Единственный вариант, при котором возможно, что Мессир отправит меня к тебе, это чтобы обеспечить тебе ещё один рот. На горле. От уха до уха. И я сделаю это с удовольствием. позволяю себе выпустить клыки и улыбаюсь, предвкушающе, безумно, не пряча больше свою сущность.
Сейчас подонок видит перед собой не миниатюрную бледную блондинку, больше похожую на подростка, а смертоносное и ядовитое создание, демона кобари, почти принявшего боевую форму. По моей коже побежали всполохи, глаза загорелись голубыми огнями, заставляя его испуганно отшатнуться. В воздухе завоняло его страхом. Скользящим движением шагаю к нему и провожу острым, как лезвие когтём по его горлу, намекая, чертя красную линию.
Я сделаю так, что ты сам попросишь меня убить тебя.
И даже такая я всё равно возбуждаю этого больного на всю голову ублюдка. Кажется, даже ещё больше. Зря я сорвалась. От его липкого обожающего взгляда по моей коже бегают противные мурашки хочется немедленно помыться, содрать с себя это мерзкое ощущение.
Звук шагов за дверью заставил меня незаметно выдохнуть с облегчением. И шагнуть назад, замерев. Тут же раздался и стук. Чамэйн дёрнулся от неожиданности, моргнул, провёл рукой по шее, убирая кровь и заживляя порез.
Войдите. гаркнул, не сводя глаз с моего уже принявшего обычный вид лица.
В кабинет вплыла массивная серьёзная дама в строгом брючном костюме. Секретарша Чамэйна всем своим видом олицетворяла педантичность и профессионализм. С каменным выражением лица она подавала как кофе, так и досье на тех, кто возможно завтра уже исчезнет без вести. Стянутые в тугой пучок русые волосы, очки на тонком носу и пронзительный взгляд всё замечающих серых глаз.
Мистер Роган, вот информация, которую вы просили. протянула она увесистую папку своему начальнику.
Спасибо, Барб. он взял, пролистал бегло, хмурясь.
Могу я быть чем нибудь ещё полезна? спросила Барбора Майс, и в мою сторону полетел ненавидящий взгляд. О том, что она питает к своему шефу некоторые собственнические чувства, я давно уже догадалась. Как и она о его на мне помешательстве.
Нет. Можешь идти. Чамэйн ответил, даже не глядя на неё, отчего серые глаза сузились ещё больше. Тонкие губы поджались недовольно и женщина, не найдя повода задержатся, покинула кабинет, оглянувшись напоследок, когда закрывала дверь.
Мне оставалось только ждать, когда наконец-то нужная Мессиру папка окажется в моих руках и можно будет уйти отсюда. О том, что мне придётся делать дальше, я пока старалась не думать. Глупая надежда, что я не смогу найти свою очередную жертву, как всегда, умирала последней.
Передай своему хозяину, что здесь все, кто был там и что-либо мог слышать. протянул мне бумаги президент, но когда я ухватилась за второй конец, потянул на себя. Шэмани, подумай хорошенько. Я готов боготворить тебя, девочка. Не заставляй меня добиваться тебя силой. Он ведь никогда тебя не отпустит. А я всегда рядом.
Мне хотелось плюнуть ему в лицо правду о том, что не буду с ним, даже если мне вообще других мужчин не суждено видеть, что он мне противен до омерзения, но я лишь оскалилась и дёрнула папку на себя. Те несколько шагов, что отделяли меня от вожделенной двери показались мне вечностью. Ещё чуть-чуть и я смогу остаться наконец-то одна. Хоть это и означает начало нового поиска. Лишь бы этого ребёнка от меня хорошо спрятали. А ещё лучше, если там нет дверей. Совсем. Жаль, что так не бывает. Хоть одна, да найдётся.
Прохлада дверной ручки в ладони, поворот, отработанная до автоматизма мгновенная концентрация на столь знакомом месте и шаг через порог. Когда-то я вбежала в эту дверь, пытаясь спасти сестру. Как давно это было. Кажется, целую вечность назад. Ави я больше не видела после той ночи. И мне было запрещено её искать. Но это хотя бы означало, что она жива. Только, скорее всего, такая же рабыня, как и я. Ещё одна ниточка, что держала меня в здравом рассудке.
Мессир сидел за своим столом и читал какие-то документы, но стоило мне войти, поднял голову и уставился немигающим изучающим взглядом. Ноздри хищно дрогнули.
Опять пустила кровь Чамэйну?
Да. не вижу смысла отпираться. Бытовой магией не владею и следы на моих руках остались. Смыть бы скорее мерзость.
Больше вопросов хозяин не задавал, лишь криво усмехнулся. Протянул руку и я молча вложила в неё папку.
Подожди, пока я прочту. Можешь сесть.
Никогда не понимала к чему эта показная забота. Иногда он вёл себя, словно я для него не только полезная смертоносная зверушка, но и кто-то наподобие дочери. В такие моменты моя ненависть превращалась в что-то почти неудержимое и мне огромного труда стоило не выдать свои чувства ни жестом, ни мимикой, ни даже реакциями организма и, следовательно, запахом. Не доставлю ему радости наказать меня.
Хозяин не озвучил, куда именно я должна сесть, поэтому выбрала диванчик подальше от него. Поневоле обвела кабинет глазами, по привычке запечатлевая в памяти каждую деталь. Изящная мебель тёмного дерева с бордовой обивкой. Окна отсутствуют, а светильники выкручены лишь на треть, отчего тут всегда царит полумрак. Позади хозяина на стене висит картина. Это портрет ужасающе прекрасной женщины с чёрными, как ночь волосами, багрянцем глаз и алыми губами, изогнутыми в чувственной и порочной улыбке со змеиными клыками. Тонкая шея, обнажённые плечи и едва прикрытая волосами пышная грудь. Всё в ней ужасающе прекрасно. Даже змеиный хвост вместо ног. Ламия. Прародительница рассы Ламьер.
Чувствую взгляд хозяина и заставляю себя посмотреть на него.
С этими Чамэйн справится и сам. Тебе остаётся ребёнок из пророчества. Найди её. Я тебе даже с именем помогу.
Нет, нет, нет. Только не это. Не надо имя, это сведёт её шансы почти к нулю. Эта паническая мысль бьётся в моём мозгу, а Мессир тем временем продолжает говорить, роняя каждое слово, как ледяную глыбу мне в душу.
Никодий Зарба. Он единственный, кто не пошёл мне навстречу, когда нам довелось познакомиться. Единственный враг, которого можно назвать непримиримым. Так что, скорее всего имеется ввиду его дочь. Если таковая существует. Ищи, Шэмани. И убей. Обоих. Но ребёнка в первую очередь.
Внутри я умираю и корчусь от животного ужаса, внутри остатки моей воли бьются об ледяной панцырь ментально-кровной привязки, расшибаясь в кровавое месиво и истошно воя, а снаружи моё тело послушно поднимается и идёт выполнять приказ. Чувствую, что мой последний. Кажется, хозяин сам поломает свою куклу.
Дверь. Порог. Шаг. Больно.
Хочется упасть на пол в своей спальне и выть, хочется выдрать из своей головы всё то, что напихал туда Мессир, методично воспитывая из маленькой кобари послушную убийцу, пичкая своей ядовитой кровью, чтобы закрепить ментальные установки. Будь моя воля, будь он хоть чуточку менее предусмотрителен, я бы уже давно нашла способ сдохнуть. Что угодно, лишь бы не существовать вот так.
Под ногами скрипит старый паркет. Меня окружают привычные запахи. Я дома. Там, где когда-то была счастливым ребёнком в счастливой семье. Вдыхаю этот запах, как можно глубже, запоминаю нотки лимона и вербены, которые так любила мама, и иду к рабочему столу, ютящемуся в углу. Тело просит отдыха и смыть грязь, налипшую на кожу и душу. Но вбитые в сознание установки требуют приступить к выполнению задания немедленно. Нужно найти хотя бы крохи информации, чтобы получить право на краткий отдых. Беру в руки сетевой инфовизор. Тонкий обруч, идеально подогнанный для меня, привычно сдавливает виски, закрывает глаза полупрозрачным тёмным стеклом, немного напоминая очки, и я сажусь в кресло рядом со столом, откидываясь на спинку, позволяя разуму подключиться к инфосети. Посылая первый запрос. ИмяНикодий Зарба.
Глава 2
По мере изучения даже тех крох информации, что доступны широкому кругу, у меня начинает зарождаться что-то похожее на надежду. И нет, я не думаю, что не смогу найти этого мужчину и его ребёнка. Точно смогу. Но возможно он сможет её от меня защитить. Бывший военный, боец спецподразделенний, раса под грифом "секретно", но вряд ли простой маг-стихийник, или оборотень. Не дослуживаются обычные боевики до таких высот. Глава Службы Безопасности предыдущего президента, ушёл в отставку, когда пост занял Чамэйн, догадываюсь почему. Сейчас владелец крупнейшего охранного агентства не только в Тэроли, но и в нашей стране. Вдовец. По неподтверждённым данным имеет дочь. Чтобы нарыть больше, нужно взламывать базы данных военных ведомств, возможно не только. Но уже не сегодня. Необходимый минимум я нашла.
С запечатлений на меня смотрела серая сталь проницательных глаз, взгляд жёсткий, властный. Достойный противник. Сильный, умный. Одно за другим, я пролистывала эти изображения, всматриваясь в резкие черты красивого хищника. Пока не наткнулась на одно нечёткое, где он держал на руках годовалую малышку в жёлтой куртке, сжав губами маленький пальчик. Видимо случайный кадр, пойманный ушлым журналистом. Сердце в груди сжалось, вернулась удушающая боль, и я не сразу поняла почему стала плохо различать черты своих будущих жертв. Судорожно выдохнула и поднесла руку к мокрой щеке. Неужели я плачу?
Не в силах больше терпеть это разрывающее душу состояние, сдёрнула с головы артефакт и едва не запустила его в стену. Сдержалась в последнее мгновение, понимая, что не смогу объяснить Мессиру, почему поломала бесценный прибор, способный взламывать для меня самые недоступные базы и архивы. Трясущимися руками положила инфовизор на стол и поднялась с кресла. Сколько прошло времени? По ощущениям пара часов. Организму нужна еда и сон. Как древняя старуха поплелась в ванную, надеясь хоть немного смыть с себя эту обречённость. А перед глазами всё стояла эта картинка. Красивый темноволосый мужчина и его кроха дочь.
Я чувствовала, как сжимаются жёсткие руки на горле, и слышала злое рычание возле уха. Моё тело дрожало в этом стальном захвате и ощущение огромного мужчины за спиной, повергало в панику и восторг оновременно. Я не боялась смерти. Больше того, я её жаждала.
Кто ты? рычит он и сдавливает шею.
Чувствую как вонзаются в кожу острые когти и вбитые в подкорку установки запускают трансформацию. Кукла хозяина должна себя защищать. А я не хочу. И он не даёт мне ни единого шанса. Стоило мне попытаться уйти от захвата, как меня впечатывают в стену, заламывая руки до хруста в костях. Давай уже! Не медли! Не оставляй мне возможностей выжить. Он запускает всю пятерню в мои волосы на затылке, сжимает и оттягивает голову так, что краем глаза я вижу высокий мощный силуэт позади.
Кто ты? Повторяет вопрос.
Я не имею права отвечать. И в тот же миг чувствую как он приближает лицо к моей шее. Вдыхает шумно, рычит снова и внезапно кусает у основания. Вонзает острые клыки и урчит, словно дикий зверь. И что-то меняется во мне. Эта боль приносит странное удовлетворение, словно так и должно быть. Тело, вместо сражаться, внезапно обмякает в его руках и из рта вырывается шипящий стон. Я запрокидываю голову уже сама, открывая ему больше доступа, прогибаюсь, желая почувствовать тяжесть его тела спиной. Мужчина больше ничего не спрашивает, отпускает мою шею, зализывает рану шершавым языком и прижимается ко мне бёдрами, одновременно распластывая грудью по стене. Отпускает мои волосы, перехватывает запястья и подносит вверх, прижимая ладонями к стене, а сам толкается и трётся возбуждённой плотью об мои ягодицы, хрипло дыша возле уха.
Не смей опускать руки! приказывает и ему я подчиняюсь с радостью.
Мозолистые ладони проводят по моим предплечьями, опускаются дальше, посылая толпу обжигающих мурашек по всему телу, и я жмурюсь от этой незамысловатой ласки.
Вся эта ситуация, его опасность, сила и полный контроль надо мной, творят безумные вещи с моим сердцем и разумом. Хочется урчать и тянуться за этими руками, хочется чувствовать его сильнее, острее, во мне.
Опасная девочка. он проводит губами по моему виску, где проступили белые чешуйки, а руки тем временем уже скользят по моим бокам, пока не ложатся на бёдра, притягивая к себе сильнее. Будешь моей?
Я остро чувствую его желание. И хочу в ответ. Впервые. Только его. Хотя бы один раз. Поэтому киваю, закрывая глаза и чувствую, как расползается ткань под его когтями, как ласкает холодный воздух обнажённую кожу, как ложится на лобок его ладонь, погружаются жёсткие пальцы в самое сокровенное, заставляя вскрикнуть от неожиданного наслаждения. Задыхаясь, хватаю судорожно ртом воздух, содрогаясь в его руках и просыпаюсь в собственной кровати с бешено колотящимся сердцем и пожаром в крови.
Рукой тут же хватаюсь за шею, в том самом месте, где вонзались в мою плоть его клыки. Чувствую, как наяву, эту саднящую боль и власть сильного мужчины, но пальцы находят лишь гладкую кожу. Это сон, всего лишь сон. Но меня колотит так, словно я действительно только что чувствовала его рядом. Неужели на меня так подействовали изображения этого Никодия? Хорош демон. Ловлю себя на этой мысли и застываю, поражённая догадкой. Какова вероятность, что он действительно демон? Ведь ещё вчера я думала о том, что вряд ли просто боевой маг, или оборотень. Что-то было в его взгляде знакомое? Может мне и показалось, но своему чутью я доверяла. Оно меня не подводило. А значит вероятность высокая. Может поэтому моё подсознание и откололо такой фокус. Никогда мне не хотелось никого, тем более так. Это желание принадлежать, вкусить его страсти и обладания. Не думала, что вообще на такое способна. Неужели я уже окончательно сломана? Всей душой ненавидя власть и контроль над собой, возжелала этого от незнакомого мужчины. Сцепила зубы, из горла вырвался низкий рык, зажмурилась до кровавых пятен перед глазами, не желая принимать такую вероятность.
А потом расхохоталась, как безумная. Кажется, кукле не долго осталось. Несмотря на все мои способности, противопоставить что-либо сильному мужчине-демону я ничего не могу. Жаль, что первой целью мне приказали считать ребёнка. Но чем больше я думала над этим, тем сильнее надеялась, что мне не позволят до неё добраться. Жаль, что я так и не узнаю судьбу сестры.
Как бы я не жаждала быть остановленной, установки велели немедленно браться за задание. Сегодня я изучу личность Никодия Зарбы со всех сторон. Возможно мой сон даже сыграет мне на руку. Легче будет на него настроиться. Останется мелочьузнать, где его дом.
В голове выстраивался чёткий план действий, а тело привычно выполняло утренний ритуал. Поднявшись с кровати, я наведалась в ванную, потом заплела косу и одела стального цвета тунику с чёрными эластичными штанами. Выполнила обязательный комплекс упражнений. При наличии задания что-либо серьёзней было не в приоритете. Сунув в печь для разогрева тарелку с кашей, заварила себе чаю и уселась за стол, не прекращая прокручивать в голове всё, что нашла вчера и решая с чего начать сегодня. Играла ли его сущность роль для поиска? Пока нет. Значит оставлю напоследок. Так меньше вероятность, что Мессир спросит и мне придётся ответить. Не уверенна, что он отменит задание, но может приказать убить только девочку и не связываться с демоном. Тогда мне придётся настраиваться на неё и не факт, что отец будет рядом, чтобы защитить. Такой вариант меня не устраивал.
Почти до обеда я провисела в инфосети. Хоть сведения по Никодию нарыть было сложно, самого его можно было найти, хоть прямо сейчас. Скорее всего он, как и обычно, в это время суток, в рабочий день, находится у себя в офисе. Адрес я уже нашла и у меня даже есть парочка резервных точек поблизости. А значит, пора мне посмотреть на него вживую и запомнить ауру. А может даже проследить до дома. И не думать о том, что же дальше. В данной ситуации самый лучший способ действовать по наработанному алгоритму. Сомнения и надежды могут включить заложенные во мне установки и тогда Нет, я не буду об этом думать. Всё должно получится.
Поразмыслив, одела майку и сверху простую белую блузку, прямого покроя из полупрозрачного льна. К ней взяла шорты и лёгкие сандалии. Оставила уже слегка растрепавшуюся косу и глянула на себя в зеркало, оценивая внешний вид. Лицо без косметики действительно выглядело очень юным, что лишь подчёркивалось всем остальным. Девчонка, едва вышедшая из подросткового периода. Лишь глаза выдают, но их всегда можно стыдливо опустить. Или добавить печали невинному образу. Кто такую заподозрит? Даже если демон меня заметит, опасности не почувствует. Пока что мне это не нужно. Хочу изучить его, понять. Почувствовать. А свою собственную ауру я умею прятать, как никто.
Спальню заливает яркий солнечный свет, слепя чувствительные глаза. И я на миг замираю, позволяя памяти обмануть меня, чтобы увидеть в разноцветных бликах мамину улыбку и взмах белоснежных волос Ави, поверить, что сейчас откроется потёртая дверь и на пороге появится высокая худощавая фигура отца. Мне долго пытались внушить, что любовь и привязанность к близким это слабость. Пусть даже так. Но с этой слабостью я не готова расстаться, пускай даже из-за неё потеряла свободу.