Эта идея приходила мне на ум, признал Питер, в любую свободную минуту, какая мне только выдавалась, но ты же знаешь, как нелегко найти подходящего портного.
Мэри Джейн скорчила гримасу, затем улыбнулась и отвернулась.
В общем, я просто постираю его, сказала она, ты купил вчера стиральный порошок?
Вот черт, забыл.
Что ж, придется обойтись жидкостью для мытья посуды. Не забудь купить его сегодня.
Да, госпожа.
Ты все вытащил из карманов? Все свои маленькие паучьи устройства?
Ага.
ЭмДжей оценила абстрактное выражение его лица и, улыбнувшись, вручила костюм ему обратно.
Лучше сам проверь я никогда не смогу отыскать все потайные карманы. Этот костюм еще хуже твоего жилета фотожурналиста.
Питер послушно взял верхнюю часть костюма и вынул из карманов несколько паучьих датчиков и немного мелочи. Затем стянул низ и тоже вручил его жене.
Иди в ванну, тигр, велела Мэри Джейн, снова отворачиваясь. Тебе не помешает немного отмокнуть, чтобы расслабиться.
И чтобы меня снова впустили в человеческое общество? прокричал он ей вслед.
В ответ Питер услышал слегка приглушенный смех.
Когда закончишь, сказала ЭмДжей, можешь включить WNN. Там наверняка будут повторы.
Питер вздохнул, достал из шкафчика полотенце и пошлепал в ванную.
Веном. Который должен быть в Сан-Франциско. Подобные неожиданности были в его жизненном стиле.
С другой стороны, внезапное появление Ведома не обязательно стало неожиданностью. В прошлом всякий раз, стоило Питеру только подумать, что он наконец избавился от Эдди Брока, человека, превратившегося в Венома, как тот снова появлялся.
И, погрузившись в свои мысли и не глядя под ноги, Питер споткнулся о порожек ванной, быстрый кувырок в сторону помешал ему разбить голову о раковину, и растянулся на кафельном полу.
Ты в порядке? донесся из кухни взволнованный голос. Мэри Джейн заполняла большую раковину, чтобы замочить в ней паучий костюм.
Если под «порядком» ты подразумеваешь лежание на полу в туалете в обществе щеток и чистящих средств, тогда да
В коридоре послышались шаги Мэри Джейн, и Питер начал вставать.
Ты что, упал? озадаченно поинтересовалась жена. А вот это уже не в твоем стиле.
Нет, ответил Питер, поднимаясь на ноги и потирая ушибленный локоть. Нет, не в моем. С тех пор как
И тут он осекся. Укус паука наградил его пропорциональной силой паука и нечеловеческой ловкостью, а паучье чутье всегда помогало, предупреждая обо всех несчастьях, которые могли произойти, о необычных опасностях, поджидавших его, и даже о совершенно рутинных неприятностях наподобие падений и столкновений с другими людьми. Теперь же это предчувствие просто пропало. Затем Питер вспомнил: паучье чутье не предупредило его и тогда, когда Хобгоблин швырнул в него свою последнюю тыквенную бомбу. А ведь он должен был получить хоть какое-то предостережение. Питер рассеянно потер ребрате отозвались болью.
Какое-то время назад, когда я впервые схлестнулся с Хобгоблином, сказал он, с Недом, а не с тем, который принял его обличье позднее, он сумел придумать какой-то химический реагент, который каждый раз примерно на день усыплял мое паучье чутье. Раньше он распылял этот реагент в виде газа из тыквенных бомб. Однако сейчас Питер наклонился и указал на неглубокий порез на ноге.
Тебе нужно наложить швы, озабоченно произнесла ЭмДжей.
Нет, не нужно. На вид он хуже, чем есть на самом деле. Но он оказался достаточно глубоким, чтобы одна из его «мышей-с-лезвиями» накачала меня приличной дозой антипаучьего вещества, что бы это ни было.
Мэри Джейн взглянула на мужа.
И как долго это продлится?
Питер пожал плечами.
Ну, Джейсону Макендейлу далеко до технического гения Неда Лидса. Если бы Нед до сих пор оставался Хобгоблином, у меня имелись бы все основания ожидать намного худшего по крайней мере, он бы каждый год выкатывал улучшенную версию вещества. Но этот, я думаю, продержится не больше дня.
Что ж, будь осторожнее, попросила ЭмДжей. А теперь лезь в ванну и постарайся не утонуть.
Да, мамочка, с иронией пообещал он.
Питер открыл краны, поставил затычку, сел и стал наблюдать за тем, как поднимается вода. Хобгоблин сам по себе представлял проблему, но если добавить в уравнение Венома если предположить, что новостные сюжеты не врут, то ситуация становилась еще менее приятной.
Хобгоблин умудрялся выделяться даже в городе, битком набитом супергероями с замысловатыми биографиями и жизненными проблемами и суперзлодеями, обладающими целым ворохом травм, историй и проблем, зачастую куда более сложных и запутанных, чем у героев.
Изначально это был совершенно другой злодей, его звали Зеленый Гоблин. Тот невзлюбил Человека-Паука еще в начале его карьеры супергероя и уйму времени посвятил охоте на Гвен Стейси и попыткам превратить жизнь Паука в ад. В настоящем мире это был Норман Осборн, и оказался он полным психом и одновременно дипломированным гением, обладающим внушительным талантом в областях материаловедения и химической науки. Подобно многим другим суперзлодеям, он выбрал себе тему и с фанатической и даже немного лишенной воображения целеустремленностью придерживался ее, завоевав репутацию в опасном смысле «поехавшего духа Хэллоуина». Зеленый Гоблин носил костюм тролля, дополненный жуткой маской, и разбрасывал во все стороны миниатюрные «тыквенные бомбы», стоя на парящей в воздухе реактивной доске. Он брал у терроризируемого им города все, что хотел, пугал и мучил жителей, как и когда ему было угодно.
Человек-Паук, естественно, был вынужден стать исключением из запуганных горожан, и Зеленый Гоблин сделал исключение ему. Их маленькая личная война длилась очень долго, пока в итоге Осборн не погиб от одного из своих собственных устройств. Но перед смертью он успел погубить Гвен, прежнюю любовь Питера Паркера.
Питер вырвался из мрачных мыслей и оглянулся по сторонам в поисках чего-нибудь ароматического и успокаивающего, что можно было бы положить в теплую ванну. Однако на глаза ему попалась лишь большая коробка с ароматической пеной для ванн Victorias Secret. «Представить не могу, зачем она это покупает», подумал он. Питер начал обыскивать шкафчики в ванной и наконец отыскал бутылку хвойной эссенции для ванн.
«Зеленая, подумал он, она обязательно должна была оказаться зеленой» Он пожал плечами и налил немного эссенции в ванну, затем уселся обратно и принялся наблюдать за появляющимися пузырьками.
Как только Зеленый Гоблин умера Питер, спустя время, смог примириться с собственным горем, история тут же начала повторяться. Какой-то мелкий бандит наткнулся на одно из множества секретных укрытий Гоблина, продал информацию о его местонахождении другому, более состоятельному, бандиту, и тот нашел в логове новые костюмы, бомбы, энергетические перчатки и даже глайдеры. Он внес кое-какие изменения в запасные костюмы, поменял расцветкуи на свет появился более или менее новый суперзлодей, Хобгоблин.
Хобгоблином оказался репортер по имени Нед Лидс, по иронии судьбы коллега Питера из «Дейли Бьюгл» и муж другой ранней возлюбленной Питера, Бетти Брант. Этот человек, примерив на себя новый облик, начал досаждать супергерою, стараясь чем-нибудь занять его, пока сам разыскивал тайны, хранящиеся в спрятанных дневниках Нормана Осборна. Тайны, среди которых, как боялся Паучок, могла содержаться и информация о его личностиОсборн успел ее выведать. Лидс также смог синтезировать ту странную химическую формулу, которая даровала Зеленому Гоблину его нечеловеческие скорость и силу. Однако репортер проигнорировал содержащееся в журналах Осборна предупреждение, что эта формула способна вызвать безумие у человека, который использует ее для достижения максимального физического эффекта.
И, разумеется, она вызвала. Формула превратила Лидса в такого же безумца, каким был Норман Осборн, и в конце концов Нед тоже умерот рук бандита-конкурента. И тогда все его вооружение, костюм, имидж и безжалостно беспринципная и охочая до денег личность проявилась снова, на этот раз в человеке по имени Джейсон Макендейл. Макендейл охотно превратился в Хобгоблина Номер Два, или, возможно, Два-А. Он решил, что избавиться от Человека-Паука, одного из наиболее активных местных борцов с преступностью, который имел больше всего шансов доставлять злодею регулярные проблемы, будет отличным продолжением традиции.
Питер выключил кран и проверил воду. Идеальная температура. Если осторожно в нее залезть, лечь и не шевелиться, она вымоет из тебя всю боль. Но если, будучи в воде, ты хотя бы чуточку двинешься, она моментально тебя ошпарит. Он забрался в ванну, опустился до уровня пузырьков и ушел в воду почти по нос. «Хобгоблин, подумал он и вздохнул, с ним я справлюсь. А вот Веном»
Питер закрыл глаза и позволил горячей воде делать свою работу. Однако его разум отказывался оставаться спокойным.
Веном относился совершенно к другому классу проблем.
Неприятности начались совершенно невинным образом, когда Питера даже не было на планете Он усмехнулся от того, как буднично это прозвучало в его мыслях. Человек-Паук оказался втянут в войну между супергероями и внеземными силами, устроенной существом, известным как Потусторонний, на самом краю исследованной вселенной на поверхности всеми забытой планеты. В разгар сражения его прежний костюм оказался порван в клочья, а поскольку Паучок был совершенно не из тех супергероев, что чувствовали себя в своей тарелке, сражаясь голыми, он принялся искать замену и наткнулся на машину, которая послушно снабдила его новым костюмом. Да каким Тонкая, изящная работатак думал о нем Питер, когда впервые влез в новый костюм, и позднее, в течение Секретных Войн, и даже по возвращении на Землю. Это был не просто костюм, а настоящая мечта каждого супергероя. Иссиня-черный, со стилизованным белым пауком на груди, с графической точки зрения куда более запоминающийся дизайн, чем его красно-синий вариант. Возможно, машина позаимствовала идею рисунка из какого-то потаенного уголка сознания Питера, который считал, будто знает, как хочет выглядеть Человек-Паук.
Но костюм не просто круто выглядел. Он мгновенно реагировал на желания своего владельца. Его даже не нужно было снимать, стоило просто подумать об этом. Костюм мог освобождать рот, чтобы ты поел или поговорил. При одной мысли мог принимать вид обычной уличной одежды, а в конце трудного рабочего дня просто стекал с тебя и превращался в небольшую лужицу у ног, которую можно было поднять и повесить на спинку кресла, и на следующее утро тебя бы поджидал идеально свежий, чистый и готовый к употреблению костюм.
Он оказался настолько удобен, что в конечном итоге стал немного нервировать Питера. Ему начали сниться странные сны об этом и его старом костюме. В этих снах костюмы боролись за право обладания им, угрожая разорвать его на части. В конечном итоге Питер отнес обновку Риду Ричардсу, наиболее технически подкованному члену Фантастической Четверки, и попросил ее проанализировать.
Питер, мягко говоря, удивился, когда узнал, что носил вовсе не костюм и даже не вещь. Хотя, возможно, он и был кем-то создан, но совершенно точно не являлся просто элементом гардероба. Костюм оказался живыминопланетным существом, симбиотом, способным соответствовать его физиологии, даже его разуму. С течением времени «костюм» намеревался окончательно слиться с Питером, и они стали бы единым целым.
Питер вздрогнул от ужаса и тут же поморщилсягорячая вода обожгла его. Он немного замедлил дыхание, пытаясь сладить с жарой и дискомфортом, который доставляли воспоминания.
Чтобы избавиться от «костюма», пришлось попотеть. Питер не был готов к настолько постоянным, интенсивным и близким отношениям, он вообще не был готов ни к чему подобному. Риду Ричардсу потребовалось применить весь свой научный гений, чтобы, наконец, снять «костюм» с тела Паркера и подвергнуть дальнейшим исследованиям. Одним из слабых мест симбиота оказалась его уязвимость перед звуками. Он не мог защититься от громких и, в особенности, акцентированных звуков. Но даже избавление от «костюма» не решило всех проблем.
Симбиот желал его, и в его простом сознании накапливался гнев: если ему когда-нибудь удастся сбежать из заточения, он найдет Паркера. Он сольется с ним. И накажет за предательство. И в процессе, скорее всего, выдавит из него всю жизнь, до капли. Ирония, разумеется, заключалась в том, что таким образом симбиот убил бы своего носителя, для которого был изначально создан, и затем наверняка умер бы сам. Но с точки зрения Питера Паркера, ирония заканчивалась при первом намеке на перспективу его собственной смерти.
В конце концов симбиот действительно сбежалу подобных историй есть тенденция заканчиваться плохои выследил Питера. У Паука осталась единственная возможность избавиться от «костюма»: забежать на колокольню церкви по соседствуоглушительный колокольный звон прогнал инопланетянина. Питер счел, что симбиот погиб. Но, как оказалось, одна или две капли уцелели. С неземной настойчивостью симбиот размножился снова и нашел другого носителя.
Эдди Брока. Некогда он работал журналистом в «Дейли Глоуб»главном конкуренте «Дейли Бьюгл», но затем его уволили из-за недоразумения, неправильной трактовки сообщенной им новости. Человек-Паук поучаствовал в менее видимом аспекте той же историиона касалась убийцы в маске, известного как Пожиратель Грехов. Паучок раскрыл средствам массовой информации подлинную личность злодея, но Брок считал, что Пожирателем был совершенно другой человек. Он написал и опубликовал свою статью, основываясь на недостоверных данных.
Оказавшись на улице, Брок решил, будто во всех его бедах виноват Человек-Паук, и за это стенолаз должен умереть. И вот однажды ночью, в той же самой церкви, что-то темное вытекло из теней и нашло Эдди Брока, присоединилось к нему. Брок принял союз ненависти, который предложил ему симбиот, и слился с ним в единое целое.
Ненависть может объединять сильнее любви. Для Брока так и получилось. Хотя «костюм» не слишком хорошо изъяснялся по-человечески, он позволил бывшему репортеру прочувствовать всю свою ненависть к Человеку-Пауку, для которого был создан и который, с точки зрения симбиота, бессердечно отверг его. А по мнению Эдди Брока, все, ненавидящее Человека-Паука, демонстрировало свой хороший вкус.
Эдди Брок превратился в одного из людей, которые говорят о себе «мы» и которым для этого не требуется принадлежать к королевской династии. С тех пор он, или они, назвавшись Веномом, довольно успешно охотились на Паучка по всему Нью-Йорку, не гнушаясь даже запугиванием ЭмДжей. Эта теньчерный костюм, белый паук, грозная, клыкастая пасть и жуткий цепкий язык, который симбиот любил удлинять, появлялась в жизни Питера и исчезала из нее, неизменно принося с собой страх, ужас, иногда боль и повреждения, практически ведущие к смерти. Сколько уже раз они выясняли отношения? По всему городу, и только навыки, смекалка, а иногда и удача спасали Человеку-Пауку жизнь.
Однако после множества столкновений случилось нечто странное. Во время сражения на одиноком карибском острове Человек-Паук (и так уже избитый до полусмерти) инсценировал свою гибель в результате взрыва газа и даже специально для Венома подбросил обгоревшие человеческие кости и остатки своего костюма в качестве доказательства. Сам же он как одержимый поплыл в сторону ближайших корабельных маршрутов в поисках судна, которое отвезет его домой. На борт одного такого корабля он и сел.
А Веном, или Эдди, убежденный в смерти своего старого врага, неожиданно пришел в удивительное состояние покоя. Некоторое время он оставался на островеПитер предположил, что там к нему постепенно возвращался здравый смысл. Как бы то ни было, позднее Эдди обнаружился в Сан-Франциско. Пробыл там какое-то время, а затем, узнав, что Человек-Паук жив, начал пробираться на восток автостопом, чтобы раз и навсегда разобраться с ним.
Однако по дороге банда головорезов напала на семью, что согласилась подвезти Эдди через всю страну. Именно тогда Брок начал обретать цель. Именно тогда Веном поднялся и уничтожил бандитов, напавших на семью и других людей, находившихся на стоянке для грузовиков. Эдди решил, что, возможно, ему есть чем еще заняться в этой жизни. Он будет защищать невинных, подобно тому, какон не сомневалсяэто делал и предавший его Человек-Паук.
Ну, по крайней мере, тех, кого он считал невинными. Не стоит забывать: Венома при всем желании здравомыслящим никто бы не назвал. Однако и тем, кто представляет исключительно угрозу, он быть перестал. Веном превратился в двойственную фигуру. Скорее всего, он в той или иной степени всегда будет угрожать Человеку-Пауку. Но, насколько понял Питер, бедные и беззащитные могли больше не опасаться. Вот почему новость о том, что Веном убил какого-то бездомного казалась ему невероятной.