Она вспомнила историю Героев-близнецов, которую слышала от отца: победив повелителей Шибальбы, они объявили, что те больше не получат жертвенной крови. Интересно, боги тогда потеряли последователей или это произошло позже? Но сейчас ее волновали более насущные вопросы.
Почему ты здесь, если тебе не молятся? Почему твой брат не спит? Почему вы вообще существуете?
Есть особые источники силы, тайные места, где земля плодородна и сильна. Там боги и живут. Мои владения больше, чем у других, потому что сквозь небеса пронесся камень и расщепил океаны и саму землю. Как но эк. Кипящий поцелуй этому миру.
Ты имеешь в виду астероид, сказала Кассиопея, наконец понимая. Ты родился из астероида
Как глупо, что она сразу не уловила это из рассказа Лоре! Да, астероид. Она не обращала на них особое внимание, читая книги по астрономии. Ее больше интересовали далекие звезды.
Так получается, весь космос наполнен богами? спросила девушка.
Ты хоть слушала меня? Богов рождает чулель, а форму дают нам смертные. Боги везде, где разлита сила.
Как кузница, подумала Кассиопея. Люди выковывают форму богов. И эти формы меняются. Сами боги незыблемы, а вот их образ может быть разным.
Ее мысли вернулись к астероиду, к куску камня, принесшего богов на Землю. Ну и как из камня мог появиться черноволосый бог? Потом ее посетила другая мысль.
Так вот почему люди строили обсерватории и смотрели на звездное небо? Они хотели увидеть, откуда вы пришли? Или это вы подсказали имсмотреть на звезды?
Какие забавные у тебя мысли, заметил Хун-Каме, но не улыбнулся. Он, кажется, вообще не умел улыбаться. Зачем мне небеса, если я живу под землей?
А я люблю смотреть на небо, призналась девушка.
И что ты там видишь?
Звезды. Бесконечность. Когда я смотрю на небо, мне кажется, что однажды я буду свободна.
Кассиопея не была романтичной, но ее юность не позволяла ей быть прикованной к земле каждую секунду дня. Как и все девушки, она любила помечтать.
Свободна от чего?
Не знаю даже, как сказать Мой дедушка ужасен. Я нисколько не скучаю ни по нему, ни по дому, призналась Кассиопея. По матери она тоже не скучала. Просто события последних дней не оставляли ей времени для этого чувства. Но она понимала, что должна написать маме письмо. Ну или хотя бы открытку. Отправит ее из Веракруса.
Значит, хорошо, что я спас тебя, кивнул Хун-Каме.
Спас? Ты не спасал меня, возразила Кассиопея. Это я открыла сундук. К тому же я всегда знала, что сбегу рано или поздно. Зачем мне ждать, пока меня освободит бог? Это было бы глупо.
Для девушки без гроша за душой, которая понятия не имеет, что находится дальше километра от ее дома, ты кажешься весьма уверенной в себе.
Ну, теперь рядом со мной бог, засмеялась она.
Советую тебе следить за языком, когда разговариваешь со мной.
Хун-Каме не казался рассерженным, но ей все равно не понравились его слова. Семья постоянно приказывала ей следить за языком, и было неприятно услышать это из его уст. Хм, из уст бога.
Мой дедушка и кузен били меня по лицу, когда я дерзила им. Ты тоже будешь так делать? спросила она не без вызова.
Бог как-то странно посмотрел на нее, пожалуй, с одобрением. Он не улыбнулся, но уголки его губ слегка приподнялись.
Нет, не буду. Не думаю, что это поможет, раз их удары не сломили твой дух. Достойно, девушка. Мой брат тоже не сломил меня.
Кассиопея пожурила себя за то, что не прониклась его ситуацией. Возможно он бывал груб просто потому, что многие годы он ни с кем не разговаривал, будучи запертым в тесном сундуке. Жизнь поколотила ее, но она все еще помнила, что такое доброта.
Мне жаль. Насчет того, что мой дед и твой брат сделали с тобой, мягко произнесла девушка.
Почему тебе жаль? удивленно спросил бог. Ты к этому не причастна.
Да, но если бы я знала, то выпустила бы тебя намного раньше.
Его взгляд остановился на ней. Взгляд был одновременно и холодным, и обжигающим, пронизывая девушку насквозь. Она опустила глаза на складки юбки и почувствовала, что краснеет, иногда с ней такое бывало.
Ты благородна, каменная дева, сказал он.
Каменная дева? Почему ты так называешь меня? спросила Кассиопея.
Бог казался озадаченным.
Разве это не твое имя? Кассиопея Тун.
А, моя фамилия Да, конечно, она означает «камень».
И разве ты не дева? спросил бог.
На этот раз Кассиопея не просто покраснела, а вспыхнула. Будь это возможно, она бы заползла под кровать и в диком смущении просидела там целый час.
Кассиопея лучше зови меня Кассиопея, сказала она.
Леди Кассиопея, повторил он.
Не леди. Кстати, зачем ты так назвал меня в доме Лоре? Я чищу горшки по субботам и крахмалю одежду дедушки, какая я леди?
Лоре не отличит леди от улитки. Я посчитал нужным поправить его.
Но
Храбростьвеличайшая из добродетелей, сказал бог, вскинув указательный палец. Ты храбра. Любая смертная, столкнувшись с моим внезапным появлением, испугается. А уж когда я сказал, почему вынужден взять тебя с собой Он не договорил. Но ты вела себя достойно. Было бы очень неприятно таскать тебя повсюду в полуобморочном состоянии.
Последняя фраза все портила, но все же это был комплимент, и девушка кивнула.
Буду звать тебя Кассиопеей, если хочешь.
Было бы мило с твоей стороны.
Он откинулся на спинку стула и доел апельсин; его движения были четкими, когда он, не вставая с места, кинул кожуру в корзину. Кассиопея наблюдала за ним с интересом. Форму богам придают люди Какой именно человеческий разум создал его? Неизвестная ей смертная посмотрела на небеса и подумала: «Волосы черные, как безлунная ночь» В том, что это была женщина, она не сомневалась. А кто дал ему имя?
Хун-Каме, сказала Кассиопея, словно пробуя имя на вкус.
Он высокомерно вскинул бровь и поправил:
Повелитель Шибальбы.
Но я не могу повсюду звать тебя так. Думаешь, если мы окажемся на улице, я смогу крикнуть: «О Повелитель Шибальбы, подойди сюда»?
Я не собака, чтобы ты меня подзывала, холодно возразил он.
Кассиопея фыркнула, но звук застрял у нее в горле. Она поцарапала апельсин ногтем.
Бог молчал, и девушка решила, что остаток поездки они проведут в тишине, как во время путешествия в Мериду, а потом в Прогресо. Ее спутник скупо дарил слова, словно драгоценные камни, наверное, считая, что она недостойна их. Она, в свою очередь, тоже не привыкла много разговаривать, ведь в кругу семьи приходилось утаивать свои мысли. Приходиться-то приходилось, но иногда ей хотелось поболтать.
Наверное, ты права, произнес Хун-Каме, удивив ее.
Что? вскинула она голову.
Можешь звать меня Хун-Каме, пока мы в Срединном мире.
Очень щедро с твоей стороны, с сарказмом заметила девушка.
Да, возможно.
Девушка не смогла сдержать смешок.
Ты совсем не обладаешь чувством юмора, да?
Как бы мне это помогло?
Его голос прозвучал сухо, но Кассиопея поняла, что остаток поездки пройдет не только за молчаливыми взглядами. Она путешествовала впервые в жизни, и ей не очень хотелось притворяться монахиней, принявшей обет молчания.
Ты дашь мне еще апельсин? спросил бог.
Кассиопея кивнула и кинула ему золотистый фрукт. Бог поймал его левой рукой.
Команда закончила закреплять тюки, якорь был поднят, и судно покинуло Прогресо, направляясь в Веракрус. Кассиопея даже не поняла, когда это произошло, так увлеклась разговором.
Глава 7
Достань мне бренди из буфета, приказал Сирило.
Мартин открыл буфет, в котором хранились самые любимые дедушкины напитки. Здесь также стоял невероятно дорогой набор бокалов с графином, украшенный шестигранниками и стилизованными папоротниками. Сирило говорил, что Мартин получит его в качестве подарка на свадьбу.
Он налил бокал и передал старику. Сирило забрался обратно в постель, закрыл ноги одеялом и стал медленно потягивать бренди. Обычно Мартина не приглашали разделить стаканчик спиртного на ночь, но юноша был так потрясен, что, не спрашивая разрешения, налил бокал и себе.
Он сел на стул рядом с кроватью и засмеялся.
Черт побери. Черт побери
Следи за своим богохульным языком, поморщился дед.
Прости, но я только что встретился с богом, огрызнулся Мартин.
Несмотря на дерзкий тон, он уставился в пол, не в силах заставить себя посмотреть на старика. Как и все в доме, он видел в Сирило каменного идола, которому нужно во всем подчиняться, чтобы не вызвать гнев.
Почему ты не рассказал мне об этом? О Повелителе Подземного мира, о сундуке, наполненном костями, вообще ни о чем Мартин чувствовал себя обманутым.
Я думал, что ты не готов. И считал, что у меня больше времени.
Старик был несгибаем. Его глаза сияли ярко, а зубы, пожелтевшие от времени, оставались острыми.
Ну теперь-то расскажешь?
Чего ты хочешь, Мартин? Сказку на ночь?
Объяснения.
Что здесь объяснять?
Сирило завозился, устраиваясь поудобнее, затем жестом попросил внука помочь. Нахмурившись, Мартин подложил еще одну подушку под спину старика.
Так все же, продолжил он, надеясь, что старик соизволит ответить.
Сирило казался раздраженным, но все равно заговорил.
Я был никем, без всяких перспектив, жил как мог, в чужие дела не лез, но однажды ко мне пришла эта женщина. Она была прекрасна, и она сказала, что я родился в подходящий день подходящего месяца.
Подходящего для чего?
Для магии. Чтобы поймать бога в ловушку.
И ты согласился?
Не сразу. Сначала я подумал, что она безумная. Но потом они пришли всей компанией. Пара колдуновбратья Завала. И, конечно, Вукуб-Каме. Они плели интриги против Повелителя Шибальбы.
И что дальше? спросил Мартин.
А ты как думаешь? Я сыграл свою роль. Она была проста. Мне нужно было послужить наживкой, а они разобрались со всем остальным. Отрубили ему голову, засунули тело в ящик, старик дважды щелкнул пальцами. Налей мне еще.
Мартин подчинился, встал и наполнил дедушкин бокал.
Но зачем им было оставлять сундук у тебя? Здесь? в Уукумиле?
Вукуб-Каме, пусть простит, что я называю его имя, не мог забрать сундук с собой. Хун-Каме был Владыкой Шибальбы, и земляего мать. Так что закопать его было невозможно. Срединные земли совсем другое. Сундук должен был оставаться на поверхности.
Сирило смочил губы бренди и продолжил:
Он мог бы отдать сундук одному из помощников, но не сталбог доверил его мне. Уукумиле тихий городок, и я думал, что здесь сундук в полной безопасности. Так и было, если б не твоя кузина.
Но ты мог бы позаботиться о сундуке получше, заметил Мартин.
На мгновение ему показалось, что дед сейчас встанет с кровати и отдубасит его тростью, как делал в детстве. А что, он на такое способен. Но вместо этого старик лишь сердито взглянул на него.
Я сделал все, что мог. Первые два года я спал с дробовиком у кровати, на случай, если кто-то вломится ночью. Я все время следил за этой чертовой штукой. Годы, однако, шли, и стало очевидно, что никто не собирается приходить за сундуком.
Дед со стуком поставил бокал на тумбочку, словно это была дешевая кружка из грубой глины.
Новый Повелитель наведывался ко мне на протяжении первых пары лет. Не знаю, позлорадствовать или еще за чем. Но потом он перестал навещать меня, и через какое-то время ну, лет через десять я начал думать, что мне все это приснилось.
Приснилось, повторил Мартин.
Да, я так и сказал. И я ни разу не открывал этот чертов сундук, так что не мог освежить свою память.
Может, лучше было открыть?
О некоторых вещах лучше не знать, и к тому же это больше не имело значения. Настоящее Фальшивое Моя жизнь была такой, какой была.
Мартин, несмотря на то, что его воображение было весьма ограничено, понял деда. Стоит себе сундук и стоитчего любопытствовать? Его интересовало другое:
На что ты обменял свою помощь?
А ты как думаешь? Сирило обвел рукой пространство. Все вот это. Я был никем, и вдруг получил всё.
Мог бы и мне рассказать.
Рассказать? О том, что я поверил в колдовство и даже поучаствовал во всем этом? Знаю я вас, гадюк, вы поймали бы меня на этом.
Мартин подумал о своих тетках и отце. Действительно, они могли бы засадить Сирило в дом умалишенных, появись такой шанс. Его отец был мягким и послушным, но он никогда не ладил со стариком. Что касается сестер Мартина, их мужей и целой своры кузин, то все они готовы были перегрызть друг другу горло, а уж Сирило тем более. Помретполучат наследство.
Ну, сказал он, ничего хорошо из твоего молчания не вышло. Из-за этой предательницы. Ты приблизил ее, пускал в свою комнату, а она даже не настоящая Лейва.
Именно поэтому у нее и был доступ в комнату. Думаешь, я мог бы доверить заботу о себе такому беспечному шалопаю, как ты, Мартин? усмехнулся старик. Но сейчас ты должен собраться. Семья нуждается в тебе, спасай ее.
Я готов, ответил Мартин.
Только постарайся не испорть все, как обычно.
Мартину не понравился взгляд, которым одарил его дед. Старик не испытывал к нему добрых чувств, что совсем не удивительноэтой развалине не угодишь. Но почему он судит его так строго?
А что я испортил? Я всегда делал так, как ты говорил, запротестовал Мартин.
Послушай, мальчик, Сирило потянулся за тростью, стоявшей в изголовье, и с силой ударил ею о пол. Мартин вздрогнул. Ты можешь считать, что я жесток или груб, но ты не знаешь его.
Мартин вспомнил Вукуб-Каме. Когда дед разбудил его и приказал одеваться, объяснив, что у них божественный гость, он решил, что старик сошел с ума. Сирило прав, такие откровения могут довести до сумасшедшего дома. Но один взгляд на этого незнакомца, и пришлось признать, что у человека не может быть ни таких глаз, ни таких волос. Да и комната словно мерцала от силы, исходившей от него.
С ним твои дурачества не пройдут. Ты должен служить ему, и служить хорошо. Низко кланяйся, правильно обращайся, льсти и прежде всего делай, как он велит, чтобы нас всех не прокляли.
Прокляли?
Да. Что, по-твоему, будет, если Вукуб-Каме потерпит поражение, если его брат вернет трон? Хочешь быть нищим, вымаливающим монеты по углам? Или, хуже того, служить Кассиопее? Представь, что будет, если Хун-Каме наградит ее и накажет нас.
Мартин запаниковал при мысли, что кузина вернется в Уукумиле и в отместку за старое выбросит все его дорогие ботинки, все его ремни с серебряными пряжками и даже, о боже, серебряный портсигар.
Ладно, ладно, сказал он, нервно проводя рукой по волосам. Тогда расскажи, как мне обращаться к нему, и все остальное, что ты знаешь.
Не выпуская трости, Сирило начал наставления.
Глава 8
Каждый штат, а иногда каждый город зарабатывает себе определенную репутацию. Жители Мехико высокомерные и грубые. В Халиско живут храбрецы, а жители Веракруса веселые и жизнерадостные. Реальность и слухи не всегда совпадают, но Веракрус действительно был счастливым городом. В 1925 году, то есть двумя годами ранее, местные власти впервые устроили тут Карнавал.
О, карнавалы проводили и раньше, несмотря на недовольство Церкви. Но то было нерегулярное событие. Спонтанноераз, и провели. Но теперь все было по-другому. Теперь Карнавал взяли под свое крыло общественные деятели, которые усмотрели в нем возможность привить полезные постреволюционные ценности. Газеты наперебой писали, что это праздник для «всех социальных классов», а заодно превозносили красоту женщин, «наполненную мягкостью и тихой грацией». Раньше тех, кто любил потанцевать, называли проститутками и показывали на них пальцем, а теперь женщины выходили на улицы с плакатами, протестуя против цен на аренду жилья. Профсоюзы были заняты агитацией рабочих, и вместе они поднимали шумиху, если что-то было не так. Но Карнавал сгладил все различия, объединил людей, порадовав организаторов. И что важнее всего, на нем можно было заработать деньги.
Кассиопея и Хун-Каме прибыли в Веракрус за день до Карнавала. Это значило, что отели трещали по швам и было трудно найти приличные номера. Пораспрашивав тут и там, они смогли отыскать готовый принять их пансион, но тот был в весьма запущенном состоянии.
У меня есть две комнаты, а так как я не вижу колец на ваших пальцах, думаю, это именно то, что вам нужно, хозяйка пансиона ядовито прищурилась. У нас достойное заведение, и я не позволю