Глен осел обратно в кресло с искренним ужасом в глазах.
И при этом ты не хочешь идти со мной? Не хочешь все это остановить?
Гэримонд только кивнул.
Да ты хоть понимаешь, что скоро весь покроешься ими!? Тебя ждет безумие! Ждешь, когда все это сожрет тебя изнутри? Разрушит твой разум? Идем со мной, и я дам тебе шанс победить!
Нет никакой победы,отвечал Гэримонд. Меня ждет безумие и смерть, как всех остальных, но это будет не так уж и скоро.
Ты и полвека не проживешь! кричал Глен.
Хочешь, чтобы она тебя услышала, пришла сюда и стала задавать вопросы? поинтересовался Гэримонд. Я все понимаю, но еще столько же я смогу прожить. Этого хватит.
Для чего? не понял Глен. Ты сильнейший из аграафов. У тебя очень сильная душа. Если кто-то и сможет найти ответы, так это ты идем со мной.
Глен, не существует никаких ответов. Хватит.
Что значит не существует?! Глен снова вскочил. А-а-а, так он тоже был здесь? Не знаю, как ему это удалось, но не верь ему! Он предатель, этот Айрон! Жалкий предатель, ничего не знающий!
Понятия не имею, о ком ты,устало вздохнул Гэримонд. Я просто знаю, что ответов нет. Бездна мне каждый день снится уж точно не во имя ответов.
Гэримонд,с тяжелым вздохом сказал Глен. Тот, кто знал все ответы, мертв, но может ты сможешь все понять, когда
Мой ответнет,перебил его Гэримонд.
Ему казалось, он знает, о чем речь. Он даже видел порою черные резные двери, но знал, что они не откроются, пока стрелка на часах не пройдет семь кругов. Что это значит, он и сам не знал, но, если уж в нем было такое убеждение, он ему верил, потому что собственная сила никогда ему не врала. Если она обещала дождь, значит он будет. Если она показала ему грааль, значит он явится, а если врата не откроются без семи кругов, значит так тому и быть.
Глен устало выдохнул и спросил:
Но ты не запретишь мне приходить, правда?
Как будто я могу тебе что-то запретить.
Не можешь!
Зачем тогда спрашиваешь? Мы оба знаем, что ты будешь приходить, будешь спрашивать и даже говорить одно и то же будешь.
Буду,согласился Глен, весело смеясь.
На сегодня все? спросил Гэримонд.
А ты устал? Хочешь меня проводить?
Нет. Делай, что хочешь,равнодушно ответил принц и щелчком пальцев переместил еще одну бутылку.
На завтрак ему даже смотреть не хотелось, потому он отправил его на псарню, а посудувниз на стол у самой двери. Можно считать, навел порядок.
Глен проследил за его рукой, провел взглядом по стене, будто мог видеть, как исчезнувшие тарелки возникли в другом месте, а потом встал.
Мне пора, но я еще приду.
Гэримонд только рукой махнул, все еще считая, что хранитель будет делать, что ему заблагорассудится и спорить с этим нет никакого смысла.
Если после полудня ты передумаешь, просто позови меня, и я сразу же приду,сказал Глен, шагая к темноте, снова возникшей в углу.
До полудня осталось пару минут. Можешь просто подождать немного и услышать очередное «нет».
Извини, но я не хочу на это смотреть. Уже насмотрелся, да и говорить ты не сможешь сразу. Это не бывает легко.
Сказав это, Глен исчез в темноте, а Гэримонд только головой покачал. Хранителя он больше не чувствовал, тьмы перед собой не видел, да и полудня не боялся, только смеялся от того, что ритуальный час совпал с часом его рождения, если конечно это не судьба всех аграафов рождаться именно в это время.
Он появился на свет в полдень двадцать лет назад.
Отсчитывая последние секунды, Гэримонд запер комнату на ключ, задернул шторы и, закрывая глаза, лег на пол.
Три.
В башню шагнул король. Меньше всего сейчас Гэримонд хотел видеть отца. Рассказывать ему правду Гэримонд не хотел, но и прогнать уже не мог.
Два.
В соседней комнате у окна стояла задумчивая Ювэй, не понимая, отчего ей так неспокойно.
Один.
Где-то глухо ударили часы. Днем их бой был почти не слышен, но в теле принца он раскатился острой болью и оставалось только кусать губы, чтобы никто не слышал крика. Он жалел только об одномсобственной силой нельзя захлебнуться, даже если она бьет через край
Ювэй вздрогнула, услышав бой часов. Обычно она его не замечала, а тут он буквально зазвенел в ее голове и по телу тут же прошел озноб.
Иди к нему,прошептал кто-то.
Она обернулась. Часы ударили вновь, и ноги почти подкосились.
Иди же,прошептал уже совсем другой голос, и она не пыталась уже ничего понять. Тот второй голос придал ей уверенности.
Третий удар часов смешался с грозным стуком в дверь.
Гэримонд, открой немедленно! требовал король, осознавший, что комната заперта.
Ювэй выскочила к нему в коридор, чувствуя, что вся дрожит, и она уже не может разобрать, где ее пульс, а где бой проклятых часов.
Что с ним? спросил у нее король.
Я не знаю,с трудом ответила она и коснулась двери, едва не рухнув без чувств.
В комнате плясали тени, и только в центре в проблеске света стоял молодой мужчина. Высокий, статный. Он был широк в плечах и казался очень сильным. Черные короткие волосы трепал несуществующий ветер.
Она его совсем не знала, но все равно шагнула к нему, разгоняя тьму. Она отползала от нее, извиваясь, как настоящие черные черви.
Что за дрянь? прошептала она, морщась, а потом сделала еще шаг и вдруг поняла, что эта тьма выползает прямо из человека перед ней, роняя на пол капли алой крови.
Он обернулся и пораженно прошептал.
Ты? Как ты здесь оказалась?
Его голос она сразу узнала.
Ваше Высочество? спросила она, себе не веря.
Он не был бледен, и глаза его были ярко-зеленого цвета: такие же, как камень в перстне на его руке.
Уходи, тебе нельзя здесь быть, это опасно, ну же
Понимая, что она его не слушает, Гэримонд попытался ее оттолкнуть, но она схватила его за руку.
Я не оставлю тебя здесь одного,сказала она, и ее рука засияла, еще больше разгоняя тьму.
Это нелепо,прошептал Гэримонд, но не стал с собой бороться, притянул ее к себе, обнял. И в этот миг комнату залил яркий свет, и уже в этом свете она сама обняла его, точно зная, что ее судьбаникогда его не отпускать одного во тьму
Ювэй не успела упасть. Ее подхватили холодные руки Гэримонда быстрее, чем ее обессиленное тело опустилось на пол, но стоило его холодным рукам коснуться кожи, как слабость отступила. Наваждение рассеялось, и она заглянула в его глаза. Черные.
Ювэй? Ты в порядке? едва слышно спросил принц, боясь ее отпустить.
Все в порядке. Не стоит беспокоиться,сказала она, неловко освобождаясь от его рук.
Взгляд короля, как ей казалось, прожигал ее насквозь, потому она поправляла свой костюм и строго спрашивала:
Я могу идти?
Да,будто ничего не произошло, ответил Гэримонд и повернулся к отцу. Извини за ожидание. Идем.
Он пропускал короля в комнату и провожал адъютанта взглядом. Она в дверях обернулась, и он не смог не улыбнуться ей.
«Даже если она не знает,думал Гэримонд,онамой грааль».
Глава 8
Что произошло? строго спросил король, переступая порог комнаты принца. Он и не хотел бы на него злиться, но не получалось.
Все, как и должно быть,спокойно ответил Гэримонд. Я получил всю силу и стал стабилен.
А Ювэй здесь причем?
Гэримонд не спешил отвечать. Он прошел в глубь комнаты, коснулся спинки собственного кресла, пытаясь подобрать слова, но так и не придумал, как объяснить отцу все то, о чем он даже не догадывался. Король не знал ни о хранителе, ни о граале, ни о стигматах, даже о кошмарах сына он ничего не знал.
Что между вами происходит!? спрашивал король, не в силах ждать ответа.
«Ей не страшно»,подумал Гэримонд, но, обернувшись к отцу, только отрицательно покачал головой.
Что все это значит? Объяснись немедленно?! велел король.
Он впервые повышал на сына голос, впервые требовал и по-настоящему злился, но Гэримонд только вновь покачал головой.
Прости,сказал он, занимая свое место.
За что?! почти испуганно спросил король, опускаясь напротив. Что ты скрываешь?
Он спрашивал шепотом, и голос у него дрожал от внезапного понимания, что ничего не знает о мыслях сына. Его странные манеры, чудаковатости правитель всегда считал блажью, а теперь испугался их.
Ответь! потребовал король, едва не ударив кулаком по столу, но Гэримонд только посмотрел ему в глаза.
Все что-то скрывают, отец, а магу не прожить без тайн
Каких еще тайн?!
Гэримонд лишь головой покачал, давая понять, что ни о чем говорить не станет, сам ведь едва понимает, что происходит.
Почему? спросил король уже без злости, но с отчаяньем.
Прости, но я не просто так завожу тайны. Об этом я не могу говорить.
Отлупить бы тебя,вздохнув, сказал король.
Отлупи, ты имеешь на это право,шепотом ответил Гэримонд,но тогда я не смогу гарантировать, что буду в состоянии явиться на бал.
И в кого ты такой хладнокровный? Твоя мать-эльфийка строгой была, но чтобы так
Яаграаф, чего ты еще ожидал? Я был рожден таким, забыл?
Король покачал головой.
Это не так. Ты сейчас просто показываешь мне свое недоверие.
Гэримонд только вздохнул. Снова просить прощения он смысла не видел, но буквально кожей чувствовал, как внезапно натянулись его отношения с отцом, только изменить он ничего не мог.
Король перемен тоже ждать не стал. Он просто встал и хотел молча удалитьсяведь если ему здесь не доверяют, то и говорить не о чем.
Отец,остановил его внезапно Гэримонд, но не извинился, а попытался предостеречь: Что бы ни сказал сегодня Грэстус, не верь ему. Он может быть опасен.
Почему? спросил король, спокойно обернувшись, будто в нем не было обиды.
Я ему не верю,пожав плечами, сказал Гэримонд. Обещай, что тоже не станешь ему верить.
А если он расскажет мне о твоих тайнах? хмурясь, спросил король.
Если его слова зародят в тебе сомнения, приходи ко мне, и я объясню или опровергну их. Просто не стоит ему верить сразу, хорошо?
А если я посчитаю, что с тобой не стоит об этом говорить? Что если я не захочу с тобой обсуждать его слова?
Посоветуйся с Агиманом. У него хватит чутья отличить правду от лжи. Лучше без Агимана даже не говори с ним. Он аграаф, если он захочет
Ты еще запрети мне принимать гостей! возмутился король.
Если бы я мог запретить Грэстусу приближаться к нашему королевству, я бы это сделал,так же прямо и неожиданно резко ответил Гэримонд.
Я буду делать то, что сочту нужным,зло ответил король и вышел, заставляя Гэримонда тяжело вздохнуть.
Что не так было с Грэстусом, принц и сам не понимал, но что-то было. Слишком долго он жил, слишком не походил на других аграафов: если бы не черные глаза, Гэримонд и вовсе назвал бы его самозванцем, а тот зачем-то явился в королевство именно ко дню его совершеннолетия.
«Что тебе нужно?» подумал Гэримонд и, прекратив мучать перстень, стал нервно выкручивать пальцы, пока не заметил черные следы на собственных ладонях. Удивленно посмотрев на свои руки, он вдруг понял, что те словно измазаны сажей.
«Откуда?» спросил он сам себя и тут же вспомнил, как вцепился в Ювэй в своем видении.
Не может быть,прошептал он, и края мрака прямо на его руках пришли в движение.
Нет,дрогнувшим голосом сказал Гэримонд. Больше ведь не должно быть кошмаров, не должно
Мраку было плевать, что он об этом думал.
Он взмыл будто птица, накрывая все вокруг, не оставляя ни капли света, а Гэримонд стоял в этой тьме, затаив дыхание, и молчал, ожидая нового страшного виденья
В это время Ювэй за стеной потерла странную белую пыль на своих ладонях, не понимая, откуда та могла взяться.
Края света резкой вспышкой ослепили ее на миг!
Ее окружил свет.
Он был во власти мрака, а вот стен между ними больше не было.
Они стояли и смотрели друг другу в глаза.
Она была облачена в белые прозрачные одежды, едва прикрывающие ее наготу, подобно святой богине, которой нечего скрывать и нечего бояться.
Он же был совсем другим. Его тело стягивала черная кожа, не дающая даже вздохнуть свободно, но черные глаза сверкали.
И снова ты,спокойно прошептал Гэримонд. Почему ты здесь?
Ювэй лишь пожала плечами, сама не понимая ничего из того, что чувствовала и видела своими глазами. Она просто надеялась, что он знает больше, приближаясь к нему.
Зачем здесь ты? спросила она тихо, будто ее голос мог что-то разрушить, и протянула к нему руку.
Я? удивился Гэримонд. Я всегда здесь. Я таким уродился. Это мой рок
Рок Ты веришь в судьбу?
Принц лишь коротко кивнул. Было бы смешно в нее не верить, родившись аграафом. Если у всех остальных судьбы могло и не быть, то у него она определенно была, и с этим ничего нельзя поделать, ему придется нести эту силу до конца, но удержаться от соблазна и не ухватить ее ладонь Гэримонд не мог.
Ты другая,прошептал он, осторожно целуя ее руку. Ты мне нужна.
Как свет? уточнила Ювэй.
Да,признался Гэримонд, привлекая ее к себе. Ты останешься?
Да.
Свет и тьма окончательно слились, перемешались, переплелись разводами, а на полу прямо из камня стали пробиваться ростки, и расцветать алые ирисы
Он хотел ее обнять, но внезапно понял, что только смотрит на собственные руки, на которых нет никакой сажи.
Как жаль, что она ничего не знает,прошептал Гэримонд, не представляя, с какой болью там за стеной Ювэй прижала к груди ладонь. Она хотела бы понять хоть что-то, но могла лишь молча закрывать глаза, сгорая от стыда, потому что сил пойти и спросить у принца о собственных видениях она не находила.
Глава 9
Наряд, который Ювэй неожиданно для себя нашла в своих вещах, показался ей удобным, а главное подходящим для ее нового статуса. Только ее смутило, что в размере принц не ошибся: слишком точно все было рассчитано, даже кожаные штаны сели на бедрах так, будто их сшили, сняв с нее мерки. Решив просто об этом не думать, она быстро зашнуровала завязки штанов, обула сапоги, а на белую рубашку с широкими рукавами надела странный длинный жилет с тремя разрезами до самого пояса. Он был из плотной кожи, словно броня, и стягивал грудь, будто корсет, шнуровался под грудью кожаным шнурком с серебряной нитью и при всей своей строгости оставлял в ее внешнем виде место женственности.
Взглянув на себя в зеркало, Ювэй даже удивилась, понимая, что ее пол был неоспорим, а сила очевидна. В этом наряде даже меч на боку выглядел по-настоящему уместно.
Почему-то ей вспомнилась мать, которая говорила, что любая вещь, если подбирать ее с любовью, окажется человеку по душе.
Главное, любите его по-настоящему,говорила ей мама.
Она точно знала о чем говорила, потому что, не разделяя, почти боясь тяги дочери к боям, подарила ей на четырнадцатилетие отцовский меч, зная что тот непременно бы гордился Ювэй.
Подбирал ли ей наряд принц и что это значило, Ювэй думать боялась, но все же краснела и качала головой.
Не смей,говорила она себе и шла за принцем.
Замковые часы пробили восемь. Слуги давно перестали суетиться. Легкая музыка доносилась по аллеям сада до башни, а стук колес сливался с этой мелодией.
Если бы Ювэй одна направлялась на бал, она бы уже ушла и была бы среди гостей в зале, но принц запретил его тревожить, пока до девяти ударов на часах не останется четверть часа.
Ювэй даже эту формулировку с трудом распознала, но нужного времени дождалась. Явилась к принцу, постучала, уверенная, что он уже готов, и даже растерялась, когда из-за двери услышала:
Зайди.
Принц обнаружился в своем кресле, укутанным в плед, и, если судить по открытой шее, был еще не одет. Он даже не взглянул на Ювэй, листая свою книгу, где на пустых страницах появлялись картины. Среди мелькавших там лиц Ювэй узнала нескольких знатных особ, точно приглашенных на этот вечер, а потом удивилась тому, как принц зло посмотрел на одного темноволосого, хорошо одетого мужчину, пока тот не обернулся. Его черные глаза будто через книгу могли увидеть Гэримонда.
Ювэй от этого взгляда прошиб холодный пот, а принц просто оскалился и захлопнул книгу, а затем посмотрел на своего адъютанта.
Как тебе наряд? Нравится?
Да, благодарю,призналась Ювэй, чуть склонив голову,но почему же вы еще не готовы?
Ты,поправил принц.
Да,как бы согласилась Ювэй и все же решилась подойти ближе. Что-то случилось?
Нет,уже привычно соврал Гэримонд и зачем-то пустился в объяснения. Может, только немного грустно.