Или так:
Уже без двадцати час. Ваш тропический островок в качестве залога недвижимости мне совсем не нужен, а замок на Луаре подойдет.
Или даже так:
Четыре часа, не отстают, и бой хороший. Передайте мое почтение высочайшему шефу и сообщите, что и я лично, и мое скромное хозяйство всегда готовы помочь нашему государству. Свои людисочтемся.
Но сегодня шутки о курантах в голову не шли, и не потому, что он находился в кабинете один. Все было слишком серьезным. Вернее, все стало таким два месяца назад, когда он получил первые доказательства. И теперь факты или окончательно подтвердятся или Если нетто придется начинать сначала. Ему и в голову не приходила мысль бросить давно начатое. Такая перспектива его не устраивала.
Он прошел к бару и достал из-за шеренги бутылок графин с отменным домашним самогоном, который пил исключительно в одиночестве, партнеры и клиенты не поняли бы этого пристрастия, и плеснул в бокал. Выпив, подцепил пальцами из хрустальной вазы с рассолом простейший соленый огурецкислый, но в меру, а съесть не успел. В дверь постучали.
Кинув огурец в вазу, он захлопнул бар, выудил из кармана платочек, вытер пальцы и собственноручно открыл двери.
На пороге стояла молодая женщина. Брюнетка в сером брючном костюме. Худощавая, но мускулистая. Собранные в волнистый хвостик волосы прикрывали на шее тонкий шрам.
Он вцепился в нее взглядом. Она молча прошла к столу. Повернулась, посмотрела ему в глаза и тихо сказала:
Александр Иванович, все подтвердилось. Они нашли. Ваш человек позвонил мне. Сказал, что забрал его и сейчас проверяет, голос у нее был бархатный, с приятной хрипотцой, какой заставляет мужчин поворачивать головы в сторону его обладательницы.
Хозяин кабинета, а заодно и крупного банка России с несколько двусмысленным названием «К-Банк», Александр Иванович Клюев тяжело задышал. Он подошел к окну, прижался к нему лбом, положил руки на стекло. Брюнетка ждала.
Десятилетия работы, нервы, поиски, надежды, ошибки, хрипло произнес банкир. Сотни перелопаченных книг, куча мифов, фольклоров. Деньги. Много денег. И вот
Он повернулся к ней.
Зинаида, ты понимаешь, что это значит?
Брюнетка прикрыла на секунду глаза, давая понять, что она отчетливо осознает происходящее.
Александр Иванович, грядет новая эпоха, сказала она.
Банкир щелкнул пальцами, подошел к ней и сжал за плечи.
Да! Эпоха! Хорошо сказала. Конечно, если все пойдет правильно. Только не расслабляться. Это еще не победа, мы пока только нашли к ней ключ. А потерять его легко!
Зинаида кивнула.
Это так. Прикажете доставить его сюда?
Александр Иванович с минуту подумал.
Нет. Это может привлечь внимание. Мы сделаем по-другому. Ты пока иди. К семнадцати ноль-ноль жду тебя. Нужно кое-что подготовить.
Поняла, четко сказала Зина и вышла.
Зазвонил спутниковый телефон. Клюев посмотрел на входящий номер, сделал глубокий вдох, размашисто перекрестился и решительно поднес трубку к уху.
Слушаю.
Александр Иванович, это я! произнес взволнованный голос.
Говори! Ну! Клюев сжал телефон так, что тот затрещал.
Я все проверил. Он действует. Как вы и предсказывали. Что мне делать?
Спрячь и жди! Я перезвоню.
Он положил телефон, сел в кресло, пытаясь справиться с лихорадкой.
Успокоившись, Клюев достал из кармана ключ, подошел к картине, что висела на дальней стене, и сунул палец за увесистую раму. После щелчка рама отодвинулась, открывая доступ к сейфу. Банкир набрал шифр, приложил к сканеру палец, повернул ключ и вытащил из сейфа старую фотографию и пожелтелый лист бумаги, закатанные в жесткий прозрачный пластик. Положил их на стол, налил еще самогона и тяжело опустился в кресло. Взял фотографию. С карточки глядел пожилой мужчина в штатском, с изможденным грустным лицом.
Я нашел его. Ты был прав, отец. Вечная тебе память! банкир провел пальцами по фотографии и залпом выпил. Взял другой листок. На нем от руки была зарисована карта местности, с деревьями, речкой и водоемами. Возле склона и ельника стоял выцветший бледно-красный крестик.
Клюев потянулся к мобильнику.
Глеб, ты мне нужен. Приезжай немедленно, приказал он. Нет. Позже нельзя. Я сказал немедленно! Заняттак освободись. Да. Все. Жду тебя, сын.
Банкир подошел к окну. Дождь стихал. Кремль уже не колыхался в пелене воды и выглядел реально. Клюев посмотрел туда и ясно почувствовал, что теперь возможно все.
Возле ворот большого ангара стоял молодой человек. Он был в одежде защитного цвета, без знаков отличия, на ногахвысокие армейские ботинки; неподалеку лежал кожаный пятнистый рюкзак с золотыми пряжками.
Человек стоял неподвижно, расставив ноги и заложив руки за спину, вглядывался в предвечернее, но еще яркое небо, где вдалеке шел на посадку военно-транспортный самолет.
Его внимание переключилось на вертолет поодаль, выделяющийся на серо-зеленом фоне аэродрома строгими, хоть совсем не в военном стиле, синими и красными линиями, сходящимися на корпусе в знакомый с детства логотип: «К-Банк». Возле вертолетной площадки возился персонал.
Группа, ко мне! негромко, но твердо приказал человек в форме и сделал зверское лицо, выпятив квадратный подбородок. К нему из ангара вышли двое, при взгляде на которых у стороннего наблюдателя сложилось бы странное впечатление о царящих в рядах вооруженных сил нравах. Только стороннего наблюдателя не нашлось: база была военная, и чужой находиться здесь просто так не мог. А персонал занимался своим делом. Поэтому никто не обратил внимания на эту парочку, появившуюся у ворот ангара: высокую блондинку с рюкзаком розового цвета, не гламурно-розового, вид которого у нормального человека вызывает мысль о перемятой вперемешку со слюной жвачке, а вполне такого пролетарскогос серым оттенком; за девушкой подошел длинноволосый брюнет с серьгой в ухе. В руке он держал гитару.
Полноте выпендриваться, Глеб Александрович! укоризненно покачала головой девушка. Тот пропустил ее слова мимо ушей, продолжая корчить зверскую рожу.
Девушка бросила на землю рюкзак, достала заколки, сняла бейсболку и стала собирать волосы в две задорные косички.
Тебя все равно никто не видит, так что расслабься, улыбнулась она.
А что, тебе идет, окей! оценивающе сложил пальцы кольцом длинноволосый. Настоящий коммандос!
Пошутил я, пошутил. Уже и пошутить нельзя! поднял в знак примирения руки Глеб. Инга, Вэл, смотрите, какой красавец! он кивнул на вертолет.
Небесный вертоплан укажет мне вектор в сансару, дрожащим голосом шутливо пропел Вэл и взял пару аккордов. Инга рассмеялась, перевела взгляд вглубь ангара и чуть заметно кивнула Вэлу. Тот вздохнул и направился туда, к длинным зеленым ящикам, на которых сидела, надувшись, миниатюрная шатенка в бесформенном цветастом балахоне. В пальцах она крутила пеструю фенечку непонятного назначения.
Ну, Ленусь, чего ты! Вэл присел рядом и обнял подругу. Хомячок все еще грустит? Весело же будет. Смотри, какая компания хорошая собралась, принялся уговаривать он.
Девушка пожала плечами.
Нет, Вэл, ну ты представь! Я предлагала Баргузинский заповедник. По храмам бы походили, там поселок есть, знаешь, какая там культура! Как в Тибете! Это вообще другая страна! оживилась она. А братцу обязательно нужно в Карелию, да еще так внезапно. А я уже была там, ну, не там, а в Финляндии, а это одно и то же! с негодованием кивнула Лена в сторону Глеба.
Этим летом обязательно побываем в Забайкалье, никуда заповедник не денется, только ты и я, успокоил ее Вэл. А в Тибете, говорят, небезопасно. Там китайцы злые лам гоняют. Так что давай скажем спасибо Глебу. Организовал такой эксклюзивный расслабончик! он достал из внутреннего кармана плоскую фляжку, отвинтил крышку.
Хочешь?
Лена махнула рукой.
А, черт с ним! Пусть Карелия! Будем смотреть на жизнь проще и выбирать посередине, как завещал великий Будда! она отодвинулась поглубже в тень и сделала порядочный глоток. Вэл выдернул фляжку и тоже хлебнул.
Не рановато для аперитива? услышали они за спиной ядовитый голос.
Вэл оглянулся на чернявую девушку в темных брючках и блузке, хорошо скрывающих легкую полноту.
Юлька, ты всегда так подкрадываешься или только когда выпить хочешь?
Юля проигнорировала вопрос и присела рядом. Кивнула на двери ангара.
Хорош!
Лена фыркнула.
Это ты о моем братце?
Я о вертолете, Леночка! сделала обиженный вид Юля. Мне есть кому комплименты говорить, кокетливо помахала она рукой парню возле стены. Тот сосредоточенно проверял рюкзак, что-то поправлял в нем. Однако жест Юли он заметил и послал ей в ответ воздушный поцелуй.
Игнатик, идем к нам! крикнула Юля.
Игнат закивал, показывая, что сейчас закончит и подойдет.
Молодец Игнат, сказал Вэл, одобрительно наблюдая за ним, подготовился! Как на Северный Полюс. Наверное, даже радиомаяк захватил на случай катастрофы.
Лена пихнула его в бок.
Какая катастрофа, балда! Тебе, конечно, все, кроме музыки, пофиг. Вот нападут на нас инопланетяне! Или какая-нибудь гадость мезозойская из пещеры вылезетпосмотрим, что ты делать будешь.
Игнат уже подходил к ним и последние слова Лены хорошо расслышал.
Э-э-э, да вы курнули, что ли? удивился он и чмокнул в щечку Юльку.
Лена искоса смотрела на них. Ну и мезальянс! Где он ее нашел! В метро на эскалаторе познакомились! Оно и видно. Правду говорят, что в метро ездить вредно. Жаль Игната: такой чувственный парень, очень умный, но характером мягковатый. А Юльканастоящая волчица, своего не упустит. Тем более провинциалка. У нее на лице написано: хочу хорошо устроиться в жизни. Только ни внешности, ни интеллекта боги не дали, ведет себя как дура. Учится на психолога. Какой из нее психолог! Хотя рвения Юльке не занимать. Родители Игнаталюди серьезные, и квартиру сыну обеспечили приличную. Вот Юлька и появилась на горизонте. Всех уже достала своим ехидством. Даже брата с Ингой.
Лена посмотрела на Ингу и Глеба. Они о чем-то говорили в сторонке, но вид у подруги был отстраненный. В последнее время не ладилось у них. Глеб всегда был лидером, и в отношениях с Ингой не скрывал патриархальные взгляды на жизнь. А ей не нравилось слепое подчинение. Она и на съемочной площадке могла сорваться и послать куда подальше всю группу во главе с режиссером, если на нее начинали кричать и давить. Но когда ты по-настоящему талантлив, ты можешь позволить себе быть собой. Жаль, что Глеб не хочет этого понимать.
Ты, братец, настоящий альфа-самец, сказала однажды Лена, когда Глеб зашел к ней в магазинчик показать заколку с желтым турмалином. Он купил ее по случаю именин Инги. Ювелирный салон был по соседству с магазинчиком Лены.
Да, сестренка, и это факт! подтвердил Глеб. Но в твоих устах это звучит как ругательство, он расхохотался.
Лена критически осмотрела заколку.
Мог бы и покрупнее камень выбрать, язвительно заметила она. Но Глеба смутить было нельзя.
Много ты понимаешь! Крупней не бывает, этот самый-самый, пряча коробочку в карман, усмехнулся он.
Сестра укоризненно покачала головой. Зажгла благовония, взяла курящуюся палочку сандала и перекрестила ею Глеба.
Изыди отсюда, бес лукавый! стараясь не рассмеяться, проговорила она.
Глеб предупредительно поднял руку.
Ты определись с религиозной ориентацией, сестренка, а то у тебя микс какой-то получается, он обвел пальцем магазинчик, где мирно соседствовали предметы, которые в обычной жизни увидеть вместе нельзя: бронзовые и серебряные жабы, другие фигурки пресмыкающихся и животных, призванные своим присутствием гарантированно обеспечить человеку счастье во всех его вариантах; денежные деревца всевозможных размеров, деревянные и металлические колокольчики, ароматные пачки благовоний, свечи любых форм и расцветок, христианские кресты, старинные Библии, наборы для ритуалов Вуду, древнеславянские обереги из бересты и драгоценных металлов, плетеные фенечки, таинственные сборы трав в пакетах, тонкие серебряные стилеты и осиновые колья. И это только часть полок. Талисманом магазинчика было чучело огромного оборотня в углу. Зверь стоял на задних лапах, готовый к прыжку. Если не знать, что чудовище искусно собрали из медвежьих, волчьих и обезьяньих частей, можно было усомниться в привычном порядке мироздания. Оборотня Лене сделали специально на заказ в Бухаресте.
Иди уже, не отпугивай мне клиентов банковской физиономией, а то напущу на тебя Тузика, кивнула Лена в сторону оборотня. Глеб, посмеиваясь, вышел.
Лена смотрела ему вслед. Какие же они разные! Он пошел в отца: такой же прагматичный и жесткий. Только, в отличие от папы, прячет цинизм за юмором. Отец идет к цели без улыбки, словно бультерьер на жертву. Но, может быть, так и надо? В мире крупного бизнеса и огромных денег все по-другому. Этого Лена понять никогда не могла. Потому и стала белой вороной, не оправдавшей надежд отца.
Она подошла к большому зеркалу из латуни, обрамленному старинной кельтской вязью, и осмотрела себя: вполне симпатичная такая ворона, с каштановыми волосами и зелеными глазами, натуральная ведьмочка на самообеспечении. Лена достала из ящика стола маленькую бутылочку, сделала глоток, взяла из коробочки орех в шоколаде, положила за щечку и довольно зажмурилась.
Не то чтобы отец любил ее меньше Глеба, нет. Но относился к ней немного снисходительно, как к чудачке, или слегка больному на голову человеку. В принципе, она и есть больная чудачка. Разве может нормальный человек добровольно уйти со второго курса факультета журналистики МГУ и заняться тем, что делает она? Но журналистэто не для нее! И ей все равно, что об этом думают другие. В мире все относительно. Попади папа на Тибет, выглядел бы он перед тамошними обитателями не менее нелепо, чем она в его глазах.
Узнав о затее Лены открыть собственный магазинчик, отец стиснул зубы, но пообещал помочь. Магазин оккультных и религиозных товаровэто какая-никакая, но все-таки финансовая деятельность. А все, что касалось денег, для папы было серьезным. Он потребовал от нее подробный бизнес-план. Спасибо маме, с ее опытом открытия сети бутиков коллекционной одежды. Она и ее финансовый директор с бухгалтером помогли Лене разобраться с денежными схемами, составить сметы, ассигновки и подобрать помещение.
Отец купил магазинчик на Старом Арбате и оформил недвижимость на Лену. Дал стартовый капитал для приобретения товаров. Она понимала, что расплатиться с папой от доходов магазина так, чтобы при этом себе оставалось, для нее в этой жизни практически невозможно. Но отец и не требовал возвращения вложенных денег, для него самым важным было наличие у членов его семьи жизненной цели. Для этого и финансов не жалко.
Закрывая вместе с помощницей Варей вечером «Ведьмину нору» она так назвала магазинчики возвращаясь домой, Лена чувствовала себя счастливой.
Отец и Глеб были в ее квартире всего один разна новоселье, а мама заезжала иногда, и они с Леной любили устраивать чайную церемонию, тихо включив из музыки что-нибудь медитативное. Болтали обо всем, забравшись с ногами на широкий пестрый диван.
Этим летом они с Вэлом планировали побывать в Забайкалье, в Баргузинском заповеднике. В европейских странах, конечно, интересно, но если говорить о приключениях, то лично для нее Индия, Тибет и Япониялучше. Два года назад, после двухмесячного путешествия по любимым странам, она все же решила пожить некоторое время в их заграничном домев Стокгольме, задавшись внезапно вспыхнувшей идеей выучить шведский. Попытки быстро надоели, и она стала просто бродить по старым улочкам с фотоаппаратом, а потом опять улетела в Индию.
А еще ей очень хотелось объездить свою страну. Здесь с отцом они были солидарны. Папа всегда подчеркивал, что нечего воспевать Запад, когда в России есть места не хуже, а даже лучше и краше.
Пускать голодные слюни и восторгаться Европой и Америкойудел тех, кто слаще морковки в жизни ничего не ел, любил повторять он. Нужно учиться в своей стране. В России еще достаточно умнейших людей, а высшее образование пока не разрушили до конца идиотскими реформами. Оксфорд и Кембридж с Сорбонной хороши, да только если ты не соображаешь в жизниможешь подтереть теми дипломами жопу.
Саша! укоризненно восклицала жена. Ну что за выражения в кругу семьи!
А кто придумал этот долбаный Евросоюз? спрашивал Клюев уже спокойнее. Умники с европейскими дипломами! Теперь Европа летит в пропасть, а высоколобые интеллектуалы делают вид, что все хорошо. Знаете, сколько я перевидал их! наступал он на Глеба и Лену. Вопросы были риторическими, и разговоры такие возникали регулярно. Отвечать ничего не требовалось, нужно было просто слушать.