Да уж простим, кивнула Катти, с лица которой до сих пор не сошла пугающая бледность. О причине которой она так ничего и не сказала.
Пиви тоже кивнула.
Сами хороши, буркнула, я, во всяком случае. Поверила этой гадине, удрать была готова не глядя
Юргенс поднял брови, и Катти объяснила:
Нас всех тут обработали. Не только тебя.
Вид у него сделался еще виноватей, и Пиви ужасно захотелось его обнять. Но она сдержалась.
Черт, нет чтобы защитить, запыхтел он, носился где-то
Перестань, сказала Катти. Главноесам опомнился. Как и мы. И, помолчав немного, добавила: В таких делах, мне кажется, защитить кого-то попросту невозможно. Все зависит от нас самих от того, что мы собою представляемкак люди. Ведь если бы оказались послабее да поглупее, так и ушли бы отсюда, все трое, может, даже и не вспомнив друг о друге. И на том бы все и кончилось, и судья потом был бы нам одинопять же мы сами
А мы не ушли, и поэтому мы молодцы, хочешь ты сказать? Пиви слегка воспряла духом.
Молодцы не молодцы, но одну проверку вроде бы выдержали, усмехнулась Катти. И снова посерьезнела. Я вот к чему клонювряд ли нас после нее оставят в покое. Наверняка еще что-нибудь придумаютим ведь нужно нас сломать, заставить все-таки повернуть обратно. Поэтому давайте об этом помнить. И покрепче держаться друг за дружку. Тогда, если один голову потеряет, может, остальные что-то сообразят. Помочь не помогут, но хоть в чувство приведут
Пиви тоже усмехнулась.
Сама, главное, об этом помни! А то как дернула от меня в тот огородя и «стой» сказать не успела. Что ты там такого интересного увидела? Признайся уж наконец!
Она тут же пожалела о своем вопросе, потому что Катти сделалась еще бледнее, хотя это казалось невозможным.
Я не могу, голос у нее предательски дрогнул, и она спрятала глаза. Слишком больно.
Мысленно обругав себя в очередной раз дурой, Пиви сочувственно помолчала.
И заговорила о том, что мучило сейчас неотвязно ее саму:
Кому больно, а комутак попросту стыдно. У меня на самом деле тоже до сих пор сердце не на месте. Из-за Дуду переживаю. Все думаюа вдруг и его бесы взяли в оборот? Кто их знает, может, они способны и неприкаянными манипулировать? А ведь ему мы точно не сумеем помочь!
Юргенс, услышав о Дуду, слегка нахмурился. Но сказал только:
Да, это проблема. Для связи с духами, увы, магических приборов не существует. Только личная восприимчивость.
А эту самую восприимчивость нельзя каким-нибудь образом усилить? без особой надежды спросила Пиви.
Юргенс хмыкнул.
Разве что спецобучение пройти, сказал. Да и тоусилить можно только ту способность, которая у тебя есть. А не ту, которой нету.
Пиви вздохнула. Да уж за все пять лет ей ни разу не удалось дозваться Дуду, когда самой это было нужно. Поэтому оставалось только ждать.
Спиритический сеанс? спросил вдруг Юргенс неведомо у кого.
Ты о чем? удивилась Пиви.
Об известном способе вызова духов, с готовностью ответил он. Круг, буквы, блюдечко. У вас такого не практикуют, что ли?
Пиви покачала головой.
Впервые слышу.
Он обшарил взглядом комнату, в которой они сидели.
Мда боюсь, ни блюдца, ни листа ватмана я, несмотря на свою запасливость, с собой не прихватил. И здесь их не видать. А то могли бы попробовать.
Катти встрепенулась. Сказала:
Блюдце наверняка найдется в кухне. Круг можно нарисовать прямо на столе
А сама-то кухня найдется? с привычным скепсисом спросила Пиви. У меня, после того как я прошлась тут по дому, сложилось такое впечатление, что бесы смылись, утащив с собой все необходимое. В смысле, нужное для людей. Еду, выпивку кровати в том числе. Спасибо, стулья оставили!
Не нужны нам их кровати и выпивка, сказал сердито Юргенс. А кухню я сейчас поищу!
Он начал было подниматься со стула, и тут
«Не надо ничего», услышала вдруг Пиви голос Дуду.
Непривычно тихий и пугающе сдержанный.
Стой! скомандовала она Юргенсу.
Катти мгновенно сообразила:
Пришел?
Юргенс шлепнулся обратно на стул. И оба приковались к ней взглядами.
Глава 10
Это и в самом деле был конец.
Всему.
Любимой работе, карьере, мечтам и чаяниям капитана магической разведки Кароля Хиббита.
Его привычной жизни, милой сердцу, имевшей некогда цель и смысл
Мое терпение иссякло, ледяным голосом сказал полковник Рон Аннон и пришлепнул ладонью по столу. За которым сидели в ряд, помимо него, еще и магистр Ариэль, глава Волшебной Стражи, монтальватец кавалер Виллер и лучший друг капитана Хиббита, полковник Себастьян Герьер.
Кароль, обнаружив себя вдруг стоящим на ковре перед сим высоким собранием, в рабочем кабинете Рон Аннона, окинул всю четверку смятенным взглядом.
Что такое? Его телепортировали? умудрились-таки выследить и выдернули из демонических владений, как морковку из грядки?
Задание провалено, столь же холодно сказал магистр Ариэль и презрительно сощурился. Ты не оправдал нашего доверия, кавалер.
Кавалер?
Его уже успели разжаловать, лишив вообще всех чинов?
Я долго сносил твои противозаконные и рискованные выходки, и ты знаешь почему, снова заговорил Рон Аннон, покосившись коротко в сторону Себастьяна. Но на этот раз ты превзошел в безответственности самого себя. Такое задание!.. Как ты посмел скрыться, не доложив о провале руководству?
Боялся, видимо, что мы этого так не оставим! вмешался кавалер Виллер, пронзая Кароля уничтожающим взглядом.
От неожиданности происходящего Кароль, который никогда за словом в карман не лез, вдруг растерял все слова.
В голове промелькнула лишь, совершенно не к месту, фразочка из фильма, название которого в данный момент улетучилось из его памяти тоже: «Какой позор, я не помню текста»
В поисках поддержки он глянул на Себастьяна, своего всегдашнего заступника, но полковник Герьер, лицо которого казалось сейчас таким же холодным и чужим, как и у всех остальных, только кивнул головой. И против ожиданий внес в его уничтожение свою лепту:
Я разочарован. Увы, вынужден признать, что все эти годы я обманывался в тебе. Ждал, что благоразумие все-таки возьмет верх и ты еще станешь достойным членом общества, но ты как был пустоцветом, так и остался!
Пустоцветом?!..
Непростительное легкомыслие! Рон Аннон снова легонько шлепнул ладонью по столу, и эта небывалая сдержанность начальничьего гнева показалась Каролю страшнее всего.
Обычно полковник бушевал. Метал громы и молнии и топал ногами. Выплеснув же свои чувства, он в конце концов успокаивался и обретал способность выслушать провинившегося. Но теперь, кажется, надежды на это не было
Возможно, я еще понял бы тебя, если бы речь шла о каком-то рядовом, не слишком важном задании, сказал Рон Аннон, но это! Ты хоть понимаешь, что натворил?
Позволил образцу монтальватской энергии оказаться в руках у демона высшей иерархии и даже не подумал предупредить нас? подхватил кавалер Виллер. Да ты знаешь, чем нам это грозит?
Магистр Ариэль сурово покачал головой.
Не подумал, и вряд ли знает. Содеянное воистину непростительно. И этому-то человеку мы целых десять лет доверяли решенье важных проблем? И считали его своим лучшим агентом?
Преступная безответственность! припечатал Рон Аннон.
Нежелание и неумение думать о последствиях! добавил Виллер.
Да просто глупость! отчеканил Себастьян Герьер, и Кароль понял, что ошибся.
Страшней всегоотступничество лучшего друга.
Но заикнулся было он, желая напомнить о своих прежних, отнюдь не маленьких заслугах перед упомянутым обществом, однако слова вставить ему не дали.
Рон Аннон вскинул руку.
Так! С меня довольно. Оправданий слушать я не желаю, да их в этом случае и быть не может. Трибунал!
Именно! процедил магистр Ариэль. Наш приговорлишение магического уменья и депортация из Квейтакки.
А память стереть? хищно вопросил кавалер Виллер. Вдруг он начнет болтать о Монтальвате?
Себастьян Герьер хохотнул.
Да пусть болтает! Разве кто-нибудь поверит этому
Пустоцвету, подсказал магистр Ариэль.
И пустозвону, согласился Герьер.
Кароль окончательно утратил дар речи.
Происходящее походило на страшный сон. С элементами гротеска.
Не желая больше ничего слышать, он развернулся и шагнул к выходу.
Куда?! громыхнул Рон Аннон. Без приказа?
Да пусть идет, сказал магистр Ариэль. Строго говоря, полковник, он уже не твой подчиненный. Тем более что на выходе его ждут. Исполнители приговора
А, ну да, сбавил тон Рон Аннон. Что ж, ты все понял правильно, кавалер Кароль. Моим приказам ты больше не подчиняешься. Не капитан уже и даже не кавалер. Не гражданин Квейтакки. Никто!
Справа у стены Кароль увидел кавалер-майора Эме Каваль, свою вторую, после Рон Аннона, начальницутоже, надо понимать, уже бывшую.
Ничтожество, сказала она жестко. Слабак!
Слабак! повторили хором с брезгливыми минами стоявшие с ней рядом кавалер-лейтенанты Тинтаэль и Галлиэль.
И актеришка бездарный к тому же, донеслось слева. Зато гонору!.. слишком много на себя берет!
Кароль повернулся в ту сторону.
И увидел Папашу Муница.
Труппу развалил! добавил старый Дракон. Гастроли сорвал!
Ты-то что здесь делаешь? изумился Кароль.
Старик ехидно осклабился.
А я теперь агент. Лучший. Вместо тебя, стало быть.
Ах вот как
Кароль смятенно оглянулся.
Ну, вместо тебя лучшим быть не трудно, встретившись с ним глазами, прокомментировала этот бред Эме Каваль. Любой сгодится. Тем более что капитан Муниц успел неплохо себя зарекомендовать. Почти добыл унивёрсум!
«Унивёрсум»?!
А ты иди, иди, велела кавалер-майор. Нечего тебе тут больше делать, кроме как государственные секреты подслушивать
Кароль, окончательно перестав понимать что бы то ни было, сделал еще шаг к двери.
И вдруг увидел там, за порогом, жену.
С каменным, ничего не выражающим лицом. Каким оно становилось у Вероники обычно в минуты гнева
Земля качнулась у него под ногами, и в глазах потемнело.
Услышать, какое он никчемное, пустое существо, еще и от неенет, этого он, пожалуй, не вынесет. Легче умереть!
Она взмахнула рукой, словно собираясь дать ему пощечину.
Он отшатнулся
И в глазах прояснилось.
Хотя не слишкомпросто перед ними выстроились вдруг какие-то неподвижные черные тени, среди которых мелькнула одна движущаяся и кто-то в самом деле довольно ощутимо съездил капитану по физиономии.
Не Вероника Боже, какое счастье!
Тем не менее он протестующе замычал и сделал попытку прикрыть лицо рукой.
Очнулся, с облегчением сказал кто-то. Вслед за чем отвел его руку, прикоснулсядовольно ласково на сей разк щеке. И удивился: Ты плачешь?
Глаза, кажется, и вправду были мокры
Кароль торопливо похлопал ими. И наконец ему удалось разглядеть, что прямо перед ним простирается какая-то серовато-черная муть, а по сторонам, в том числе и из-под ног, торчат горизонтально длинные сучковатые палки, похожие на деревья, тоже серо-черные, озаренные местами отсветами огня. Следом он сообразил, что лежит на земле и муть перед глазаминочное небо.
Странная картина сделалась ясна, деревья заняли в ней свое место А в следующий миг над ним наклонился старший брат и сочувственно заглянул в лицо.
Что это ты? спросил Идали. И добавил: Напугал даже!
Черт, пробормотал Кароль, протирая глаза. Так мне привиделась эта гадость? Ну, ни фига себе
Что за гадость?
В голосе брата прозвучала настороженность.
Не скажу.
Кароль уперся руками в землю, сел. Голова закружилась было, но тут же все и прошло. И самочувствие оказалось почти в порядкене считая легкой слабости.
Я что, в обморок упал?
Ну, кивнул Идали. Причем совершенно неожиданно.
И мы не добрались? Из-за меня?
Кароль огляделся.
Вокруг высился темный, жутковатый лесмертвый, с корявыми голыми деревьями, точь-в-точь как в старых детских фильмах-сказках. Отсветы на стволы отбрасывал костер, горевший неподалеку, а возле костра топтался Раскель и посматривал на капитана с тревогой.
Вроде бы тоже беспокоился за него, и вполне искренне
Можно и так сказать, вздохнул Идали. Хорошо, я заметил вовремя, что тытого
Ну надо же, как некстати! И с чего вдруг, спрашивается?
Раскель встрепенулся.
Может, с голоду? предположил. Так я сейчас есть тут у меня
Он кинулся к своему рюкзаку, начал шустро копаться в нем, и Кароль понял, что действительно голоден. Очень. Даже голова опять закружилась, стоило только подумать о еде.
И что там у тебя есть?
Пшена немного мясо вяленое травки забормотал Раскель, выгружая из рюкзака маленькие полотняные мешочки и котелок. Кашу можно сварить. Не скажу, что вкусно будет, зато сытно.
Вари!
Вода нужна! спохватился Раскель и обвел растерянным взглядом окрестности.
То был сплошной сухостой, и ручей здесь, судя по всему, искать пришлось бы долго. В отличие от места их предыдущей остановки. Но не успел Кароль вспомнить бесполезные потоки воды, от которых они не чаяли избавиться, как Идали нетерпеливо щелкнул пальцами.
После чего Раскель заглянул в котелок, сказал нехотя:
Спасибо, и принялся пристраивать посудину над огнем.
А брат повернулся к Каролю.
Рох не хочешь принять?
Не стоит. Я в порядке. А вот коньячку можно.
Кароль вынул фляжку, сделал глоток. Предложил Идали, но тот качнул головой и спросил, нет ли у него сигарет. После чего оба задымили, вполглаза наблюдая за Раскелем.
Опять задержимся, вздохнул Идали. Хотя осталось чуть-чуть. Башня здесь, в лесу этом самом
Точно?
Видел ее уже тут-то ты и грохнулся.
Раскель повернул к ним голову.
Кошка то же говорит. За полчаса дойдем. Если, конечно, больше ничего не случится!
Вот и ладно, примирительно сказал брату Кароль. Передохнем немного, с мыслями соберемся. И тебе поесть на самом деле не помешает. Не то вдруг тоже брякнешься, в самый ответственный момент!
Не брякнусь. Да и ты не от голода упал.
А от чего?
Идали заглянул ему в глаза.
Что за гадость тебе привиделась? спросил вместо ответа.
Кароль передернул плечами.
В жизни не признаюсь, сказал.
Воплощенье худшего страха?
Ну-у Как ты догадался?
Идали скривился.
Сам умел такие мороки напускать, еще недавно
Работа Ферруса, думаешь?
Чья же еще?
Поразмыслив, Кароль покачал головой:
Нет, это невозможно. У меня такая защита сейчас, что даже он
Ха! сказал Идали. От него не существует защиты. Особенно здесь, в его владениях. Нет таких чар, которые могли бы помочь человеку защититься от себя самого. И если у тебя имеется слабина Фокус в том, что темным силам в таком случае и делать-то ничего не надо. Ты все делаешь сам.
Как это?
Идали усмехнулся. Процитировал:
«Частица черта в нас заключена подчас» и продолжил: Не «подчас», увы, а практически всегда. Тщеславие, властолюбие, корысть, зависть. Похоть, жадность, неуемные желания. Многочисленные страхи Дьявольское семя, почти непобедимое, имеющееся в каждом. И Феррус как никто умеет предлагать обстоятельства, в которых оно расцветает пышным цветом. Всего лишь обстоятельства, не больше того, такова его работа, его предназначение. Остальное зависит от тебя. Поспособствуешь ты этому расцвету или же найдешь в себе силы устоять
Что-то не заметил я никаких особенных обстоятельств, перед тем как грохнуться, возразил Кароль. Даже и не думал ни о чем этаком!
Думал, думал, сказал Идали. Потаенные страхитоже страхи. И, будь уверен, их пытались вытащить из тебя и реализовать с того самого момента, как ты ступил на эту территорию. Твоя защита могла мешать им воплотиться в зримые образы, пока ты был в сознании и способен контролировать себя. Но тут я, возможно, виноват. Признаться, для переноса вытянул по старой привычке немного сил и у тебя, и у стажера.