- Нет. А вы беретесь за работу?
- А у меня есть выбор?
- Если вы имеете в виду, отчислю ли я вас за отказ - нет.
Вздохнула:
- Я так понимаюИсследования будут проводиться здесь?
- Да. Или выбоитесь? - он пристально посмотрел на меня.
- Вы же мой коммодор Как я могу вас бояться, - пробормотала и покачала головой.
Он лишь кивнул, странно посмотрел на меня, вдруг сделавшись отстраненным, и снова открыл дверь.
- Прошу. А то останетесь без обеда. Согласуете график прихода с моим секретарем - он выдаст пропуск в эти помещения.
Я едва не ляпнула, что пропуск у меня уже есть.
И вышла вслед за мужчиной.
8
След.
Мы, следопыты, чувствуем больше, чем другие икс-ориентированные. У нас тоньше нюх - можем уловить, если постараться, запахи даже в другом квартале. Даже рассеянные на молекулы.
У нас зрение, способное воспринимать остаточные движения. Повреждение струн времени.
Эмпатия, распространяющаяся не только на тех, кто рядом. Мы видим сильные эмоции - они пятнами остаются на ткани пространства. И осторожно впитываем их, так, чтобы они не проникли в кровь и не стали частью наших собственных чувств.
Нужно прикладывать усилия, чтобы все это увидеть. А чаще - умело закрываться. Это первое, чему учат сильных следопытов.
Блокировать окружающий мир до состояния приемлемого шума. Открытый полностью, он выматывает больше физических упражнений.
С прошлым мы работаем не так.
Снимаем культурные слои. Как древние археологи, видим оставшиеся от первых жилищ щепки, глину, которые втаптывают в землю. Кости. Частички жизни. Ничто не может само по себе исчезнуть. И в физическом, и в векторном проявлении. Надо только суметь найти.
Яркое солнце пронзает, кажется, каждую пылинку.
Я сижу в тени навеса и, высунув язык, выполняю ответственное задание.
Маленькие пальчики действуют довольно неловко, но мне все таки удается справиться и очистить с помощью кисточки и лопатки небольшой камушек.
- Джой, - зовет мама и я поднимаю голову. Она стоит неподалеку, в запыленной шляпе и отряхивает руки. - Пойдем обедать уже.
Я с сожалением смотрю на камушек и качаю головой:
- Сейчас, мам!
И снова смахиваю почти невидимые песчинки с каменного кусочка неправильной формы. А потом беру его в ладошку и зажмуриваюсь, пытаясь представить, откуда он отвалился, как меня учили.
И почти сразу перед глазами возникает большой каменный дом, в котором, как тени, перемещаются люди.
Это настолько удивительно, странно, страшно и неожиданно, что я в испуге отбрасываю источник странности и открываю глаза.
Передо мной, на корточках, сидит мама и восторженно улыбается.
- Увидела?
Я осторожно киваю. И она поднимает камень, поглаживая его, как величайшую драгоценность
- Джой?
Знакомый голос вырывал меня из моего собственного прошлого. В котором я была маленькой. Счастливой. В котором у меня была семья.
«Копатели древностей» - так называли моих родителей. Совершенно не современная и не престижная профессия на планете-Матери. Профессия, которая дала мне настоящее детство, не скованное железом и пластическим преобразованием.
Я оторвала голову от планшета - надо было хоть иногда делать домашние задания, а где их делать, как не в пустой библиотеке?
Передо мной стоял Ахель.
Я с тоской подумала, что придется выдержать еще один раунд оскорблений. Но парень меня удивил.
- Что сказал коммодор?
- Не думаю, что это тебя касается.
Поджал губы знакомым жестом. Они очень были похожи - вот только младший представитель семейства Мак не вызывал у меня никаких чувств кроме легкого раздражения.
Самоуверен. Решителен. Из тех, кто не приемлет отказа - мой его, похоже, раззадорил. Ему легче сказать один раз «да», чем постоянно «нет», но я не собиралась соглашаться ни на что, что он бы мне предложил.
Ну с чего он в меня так вцепился?
- Я хочу извиниться
- Э-э - мне и в самом деле нечего сказать.
- Мне показалось, что ты просто набиваешь себе цену
- А на самом деле влюбилась в тебя с первого взгляда? - я едва ли не смеялась - почему-то стало очень весело.
Влюбленная Джой совершающая глупости и набивающая себе цену. Я никогда такой не была.
- Да, - сердито буркнул парень и сел рядом. - Но это не значит, что я имел право оскорблять тебя.
- Не значит, - кивнула. - Хорошо, я простила тебя.
- Так о чем говорил мой дядя?
- Спроси его сам.
- Мы не очень общаемся.
Хм. Какое неожиданное признание. И неплохой повод побыть, хоть иногда, агентом.
Я немного приоткрыла блок и всмотрелась в племянника коммодора.
Затаенная боль. Злость. Неуверенность в себе. И знакомый красный след смерти. Что же произошло с тобой, мальчик?
Послала ему небольшой импульс, способствующий откровенности. И мягкую улыбку, с не менее мягким пожатием руки:
- Хочешь поговорить об этом?
Да, вот такая я дрянь, использую парня в своих целях. Но в этом и было мое задание, разве нет?
- Он убил моих родителей, - сообщил Ахель почти воинственно.
А я попыталась вспомнить, о чем идет речь. Что я не заметила в личном деле коммодора?
- Мама - его сестра - и мой отец, онибыли исследователями. Дальние и ближние миры, заброшенные городаА коммодорОн иногда давал им работу. И вот во время одной из них
Ох. Понятно.
- Ты винишь его?
- Да!
Я лишь вздохнула и покачала головой. А потом сказала, платя такой же откровенностью, с дальним прицелом - пусть лучше ощущает меня кем-то вроде «коллеги», чем продолжает досаждать намеками и требованиями.
- Знаешь, наши родители могли бы дружить - мои тоже были исследователями. Копали всякие древности на планете-Матери.
- Они - широко раскрыл глаза Ахель.
- Погибли. Обвал, - я не стала вдаваться в подробности. В конце концов, в моем личном деле так и записано.
- Мне очень жаль.
- Мне тоже.
Мы замолчали. И я сообщила, окончательно укрепляя мост его доверия, который мне возможно понадобится в будущем:
- Твой дядя только попросил меня посмотреть кое-какие амулеты. Я ведь историк.
- И все? - он нахмурился.
- И все.
- Просто мне показалось...
- Что?
- Нет ничего. Ладно я в общем, не буду тебе мешать.
Он встал и неуверенно двинулся прочь. А я немного скорректировала его эмоциональный фон. Чтобы не пожалел слишком быстро о собственной откровенности.
И когда Ахель вышел, набрала зашифрованное сообщение на планшете. Уж очень захотелось проверить, что на самом деле произошло с его родителями.
9
- Хочу тебя
Его тихий шепот разгоняет тьму.
Его губы повсюду. Горячие, сухие, нежные.
Его руки пробираются под тонкую майку, в которое я сплю, и накрывают грудь, чуть сжимая ее.
Его язык облизывает сосок через ткань, а зубы тут же прикусывают затвердевшие горошины, теребят в голодном и страстном порыве.
Я не могу сдержать стона.
Он - своих желаний.
Чувствую, как его твердый член прижимается к моему бедру, а потом - между ног. Он ласкает меня через одежду, и сейчас я этому рада, потому что боюсь контакта с голой кожей.
Так я погибну от слишком сильных ощущений.
Он начинает совершать поступательные движения, не проникая в меня - и даже это сводит с ума. Я развожу колени как можно шире, прижимаюсь бедрами как можно сильнее, прикусываю собственное запястье, чтобы не заорать от удовольствия.
И вздрагиваю, когда снова слышу его хриплый шепот:
- Скажи, что хочешь меня
Отрицательно мотаю головой.
Я не знаю, почему. Может потому, что если скажу это, то окончательно потеряю контроль над своей жизнью?
Мужчина рычит и придавливает меня своим телом. На нем лишь тонкие штаны и футболка, они не мешают чувствовать его жар и силу мышц.
Он припечатывает меня бедрами и вторгается в мой рот языком.
Отстраняется.
- Скажи, что хочешь меня
- Нет, - бунтую.
А он тихонько смеется, и гладит пальцами мой живот, очерчивает пупок, проникает под резинку эластичных шортиков
И замирает.
- Продолжи, - стону я.
- Скажи!
К Гону все!
- Хочу тебя
- Хочу тебя, Ирвин.
- Хочу тебя, Ирвин!
И его пальцы, наконец, там, где я и хотела. Ласкают почти грубо, жестко, как мне нужно. Вонзаются глубоко в мою плоть, несколько движений - и я выгибаюсь от иссушающего удовольствия
И просыпаюсь.
Между ног еще пульсирует, а все тело мокрое, будто я бежала кросс.
Гыж
Он даже во сне круче, чем кто-либо другой наяву.
И это напрягает.
Мое желание. Мое отношение.
А ведь он - мое задание.
«Проверь его, Джой. По полной»
Если бы я могла - истерически рассмеялась. Но я получила от Алекса сообщение во время лекций, и смеяться не стала.
«Берись за его предложение. Входи в круг доверия - нам может понадобиться».
Да кто бы сомневался.
Строго говоря, по правилам я была обязана сообщить о том, что в какой то мере уже вошла в его круг доверия. Но я этого не сделала. Может боялась, что меня тут же выдернут. Может просто боялась.
Реакции главы Комитета.
Я оправдывала себя тем, что это безумие произошло тогда, когда я вовсе не знала, что мужчина, с которым я переспала, был коммодором - а он до сих пор не знал, кто я такая. И пригласил меня консультантом по другой причине.
Но правда была в том, что я все еще хотела его. До дрожи в ногах.
Гыж!
Я вытащила себя из кровати и пошла в душ. Теплая вода немного успокоила, но когда я глянула в зеркало, замерла.
Видок был тот еще Весьма удовлетворенный.
На меня смотрела распаренная девушка со сверкающими глазами и искусанными губами.
Надо брать себя в руки. Закрыться. Убрать все намеки на слабость - слабость нельзя показывать хищникам. Я ведь привыкла с ними общаться; пусть мне мешают сейчас мои странные реакции, но мои навыки и мозги никуда не делись. Как и интуиция.
Вернулась в свою комнату и попробовала разложить по полочкам то, что я знала о коммодоре Маке.
«Хочу тебя, Ирвин».
Не думать!
Родился на центральной планете в маленьком городке, родители до сих пор живы - там и живут. Уже восемь лет глава Академии, и вряд ли его отсюда сместят скоро. До того был военным, из тех особых отделов, информацию о которых даже нам не сообщали. Сейчас числится резервистом. Кроме основной работы владеет еще небольшой компанией "Ра-гор", по реестру специализирующейся на поиске "утерянного", будь то люди или предметы. Богат, довольно известен, собирает необычные вещи. Не слишком часто появляется на публике, не любит говорить о себе, но как коммодор выполняет все необходимые социальные функции. Журналисты его и любят, и боятся - Ирвин довольно резок в своем отношении. На мероприятия всегда приходит с разными женщинами.
О сестре сказано совсем мало. Упоминание о несчастном случае и Ахеле, оставшемся сиротой. Но никаких подробностей.
Получил от Комитета статус «условно лояльного», что означало, что мужчина никогда не был замечен в действиях, направленных против икс-векторного сообщества; его свойства не считались опасными; он никогда не привлекался к работе в Комитете, но потенциально мог бы стать его участником.
Не опасные свойства?
Усиленные пять чувств; скорость реакции в два раза выше, чем у обычных людей. Потенциальный выброс при защите и нападении на высшем уровне. Контроль сознания. И самое главное - он Чтец.
Ну-ну, и это считается теперь у нас не опасным?
Хотя не мне судить о действиях Комитета. Порой то, с чем они сталкивались, было действительно настолько страшным, что способности коммодора могли ничуть не обеспокоить.
Интересно, почему он не пошел работать в Комитет, а начал делать карьеру у военных?
И почему те решили обратить внимание именно на него?
Я не сомневалась, от кого исходил приказ «присмотреться».
По большому счету, я не узнала о нем за эти дни ничего, что должно было бы насторожить. Даже то, что он мог контролировать - и контролировал - своих сотрудников; даже наличие лаборатории и интерес к древним амулетам. Даже его непонятное излишне пристальное внимание - все это не выбивалось за вероятностные линии.
Тем не менее, я насторожилась.
Что же меня так зацепило?
От него исходило напряжение. Как будто что-то происходит в его жизни - или в его Академии.
Мне не понравилась его реакция на поведение Ахеля. И еще больше не понравился слишком отчетливый знак насилия, который я увидела, когда мы говорили про экспедиции.
И звездные амулеты Очень уж неожиданное задание. Которое, по моим ощущениям, было связано с происходящим - но как?
Что ж, именно это и предстояло узнать.
И, похоже, скоро.
Когда я пришла в столовую на завтрак, от секретаря коммодора мне пришло сообщение. Что после пар, вместо семинара, меня ждут на административном этаже.
Так быстро?
А я ведь так и не приняла решения. Нет, не о том, хочу ли я работать с ним - но как это сделать, не показывая, что я тоже икс-ориентированная. Ведь я привыкла изучать амулеты с помощью своего дара...
Я продолжала думать над этим на протяжении всех лекций.
- Идешь на семинар?
Ахель. Сегодня он вел себя на удивление благопристойно.
- Нет, - я понизила голос. - Иду в лабораторию.
- Собираешься все-таки работать с моим дядей? - молодой мужчина был сильно напряжен и стоял, сжав кулаки.
- НА твоего дядю, - поправила и улыбнулась. - Просветишь меня, что именно тебе не нравится? Что это буду я, что работать или что у коммодора? А может тебе кажется, что я недостаточно квалифицированна?
- Да нет же!
- Тогда зачем ты пытаешься втянуть меня в свой конфликт с твоим родственником?
Он озадаченно на меня посмотрел, а потом махнул рукой и пошел прочь.
Я вздохнула.
Действительно ли коммодор виноват в смерти родителей Ахеля? Или тут что-то другое? Соперничество? В какой области? Если младший Мак по характеру хоть сколько-нибудь походил на Ирвина, это вполне могло быть. В том числе, соперничество, связанное со мной. Вот только на каком основании? Я в принципе ни разу не давала повода предположить, что в меня можно Назовем это влюбляться.
Уж если у кого и есть шансы
Я сглотнула, вспоминая мужские прикосновения и жаркий шепот.
Там не шансы. Там кое-кто едва сдерживается, чтобы не поддастся собственным желаниям. И этот кое-кто не Ирвин.
Я поднялась на административный этаж и прошла к секретарю, которая выдала мне карту и сообщила, что коммодор уже ждет. Прошла к нужной двери и остановилась.
Нервозное ожидание достигло своего апогея. Мне вдруг подумалось, что за этой дверью другая жизнь.
Один шаг - и все изменится. Что это «всё» я не осознала, но испугалась.
Не в моих правилах бояться неизвестного, но вот сейчас, прямо в это мгновение я готова была сбежать - прочь из Академии и из этого города, наплевав на все договоренности и причины, по которым я здесь оказалась.
Я шумно вдохнула, пытаясь принять верное решение, но прежде чем я его приняла, дверь резко открылась и оттуда стремительно вышел мужчина и тут же взял меня за локоть, отчего меня тряхнуло, как от электрического разряда.
Гыж!
Он
Меня чуть ли не затащили в кабинет: со стороны это, наверное, выглядело как вежливость, но я хорошо чувствовала его эмоции.
Так ведут себя дикие звери, захватывающие добычу, которую давно преследовали. Предвкушение и азарт.
Почему?!
Робко подняла голову и едва не задохнулась.
Его взгляд
Сверкающий злостью. Ижеланием?
Гон! Что происходит?!
Разве что
Но как?!
Я прикусила губу. А коммодор вдруг подался ко мне и прошептал:
- Знаешь, в комбинезоне студентки ты не менее привлекательна, чем в коротком платье.
10
Ирвин Мак
Он парит над городом.
Птицей. Кораблем. Воином.
Его глаза все время смотрят вниз, выискивая что-то. Или кого-то.
И находят.
Крохотная фигурка, заметить которую можно только векторным зрением. Единственная, пульсирующая жизнью. Страстью. Желанием.
Он срывается и падает. А когда до поверхности остается всего ничего, замедляет движение и просто обрушивается на нее сверху, заключая в кокон своих объятий.
Рук.
Нежности.
Он берет ее прямо там, на земле, посреди замолкнувшего от такой наглости пустынного города. Вонзается как в первый и последний раз. Пытается раздавить, размазать по себе, присвоить.
Чтобы всегда.
Чтобы никто больше.
И хрипит от взрыва наслаждения. И хрипит от того, что она прижимается к нему на пике удовольствия и
Вонзает в спину нож...
Коммодор резко открыл глаза. Его потряхивало. От дикой жажды и неуверенности.
Бред.
Странный сон. Который мало того, что не слишком хорошо закончился, так еще и вызвал каменный стояк. Давно такого с ним не было. А ведь он регулярно получал разрядку - ему, фактически, было положено по должности. Икс-искра, превращающаяся в пламя, никого еще не доводила до хорошего.