Что еще совсем недавно имело значение для него? Лишь робкие надежды на будущее, по большей части совершенно беспочвенные. Многое из того, что хотелось сделать, уже не случитсявот что самое обидное. Неужели все впустую? Бесславное начало жизни, уродливый побег на поле, который общество, как опытный фермер, выкорчевывает навсегда. Наверное, так оно и должно быть. Все идет своим чередом к логичному финалу. Значит, его мысли, желания, даже муки и боль ничего не значили для большой и холодной Вселенной, набитой суетящимися людьми. Сотни людей сейчас спешили по своим делам, дружили, любили, разочаровывались, делали покупкивсе, что делают нормальные люди, которым нет дела до происходящего за этими стенами событиями. Большинство из них никогда и не узнает, что некогда существовал такой изгой как Мирослав Людан. Разве что кто-нибудь прочтет заметку в еженедельной новостной газете, усмехнется нелепости судебного процесса и тут же забудет, погруженный в повседневные дела.
Две камеры напротив занимали мужчины. Первому на вид было около тридцати пяти, второй старше, но незначительно, стоял у решетки почесывал небольшую бородку. Оба о чем-то перешептываясь, с нескрываемым интересом поглядывали в сторону Мира.
Где-то вдалеке раздались звонкие удары кованых сапогзаключенные мгновенно разошлись. Шаги стражников то затихали, тогда что-то деревянное ударялось о пол, то раздавались снова. Вскоре тюремщик в сопровождении еще двух подошел к камере. Деревянная посуда гулко упала на пол. Жидкая серая каша частично расплескалась, оросив пол. Мир безразлично посмотрел на еду. Как только стража скрылась за поворотом, молодой заключенный из противоположной камеры сказал:
Ну что смотришь? Ешь, и принялся с аппетитом отправлять баланду себе в рот.
Мир пододвинул к себе свою порцию и понюхалпахло тухлятиной. Его замутило.
Брезгуешь что ли? не отставал заключенный.
Юноша посмотрел на него. Серая бесцветная тюремная роба висала на заключенном как мешок. Мужчина имел худощавое телосложение, но не производил впечатления слабого человека. Было в нем что-то от мощной сжатой пружины. Его сосед, сидя в углу, уже заканчивал управляться со своей порцией.
Тебе того, он провел пальцем по горлу. Угадал?
Мир флегматично кивнул.
Здесь все такие знаменитые собираются, так что нечего стесняться. Ну, тогда что ты теряешь? Отравиться боишься?
Мир не ответил.
За что тебя? За смоль?
Что? на этот раз вопрос все-таки вывел юношу из состояния задумчивости.
Ну, это, заключенный неопределенно указал на лицо. Мордой не вышел, что ли?
Примерно.
Я, видишь ли, тоже. Нет, как заказ сделать, это завсегда, а как счет предъявил, так сразу слили
Да не слушай ты его, включился в разговор его сосед и, бросив пустую чашку, подошел к решетке. Бандит ты, Капен. Браконьер.
А ты у нас святоша, значит? огрызнулся высокий. Как-то не помогли тебе взносы в Церковь.
Я порядочный вор и горжусь этим.
Ну что ты порядочно наскреб в последней декаде, все и так в курсе рано или поздно тебя тоже на голову сократят, так что не волнуйся. Вся твоя белая аристократическая кровь землю-матушку напитает.
Меня Олик зовут, обращаясь к Миру, сказал вор с бородкой. Этот болтливый клоунКапен.
Попутал меня Нечистый с тобой связаться
Эй ты, малец! А тебя как звать-то? не обращая внимания на колкости Капена, Олик вернулся к прерванному разговору.
Мирослав.
Это еще что за имя?
Можно просто Мир
вашему дому, дополнил Капен, театрально подняв руки, и бросил посуду на пол перед решеткой. Вокруг меня одни монашки. Что там святая Тэна? Может транши до нее не доходят, а, Олик? Церковь, наверное, золото под себя гребет. Где там твои вклады? Пора бы уже и проценты получить. Ты мне скажи, а! Чего молчишь? Десять лет? О нет, лучше вышка. Слушай, малец, может, поменяемся?
Мир никак не отреагировал на слова. Как он понял, эти двое уже давно знакомы и попались на воровстве. Видимо, украли что-то очень важное, раз суд отправлял этих двоих на десять лет в каменоломниобычное наказание для воров.
Где-то вдалеке скрипнула дверь. Те же трое тюремщиков шли по коридору, собирая пустые чашки. Соседи сделали вид, что ходят по камере в задумчивости. Когда охрана скрылась, Капен сказал:
Я вот что тебе скажу, малец, десять лет горбатиться не стану, тем более, с этим, вор показал на Олика.
Трепло, фыркнул тот.
И понеслось. Оба обвиняли друг друга в самых ужасных грехах, бросались такими словами, о существовании которых Мир не узнал бы никогда. Смысла многих он не понимал и даже не пытался, а лишь мысленно усмехнулся. Почему-то картина его позабавила. Многое проявилось в их совместном прошлом: и попойки в баре «У жемчуженосного краба», и веселье у какой-то Полины, и рейд по кварталу Оро. Мир слышал, что там обитали самые знатные семьи королевства, самый дорогой квартал в Нилае. Даже название переводилось с одного из языков, как «золото».
Резко скрипнула дверь и по длинному коридору гулко разнеслись слова тюремщика:
А ну тихо там!
Мир поспешил отодвинуться от решеткине хотелось попасть под горячую руку надзирателя. Олик ретировался. Рослый мужчина подошел к камере Капена и резко спросил:
Проблем маловато? Могу добавить.
Капен мгновенно сбросил спесь и пробормотал слова извинения.
Еще раз услышумало не покажется, бросил тюремщик и, потеряв к нему всякий интерес, посмотрел на Мира.
Тюремщик фыркнул и довольный собой направился обратно. Как только хлопнула дверь, Капен сказал:
Пока рано их дразнить. Тебе повезло, малец. Ты просто не в его вкусе.
Мерзко хохотнув, Капен хотел развернуться, но что-то со стороны поста привлекло его внимание. Мир услышал шаги. Значит, стражник все-таки не ушел. Если так, то он вполне мог слышать слова заключенного и возвращался, чтобы показать свою силу и власть. Заклейменные своей невеселой службой, подобные люди находили в этом процессе редкое в своей жизни удовольствие. Но среди стука кованых сапог едва различался легкий шелест, словно бы кто-то двигался в тапочках. Очевидно, вели заключенного.
Олик, с совершенно счастливым лицом произнес Капен, но негромко, нам счастье ведут. Кажется, твои вложения приносят дивиденды. Ха-ха!
Второй заключенный поднялся с пола и посмотрел в ту же сторону и удивленно присвиснул:
Вот это да! Эй, Капен, не мерещится?
Я упоминал сегодня монашек? Тоже сойдет, как думаешь, а?
Воры многозначительно переглянулись. Капен довольно крякнул. Один только Мир не понимал, о чем идет речь.
Давай к нам, радостно закричал какой-то другой заключенный вдалеке.
Нет, ко мне, раздался густой бас.
Нет, вы мимо прошли. Вернитесь!
Ну, тихо! прервал ор уже знакомый голос надзирателя. Тихо, я сказал!
Раздался удар металла о металл и брань, кто-то завыл от боли, но никто не унимался. Кажется, преступники совершенно потеряли страх. Всеобщая оживленность дошла и до Мира. Шаги звучали уже совсем рядом, и он поднял голову, чтобы увидеть нового соседа.
Давайте ко мне. Я уж позабочусь, бросил Капен, за что получил сильный удар под дых, и согнулся.
В этот же момент Мир все понял. Заключенной была женщина! Ее провели быстро, но он успел увидеть ее запачканное сажей простое платье и растрепанные достающие до плеч светло-русые волосы. По всей видимости, когда-то они были уложены и держались блестящей заколкой, которая теперь болталась на непослушном локоне.
Сюда ее, надзиратель указал на соседнюю камеру со стороны Мира, как раз напротив Олика.
Заскрипела дверь. Юноша приподнялся, чтобы разглядеть соседку. Она была чуть ниже среднего роста, стройная. На вид не больше двадцати трех, хотя немного смахивала на подростка. Часть лица скрывали непослушные волосы. Высокий лоб, светло-голубые глаза и линии губ делали лицо симпатичным. И хотя она не выглядела красавицей, смотреть на нее было приятно. В каждом движении чувствовалась внутренняя сила и уверенность.
Двое тюремщиков твердо держали заключенную за руки, словно боялись, что эта хрупкая девушка способна вырваться. Запястья скрепляли тяжелые наручники, насквозь проржавевшие от времени и сырости. На изящных руках они выглядели чудовищно. Несмотря на окрики заключенных и похотливые взгляды надзирателей она держала спину прямо и не выглядела униженной, а снисходительная улыбка добавляла загадочности. В каждом ее взгляде читалось достоинство и гордость. Девушка приподняла запястья и вопросительно посмотрела на тюремщика, но тот резко сказал:
Ага, конечно, размечталась. Вечерком побалуемся.
Он наклонился к ее уху и что-то прошептал, не переставая самодовольно улыбаться, но девушка никак не отреагировала на его слова. Казалось, она даже не слышала их. Тогда тюремщик толкнул девушкуона буквально влетела в камеру. Вся группа одобрительно засмеялась и направилась к себе.
Миру стало стыдно и противно, словно бы он оказался виновным в том, что здесь происходит. Его это даже немного удивило, но больше поразил тот факт, что его мысли направились в совершенно иное русло. Сейчас юноша не думал о предстоящей смерти и о страшной потере, которую ему пришлось пережить. Присутствие здесь девушки казалось лучом света, пробившимся через плотную завесу туч. И пусть этот луч светил не ему, это ничего не меняло. Его интересовал только один вопрос: что же она натворила, раз попала в столь ужасное место? Казалось, нельзя было представить себе наказания хуже. Намерения тюремщиков выглядели совершенно очевидными. Здесь они хозяева, и могут делать все, что захотят.
Что же привело сию э-э-э прекрасную нимфу, не преминул начать Капен, да в наше темное место? Ну же, не смотрите на нас как на убогих. Здесь ваш взгляд не уместен. Я же безвинно пострадал за вашу честь. А ведь я всего лишь хотел уберечь вас от палачей.
Мир прислушалсячто-то шаркнуло за стеной.
Не отворачивайтесь. Уделите нам хоть толику внимания. Я так понимаю, вы из знатного рода, верно? вор сделал паузу, но соседка молчала. Если так, то вам абсолютно нечего бояться. Среди нас даже есть аристократы. Вот мой дед был вельможей при дворе самого Климина Первого. Вот только после восстания на Эрцзейских рудниках доходов не стало, и он обеднел, а придворные интриги совершенно лишили его силмой род обнищал. И вот теперь я политзаключенный, последний, так сказать, из тех, кто связан со славным именем короля, весьма артистично всплакнул Капен и добавил. Через деда, разумеется.
Ты браконьер, Капен, перебил его Олик. Не слушайте его. Он болтает от отсутствия ума. Меня зовут Олик, а вас?
Видимо, даже относительно благородные слова и жесты Олика, не возымели действия, потому что тот сказал:
Зря вы от нас отворачиваетесь. Поверьте, мы гораздо лучше тех, кто привел вас сюда.
Соседка по-прежнему таинственно хранила молчание. Оба вора еще минут десять пытались разговорить заключенную, но все попытки оказались тщетными.
***
Что-то капнуло на лицоМир мгновенно проснулся. Влага скопилась на потолке и падала вниз как раз недалеко от него. Капли, ударяясь о пол, разлетались мелкими брызгами.
Мир приподнялся и провел ладонью по лицу. Через окно на него смотрели звезды. Юноша понял, что насквозь замерз. Он сел и стал растирать плечи руками. Стало слегка теплее, и ему вспомнилась соседка. Если эта девушка действительно аристократка, то ей, наверное, гораздо тяжелее переносить эти неудобства.
Юноша тихо приподнялся и подошел к решетке. К сожалению, стена не позволяла разглядеть, что происходит в соседней камере. Как ни старался, ему это не удалось.
Мир отошел обратно и сел. Какие глупости его сейчас волнуют, когда остался всего один день жизни. Он поймал себя на мысли, что не верит в происходящее. Нет, он осознавал, где находится, почему так вышло, но по-прежнему не чувствовал опасности и страха.
«Очень странно», подумал Мир. «Неужели я родился таким, чтобы не бояться своего конца?»
Он понимал, что это ненормально, необычно, но разве его чувства соответствуют человеческим? Еще одно маленькое доказательство, штрих к картине внутреннего «я». Внутри он тоже не такой, как люди, те живые, у которых есть родные мать и отец.
Не успел Мир подумать об этом, как услышал шорох в соседней камере, а затем звон металла. Неужели соседка пыталась освободиться от оков? Юноша снова подошел к решетке и открыл рот, чтобы позвать ее, но тут что-то тяжелое упало на пол, негромко, но в тишине звук прозвучал как удар колокола. Повисла напряженная тишина. Юноша оглянулся, прислушиваясь: ни тюремщики, ни заключенные никак не отреагировали. Только тихий свист ветра разносился по коридору.
Мир снова повернулся, готовясь заговорить, но замерего прошиб холодный пот. Перед собой он увидел привидение. Точнее, сначала так показалось, но только когда он понял, что перед ним стоит та самая девушка из соседней камеры, испуг прошел. В руках она держала связку ключей и торжествующе показывала на один из них, словно бы говоря: «А вот что я нашла».
Откуда у нее ключи от камер? Заключенная никуда не уходила. Если бы тюремщики приходили, он бы обязательно услышал. Не приползла же связка, в самом деле. Затем он понял второе: девушка не уходит и явно ждет от него каких-то действий, но совершенно непонятно, каких.
Ты неразговорчива, почему-то отметил Мир. Чего ты хочешь от меня?
Девушка усмехнулась и подошла к двери. Ключ, который она так победоносно держала, вошел в замокраздался тихий щелчок.
Мир удивленно уставился на открывающуюся решетку, не веря своим глазам. Чувство нереальности не покидало его.
Выходи, внезапно прошептала девушка.
Мир совершенно сбился с толку.
Долго ты еще будешь стоять? раздраженно прошептала она. Могу закрыть, если хочешь. Тебе что, есть что терять?
Нет
До сих пор не верилось, что это не очередной сон. Вот только зачем ей освобождать приговоренного к смертной казни? Если только Александра говорила, что за ним придут в любом случае. Она сказала даже, что это будет девушка, дочь ее знакомого. Неужели и в самом деле она?
Ну, ты и тугодум. Пошли. Нам нужен еще один человек, иначе мы не справимся.
Девушка обернулась и посмотрела на Олика, который спал спиной к ним.
Надо его разбудить.
Мир подошел к камере и позвал вора. Тот не пошевелился.
Эй, Олик, проснишь, прошептал юноша.
Соседка подняла крошечную выщерблину с пола и бросила ее в сторону спящего. Камушек отскочил от стены и упал точно в переносицу. Олик дернулся. На его лице застыла маска удивления, а девушка тем временем уже открывала замок. Вор сориентировался мгновенноон не издал и звука, и вскоре вышел из камеры.
Что-то холодное вцепилось Миру в ногу. Юноша дернулся и чуть не упал. Капен крепко держал его.
Без меня решили уйти? прошипел вор. Кинуть решили, значит? Ай, как некрасиво. Не по-братски это. И ты, Олик, меня снова предал.
И в мыслях не было.
Дверь открывай, красавица. У меня оперный голосвсе мигом услышат.
В ночи довольная хищная улыбка Капена выглядела особенно угрожающе. Не оставалось никаких сомненийон выполнит обещание.
Светоч мой, будь добра, открой дверку, промурлыкал вор.
Девушка подчинилась. Когда щелкнул замок, и она отошла на значительное расстояние с поднятыми руками, показывая, что не собирается препятствовать ему, Капен отпустил Мира.
Камеры беглецов располагались дальше середины от поста охраныс той стороны проход всегда держался открытым, а с другой коридор кончался массивной дверью. Девушка направилась именно туда.
Складывалось впечатление, что перед ней открыты все дороги. Очевидно, побег не являлся импровизациейдевушка придерживалась плана.
Дверь легко поддалась ключу, но мерзко скрипнула при попытке открыть. Кто-то вдалеке вопросительно крикнул. По спине прошел холодок. Теперь таиться не имело смысла, и Олик рванул на себя дверь. За ней располагался круглый просторный зал, к которому примыкала лестница. Позади отчетливо слышался стук сапог. Беглецы захлопнули дверь, и девушка ловко вставила ключ. Повернув его на один оборот, она оставила его в замочной скважине и понеслась к лестнице. Беглецы ринулись за ней.
Слева будет пост, сказала она. Затем галереякончается тупиком. На стене два красных щитканадо надавить на них одновременно.
Тайный ход? удивился Олик.
Лестница кончилась. Большой дубовый стол, разбросанные бумаги и горящая лампа говорили о том, что тюремщики покидали пост в спешке. Похоже, их спасительница действует не одна.
Они свернули налево. Мир краем глаза заметил, что Капен остановился у стола и стал спешно заглядывать в ящики.
Быстрее, повернулась к нему девушка. Не трать время!
Она побежала так легко и быстро, что Миру пришлось вложить все свои силы, чтобы не отстать. Двое воров догнали их уже у входа в галерею.