У меня есть запасное одеяло, Келл протянул ей сверток, но Инмори покачала головой.
Оставь себе, мальчик. Или ты забыл, кто я?
Это просто вежливость, буркнул Келл.
Раз за разом женщина отвергала все его попытки проявить заботу, не оставляла никаких шансов доказать свою пользу. Мужчина хмуро принялся ставить палатку на случай дождя. Не таким он представлял себе путешествие. Но в случае с Инмори ничто и никогда не бывает таким, как представляешь. Она как будто специально делает все наперекор, убивает любой романтический настрой еще до того, как он появляется, она отдаляется, как только Келл делает попытку приблизиться. И каждый раз это удар по самооценке. Умный человек бы давно понял, что у него нет никаких шансов. И Келл понимал.
Но пока еще надеялся.
С невеселыми мыслями он сидел у костра и бросал редкие взгляды поверх его пламени на Бессмертную. Женщина полулежала с закрытыми глазами, как бывает иногда, когда она медитирует или смотрит чужими глазами. Ее коса ничуть не растрепалась за целый день пути, костюм для верховой езды не обзавелся ни единым пятнышком. Лапы Малыша на удивление тоже оставались чистыми. И как им это удается? Не в первый раз Келл задумался о том, что Малыш не просто гигантская собака. Возможно, он тоже какое-то темное создание, ведь обычные собаки не живут так долго. Однажды Инмори сказала, что все темные сущности когда-то были людьми. Значит, он что-то другое?
Из чащи леса донеслось низкое уханье совы, ветер трепал верхушки деревьев, а в остальном все было тихо и так спокойно. И одиноко. Келл вдруг понял, что не ощущал себя таким одиноким в компании близнецов. Даже когда те прятались в палатке, он знал, что рядом есть люди, и что они нуждаются в нем, а он нуждается в них. А на месте Бессмертной как будто была пустота. Черная затягивающая яма, безэмоциональная, холодная. Он не был ей нужен. Наверно, она даже не заметила бы его отсутствия, реши он вдруг повернуть назад. Зачем же было спасать его тогда, в детстве, а потом еще раз, и еще?
В поисках ответа он вглядывался в ее лицо, наполовину скрытое тенью. Такое идеальное, умиротворенное. Взгляд как-то сам собой опустился к межключичной впадине, а потом и к мерно вздымающейся груди. Сейчас бы
Если у меня закрыты глаза, это не значит, что можно пялиться на мою грудь.
Келл встретился с ней взглядом и тут же пристыженно опустил глаза к своим сапогам.
Я не
Что? Не пялился?
Она выпрямилась, взгляд желтых глаз пронизывал до костей, на лице осталось равнодушно-скучающее выражение. С таким видом она могла бы говорить о погоде. Сердце Келла начало усиленно колотиться.
Это не то, о чем ты
Серьезно? Хочешь сказать, ты не пялишься на мой зад, когда я еду впереди? Не представляешь меня голой? Не желаешь меня?
Келл растерялся: к такому разговору он готов не был. Одно делодержать такие вещи в своей голове, и совсем другоеуслышать их. Правда, брошенная в лицо.
Да, но
Значит, это именно то, о чем я думаю.
Мужчина вскинул голову, от волнения сжал кулаки.
Нет! сказал он громче, чем собирался. К лицу прилила краска, волнение смешалось со смущением и страхом. Я не это к тебе испытываю. Точнее, не только это.
Все так говорят, равнодушно заметила женщина.
Я не все. Я действительно Ты бы поняла это, если бы дала мне хоть один шанс проявить свои чувства. Но ты постоянно отгораживаешься, отталкиваешь меня. Что еще мне остается? Только наблюдать издалека.
Бессмертная молча смотрела на него. Скоро Келл как обычно не выдержал ее взгляда и отвел свой. Он не знал, что и думать. По ее лицу ничего нельзя было прочесть, но что-то ему подсказывало, что вряд ли Бессмертная бросится в его объятья после такой пламенной речи. Да, не таким ему представлялось признание. Оно ему вообще никаким не представлялось.
Ты юн, наконец произнесла Селестия, и глуп. Твоя короткая человеческая жизнь держится на чувствах и страстях, на удовлетворении инстинктов и потребностей. Я через все это прошла очень давно. Переросла, можно сказать. Мне это не интересно. Мне не нужны твои чувства, мальчик.
Келл опустил плечи, сгорбился и застыл. В горле застрял ком, мешающий вздохнуть, глаза вдруг защипало. Он тихо выдавил:
Наверно, мне этого никогда не понять.
Я знаю. Ты человек, а я совсем другая. Темное создание, рожденное стать богом.
Неужели у богов совсем нет потребностей?
Наоборот, у меня особые потребности. Я могла бы соблазнить любого: мужчину, женщину или темное создание, но я уже наигралась в эти игры. Давно.
Что? Хочешь сказать, ты э с темным созданием?
В голове почему-то всплыл образ Безрукого, его черные круглые глаза и вытянутая шея. От таких мыслей в дрожь бросало.
Из всего, что я сказала, тебе запомнилось именно это. Женщина укоризненно покачала головой. Да, я была с разными созданиями, если тебя это интересует. Они не все безобразны, и у них больше возможностей. Например, щупальца
Ох, Господь Милосердный, я не хочу об этом знать! воскликнул Келл, но было уже поздно. Теперь этот образ будет до конца дней преследовать его. Инмори усмехнулась.
Есть о чем поразмыслить, да?
Я не знаю, что сказать. Келл провел руками по лицу, тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивых картинок. Поднял взгляд на Инмори. Но я знаю, что, пусть у меня нет щупалец, третьей руки или, там, каких-нибудь крыльев, я все равно докажу тебе, что чего-то стою.
Не стоит. Ты думаешь, я стала бы возиться с каким-то пареньком, а потом и с его друзьями беспричинно? Все вы станете участниками великих событий. Я знаю это, и я знаю, чего ты стоишь. А потому советую тебе выкинуть из головы эти глупости и найти себе шлюшку в ближайшем поселении.
Я приму твой совет к сведению, но это не значит, что я им воспользуюсь. И в дальнейшем я бы предпочел избегать в разговорах этой темы, если можно. А вот про «великие события» хотелось бы послушать.
Какой неженка. А мне хотелось бы избегать каких бы то ни было тем, но боюсь, что для этого тебе придется отрезать язык. Шутка. Узнаешь обо всем в свое время, мальчик. А теперь предлагаю тебе последовать моему новому совету: перестань донимать меня глупыми разговорами и ложись спать.
Бессмертная откинулась назад, на темный собачий бок, и закрыла глаза. Келл со вздохом поплелся к палатке. Несомненно, ему было о чем подумать. Каждый раз после разговора с Инмори он узнавал о ней что-то новое, но тем не менее ему казалось, что он по-прежнему не знает ничего. Можно ли испытывать некие возвышенные чувства, воспетые в балладах, к человеку, о котором ничего не знаешь? Может быть, Инмори оказалась как обычно права, когда сравнила его со всеми прочими. Может быть, он испытывает к ней лишь физическое влечение, но в силу своей неопытности принимает его за нечто большее.
Глава 44. Планы рушатся
Собрание Коалиции только началось, но уже успело наскучить Сон-Со. Сами мысли о собраниях могли бы вогнать в тоску. Изо дня в день одно и то же: военачальники и политики заседали в круглой башне, брызжа слюной, отстаивали свои идеисвои интересы, ежедневно проговаривали одни и те же вопросы. Срывали голоса до хрипоты в надежде внушить остальным свою правду и слушали при этом только себя. Не удивительно, что, спустя неделю споров, Коалиция так и не смогла прийти хоть к какому бы то ни было единогласному решению. Всегда находится какой-нибудь мерзавец, не желающий идти на уступки. Каждый тянул одеяло на себя.
Сначала шли долгие споры, где именно следует встречать неприятеля. Все, кроме короля Грауля, правителя Хольвига, настаивали на том, что фронт следует переместить ближе к Свободному перевалу. Но в том районе как раз было множество поселений, испокон веков служивших местом заключения торговых сделок с Севером. Король Хольвига хотел для начала добиться письменных заверений от командиров, что их воины не станут мародерствовать на охраняемой ими же самими территории и что архитектура и убранство города не пострадает от военных действий. Разумеется, никто не решился бы дать ему требуемых заверений.
Оставив этот вопрос на потом, Коалиция взялась за обсуждение организации фронта. Никто не хотел выставлять своих воинов в первые ряды. Казалось, этот вопрос не решится до самого наступления, но Рейто-Син самоотверженно предложил платить золотом за головы вражеских генералов. Желающих сразу прибавилось. Теперь спор уже шел о том, чьи люди окажутся на передовой.
Сон-Со с отвращением разглядывал столпившихся вокруг стола политиков, чьи предложения шли вразрез с доводами военных стратегов. Если так пойдет и дальше, подумал мужчина, северянам не составит труда перебить наше пьяное войско, пока эти мудаки собачатся друг с другом. Рейто-Син пытался строить из себя главного, но его частенько перебивали более горластые собеседники. Главным хотел быть каждый, но не каждый готов был пожертвовать всем ради общего дела. Кажется, от позорного поражения Коалицию могло спасти только чудо.
Дверь в башню с грохотом распахнулась, заставив всех собравшихся разом умолкнуть и обернуться на звук. Сон-Со даже привстал со своего места и выглянул в пространство между плечами и головами. Кто бы это ни был, его появления явно не ждали.
В дверном проеме стояла женщина с длинной черной косой, перекинутой через плечо, в темном костюме для верховой езды. Свет из многочисленных окон высвечивал ее фигуру, будто само солнце тянулось к ней. Она была довольно красива, вернее, очень красива. Сон-Со тут же позабыл обо всем остальном, глядя на ее белое, точно высеченное из мрамора лицо, а в груди и немного пониже начала подниматься волна жара.
Женщина оглядела толпу скучающим взглядом. За ее плечом маячила фигура спутника: светловолосый мужчина с интересом и толикой робости оглядывался вокруг. Остальные глядели на них. Сон-Со успел заметить, что при появлении незнакомки Рейто-Син был единственным, кто отступил от нее на шаг. Значило ли это, что ему что-то известно?
Молчание, длившееся с минуту, прервал нестройный шум. Аристократы недовольно загалдели, заскрипели стульями.
Что это значит, черт подери?
Кто впустил эту..?
Здесь не место для
Молчать! приказала женщина, и в башне воцарилась тишина. Ее голос каким-то образом смог перекрыть шум двадцати с лишним мужских голосов, хотя она произнесла приказ тихо. Слово будто прозвучало в сознании каждого из присутствующих, и вместе с ним на мужчин обрушилась давящая, невероятная сила, действовать наперекор которой не представлялось никакой возможности.
Сон-Со еще ни разу не доводилось испытывать ничего подобного. Его волю вдруг смяли в кулаке подобно исписанной бумаге. В голове не осталось ни одной мысли, а только приказ и ее голос, заполняющий собой все пространство. Разум притупился, тело приросло к креслу. Если бы можно было опуститься ниже, он бы с радостью опустился. В какой-то момент краем сознания он понял, что сидеть и молчать из чужого приказа превратилось в его искреннее желание.
Женщина полностью управляла им, как управляла и каждым из присутствующих. Такая сила внушала безграничный трепет. И такой силой не мог обладать обычный человек.
Давление рассеялась так же внезапно, как и началось, но никто не спешил раскрывать рта. Графы, короли, генералывсе уставились на незнакомку. Кто глядел с растерянностью, кто с сомнением, кто с недоверием, но все эти лица явственно объединялись одним: страхом.
Женщина взглянула на Рейто-Сина, который, как и остальные, вздрогнул от звука ее голоса.
Вижу, ты не удосужился объявить о моем прибытии заранее. Решил сделать своим союзникам приятный сюрприз?
Женщина разговаривала с ним даже не как с равным, а как со слугой, только что поступившим на службу и пока не добившимся расположения госпожи. Такое обращение смутило всех вокруг, не только правителя Олгрита, однако возразить никто не осмелился. Рейто-Син откашлялся, промокнул платком лоб и повернулся к собранию.
Я рад рад представить вам женщину, которая изменит ход войны. Селестия-Инмори, в прошлом императрица Объединенной Империи. Бессмертная.
Из глоток вырвался общий для всех возглас удивления. Невероятно, невообразимо, невозможнополетело со всех сторон, но шепотом.
Это какая-то глупая шутка?
Бессмертных нет уже давным-давно! Мы все знаем историю: их уничтожили воины-монахи более шестисот лет назад.
Бессмертная. Сон-Со едва не подпрыгнул на месте. Да ведь это сама судьба! Если то, что он слышал о Бессмертных, правда, она могла бы помочь ему избавиться от проклятия Невероятная удача.
Прошу вас! поднял руку Рейто-Син, призывая к тишине. Уверяю, что в этом зале стоит одна из последних оставшихся Бессмертных и определенно самая сильная из них.
Хотите сказать, есть и другие?
Насколько мне известно, один Бессмертный находится в распоряжении короля Бьёркина, но он значительно моложе, если можно так выразиться, и Селестия-Инмори во многом превосходит его по силе и мудрости.
Госпожа, небрежно бросила женщина. Король в недоумении обернулся к ней.
Что?
Госпожа Селестия-Инмори. Ты просил моей помощи, и я великодушно откликнулась. Так будь добр, прояви ко мне соответствующее уважение.
Глаза Рейто-Сина округлились, а нижняя челюсть поползла к полу. На щеках появились красные пятна. Эта женщина за пару минут успела унизить каждого из присутствующих и, похоже, не собиралась останавливаться.
Где доказательства? выкрикнул кто-то в образовавшейся тишине. Бессмертная выхватила его взглядом из толпы.
Граф Вертео, правитель Сиры. Прагматик и перестраховщик. Какие тебе нужны доказательства?
Широкий рукав мантии графа внезапно вспыхнул. Соседи отпрянули от него с тупым удивлением на лицах, а Вертео принялся лихорадочно хлопать себя по руке. Пламя потухло так же внезапно, как и загорелось, а на шелковом рукаве не осталось никаких видимых следов. Вертео глядел на свою руку в немом оцепенении, словно не мог поверить своим глазам. Остальные зашептались. Кто-то сделал рукой знак, отгоняющий злых духов.
Колдовство
Как это возможно?
Что скажет Церковь?
Да в жопу вашу Церковь
Ну, произнесла Бессмертная, маленького фокуса вам будет достаточно, или же мне превратить кого-то из вас в лужу слизи? Достать кость из руки без единой капли крови? Не стесняйтесь, я жду предложений. Можете даже попробовать убить меня.
Никто не двинулся с места. Мужчины уставились на нее со страхом в глазах и предпочитали помалкивать. Сон-Со в этот момент подумал, что Бессмертная могла бы стать идеальной правительницей. Интересно, какой она была в эпоху Объединенной Империи?
Итак, полагаю, приветственную часть можно считать успешно завершенной. Теперь мы приступим к решению насущных вопросов. Вы просили моей помощи в предстоящей войне, и я готова ее оказать. Я принесу вам победу и сделаю это ценой малой крови. От вас потребуется лишь выполнять мои поручения и помалкивать. И можете сразу же засунуть гордость к себе в жопу: я не потерплю неуважения. У вас не получится использовать меня. Советую хорошенько это запомнить.
Женщина обвела всех равнодушным взглядом и остановилась на короле Олгрита. Рейто-Син нервно сглотнул и побледнел, в общем-то, как и большинство участников собрания. Спутник Инмори, молодой мужчина, все так же незаметно стоял за ее плечом, и на него никто не обращал внимания. При виде испуга на лицах лордов он мрачно усмехнулся. В отличие от своей госпожи он явно обладал человеческим диапазоном эмоций.
Для начала мы передвинем армию на восток, к Олгриту.
Какой в этом смысл? вскричал взволнованный правитель Хольвига. Он-то предполагал, что перво-наперво армия встанет на защиту его страны.
Исполнять и помалкивать, король Грауль, или ты уже забыл? До чего же у вас, людей, короткая память. Бессмертная картинно покачала головой, однако в этом жесте не было ничего человеческого. Вы действительно полагали, что северяне окажутся настолько глупы или недальновидны, что решат переправить многотысячную армию по Свободному перевалу в колонне по двое? Нет, они переправятся подальше от Свободного и подальше от вашей армии. Пока вы будете таращиться на горы в ожидании врага, они зайдут с тыла, захватив по пути парочку незащищенных городов.
Но откуда ты вы знаете?
О, я много чего знаю. Я же Бессмертная. Так вот, предлагаю сегодня же начать движение основной части войск в сторону Которды, если мы не хотим опоздать к началу.
Но это же
Исполнять и помалкивать, отрезала Инмори. Дальнейшие распоряжения получите по ходу дела.
Женщина развернулась и вышла в открывшуюся магическим образом дверь. Ее спутник замешкался в проходе, обернулся, бросил через плечо что-то вроде: «Всего доброго», и скрылся следом за ней во мраке галереи. Собрание проводило их молчаливыми взглядами. После минутной передышки все лица обратились к Рейто-Сину, и в них уже не было никакого страха, только недоумение, удивление, а кое-где и гнев.