Это моя кузина.
Вы действительно являетесь кровным родственником княгини Самариной?
Рудницкий беспомощно вздохнул: сплетни, распущенные Марией Павловной, охватывали все более широкие круги.
Сомневаюсь, искренне признал он. Хотя нас связывают определенные отношения. Княгиня знала моего отца, поэтому воспринимает меня как кого-то близкого, добавил он. Сходство наших гербов привело к тому, что сначала генерал Самарин, а потом и Мария Павловна решили представить меня как кровного родственника.
А ваша кузина?
Я не хотел бы продолжать эту тему.
Однако вам придется продолжить, возразил царь. Я не позволю, чтобы рядом с моим сыном находился кто-то, кого я не знаю.
Алхимик неохотно кивнулв конце концов, он сам настаивал на осторожности.
Ее кровное родство со мной такое же фальшивое, как и мое с семьей Самариных, сказал он через минуту. Я нашел ее, раненую, в анклаве, когда мы искали уцелевших из группы, которая ушла туда с советником Брагимовым. Оказалось, что она хороший маг, несколько раз спасала мне жизнь. Как и генералу Самарину. Поэтому она относится к нам как к семье. Поскольку она потеряла память, я позволил ей использовать мою фамилию, а имя она выбрала сама. Анастасия, добавил он, видя вопросительный взгляд царя. Мария Павловна придумала отчество: Александровна.
Из того, что я слышал, все, кто был с советником в анклаве, не принадлежали к высшим кругам.
Да, холодно признал Рудницкий. Но Анастасия не имела с ними ничего общего.
Тем не менее мне сложно поверить в то, что кто-то такой получил одобрение Марии Павловны.
Мне тоже, рассмеялся алхимик. Однако
Сын Вашего Величества чувствует себя лучше, доложил Самарин, стоящий на пороге.
Слава Богу!
Как опухоль? взволнованно спросил Рудницкий.
Уменьшается на глазах. Гуэрини сделал цесаревичу укол, натер колено какой-то мазью. Алексей утверждает, что не чувствует боли.
Все равно нужно что-то делать с этими сигилами, заметил Рудницкий. Кто знает, может, удастся идентифицировать особу, ответственную за все это?
Генерал, прошу организовать приезд кузины, сказал царь.
Ваше Величество имеет в виду
Анастасию Александровну, перебил его царь. И как можно быстрей.
С позволения Вашего Величества, я не думаю, что это хорошая идея, запротестовал Самарин. Офицер побледнел, его лоб в одно мгновение покрылся потом.
Я правильно вас понял? Вы подвергаете сомнению добрые намерения барышни Рудницкой?
Не столько добрые намерения, сколько преданность Вашему Величеству. Анастасия не чувствует лояльности к империи.
Как и господин Рудницкий, но он помог моему сыну. Вы же не подозреваете его в злых намерениях?
Нет, процедил Самарин.
В таком случае выполняйте приказ.
Слушаюсь, Ваше Величество.
* * *
Варшавский вокзал окутал белый, как молоко, туман. Современной формы здание с огромными стеклянными окнами медленно появлялось из дымки, словно пловец, выходящий из моря. Единственное, что было хорошо видно, это башню с часами, на верхушке которой развевался российский флаг. Постепенно гул моторовк вокзалу подъезжали три автомобилязаглушал крики носильщиков, свистки паровозов и гомон толпы.
Очередной транспорт с ранеными, сухо пояснил Самарин. Обычно тут не так многолюдно.
Рудницкий кивнул и нервным жестом проверил кожаный пояс со специальными кармашками. В самом большом была спрятана бутылка с гомункулусом.
Поезд Анастасии должен приехать через пять минут, нейтральным тоном бросил офицер.
Алхимик кивнул, но не стал вступать в дискуссию: накануне они спорили до поздней ночи. Рудницкий не винил Самаринаприезд Анастасии был кошмаром для охраны дворца: в окружении царя появится один из Проклятых Тот факт, что генерал не мог никому раскрыть личность «кузины», еще больше угнетал его.
Водитель остановился возле входа, и через минуту подошла группа солдат под командованием Матушкина. Все были одеты в полевые мундиры, без каких-либо признаков принадлежности к Конвою.
Надеюсь, эта авантюра закончится хорошо, вздохнул Самарин.
У нас нет выхода, напомнил Рудницкий. Без Анастасии мы не найдем того, кто хочет навредить наследнику престола.
Офицер неоднозначным жестом попросил водителя выйти из машины и полез в карман.
Даже если и так, это напоминает изгнание демона Сатаной, сказал он тихо. Хочешь? спросил он, протягивая сигареты.
Нет, спасибо. Тебе правда не о чем беспокоиться, Анастасия нас не предаст.
И почему же? Любит? с горечью спросил Самарин, закуривая сигарету. Ты такой эксперт в области чувств theokatáratos?
Она присягнула мне на верность.
Как это понимать?
Дословно. Ты действительно думаешь, что я бы выпустил на свободу кого-то из Проклятых, не будучи уверенным, что она не перережет мне горло при первой же возможности? А theokatáratos не могут нарушить добровольно данной клятвы. Они не могут. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Это часть их природы.
Почему ты мне раньше об этом не говорил? В Варшаве?
Я не хотел, чтобы ты задавался вопросом, что можешь получить от нее, надавив на меня. И еще одно: ни слова об этом. Никому. Даже царю!
Генерал задумчиво посмотрел на друга и наконец кивнул.
Ладно. Условно.
Не понимаю
Это просто. Если кузина что-то выкинет, я должен буду доложить обо всем своему начальству, а потом пустить себе пулю в лоб. И это не метафора, опередил он вопрос алхимика. Сокрытие такой важной информации не сочетается с честью офицера.
Мы не разочаруем тебя, заверил Рудницкий. Я Он замолчал, видя приближающихся солдат. Один из них открыл двери перед Анастасией.
Девушка, как обычно в черном и серебряном, поприветствовала Самарина сестринским поцелуем, после чего обняла и алхимика. Рудницкий заметил, что все россияне воспринимают ее с особой любезностью. «Наверно, Матушкин успел нашептать им, а возможно, они просто считают ее родственницей генерала», подумал он.
Поехали! приказал Самарин. Как приедем во дворец, я провожу тебя в твои апартаменты, чтобы ты могла освежиться, а потом
Я обойдусь и без того, чтобы освежиться, бесцеремонно прервала его Анастасия. Нельзя терять ни минуты, иначе они узнают о моем приезде и решат уладить дело другим способом.
Откуда они могут тебя знать? Ты никогда не участвовала в дворцовых интригах.
А если это что-то большее? Например, заговор наших друзей из Amici Mortis? Рискнешь жизнью цесаревича?
Минуту Самарин выглядел как оглушенный.
Amici Mortis? пробормотал он. В близком окружении царя? Невозможно!
Как скажешь. Девушка пожала плечами. Ты, конечно же, лучше знаешь, что происходит при дворе императора всея Руси, добавила она с легкой, почти незаметной иронией.
На щеках офицера заиграли желваки, правая ладонь опустилась на кобуру.
Быстрей! приказал он водителю. Поддай газу!
* * *
Анастасия легко коснулась лба алхимика и произнесла три странно звучащих слога. И о диво, Рудницкий запомнил их без труда. Он ощутил прилив жара к лицу, и с ударом сердца пришла волна боли. У него было такое впечатление, что он чувствует вонь сгоревшего мяса, а в глазницу вкручивается раскаленное докрасна стальное сверло. Все вокруг закружилось, зрение взорвалось цветами за пределами человеческого восприятия и понимания. Он вскрикнул от боли и зашатался, закрыв глаза. Чьи-то сильные руки схватили его и помогли удержать равновесие. Самарин
Все в порядке? Олаф? Олаф?!
Уже лучше, прошептал алхимик дрожащим голосом.
Открой глаза! приказала Анастасия. Наихудшее уже позади.
Почему ты не сказала, что будет так больно?!
А что бы это изменило? Я же тебя не обманула и не говорила, что ритуал приятный. Ну давай. Это ненадолго.
Рудницкий открыл глаза: комната цесаревича была полна странных форм и цветов, для которых он не находил названия ни на одном из известных ему языков. Постепенно из хаоса появлялись раздражающие узоры и знаки, через определенное время над ними доминировал след мрака. Что-то, что из-за отсутствия описания можно было бы назвать чернотой, загрязняло пол, стены и столик с лекарствами, окружало место, где стояла кровать цесаревича.
Что это за чертовщина? бубнил он, вставая на колени.
Дрожащее пятно мрака вызывало у него тошноту, уши раздражал сухой шелест, напоминающий трение покрытых чешуйками змеиных колец.
Дайте первичную материю!
Рудницкий взял щепотку мелкого порошка и насыпал в центр вызывающего отвращение пятна. Шелест немедленно прекратился, сменившись звуком ломающегося льда. Чернота исчезла, открыв странную паутину узора в оттенках засохшей крови.
Я вижу его! с напряжением сказал алхимик. Что теперь?
Ты должен его уничтожить, спокойно произнесла Анастасия.
Как?!
Обычно процедура идентична, как при создании сигил: достаточно размешать в воде первичную материю и использовать раствор как краску. Ты должен нарушить симметрию узора. Это все.
Рудницкий сунул палец в наскоро подсунутую мисочку с темной, переливчатой жидкостью и медленно, старательно зарисовал символ. Тошнота отступила.
Все, сказал он.
Теперь осталось последовать по следу человека, создавшего печать. Я не знаю, как ты его увидишь, но ты должен справиться и определить, откуда он пришел. Только поспеши, у нас мало времени!
Алхимик буркнул, соглашаясь: полоска мрака пометила дорогие ковры, словно черным орнаментом.
Идемте! закричал он, поднялся с колен и выбежал из комнаты.
След вел на лестницу на следующий этаж. По пути они прошли два поста, но солдаты расступались без слов, подгоняемые резким приказом Самарина. Рудницкий свернул за поворот коридора, когда его ослепила вспышка света.
Вот и все! процедил он, потирая глаза. Черт! Ничего не вижу.
Через минуту все придет в норму, успокоила его девушка. Хуже, что мы не узнали, где заканчивается след.
Не так уж и плохо, ответил не своим голосом генерал. В этом крыле находятся только две комнаты, остальные помещениядля прислуги. Но ни один слуга не имеет свободного доступа к цесаревичу.
Рудницкий потянулся за платочком, чтобы вытереть слезящиеся глаза, и выругался, когда заметил кровавые пятна на белой ткани.
Что это значит? простонал он. Эта кровь?
Ничего страшного, сказала Анастасия. Иногда так бывает, ваш организм не приспособлен к использованию магии.
Я так понимаю, что теперь у меня будет гемолакрия?
Нет, конечно, думаю, что это пройдет.
Огромное спасибо! Я
Может, вернемся к проблеме? напряженно предложил Самарин. Двери с левой стороны ведут в комнаты доктора Гуэрини, с правойв апартаменты фон Шварца. А теперь решите, кто из них мог создать этот сигил в комнате Алексея.
Откуда мне знать? возмутился Рудницкий. Я не детектив!
Пойми, Олаф, я могу потребовать разговора с царем в любое время, но, если окажется, что я обвиню невиновного, второго шанса не будет. Изгонят меня и тебя вместе со мной, и кто тогда побеспокоится о цесаревиче? Думай! настаивал генерал.
Больше всего времени с ребенком проводит Гуэрини, сказал алхимик, колеблясь. С другой стороны, из того, что я заметил, он трус, избегает всяких конфронтаций, как только может. Разве что он притворяется
Фон Шварцдоверенный императора с незапамятных времен, разве он мог бы повернуть против наследника престола? Бред!
Может, отложим в сторону вопросы морали? вмешалась Анастасия. Лучше поговорим, кто из них мог бы сделать что-то такое? Поскольку виновник должен быть адептом.
Ну да, согласился офицер. Я как-то не вижу в этой роли фон Шварца. Тем временем Гуэрини как медик точно интересовался магией и алхимией хотя бы из-за своей профессии.
Вроде бы да, признал Рудницкий. Правда, у меня сложилось впечатление, что наш дорогой доктор не имеет ни малейшего понятия ни о магии, ни об алхимии, но, возможно, он умышленно демонстрировал незнание в этой области.
Ясно. Сейчас позову
Подожди, воскликнул Рудницкий. Визитка!
О чем ты бредишь? Какая, к чертям, визитка?! У нас нет времени, я должен немедленно доложить Его Величеству! Гуэрини сейчас рядом с цесаревичем!
Ты дал фон Шварцу свою визитную карточку? догадалась девушка. И что? Он не отреагировал?
Ну да! Никакой тошноты или головокружения. Это онадепт!
Может, объясните мне, в чем дело? процедил сквозь зубы Самарин.
Алхимик молча протянул ему свою визитку.
Посмотри на нее, посоветовала Анастасия.
Ну смотрю! рявкнул офицер. Какие-то вращающиеся узоры. При чем тут фон Шварц?
Это иллюзия, усиленная кровью Олафа, пояснила девушка. Ты ничего не ощутил, потому что являешься адептом, но на нормального человека она действует как удар молота. Достаточно секунды, чтобы он ощутил головокружение, а более чувствительные могут потерять сознание.
Ну да!
Позови какого-нибудь солдата.
Самарин со злостью посмотрел на нее, но кивнул стоящему невдалеке охраннику.
Солдат, ко мне!
Солдат подбежал.
Слушаю, Ваше превосходительство!
Посмотри на это, приказал Самарин, протягивая ему визитку.
Широкоплечий мужчина в мундире Конвоя послушно взял в руки визитку и сразу же бросил ее. Его лицо приобрело оттенок свежевыбеленной стены; если бы не помощь алхимика, он рухнул бы на пол.
Теперь ты нам веришь? спросила Анастасия.
Черт вас подери! За мной!
Они побежали по ступеням, по дороге к ним присоединялись другие солдаты Конвоя. Самарин первый добежал до комнаты Рудницкого и со злостью выругался: кровать цесаревича была пустой.
Наверное, Гуэрини забрал мальчика на прогулку, сказал алхимик, тяжело дыша. С тех пор как Алексею полегчало, он бредил прогулками в парке.
Бурманов! закричал генерал. Лети за нашими, а потом в парк! И позвони в казармы!
Высокий сержант с усами и бородой а-ля Скобелев кивнул, после чего побежал к выходу. В дверях он столкнулся с Гуэрини. Самарин подскочил как тигр к доктору и затрусил его, как терьер крысу.
Где наследник престола?!
На прогулке, перепуганно простонал медик. С графом фон Шварцем. В последний раз я видел их рядом с фонтаном.
Генерал оттолкнул итальянца и выбежал в коридор.
Может, успеем, бормотал он. Через пять минут тут будет взвод, а через пятнадцатьрота. Только бы успеть
Самарин потянулся за револьвером, а зловещий лязг стали сказал о том, что и солдаты готовятся к битве. Рудницкий достал бутылку с гомункулусом.
Там! закричал Самарин.
Фон Шварц разговаривал с работниками, трудящимися возле фонтана, цесаревич стоял в нескольких метрах дальше, размахивая палкой как саблей.
В линию! скомандовал офицер. Алекс, ко мне!
Мальчик удивленно посмотрел на него, но через миг бросил свое импровизированное оружие и быстрым шагом направился в сторону солдат. Фон Шварц оглянулся и сделал движение, словно хотел его задержать.
Огонь! выкрикнул Самарин.
Аристократ отступил, перепуганный залпом, а потом быстро отпрыгнул за фонтан.
Что происходит? спросил цесаревич. Почему вы стреляли? Господин генерал?
Это такая игра, объяснила Анастасия. Ты любишь играть в войну?
До того как мальчик успел ответить, из дворца выбежала группа вооруженных мужчин, отрезая им путь к отступлению, а в руках работников возле фонтана появились карабины. Рудницкий, не задумываясь, швырнул тонкостенную бутылку в дерево.
Убей! процедил он сквозь стиснутые зубы.
В этот раз медленной трансформации не было, гомункулус сразу появился в виде страшного малолетнего ребенка. Один из солдат прицелился в него, но Самарин взмахом руки приказал ему опустить оружие.
Это свой! Не стрелять! приказал он.
Алхимик потянул цесаревича на землю, солдаты окружили их, закрывая своими телами. Какое-то время Рудницкий надеялся, что гомункулус сам справится, поскольку часть врагов убежали, а другие разбежались в разные стороны, хаотично паля, однако это продолжалось недолго. Неожиданно гомункулуса окружило пламя, а заговорщики пошли в атаку по приказу фон Шварца.
Примкнуть штыки! приказал Самарин.
Все закрутилось, заговорщики в мгновение ока перемешались с солдатами. Лысый парень с лицом, покрытым шрамами от ожогов, прицелился в цесаревича, но в то же мгновение упал на траву с разорванным плечом.
Олаф! Бери ребенка и беги! с отчаянием закричал Самарин.