Ответом ей стало молчание.
Сделав над собой усилие, Дея подняла взгляд и увидела, что Девон в упор смотрит на неё.
Если не боишься, произнёс он.
Очень боюсь, призналась Дея, и снова наступила тишина.
Дее почему-то не казалось, что Девон разглядывает её. Он не смотрел ни на плечи, ни на лицо, только в глаза. И как будто невидимая нить протянулась между ними, соединяя в одно.
Скажи, что не нужно бояться, попросила Дея.
Не люблю врать.
И страх почему-то ушёл. На губах Деи снова заиграла улыбка, и она, быстро опустив взгляд на книгу Девона, перевернула страницу его книги, а затем снова посмотрела ему в глаза.
Ты читаешь здесь каждый день, произнесла она.
Да.
Девон опустил глаза.
Больше в тот день он так и не сказал ничего, а Дея так и не решилась настаивать. Но на следующий день Дея сразу подсела к немуи на следующий, и ещё через день.
Девон молчал. Несколько раз Дея произносила ничего не значащие фразы, пытаясь завязать разговор так, как её учил отец: о погоде, о деревьях и о новостях.
Девон отвечал односложно и тут же принимался дальше читать.
Однажды на один из таких вопросов вместо ответа Девон спросил:
Ты знаешь, что я Девон из рода Ястребов?
Дея сглотнула.
Да.
Наступила тишина.
А что?
Ничего, Девон снова отвернулся и уткнулся носом в фолиант, но Дее показалось, что поза его стала чуть менее каменной, чем всегда.
А ещё через пару дней Девон заговорил первым.
Ты читаешь «Азбуку цветов»? спросил он.
Дея покраснела. До тех пор ей и в голову не приходило прятать свои книги, и только теперь она поняла, какая она идиотка«Alphabeti de flores» в среднем круге знали наизусть все, кроме неё. Она же пока что разбирала её с трудом.
Это просто хотела повторитьДея мысленно выругалась на себя за эту неспособность связать два слова, которая до сих пор не настигала её никогда.
Я думал, ты в среднем круге.
Пальцы Деи побелели и сжались на краешке листа.
Я в школе первый год! выпалила она обиженно наконец.
И что?
И ничего! Читаю, что могу.
Наступила тишина, а потом Дея с удивлением обнаружила, что Девон накрыл её руку своей рукой.
Не злись, мягко сказал он.
Дея шумно выдохнула.
Просто уже надо было выучить «Relatio stellarum», а я не могу, потому что всё ещё во «Flores» не разобралась до конца. Поэтому тут и сижу.
Девон хмыкнул.
А я уж думал, ты приходишь сюда из-за меня.
НуДея покраснела ещё сильней, мысли её завертелись, когда она попыталась подобрать слова. Из-за тебя я всё ещё её не прочитала, призналась она. Почти неделю ничего читать не могу.
Она осторожно подняла на Девона взгляд и заметила в глазах собеседника удивление.
Что? спросила Дея растерянно.
Ничего, Девон покачал головой, хочешь, помогу?
Я же, наверное, и тебе мешаю читать, Дея опустила глаза и услышала смешок.
Ерунда. «Historia de fomori» нам всё равно никогда не зададут.
Что? Дея осторожно приподняла взгляд. Тогда зачем ты её читаешь?
Девон пожал плечами.
Тут больше не осталось непрочитанных книг.
Он помолчал.
Так тебе помочь разобраться или нет?
Дея улыбнулась и торопливо кивнула.
К тому времени уже шёл апрель, и за три недели Девон объяснил Дее всё то, что нужно было выучить до испытаний, и чего Дея никак не могла понять.
Дея уже предвидела, как плюнув на библиотеку с её сыростью и темнотой, она позовёт Девона на речку или в рощу на холме, откуда открывался чудесный вид на тонущий в тумане океан, когда прошёл слух, что в Академию приезжает Верховный Друид.
В один прекрасный день Дея с улыбкой вошла в библиотечную пещеру и поняла, что Девона там нет.
Она искала его везде, но, не расспрашивая других, найти кого-то в комплексе затерянных в лесу строений, где располагалась академия, было нелегко, а расспрашивать она не могла, потому что при упоминании имени Девона все тут же шарахались от неё.
Сначала было Дея думала, что дело в испытании, к которому должен был готовиться сам Девон. Дее по-прежнему было страшно от мысли, что тот может погибнуть, если богиня сочтёт его недостойным служить. Но она всё же продолжала искать встречипусть не для того, чтобы позвать Девона на реку или в лес, а просто чтобы посмотреть на него издалека.
И однажды Дее удалось выследить Девона, когда тот, сбежав с тренировки, отправился в лес. Девон распевал песню на незнакомом языке и взмахивал руками, так что Дея не сразу поняла, что именно тот делалДевон пытался вызвать туман.
Он заметил Дею и замолк на полуслове, остановив на незваной гостье испытующий взгляд.
Что ты делаешь? спросила Дея, выбираясь из своего укрытия за деревом.
Ничего, ответил Девон тоном, который ясно говорил о том, что дальнейшие расспросы только рассорят ихтак уже было пару раз. Девон никогда ничего не доказывал, если Дея настаивала на своёмпросто пожимал плечами и объяснял дальше, но если Дея начинала слишком упорно задавать какой-то вопрос, не относящийся к звёздам или цветам, Девон мог просто встать и уйти, не говоря вообще ничего. Впрочем, на следующий день он снова обнаруживался на своём неизменном месте в библиотеке. Теперь же Дея абсолютно не представляла, где его искать в случае чего.
Дея сделала ещё шаг вперёд, и, к её удивлению, Девон вдруг смягчилсяа может быть, просто устал молчать.
Скоро приедет Великий Друид, сказал он.
Я слышала об этом Ну и что?
Он возьмёт себе ученика из наших детей.
И?
Я должен стать этим учеником.
Дея замерла, удивлённо глядя на него. В голове одна за другой замелькали мысли, и все они касались семьи Девонаа Девон никогда не говорил с ней о семье.
Понятно, только и сказала Дея, и опустила глаза. Значит, я больше тебя не увижу?
Девон ничего не ответил.
Дея ждала ответа несколько минут, пока Девон снова не начал нараспев произносить свои непонятные слова, а потом отвернулась и побрела, силясь проглотить вставший в горле ком. Из всех, кого Дея узнала в кругу друидов-учеников, Девон был единственным, кто стал по-настоящему ей дорог. И дело тут было не только в том, что Девон, как и она, был сидом. Дею просто тянуло к нему. Ей хотелось растопить этот лёд, но теперь она начинала понимать, что так ничего и не добилась. О чём бы ни думал Девон, для неё это навсегда должно было остаться загадкой.
Риган появился в священной роще за день до испытанияон хотел, чтобы его ждали, и ему это удалось.
Главный наставник принял его и долго уговаривал остаться на несколько дней, хотя бы до тех пор, пока не будет проведён отбор в старший круг, но Риган был непреклоненон не любил детей.
Наставник приказал вывести учеников на центральную площадь учебного лагеря и построиться по кругамРиган ему не мешал. Он наблюдал за воспитанниками, чуть приспустив ресницы, и с таким же каменным лицом, как и всегда.
Наставник, судя по всему, был осведомлён о том, зачем Великий приехал сюда. Слухи расходились легко, даже если единственным местом, где их произносили в полный голос, была спальня богини Дану. Риган давно уже к этому привык.
Он не двигался до тех пор, пока последний из учеников не занял своё место в строю, а затем пошёл вдоль шеренг.
Дея, стоявшая во втором ряду одной из первых колон, широко раскрыв глаза, наблюдала, как колышется в такт движениям его украшенный орнаментом плащ. Следом за Риганом по шеренгам летел едва слышный шепоток, из которого Дея поняла, что не только Девон мечтает стать друиду учеником.
Она вздохнула с облегчением, уже решив было, что планы Девона обречены на провалнаставники признавали его одним из лучших учеников, но родословная Девона отрезала ему любой путь наверх.
Потом Риган остановился, и сердце Деи замерло, когда она увидела, на кого смотрит друид.
Ты, Риган указал пальцем на одного из воспитанников старшего круга, и Девон вышел вперёд. Собери вещи и идём со мной.
Глава 5
В таком месте Девон оказался впервые.
Он слышал, конечно, что друиды живут в пещерах, но представлял себе это немного не так.
Семья Ястребов обитала в просторном деревянном тереме, приютившимся меж ветвей деревьев, где у каждого была своя комнатанебольшая, но с просмоленными стенами и большим окном. В тереме было светло и почти не холодно зимой, и просторно не в пример баракам для учениковно с «пещерой» Верховного Друида обитель Ястребов было невозможно сравнить.
«Пещера» на деле представляла из себя сеть, хитросплетение пещер, переходивших одна в другую, и пока Риган шёл вперёд, указывая Девону путь, тот запомнил лишь небольшую часть того, что представляет собой этот комплекси отлично это понимал.
В голове промелькнула мысль, что если он убьёт Ригана прямо сейчас, как хотел сделать это с самого начала, едва они останутся одни, то попросту не сможет выбраться отсюда сам.
Пришли, тем временем прервал его мысли Риган и остановился внутри просторной залы, широко расставив ноги и скрестив руки за спиной.
Девон тоже шагнул в дверной проём и опасливо оглядел то место, в котором оказался.
Комната была большой. Если стены в коридоре были выточены из грубого камня, в котором тут и там виднелись разноцветные следы драгоценных пород, то здесь они были гладко обтёсаны, и стены эти украшали драгоценные гобеленыДевон, понимавший в этом кое-что, удивился мастерству, с которым было выполнено плетение, изображавшее, как он смог узнать, эпизоды из истории народа Туат.
Дверь была всего одната, через которую они вошли. Зато, взглянув на стену напротив, Девон замер, пытаясь понять, как может быть возможно то, что он видел перед собой: напротив него было огромное окно, выходившее на морское дно.
Девон даже вытянул руку перед собой, пытаясь понять, как такое возможно, и сделал шаг вперёд, но тут же одумался, вспомнив, в чьём доме он оказался, едва заметно покраснел и встал ровно.
Уже менее внимательно он разглядывал каменное ложе, стоящее в центре комнаты, застеленное множеством расшитых золотом и серебром покрывал из парчи, выточенную из малахита и красного гранита мебельконторку и шкафы.
Девон надеялся, что удивление ему удалось скрыть, но, похоже, не удалось ему ничего.
Нравится? спросил Риган, и в голосе его Девону послышалось самодовольство.
Безусловно, сухо ответил новоявленный ученик.
Хотел бы ты здесь жить?
На секунду сердце Девона замедлило бег при мысли о том, что это всё в самом деле его, но доверяться друиду он не спешил и ответил ровно:
Если эта комната пока никому не принадлежит.
Риган прищурился и по широкой дуге обошёл его. Заслонил зеленоватый свет, падавший из окна, и заглянул Девону в глаза.
А ты умён.
Возможно, поэтому вы выбрали меня? Девон поднял бровь.
Риган усмехнулся.
Не думай, что я не знаю, кто ты такой.
Сохранить спокойствие Девону удалось на удивление легковозможно, в глубине души он и сам понимал, что его план обречён. Что Великий не был бы великим, если бы позволил убить себя просто так.
Тогда я не знаю, сказал он, что вам нужно от меня.
Всё очень просто, Риган шагнул к нему и, поймав подбородок Девона двумя пальцами, приподнял его, заставляя мальчика заглянуть себе в глаза. Ты будешь мне служить. Будешь подчиняться мне и будешь верен мне. Склонишь колени передо мной. Как не склонил коленей твойРиган замолк.
Девон почувствовал, как всё его тело солёной волной объяла бушующая злостьи тут же отступила.
Вы помните всё, тихо сказал он.
Риган улыбнулся, и хотя лицо его было безупречно красиво от этой улыбки, по спине Девона пробежал холодок.
Не думай, что ты в самом деле избранный, малыш. Если кто-то и избрал тебято это был я.
Никогда и не думал, что в ваших словах может быть что-то, кроме лжи, сказал Девон тихо и попытался отвести взгляд, но вдруг понял, что не можетзрачки Ригана гипнотизировали его.
Я выбрал тебя, продолжил Риган, не замечая его слов, потому что хотел, чтобы ты принадлежал мне. Ты, маленький Ястребмой небольшой каприз.
Девон стиснул зубы и не ответил ничего, потому что понял, что Ригана не интересует его ответ. Не интересует вообще ничего, что он мог бы сейчас сказать.
Но если ты будешь хорошим мальчикомя могу многое тебе дать. Тебе стоит это понять.
Вы решили купить меня за кровать? спросил Девон тихо и зло.
В том числе и за неё. Я рад, что ты так быстро понял меня.
Девон стоял, чувствуя, как снова всё его существо наполняет злость.
А теперь послушайте меня, тихо процедил он. Вы убили моего отца. Моих братьев. Всю мою семью. Пусть говорят, что такова была воля богини, но я помню, кто отдавал приказ. И я никогда вам не покорюсь, тем более, что не верю ничему, что вы могли бы сказать.
Девон вырвался из холодных рук и, развернувшись, двинулся прочь.
Риган не стал его догонять. Он сложил руки на груди и с лёгкой улыбкой на губах наблюдал, как умный, но слишком пока что норовистый мальчишка удаляется прочь.
«Игра началась», подумал он и, отвернувшись, взялся за свитки, лежащие на столе.
Ты так и не представил мне своего ученика, Дану возлежала на ложе, сплетённом из гибких ветвей ивы и покрытом периной из пуха диких птиц.
Риган, стоявший у окна и наблюдавший, как Священная Роща шелестит листвой, поморщился. Сегодня она была особенно дотошнаи особенно раздражала его.
Он обернулся, разглядывая стройную фигурку, тонущую в дорогом шитье. Дану была красива, как и её мать. Он знал обеих, но ни одну не любил.
Иногда Риган пытался вспомнить, значил ли для него хоть кто-то больше, чем листва, что по осени пожухнет и опадёти не мог. Все они были на одно лицо. Все они не стоили ничего.
Риган пересёк покои богини и, опустившись на одно колено, поцеловал будто бы случайно протянутую ладонь.
Он ещё не обучен, моя госпожа.
Всё равно, я хотела бы видеть его, капризно заявила она, и Риган с трудом удержался от того, чтобы поморщиться ещё раз.
Как только он освоит хотя бы самый простой этикет, Риган снова коснулся губами длинных тонких пальцев, ты за этим меня позвала?
Дану несколько секунд задумчиво смотрела на него. Лоб её пересекла вертикальная морщинка, которая абсолютно ей не шла, а затем лицо её снова стало спокойным и умиротворённым.
Нет, сказала она и, высвободив руку из его пальцев, встала. Подошла к окну и замерла. Меня всё ещё тревожат вести из-за моря.
Опять?.. Риган вздохнул.
Замолчи, перебила она его и воздела ладонь, показывая, что это приказ. Я желаю сказать. Не в моих силах остановить судьбу, и если мне уготовано стать той, кто увидит конец моих детей, то так тому и быть. Но я хочу, чтобы люди запомнили меня. Запомнили как последнюю из богов. Пусть это будут и не те, кто поклонялся мне, а те, кто придут за ними вслед.
Риган задумчиво смотрел ей в затылок, пытаясь понять, верит ли Дану в то, о чём говорит, или нет. Для богини она была слишком эгоистична и слишком озабочена собой. Для женщиныслишком величественна и слишком мудра.
Я хочу, продолжала Дану, принимая как должное его молчание, чтобы там, на вершине Холма Начала Времён, был воздвигнут храм. Величественный, как и наше прошлое. Как и вся наша гибнущая земля. Чтобы прошли века, но люди видели этот храм и вспоминали меняту, что когда-то здесь жила.
Наступила тишина.
Риган чуть склонил голову в бок.
Почему ты молчишь? поторопила его она.
Если вы хотите мнение верховного жреца, сказал Риган, подходя к ней и останавливаясь так, что плечо его касалось её плеча. То это противоречит тому, в чём суть нашей верыне менять мира вокруг себя.
Дану поморщилась.
Допустим, я хочу мнение не жреца.
Не жрецаа кого же, моя госпожа? Риган резко повернулся к ней, заглядывая в глаза. Вашего советника? Тогда я скажу, что если вы опасаетесь войны, то не время тратить камни на монументы самой себе, нужно готовиться к войне. Вашего любовника? Тогда
Замолчи! Дану взмахнула рукой, и лицо её стало таким же холодным, как и его. Я больше не хочу слушать тебя.
Вы отдали приказ.
Да, и теперь отдаю другой. Распорядись, чтобы начали добычу камня. Мы будем строить храм. И это будет памятник не мне, она отвернулась к окну, это будет памятник моим мечтам.
Как прикажете, моя госпожа, Риган согнулся в поклоне и, резко развернувшись, направился к двери. Плащ колыхался у него за плечами, трепетал на невидимом ветру предвестием близкой беды.
Девон плохо спалон вертелся с боку на бок всю ночь, потому что даже для него, привыкшего к казарме, кровать, предоставленная Риганом, была слишком жёсткой, а сквозняк пронизывал насквозь.