогда разве ты не должна оставить записку, в которой будет сказано о том, куда ты ушла? И все в этом духе
Рэйн наклоняет голову набок и поднимает брови.
Уэс, мне уже девятнадцать лет.
Я пожимаю плечами.
Я не знаю, как это семейное дерьмо работает, ясно?
Она вздыхает, выражение лица смягчается. Это длится всего несколько секунд, но в этот момент я вижу ее настоящую. Под всеми фальшивыми улыбками и нахальным отношением скрывается черный океан печали, разбивающийся о рушащийся маяк надежды.
Я тоже, признается она и прижимается щекой к моему плечу.
Бл*дь.
Я завожу мотор и начинаю медленно двигаться через задний двор, осознавая, что сегодняшний сон был не просто кошмаромэто было предчувствие.
То, как тело Рэйн прижимается к моему, то, как она выглядит и как принарядилась, как будто мы собираемся на гребаное свидание, то, как она хочет помочь мне, хотя ей самой никто не помогаетвсе это отвлекает меня. Эта сука проникнет мне в голову, заставит свернуть с намеченного курса и убьет нас обоих. Я знаю это, как свое собственное имя, но все равно направляю нас в лес.
Глава 12
Рэйн
Мы торчим здесь уже несколько часов. Утренняя прохлада давно прошла. Поэтому сейчас здесь жарко, влажно и чертовски туманно, благодаря пыльцевой бомбе, которая, кажется, взорвалась где-то поблизости. Может быть, именно поэтому здесь построили бомбоубежище? Не для того, чтобы защититься от ядерных осадков. Это было сделано для того, чтобы не дышать всем этим дерьмом, что витает в воздухе.
Уэс очень серьезно настроен найти это бомбоубежище. И сам он чересчур серьезен. Вчера вечером и сегодня утром мы неплохо общались и даже шутили, но с тех пор, как мы отъехали от дома, он стал весь такой деловой. Я не могу в нем разобраться. Иногда он такой спокойный, веселый и даже не знаю, заигрывает со мной, что ли? А иногда он смотрит на меня так, словно ненавидит. Как будто я его надоедливая младшая сестра, и он раздражен тем, что я таскаюсь за ним по пятам.
Может быть, это потому, что сейчас я не особо помогаю. Он относится ко мне гораздо добрее, когда я ему помогаю.
Все, что я сейчас делаюэто хожу по лесу и ковыряю землю большой палкой.
Уэс сказал, что бомбоубежище находится под землей, и единственный входэто металлическая дверь, похожая на большой квадратный люк на земле. Должно быть, он был построен в 60-х годах, когда было модно сооружать семейные убежища от радиации, но к тому времени, когда Уэс нашел его, от самого дома, к которому он был пристроен, осталась только полуразрушенная каменная труба.
Мы все утро искали эту чертову трубу. И сейчас у меня не хватает духу сказать ему, что в этих лесах я провела всю свою жизнь и что я никогда не видела никакую каменную трубу, но вполне возможно, она просто разрушилась, после того, как Уэс уехал. За тринадцать лет многое может случиться.
Черт возьми, в последнее время многое может случиться и за тринадцать минут.
А ты уверен, что это было за «Бургер Паласом»? тихонько спрашиваю я.
Мы обшарили здесь каждый квадратный фут земли, и либо эта дверь зарыта глубоко в землю и спрятана под сосновыми иголками, что палка тут не поможет, либо мы ищем не там.
Да, я чертовски уверен. Я жил прямо там, рычит Уэс, тыча пальцем в противоположную сторону от шоссе. Я раньше каждый день проходил мимо этой чертовой трубы по пути к его голос затихает, и он качает головой, пытаясь избавиться от воспоминаний. Фух! Он бросает рюкзак на землю и садится рядом с ним на поваленный ствол дерева, потирая пальцами виски. Его недавно вымытые волосы падают на лицо, завиваясь там, где они были заправлены за уши.
Я сажусь на бревно в нескольких футах от него и расстегиваю рюкзак, делая вид, что ищу бутылку воды.
Мне жаль, что мы пока его не нашли. Но я уверена, мы где-то рядом. Наверное, какой-нибудь глупый мальчишка разломал трубу или типа того.
Уэс даже не смотрит на меня.
Ты делаешь только хуже. Просто заткнись.
На глаза попадается пакетик «Трэил микса», поэтому я вытаскиваю его и протягиваю Уэсу.
M&Ms? я улыбаюсь, слегка встряхивая пакет.
Уэс поворачивает ко мне голову, и от этого движения на его левый глаз падают волосы, затем он одаривает меня легкой улыбкой. На самом деле это просто подергивание в уголке его рта. Не уверена, хотел ли он этим сказать: «Спасибо, но я не хочу», или «Я рад, что ты здесь со мной», или «Ты раздражаешь меня до чертиков, и мне приходится терпеть тебя до тех пор, пока не придумаю, как от тебя избавиться». И прежде чем понимаю, что делаю, я протягиваю к нему руку и заправляю волосы за ухо, чтобы получше разглядеть его смущенное выражение лица.
Благодаря этому намек на улыбку полностью исчезает.
Дерьмо.
Теперь Уэс одаривает меня тем же взглядом, что и вчера за «Бургер Паласом». Таким, который выбивает воздух из моих легких. Этот взгляд сосредоточен, бесстрастен и чертовски пугает меня. Интересно, о чем он думает, когда так смотрит на меня? Что он скрывает?
Затем я ловлю себя на мысли, что до сих пор смотрю на него, неловко держа руку за его ухом, поэтому опускаю глаза и отдергиваю руку назад.
Мы найдем его, выпаливаю я, не в силах придумать, что еще сказать.
Да? А что, если мы не найдем?
Я снова смотрю на него из-под покрытых тушью ресниц.
Мы умрем?
Уэс очень медленно кивает и жует нижнюю губу, изучая меня.
Почему у меня такое чувство, что ты не слишком расстроена такой перспективой?
Потому что это так.
Потому что я с нетерпением жду этого момента.
Потому что я слишком труслива, чтобы сделать это самой.
Я пожимаю плечами и продолжаю:
Потому что это означает, что всему придет конец?
Нет, это не так, резко отвечает Уэс, выпрямляясь. Это значит, что тебе придет конец! Неужели ты этого не понимаешь? Это значит, что ты проиграла, а они выиграли!
Мне хочется сказать ему, что меня это устраивает, кем бы «они» ни были, но я знаю, что это приведет только к новым вопросам. Вопросам, на которые я не хочу отвечать. Вопросам, от которых будут трещать замки у крепости дерьма, о котором я больше никогда не хочу вспоминать, потому что все это не имеет значения, и мы все умрем. Поэтому я держу свой рот и подъемный мост своей крепости плотно закрытыми.
Кроме того, если Уэс узнает, что я просто использую его, чтобы отвлечься, и что я на самом деле не хочу выживать, несмотря на то, что нас ждет в будущем, он может запретить мне таскаться за ним. А таскаться за этим мудакомэто вроде как на данный момент моя единственная причина жить.
Я вздыхаю и осматриваю лес, в надежде получить хоть чуточку вдохновения, которое поможет мне убедить его, что у нас все получится.
Выдохнув, я наклоняюсь вперед и кладу локти на колени.
Если бы только у нас был металлоискатель или что-то типа того.
Точно! Уэс щелкает пальцами и указывает на меня.
Я смотрю на него и мысленно даю себе пять, когда вижу его красивую мегаваттную улыбку, сияющую мне в ответ.
Вот оно, твою мать! Рэйн, ты просто чертов гений! Уэс встает и ерошит мне волосы, затем поднимает рюкзак с земли и расстегивает ремни, чтобы я смогла надеть его. Где тут ближайший хозяйственный магазин?
Я откидываю с лица спутанные волосы и указываю в сторону шоссе.
Поехали!
Ладно, ладно, ворчу я, вставая и поворачиваясь к нему спиной, чтобы он закрепил на моих плечах этого пятидесятифунтового гиганта. Но, если и там окажется деревенщина с автоматом, мы придумаем план «Б».
Уэс смеется и разворачивает меня лицом к себе, держа за плечи, иначе рюкзак перевесит меня. И то, как он смотрит на меня, как его сильные руки ощущаются на моем теле и как на его лице сияет обнадеживающая улыбка, все это заставляет целый рой бабочек порхать в моем животе. Думаю, я бы, наверное, добровольно столкнулась лицом к лицу с пятью мудаками в красных банданах с татуировками и автоматами, если бы от этого Уэс чувствовал себя счастливым. Но я ему этого не говорю.
В конце концов, девушка должна казаться труднодоступной.
Глава 13
Уэс
Чтобы быстрее добраться до шоссе, мне приходится срезать путь через парковку «Бургер Паласа». Вокруг здания тянется очередь из людей, огибая его, по меньшей мере, дважды, но из-за кулачных боев, устроенных этими людьми, трудно сказать точно. Его королевское высочество«Король Бургер» улыбается, глядя вниз на кричащую, толкающуюся и пинающуюся толпу со своего трона на рекламной электронной вывеске «Бургер Паласа». Я всегда ненавидел этого ублюдка, даже в детстве. Помню, как его довольная морда смеялась надо мной, когда я рылся в его мусорных баках.
Богатенький мудак.
Я резко дёргаю руль вправо, чтобы не сбить маленького голого мальчика, стоящего посреди парковки.
Подъезжая к шоссе, я притормаживаю перед поворотом и замечаю, что выбито одно из панорамных окон библиотеки, здание которой расположено по другую сторону улицы. Техно-бит доносящийся оттуда настолько громкий, что я слышу его через рев двигателя, а разноцветные огни мелькают вокруг здания, как на рейве. Я представляю себе, как внутри кучка подростков жадно глотают сироп от кашля и передают друг другу ЗППП. Но когда выруливаю на шоссе, замечаю, как из главного входа, спотыкаясь, выходит какая-то бабуля топлесс, держа в руках то, что, клянусь Богом, выглядит как
Дилдо! кричит Рэйн, указывая прямо на пожилую леди, когда мы проезжаем мимо.
Я смеюсь и качаю головой.
Кажется это самый неожиданный «плюс один» на вечеринке, который я видел.
Не думаю, что я произнес это достаточно громко, чтобы через мой шлем Рэйн могла меня услышать, но она хихикает и хлопает ладошкой по здоровому плечу.
Плюс один! визжит она. О Боже, эта штука была длиной примерно в фут!
Я выкручиваю ручку на себя, прибавляя газ, и мотоцикл взлетает, от чего она снова оборачивает свои руки вокруг моего тела, впиваясь пальцами в бока. Знаю, это чертовски глупо, но мне не нравится, когда Рэйн обращает внимание на чей-то другой член. Даже если этот член сделан из резины и принадлежит ровеснице Авраама Линкольна.
Становится все труднее и труднее ориентироваться на шоссе, не только из-за того, что через каждые десять футов стоят брошенные и разбитые автомобили, но и потому, что благодаря переполненным мусорным контейнерам и бакам по всему городу, дорога теперь тоже покрыта мусором. Мне действительно необходимо сбавить скорость и сосредоточиться на дороге, чтобы не врезаться во что-нибудь, но вместо этого я поворачиваю голову и смотрю вверх, когда мы проезжаем мимо дома Рэйн.
Он выглядит точно так же, как и вчера вечером, за исключением того, что теперь в центре окна на входной двери есть дыра размером с бейсбольный мяч.
«Сумасшедшая сука», ухмыляюсь я.
Когда мы проезжаем мимо, я размышляю о том, что же, черт возьми, произошло там прошлой ночью. Рэйн выглядела такой расстроенной, когда вернулась из дома с вещами, но пока я спал, она туда вернулась. Может быть, она ждала, пока ее отец, наконец, окажется в отключке? А может, ее мать действительно вернулась домой? Или она просто
БАМ!
Взрыв под колесами байка снова привлекает мое внимание к дороге, и внезапно мне кажется, что мы едем сквозь зыбучие пески. Зад мотоцикла тянет в сторону, и мне приходится крепче сжимать руль, чтобы эта чертова штука не сбилась с пути.