Но он сглатывает и морщится:
Будто первый раз смотреть на открытую кость в ране.
Ты видел такие раны?
Я был военным магом.
За что же тебя сослали?
За баб.
Врешь же.
И ты после сегодняшнего в этом уверена? Хорош болтать. Сначала берем огонь. Какое самое простое огненное заклинание?
Зажечь свечу?
Ужинают они тоже вместе. После ужина продолжаютТимира напрочь забывает о приличиях, увлеченная новыми знаниями, а Иржи
Когда рассветает, он потирает воспаленные глаза:
Ну вот теперь твоя репутация совсем в порядке. От тебя с утра выходит знаменитый кобель столицы и северных рубежей.
Серьезно, кобель?
А ты напиши свое лавандовое письмецо подружкам, спроси про Иржи,от усталости у него вместо ухмылки получается лишь тень ее.
Откуда ты знаешь, что оно лавандовое?
Впервые за три года Тимира нарушает свой распорядок дня. Позавтракав шестью вафлями, она вскрывает ворох разноцветных конвертов, даже не надев перчатки. Все белые отправляются в огонь запечатанными.
До обеда она спит. После обеда приходит Иржи, и они долго пьют кофе в тени на веранде.
Весть об этом разносится со скоростью звука, и все поклонники Тимиры начинают совершенно случайно прогуливаться мимо ее дома.
Да уж, поправил я тебе репутацию,довольно жмурится Иржи.
Тем лучше,рассеянно отвечает Тимира.Когда вернусь сюда уже навсегда, это убережет меня от сватовства.
Иржи наклоняется и резко перехватывает ее руку, так что кофе расплескивается на бледно-желтое платье:
Ты сдашь этот экзамен, поняла?
Он по-настоящему зол, и в его глазах она видит чернильную тьму облака Армагеддона которое наползает на войска противника. Того облака, после которого и остаются торчащие из плоти белые кости.
Вечером снова приходит время занятий. Разлетаются об пол чашки, выкипает вода в эмалированных тазах, обвивает свечу дикий огонь, занявшись лишь от одного маленького фитилька.
Сложнее всего Тимире дается именно огонь. Иржи хмуритсяон знает больше всего трюков этой стихии, его родной. И она тренируется раз за разом, день за днем, до тех пор пока заклинание каждой из стихий, а особенно огняне дергает ошейник болью.
Тимира почти месяц не писала лавандовых писем.
Сегодня ближе к утру Иржи посмотрел на ее фейерверкс виду для детей, но стоит чуть добавить силы, и ошейник начинает жать и жечь,и сказал, что с этим можно хоть сейчас на рубежи. Только ошейник снять.
А я смогу вызвать саламандру или голема, когда сдам?то, что фейерверк наконец получается с первой попытки, с виду даже без усилий, поднимает ей настроение до уровня уверенности в экзамене.
Вряд ли,качает головой Иржи.
Почему? А ты умеешь?
Духов стихии мало кто умеет вызывать. Нужно быть очень добрым человеком, а это явно не я,скалится Иржи.
Я добрая.
Ты страстная,он ухмыляется, когда Тимира обливает его презрительным взглядом.Я хотел сказатьэмоциональная. А духи приходят к тем, кто долго усмиряет свою стихию. Чаще всего это те, кто поздно ее открыл.
Сильф или келпи тоже здорово, но саламандра самая красивая Жаль, что не смогу.
Если бы ты была огненной, я б тебя в свой отряд взял сразу после Экзамена, не думая.
Может, я и есть огненная!возмущается Тимира.
Да,странно морщится Иржи.Может.
К тому же, какой тебе отряд, ты же сосланный.
Да,снова кивает ИржиЯ и забыл.
Они стоят и молча смотрят на розовый рассвет над морем.
Все?растерянно спрашивает Тимира.Закончили?
Все,кивает Иржи.
Но что делать, если они опять откажут?
Не откажут,говорит Иржи.
И уходит.
Тимира впервые за месяц завтракает одна.
А потом пишет всего одно лавандовое письмов Экзаменациум. Без каких-либо новых сведений, без униженных просьб. Один запросна повторный Экзамен.
Через три дня на столе у нее лежит черный конверт. В тот день Тимира выбрасывает весь ворох писем в камин, не распечатывая. А на следующий садится на корабль, не взяв с собой ничего, кроме смены белья и одного-единственного платья.
Зал Экзаменациума точно такой, как она его запомнилачерные стены, взмывающие ввысь на невообразимую высоту. Стойки из полированного камня, за которыми стоят члены комиссии.
В прошлый раз за их спинами толпились другие маги, ждали своей очереди. И там Тимира увидела черные глаза убийцы ее отца во второй раз. В ту самую секунду, когда она должна была вызвать свою стихию, он протянул рукуи вызвал свою! И снова она увидела эту волну, только на этот раз на ее гребне был не отец, а она сама.
Учитывая ваши просьбы, мы решили провести Экзамен в закрытом режиме. Во избежание двояких толкований, госпожа Тимира. Никто здесь не может вас обидеть.
Голос холодный и чистый, но глубоко под ним насмешка.
Они ей так тогда и не поверили. Сказали, что она слишком сильна и неспособна контролировать эту силу, поэтому «лучше ограничить магические возможности Тимиры Майро и отправить туда, где она не сможет никому навредить», как написали в заключении.
Тимира кланяется. Прислушивается к себе.
Она волнуется. Это правильно. Немного эмоций нужно. Но она знает, как сделать так, чтобы это волнение пошло на пользу магии.
Впервые Тимира понимает, что Иржи учил ее вещам, о которых она раньше даже не слышала. Наверное, это тайная военная магия, о которой ходят легенды.
К ней подходит человек с ритуальным кинжалом. Тимира открывает горлоон проводит кончиком лезвия, перечеркивая тонкий шрам, и тот со звоном рвется, словно все это время горло опоясывала струна.
Начинайте, госпожа Тимира. Мы все ждем.
Тимира поднимает руку и зовет изнутри свою магию. Сначала огоньмаленькое пламя загорается на ладони, но никак не реагирует на эмоции, которые Тимира вливает в него. Легкое разочарованиенет, не взял бы Иржи ее к себе. Не дано ей убивать людей на рубежах.
Хотя убивать ведь можно и не огнем. Страшная вещь, Армагеддонсамое убийственное заклинание, сжирающее до торчащих костейэто ведь земля. Та, что может вылечить и убить одинаково эффективно. Тимира знает, что это не ее, но все равно делает жест, свивая в воздухе маленькую зеленую спираль, из которой вылезает росток вылезает и все. Дальше никуда. Тимире и самой скучно.
Госпожа Тимира, вы демонстрируете свои навыки прикладной магии или сдаете Экзамен?интересуется скучающий голос.
Ее провоцируют. Правильно.
Надо пойти с другой стороны. Не пробовать все подряд слабые стихийные заклинания, а вызвать изнутри себя то, что дает ей силу.
И Тимира достает из себя свой гнев, свой страх, свою обиду, и
ее накрывает толщей воды!
Высокая волна возносит ее между черных стен на своем гребне!
Что?!
Все-таки этот ублюдок пробрался сюда?
Пришел завершить то, что начал тогда, на маленьком острове посреди озера
Она сидела на коленях у отца, а эти черные глаза смотрели из переплетений веток, она так испугалась тогда!
Отпрянула от отца
разом ощутив и ужас, и стыд, и страх, которые запрещала себе чувствовать. Мотнула головой, отпрыгнула.
Рука отца метнулась и схватила ее за запястье:
Куда ты? Папа с тобой еще не доиграл! Ты же сама хотела с папой на этот островок!
И она барахтается в песке, песок забивает ей горло да, папа был магом, магом земли, и песок слушался его а она кричала, кричала, кричала, уже не понимая, что песок смыт с нее волной, что отец высоко над землей в толще воды пучит глаза, дергается, вдыхает воду вокруг него
А потом волна обрушилась.
На черный пол Экзаменациума.
Окатив солеными брызгами всех, кто стоял там.
Тимира скорчилась в центре круга совершенно сухая.
Потому что это была ее волна.
В шесть лет она впервые призвала свою стихию, когда убийца нет, когда Тойво, тот мальчик, увидел их, увидел, что делает ее отец, а она впервые посмотрела на это чужими глазами.
Она убила своего отца.
И забыла об этом.
Десятилетний мальчик мог открыть стихиюшестилетняя девочка нет.
И потом в шестнадцать, когда стояла здесь, в зале Экзаменациума и почти вспомнила все, что случилось десять лет назад, она вновь увидела Тойво, уже отбывшего свой срок в болотных тюрьмах магов, пришедшего тоже сдать Экзамен.
Это тоже была ее волна. Ее.
Госпожа Тимира, боюсь, чтоголос экзаменатора едва пробивается сквозь шум моря у нее в ушах.
Они хотят остановить Экзамен? Нет!
Тимира поднимается, не глядя в их лица. Прислушивается к себеобида, боль, злостьвот они, ждут внутри. Но сильнее всегозлость на себя. На то, что она никак не могла понять столько лет.
Она поднимает руку, и из черного пола вновь встает волнадо самого бесконечно далекого потолка Эзаменациума. Стоит, дрожит в нетерпении, готовая обрушиться и переломать кости, высосать воздух и заполнить легкие водой. Но стоити Тимира ее держит. Одной своей злостью на себя, дуру, забывшую, спрятавшуюся, ненавидевшую столько лет совершенно невиновного человека
Экзамен сдан!
человека, который провел десять лет в болотной тюрьме для магов по ее милости!
Волна снова расплескивается, окатывая людей за конторками.
нелегко с ней будет
Да отдадим в армию, тем, кто за нее и хлопотал.
Такую бешеную только на передовую.
Да, к Иржи, он таких любит.
Но ведь не огонь
Сказал, все равно возьмет.
Что?!
Да неважно!
У Тимиры подгибаются ноги, но она выходит из черного зала и прислоняется спиной к стене. Отец
Слез нет. Все невыплаканные слезы собрались внутри нее в могучую волну, которая только и ждет, чтобы выплеснуться и уничтожить любого, кто посмеет на нее напасть.
Все становится на свои местакак была недовольна мама, когда они с отцом уходили куда-то вместе, ее сумасшествие после его смерти, кошмары Тимиры, которые она не помнила. И ее безумная одержимость местьюсловно она хотела уничтожить последнего человека, который мог бы рассказать ей правду.
Но правду ей рассказала стихия внутри.
Ее письма!
Пропитанные ядами, пропитанные смертельными проклятиями!
Тимира стоит, не зная, куда бежать.
Потому что отецчто отец? Пусть задыхается в плотной воде, похожей на толстое бутылочное стекло. Пусть так выглядит его ад.
А Тимира должна спасти того, кого ненавидела столько лет.
Из зала выходят переговариваясь экзаменаторы. Господин Э! Тот человек, который читал все ее письма!
Тимира бежит к немуон даже шарахается, он мокрый, он пахнет йодом и солью.
Послушайте, я все вспомнила!
Как и каждую неделю последние три года,ворчит господин Э.Вы молодец, Тимира, идите получайте свои разрешения и сертификаты и ждите много писем на этой неделе.
Он заходит в свой кабинет, садится за стол. Тимира следует за ним без спроса. И видит на краю стола ворох лавандовых писем. И рядом такой же ворохсерых.
Господин Э! Я насчет господина Тойво,она смотрит на письма. Неужели она столько написала? Это какое-то безумие. А чьи серые? Их не меньше, чем лавандовых.
Вот неугомонная. Что я скажу вам, Тимира. Вашего отца очень жаль, но его не вернуть, а десять лет болотной тюрьмы для мальчишки и так много. Отпустите и живите своей жизнью.
Я не могу! Поймите, не он виновен. Я вспомнила. Все случилось из-за меня!
Что из-за вас? Весь Экзаменациум стоит на ушах три года из-за вас, а до этого вся магическая система стояла на ушахмальчишка десяти лет убил взрослого мага, сверхраннее пробуждение сил, выгораниегосподин Э выуживает откуда-то полотенце и вытирает мокрую от соленой воды голову.
Выгорание?
Ваш господин Тойво, который по вашим свидетельствам убил вашего отцав нем не нашлось магии во время Экзамена. И в принципе не могло найтисьдесять лет это катастрофически рано для выплеска, он выгорел. А то, что потом могло восстановитьсявысохло из-за ошейника в болотной тюрьме.
Мне было шесть! Это еще меньше.
Я и не говорю, что это был ваш выплеск.
Но он был мой!Тимира чувствует беспомощную растерянность.Я ведь вспомнила У меня вода. И там была вода.
Во время рассмотрения дела мы учитывали, что у вашего отца земля, значит вероятно и у вас, как у всех родственников. Ваша мать
Не маг.
Ну что ж, такое редко, но случается.
А у господина Тойво? Его родителей?
Огонь, как и у его брата.
Тимира вздрагивает.
Нет, не может быть.
Если я дам показания о том, что было на том острове, это поможет?
А что было на том острове?устало спрашивает господин Э.
У него глубокие и понимающие глаза. Даже слишком понимающие. К месту вспоминается, что господин Э был другом отца. Потому Тимира ему и писала свои бесконечныевзгляд на столлавандовые письма.
Я не могу сказать сейчас. Но смогу, если будет пересмотр дела.
Господин Э прикрывает глаза на секунду, будто кивает ей.
Понимаете, госпожа Тимира Ведь что тогда, что сейчас, у нас есть только ваши слова. Господин Тойво отказывается пояснять свои действия, а с некоторых пор говорит, что ничего не помнит. А вы меняете свои версии с легкомысленностью двадцатилетней девчонки, каковой и являетесь. Надо ли нам будет пересматривать дело вновь, если через год вы вспомните, что туда прилетала рота рубежников на боевых драконах и именно они убили вашего отца? Пересмотр ничего не даст. Но вам на нем, конечно, придется все рассказать.
Тимира понимает намек. Она не хотела бы, но понимает. Остается только один вопрос. Нет, два.
Почему вы дали мне пересдать экзамен? Проще было бы отказать в очередной раз.
Это было не мое решение.
А чье?
Господин Э смотрит на нее, не моргая и не собираясь отвечать. Тогда она задает второй вопрос:
Где сейчас господин Тойво?
Сегодня должен приехать. Ему было запрещено появляться в Столице.
Тоже ссылка?выходит, он и не мог распечатать ее письма. Скучал где-то в провинциальном городе, ходил на променады, встречал гувернанток в бархатный сезон, развлекался.
Не такая, как у вас. Все-таки убийц не отправляют в санатории.
Если чувство вины станет еще сильнее, оно просто сожжет Тимиру.
Волна внутри тыкается в нее лбом как большая собака. Не забывай, мол, я хоть и прирученное, но цунами. Никто теперь тебя не сожжет, не закопает, не обидит.
Он вернулся, потому что я
Да, вы теперь официальный маг, госпожа Тимира. Нападение на вас карается смертной казнью, а вы, в свою очередь, можете убить любого не мага и вам за это ничего не будет.
И то, как он цепко на нее смотрит Вот оно что. Можно было бы спросить, зачем вновь сталкивать их лбами, но теперь уже и не надо. Отвратительно.
Я могу идти?она комкает в руках свою сиреневую ленточку. Почему-то хочется надеть ее обратно. И немноговернуться в Ильдаум. Есть вафли по утрам, гулять по набережной, открывать письма в перчатках Чертовы письма!
В вашу честь сегодня вечером организован официальный ужин. Там вы встретитесь с людьми, которые давно искали кого-то такого же
«Страстного».
эмоционального мага воды. Наши соседи, да простят мне разглашение этой военной тайны, попривыкли к огненной магии, нашли методы противоборствовать. Теперь нам нужны специалисты других стихий. Особенно противоположной.
Господин Иржи будет там?небрежно спрашивает Тимира, стараясь замаскировать нетерпеливую дрожь пальцев, надевая перчатки.
Господин Э не отвечает.
Она выходит из Экзаменациума быстрым шагом, опустив голову. Сначала она еще убеждает себя, что раз за три года с Тойво ничего не случилось, ему не переслали ни одного ее письма, он не открыл их без перчаток, не вдохнул случайно ядовитый лавандовый запах, то и сейчас несколько минут погоды не сделают. Нет нужды спешить. Но нетерпение внутри погоняет ее. Нетерпение и вина.
Тимира понятия не имеет, что ему скажетдесять лет тюрем, три года ссылки, страшные обвинения, навсегда потерянная магиячто она может сказать? Извини? Но она хотя бы может забрать свои ядовитые письма. Там не только магия, не только ядсами буквы сочатся ненавистью и злобой. Незаслуженными.
Не того она проклинала.
Тимира трет пальцами горлошрама-ошейника на нем уже нет, но когда она приближается в мыслях к определенной черте, ей чудится, что она задыхается.
«Я бы взял тебя к себе в отряд».
Может, и правдана рубежи? Только бы не ходить мимо черного огрызка Экзаменациума, не смотреть в лица всем этим людям, которые знали. Или догадывались.