Себастьянне погибнет, но ты же знаешь, что дело не в нем. Так каков ответ Великих Богов?
В тебе достаточно силы, чтобы напоить две священные чаши, в пентаграмму вступил Единый. Ты останешься жив, но потеряешь своего демона, силу чернокнижника и всю магию. Ты станешь обычным человеком, Гарет. Ты постареешь до обыкновенных человеческих шестидесяти. Ты проживешь короткий людской век, то есть в лучшем случае еще лет сорок, мучимый надвигающейся старостью. Более того, Мы требуем, чтобы ты поклялся, что ты не будешь помогать наследнику Веридорского престола удержаться на троне. Твое право защищать членов своей семьи от смерти, но будущий великий король должен доказать, что достоин править.
Твой последний шанс отступиться, мальчик мой, подхватил брата Мрачный. Стоит ли смутная перспектива счастья твоего названного сына таких жертв с твоей стороны?
Клянусь не вмешиваться в борьбу за корону Веридора Я своего решения менять не намерен, голос Гарета прозвучал твердо, несмотря на дикую боль, пронизывающую руки и разносящуюся по всему телу, вгрызаясь в грудную клетку и словно выдирая что-то прямо из сердца.
Твоя воля, Бесноватый, кивнул, пряча довольную улыбку, Мрачный, а потом едва слышно добавил. Как ты называл себя? Искупавшимся в интригах головорезом уже неюных лет, с прошлым, полным крови и грязи, да еще и с гаремом избранниц в довесок? Думаю, я сумею угодить тебе: для своего любимого крестника я припас особый подарок. Суженую под стать тебе: прожжённую интриганку, зрелую женщину со своими представлениями о благородстве и родной тебе кровью Хаоса. Держись, Гарет.
Бастард Тьмы хотел было промычать в ответ, что не надо ему никакой суженой, еще одной неудачной попытки отдать кому-то себя его сердце просто не выдержит, но не смог: сознание мутилось, реальность уплывала сквозь пальцы, и единственное, что ему оставалось, это неотрывно глядеть на чаши, которые наконец стали наполняться, и стараться не упасть без сил.
Последнее, что пробилось в его сознание, было смутное эхо женского голоса, чувство, как его кровоточащие руки обхватывают маленькие узенькие ладошки, а тонкие длинные пальцы переплетаются с его пальцами, так же как и потоки ее кровис его кровью.
Богисвидетели вашего союза, и да приветствуется Наша добрая воля! но это, кажется, ему уже в бреду привиделось
2.1
Умирайне умирай,
Не попасть тебе в рай,
Впрочем, как не вернуться в девство.
Оглянись, посмотри,
Кто твои рыцари,
Королева без королевства?
Первыйдоблесть при нем,
Но тяжел на подъем,
Да к тому же натура ревнива,
Хитроумен второй,
Но отнюдь не герой,
Его меч и латыинтрига.
Третий был бы неплох,
Но, увы, скоморох
Только в краску вогнать и способен.
А четвертый давно
Погрузился в вино
И с тех пор невменяем и злобен.
С этим сбродомпардон!
Отвоевывать трон?
Может, легче в гулящие девки
Подаваться тебе,
Чем, противясь судьбе,
Поднимать свое знамя на древке?
Ника-а-а! Мне в голову пришла гениальная идея!
Вот именно с этого начинались все авантюры моего братца, и каким-то непостижимым образом ему всегда удавалось втравить в готовящийся балаган меня. Вот и сейчас, слушая, как громыхают по добротной деревянной лестнице пристоличного постоялого двора с поэтичным названием "Песнь трубадурочки" каблуки братских башмаков, я с нетерпением ждала, какой такой очередной фарс он надумал учинить.
Его Высочество (практически Величество!) Галахат Веридорский с утра пораньше пребывал в ипостаси Азизама: взлохмаченный темный вихор на макушке, арафатка на лице, как у выходцев с востока, серая холщовая рубаха с распахнутым воротом, выцветшие штаны с "пузырями" на коленях, тяжелые башмаки на два размера больше с подкованным каблуком, чтобы подольше не стаптывались. Ни дать, ни взять мальчишка на посылках!
Знаешь, Азизам, с твоими талантами в бродячем балаганчике ты определенно имел бы успех, не удержалась от улыбки.
Конспирация, важно вздернул палец к потолку принц, с рассвета удравший на разведку в город в маскировке слуги. Разнюхал я что да как. Впрочем, ничего судьбоносного вроде в мое отсутствие не стряслось, только вот что
Что? насторожилась я. Вот знаком мне этот плутоватый огонек в глазах, да и "гениальные идеи" брата тоже. Опять либо грабить кого-то, либо на кладбищах мародёрствовать. Хотя, конечно, последнюю "гениальную идею" с помолвкой вряд ли что-то сможет переплюнуть.
Накликала
Ник, сестричка, ты ведь любишь меня? и такой честный-пречестный взгляд прямо в глаза.
Галахат, ты чего удумал? подозрительно щурюсь на него.
И я тебя тоже очень люблю! расцвел Его Высочество, быстро чмокая меня в щеку, и возвещая грандиозную новость. Любимая, к нашей свадьбе все готово!
Опыт общения с братом у меня уже был, а посему я даже не особенно удивилась, а внешне так вообще осталась холодна к его словам. Но это только внешне
Слушай, Азизам, обманчиво мягко начала я, а вот закончила абсолютно искренне. А не пойти ли тебе в Хаос со свадьбой! Мы договаривались только на помолвку!
Совсем ты меня не любишь! "тяжко" вздохнул Галахат, а потом, просияв, продолжил в своей обычной манере. Ну ты сама посмотри, Ник, от нашей свадьбы одна польза!
То, что ты, по словам моей троюродной тетушки, статен, красив, силен и благороден, я помню. Только это был аргумент в пользу помолвки, но никак не свадьбы!
Да ты послушай! Если мы сейчас поженимся, то через девять месяцев, когда ты подаришь мне наследника, мы сможем легко разойтись, даже особо с храмом не бодаясь! Да погоди ты возмущаться! Сама подумай, за это время мы разворошим здешнее змеиное гнездо, а леди Никалаэда уже месяц, как носит моего ребенка. А мы подстроим все так, будто ты в положении, а потом предъявим нашего с ней малыша. Ну как тебе?
Ужасно, честно отвечала я, в душе понимая, что артачиться бессмысленноесли брат определил что-то, как "гениальную идею", то все, спектаклю быть, билеты проданы! Что ты будешь делать, если она не захочет отдавать тебе ребенка?
Предложу ей место фаворитки короля, пожал плечами Галахат. Или есть у меня еще одна идейка, претендующая на звание гениальной, но тут родня заартачиться может Но всяко лучше, чем приживалкой при этом гаде графских кровей Молчумолчу! А если серьезно, Ник, во-первых, так для тебя безопаснее, а во-вторых, твоя деятельная тетушка, видимо, от счастья за тебя, уже оповестила о грядущем бракосочетании всю столицу, и теперь весь дворец на ушах стоит в преддверии завтрашней королевской свадьбы.
Завтрашней?! кажется, мои глаза расширились в два раза, не меньше.
В час пополудни венчание в Главном Храме Единого, осчастливил меня Галахат. Торжество будет грандиозное! А главное, никто из непрошенных гостей не заявится
Ну, это Галахат так думал.
2.2
Обозревая разворачивающийся пред моим обреченным взором королевский дворец со всеми его коридорами и коридорчиками, закутками и закуточками, дверями-вратами и дверцами-карлицами, комнатами-залами и комнатушками-подвалами, я с тоской вспоминала Зеленый Горб. Вот уж где воплотился классицизм, со всем своим торжеством идеальных форм, зеркальной симметрии и благородного величия. Обозревая же обитель династии Веридорских, мне невольно думалось, что эту цитадель (да-да, не дворец, а именно цитадель) специально строили так, чтобы она была эффективна с оборонительной точки зрения: даже если враги прорвутся внутрь, внутри они навек и останутся, ибо выпутаться из этого шедевра пьяного архитектора под силу только тем, кто десяток лет отбивал местные пороги! Здесь не работали никакие законы географии! Вот шел ты налево, а в итоге оказался в коридоре где-то в правой части этой громадины (если можно как-то обозначить лево-право у огромного здания, которое, если смотреть сверху, похоже на круг с крестом внутри!).
И встретил нас королевский дворец ну, так, что оставалось только надеяться, что расхожая присказка "как начнешь" в нашем случае не оправдается.
Началось все с того, что Азизампредатель! решил, что нам лучше заехать в резиденцию Веридорских монархов по отдельности, мол, никаких теплых отношений меж нами нет, очередной династический брак по расчету, а девочек с Жаком вообще пока без представления и объяснения завести через задние ворота, так что прибыла я в гордом одиночестве. Только я спешилась, как ко мне бросился какой-то парнишка (я приняла его за слугу из-за неброской, но опрятной одежды исключительно темных цветов, поэтому то и не заподозрила никакой подставы) и бухнулся передо мной на колени!
Великая госпожа! Я готов служить вам, не жалея сил, днем и ночью!
О как! Не надорвется? А вообще, хоть он и не орал во всю глотку, но на нас уже уставились все, кто мог.
Встаньте, прошу вас начала было я, но тут меня прервали уже с другой стороны.
Прекрасная леди впервые в столице? это уже сошедший с широкого парадного крыльца молодой лорд с длинным, на редкость неприятным лицом и острым носом, сверкающий таким количеством золотой вышивки на камзоле, что аж слепит! Наверняка на ваших провинциальных светских раутах таких, надменный тип мазнул презрительным взглядом по пареньку, так и не поднявшемуся с колен, и вовсе нет. Давно пора это выдворить и из дворца, но, увы, старшее поколение зачастую бывает слишком сентиментально. Чего стоишь, шавка?! и тон совсем другой стал, не манерный, а резкий, грубый. Пошел вон отсюда, кобелёк приблудный!
На наших провинциальных светских раутах, вмешалась я, показывая взглядом юноше, уже начавшему было отползать, чтобы остался, а еще желательно поднялся. Благородные лорды представляются при знакомстве с дамой.
Леди и прозвучало это у него так снисходительно, словно он облагодетельствовал меня одним своим вниманием. Сразу видно, что вы прибыли издалека. Юного лорда Рангин знают как одного из блистательнейших кавалеров столичного света.
А я то была высокого мнения о столичном свете Веридора задумчиво протянула я, отворачиваясь от разодетого придворного хама и обращаясь уже к парнишке, которыйуже хорошостоял на своих двоих. Прошу прощения, лорд, нас прервали. Вы тоже не представились.
Я не лорд, леди, понурил голову юноша.
Отродье протянул лорд Рангин.
И я не сдержалась:
Ну наконец-то вы изволили представиться.
Ах ты! дальше, наверное, должны были пойти нелицеприятные эпитеты, которые благородным леди знать неположено, но дерзкий придворный вдруг замолк, словно вмиг онемел, так что я даже неверяще обернулась на него. Так и есть, стоит, рот, как рыба, раскрывает, а звука нет, а у амого вид такой ошалелый, что любо-дорого взглянуть.
Покосилась на парнишку: улыбку прячет хорошо, но уголки губ чуть-чуть подрагивают. Так, это уже интересно.
Так как тебя зовут? Ты слуга?
Янепризнанный бастард, леди Монруа. А кличут меня обычно Черне'к.
Ты из наших?! удивленно воскликнула я, хотя и так понятно, что да, земляк!
Только северяне не крестили незаконнорожденных детей, если уж те по какой-то случайности остались живы, поэтому они и носили языческие имена. Помню, Матушка рассказывала, что до того, как лорд Седрик как владетель Северного Предела не дал позволения крестить Николку, его звали Вышата, потому как мальчуган быстро вытянулся и с малых лет был на полголовы выше сверстников. А этот понятно почему Чернекпотому что кареглазый брюнет, только что не смуглый.
Чернек, будь добр, проводи меня в мои покои и скажи слугам, чтобы отнесли мои вещи.
Лакеи в форменных темно-зеленых ливреях с серебряной вышивкойцвета рода Веридорскихдо сих пор предусмотрительно державшиеся в сторонке, без каких-либо инструкций подхватили с повозки мои сундуки, в одном из которых лежали всученные мне лордом Себастьяном платья ("Не пропадать же добру!" так авторитетно заявил Азизам, отбирая у меня ситцы и шелка, когда я от расстройства вознамерилась все это выкинуть в Хаос!), в других же разместились уже подарки от "жениха". Надо сказать, Галахат не поскупился на мой гардероб и прочие женские штучки. Все было б хорошо, если бы брат всякий раз не шокировал модисток, лихо устраиваясь верхом на стуле в комнате для примерки, заявляя, что контролирует процесс снятия мерок, и комментируя каждое действие шокированных помощниц. Замечания Галахат отпускал дельные, разбирался решительно во всем, от ширины канта на внешней оборке до обработки швов на нижнем белье, пошив которого, между прочим, тоже порывался проконтролировать! На мой осторожный вопрос, откуда у него такие широкие познания в таких интимных вопросах личной жизни женщины, как, например, каким притиранием лучше пользоваться для замедления роста волос в неположенных местах, Его Высочество расплылся в лукавой улыбочке и ответил, что с детства был любознательным. Мда уж ну да ладно, зато он для меня раскопал на рынке замечательный набор косметики, попутно чуть не доведя до истерики дюжину купцов, трех купчих и бессчетное количество торговок, зато взял у какой-то молоденькой горожанки, украдкой стянувшей с пальца ободок простенького колечка, всего за полсотни медяков с поцелуем в довесок.
Итак, лакеи, нагруженные по самые макушки, потрусили следом за нами. Чернек все порывался поклониться мне в пояс, но такого я терпеть не стала и пригрозила, если еще раз назовет меня великой госпожой (хотя для него я, наверно, таковой и являлась, ведь в моих силах было подарить ему жизнь, причем не самую плохую, в северных землях), то может убираться прочь. Парень тут же замолк, озадаченно глядя на меня. Понятно, здесь никого не смущает подобострастие и всякие "великие".
Покои мне достались знатные, такие, что всем на зависть: мало того, что самые большие, так еще и в непосредственной близости от "тайного" хода, о котором знал весь дворец, в свете называемым Серебряной тропой. Оказывается, двенадцать братьев Тринадцатого Принца Веридорского и Пенелопы Безжалостной сложили нечто вроде традиции: члены королевской семьи преподносили своим фавориткам подарки за каждую проведенную вместе ночь. Обычно это были украшения, причем непременно серебряные, так как золото при дворе носили все, а вот серебро и зеленый цветтолько Веридорские и те, кто у них в фаворе. Так вот по этому самому "тайному" ходу доверенный человек, читай камердинер, водил любовниц благородного происхождения в господские спальни и поутру приносил в их спальне положенные "атрибуты высокого статуса". Ну, вот пусть вся здешняя аристократия гадает, что сие значит, а мне до местных "примет" и "серебрушек" дела особенно не было. Если мне и правда завтра светит выйти замуж, завтра же я и съеду отсюда.
А пока займемся неожиданно образовавшимся вопросом, а именно Чернеком.
2.3
Выгнав из гостиной слуг, которые суетились вокруг меня, как растревоенные пчелы над опрокинутым ульем, то предлагая прохладительные напитки, то порываясь принести сюда обед (а ведь до полудня было еще часа два, не меньше), то заверяя, что, если я хочу вымыться, мне тут же пригонят табун служанок, которые в пятьдесят рук разденут меня и мигом ототрут до зеркального блеска, я попросила остаться только Чернека и начала осторожно расспрашивать, кто он, откуда да как попал сюда. Как я и ожидала, выяснилась прелюбопытная вещь: Чернек был незаконнорожденным сыном некого Добронрава (понятно, значит, тоже незаконнорожденный), который в свою очередь был молочным братом лорда Джанин, не так давно сочетавшегося браком с моей многократно вдовой троюродной тетушкой и вскоре безвременно ушедшего в Царство Мертвых. Практически всю жизнь, до того как попасть в услужение, сын личного телохранителя и друга лорда земли жил в фамильном особняке и воспитывался вместе с "двоюродной племянницей хозяина" леди Ивенстнессой и да быть не может, с Красавчиком Чарли! Но, судя по кольцу правды у меня на руке, не соврал. Откровенно говоря, для меня было странно видеть, как Чернек искренне улыбается, рассказывая, как лорд Бартехальд учил их с Чарли охотиться, ездить верхом, драться на кулаках, но мечах и на боевых топорах. Я то привыкла, что о Гнилом Барти говорят исключительно с неприязнью, а тут практически сыновья привязанность! Интересно, а у Красавчика так же?
Кстати, о кузене. По ходу повествования выяснилось, что, если Чернек как воин мог похвастаться разве что меткостью и превосходно метал кинжалы и стрелял из лука и арбалета, то с виду изнеженный, холеный Красавчик по праву носил звание первого наездника всего севера, ибо с десяти лет скакал без седла на необъезжанных жеребцах, и фактически был одним из лучших меченосцев нашего края, но, естественно, как бастард, не мог явить свою силу и умения в состязаниях, проводящихся при дворе Саратского Вождя не реже шести раз в год по особым праздникам.
Но по-настоящему Чарли крут с боевым топором, болтал разговорившийся Чернек, который, перестав падать мне в ноги и заикаться, обращаясь к "великой госпоже", стал вполне нормальным парнем. Я однажды видел, как он в одиночку покромсал пятерых берсерков! А я сам с топором и против одного бы минуты не продержался! Ну, лорд Бартехальд, поняв, что вложил в меня все, что мог, разыскал в какой-то глубинке ведьму, чтобы она учила меня магии, а потом и Чарли с Иви присоединились, хотя им вроде и не по чину.