Она думала, что от стыда не сможет спать, но мускулы подрагивали от перенапряжения, усталость была такой непреодолимой, что, едва коснувшись головой плеча Ферруна, Амирель уснула, забыв, где она и что с ней.
Проснулась от холода. Попыталась посильнее закутаться в плащ, но это не помогло.
Не буди ее, пусть поспит хоть немного. Она и так невероятно вынослива по сравнению с нашими изнеженными женщинами.
Сильвер! Это его голос. Нужно было подняться и сказать, что она уже не спит, но любопытство заставило ее замереть в ожидании ответа Ферруна. Хотя что хорошего он о ней может сказать? Ничего. И он не обманул ее ожиданий.
Прямо! Она капризная и слабая. Если все особы королевской крови такие, то не завидую я их подданым.
Амирель медленно села на импровизированном ложе и сердито ответила хрипловатым со сна голоском:
Тебе бы только гадости говорить, Феррун, какой ты все же пакостный! Интересно, ты обо всех так говоришь или только обо мне?
Воины замерли, ожидая вспышки негодования своего самого сильного и непредсказуемого соратника. Сильвер даже подвинулся к девушке поближе, желая защитить.
Но Феррун лишь хмыкнул, молча признавая ее правоту, и сказал почти благодушно:
Проснулась? Вставай. Ешь быстрее, мы скоро выступаем. Посмотрев вперед, в полную тьму, спросил: Ничего не чувствуешь?
Амирель медленно поднялась. Ей очень хотелось потянуться во весь рост, распрямляя затекшие мышцы, но она не посмела этого сделать, уж очень провокационными получились бы ее движения. Мужчины, все как один, смотрели на нее, ожидая ответа. Она прислушалась.
Вроде ничего, пожала плечами. Ты беспокоишься? Что-то случилось?
Сильвер показал ей кинжал. Камень в рукояти снова светился непривычным зеленым светом, на этот раз несколько ярче, чем накануне.
Я никогда не видел ничего подобного. Опасность близкаякрасный, предупреждениескорее розовый, это я видел много раз, но такого он растерянно посмотрел вокруг.
Такое чувство, будто кто-то просит помощи, Амирель нагнулась, собирая плащи. Ничего другого на ум не приходит.
В самом деле, когда мы лечим людей, видны зеленые искры, Феррун звонко прищелкнул пальцами. Но кто тут может нуждаться в нашей помощи? Людей здесь уж точно нет, да и животные здесь жить не могут. Не рыбы же в озерах?
Мужчины принялись строить предположения, одно нелепее другого. Под их шутки Амирель быстро перекусила и снова встала впереди отряда вместе с Сильвером. На воинах были надеты меховые шапки, похожие на те, что носили в ее деревне зимой и мужчины, и женщины. Но воины посмеивались друг над другом, выворачивая шапки то так, то этак.
На этот раз они шли по песку, глушившему все звуки. Сильвер рассказал ей, что каждая из пещер на их пути обладает своими свойствами: то глушит все разговоры, как эта, по которой они идут сейчас, и, даже разговаривая в полный голос, трудно расслышать, что говорится рядом; или, как та, которую они миновали вчера, разносит далеко вокруг самый тихий шепот. А есть и такие, в которых светятся стены и высятся белоснежные колонны, как в бальном зале роскошного дворца. И все это она скоро увидит своими глазами.
Они двинулись по огромным подземным залам. Сверкающие инеем стены и ледяные глыбы, растущие то сверху, то снизу, служили странным украшением. Чем ниже спускался маленький отряд, тем выше и толще становились гигантские сосульки, сраставшиеся в белоснежные столпы, искрящиеся от неверного голубоватого света, отбрасываемого мечами.
От висевшего на шее Амирель амулета шел неприятный жар, тревоживший ее не на шутку. Она хорошо помнила то время, когда под влиянием Секундо творила непотребные дела, за которые ей было стыдно до сих пор. Перед двойным камнем с непомерно возросшей силой она и вовсе беззащитна как новорожденный младенец. Вдруг он заставит ее сделать что-то такое, от чего она будет страдать всю свою жизнь?
На очередном привале Сильвер сказал, что пришло время зажигать факелы: естественного света больше нет, от мечей проку мало. Феррун, сидевший рядом с женой, поморщился, но промолчал. Амирель, потеребив цепочку, на которой висел возрожденный камень, тихо попросила:
Возьми его себе. Я его боюсь. Мне с ним очень тревожно.
Зато мне спокойно! отрубил Феррун. При внезапном нападении я не успею перепрыгнуть к тебе, а он тебя защитит. И вообщесражаться на два фронта глупо, когда этого можно избежать!
Амирель пришлось смириться.
Зажгли факелы, убрав мечи в ножны. Факелов было всего три, по одному у каждой пары воинов, но все равно они светили куда ярче, чем мечи. Да и свет был настоящий, живой, с ним было куда веселее. В конце колонны факела не было из-за возмущенного Ферруна, заявившего, что огонь его слепит и он ничего не видит дальше собственного носа.
Отряд быстрым шагом шел по огромной пещере, ближе к ее правой стороне. На уходящей высоко вверх стене от переливов огня играли разноцветные всполохи.
Как красиво! невольно вырвалось у Амирель, любующейся этим волшебством.
Да, красиво, согласился с ней Сильвер, глядя на нее.
Девушке показалось, что говорит он вовсе не о пещере, а о ней самой, и она невольно зарумянилась, отведя взор. Под их шагами мелкий песок, припорошенный инеем, тихо похрустывал, будто шепча о чем-то своем, сокровенном.
Когда мы шли сюда, то не обращали внимания на то, что делается вокруг. Мы спешили в Северстан за Секундо. А теперь идем обратно, осуществив все свои замыслы, но в моей душе радости нет, негромко признался Сильвер.
Почему? Амирель с недоумением повернулась к нему. Вы чувствуете, что все было сделано напрасно и камень не поможет?
Этого я не знаю. Но вот то, что ты жена другого, меня убивает. Кривая усмешка исказила его красивое лицо. Похоже, это мне воздаяние за мое легкомысленное отношение к женщинам.
Амирель стыдливо опустила глаза. Эти слова были похожи на признание в любви. Может быть, Сильвер и есть тот ее суженый из далекого сна? Факел, что он нес в руке, не давал разглядеть цвет его глаз, но сердце уже четко признало его своим. Она не знала, как поступить. По обычаям ее страны она мужняя жена, но Феррун говорил, что разведется с ней в Терминусе. Но вот только нужна ли будет Сильверу разведенная женщина? На ее родине разводы не допускались, и как это происходило в Терминусе, она не знала.
Да и не хочет она быть предательницей по отношению к Ферруну. Он столько раз спасал ее от верной смерти, что она должна быть благодарна ему вовек. Вот если он сдержит свое обещание и в самом деле с ней разведется, тогда она и будет думать, как жить дальше. А сама никаких действий для этого предпринимать не будет.
Вы так похожи с Ферруном, будто брат с сестрой, после небольшого перерыва сказал Сильвер, глядя строго перед собой. В вас явно течет одна кровь.
Это невозможно, с затаенным вздохом опровергла его слова Амирель. Мы даже родились в разных странах. То, что мы похожи, просто игра природы.
Так не бывает, упрямо возразил Сильвер. В последнее время я уверовал, что все взаимосвязано. Мы многого не понимаем, да и попросту не знаем.
Амирель хотела возразить, но ее пронзило ощущение опасности. И камень в кинжале Сильвера загорелся ярким зеленым светом, перемежаемым угрожающим красным.
Сильвер моментально передал факел Амирель и выхватил меч. Тот тоже переливался ярко-синими сполохами. Весь ряд воинов тут же ощетинился мечами. Сильвер хотел было задвинуть Амирель к себе за спину, но она не дала.
На мне волшебный камень. Он в любом случае не даст меня в обиду, с хмурым смешком заверила она воина и, сделав шаг вперед, предупредила: Сейчас я позову того, кто преградил нам дорогу. Прошу вас, не спешите на него нападать, возможно, ничего страшного и нет.
Протянув руку, она звучно произнесла на своем языке:
Кто ты? Покажись!
Из темноты на освещенное место медленно вышел огромный медведь. Амирель ахнула: таких огромных она еще никогда не видывала. С ней рядом в мгновение ока очутился Феррун с мечом наголо.
Вот это страшилище! Кто это? раздались крики сзади.
Амирель не чувствовала угрозы, исходящей от зверя, и успокаивающе сказала:
У нас таких не водится, но в старинных книгах я видела изображение пещерного медведя. Наверное, это он. Убери меч, Феррун, ты его пугаешь. И отойди. Я хочу выяснить, что он от нас хочет.
Чудище в самом деле замотало головой и повернулось, намереваясь удрать. Но из глубины пещеры раздался жалобное урчание, и медведь остановился, обреченно опустив голову.
Кто там у тебя? сочувственно спросила Амирель. Ему нужна моя помощь?
Медведь повернулся к ней и жалобно посмотрел на нее маленькими, полускрытыми кудлатой шерстью глазками.
Она вздохнула.
Хорошо, веди его сюда. Я помогу, если смогу.
Зверь замотал головой и сделал шаг в сторону странных мяукающих звуков, оглядываясь и как бы зовя девушку за собой. Феррун сердито приказал:
Не ходи туда, мне все это не нравится!
Но Амирель уже остро чувствовала чью-то боль и безнадежное горе огромного зверя. Подняв факел повыше, решительно пошла на зов медведя. Выругавшись, Феррун направился за ней, приказав всем остальным оставаться на месте.
В углу пещеры лежал такой же огромный мохнатый зверь. Жалобно вздыхая, рядом с ним сидели два маленьких медвежонка, еще сосунки. При приближении людей они немного отбежали, жалобно попискивая.
Это медведица! Амирель подошла поближе и ахнулата была вся в крови. Похоже, она сильно ранена!
Феррун сердито притопнул ногой.
Вот только зверюг разных я еще не лечил!
Это пещерный медведь, Феррун! Как ты не понимаешь! А вдруг они уже последние на земле? Амирель не понимала, как можно пройти мимо страдающего существа.
И что? парень небрежно отмахнулся. Пусть хоть их и совсем не будет, мне-то что? Мне они вовсе не нужны.
Ну и уходи тогда, не мешай мне! сердито приказала ему девушка. На мне камень, силы вылечить ее у меня хватит.
Медведица глухо застонала, из последних сил приподняв голову. Медведь ласково лизнул ее в нос и уставился на людей с безмолвной мольбой. Амирель оглянулась, гадая, куда же воткнуть факел, чтоб освободить руки. К ее удивлению, его взял Феррун и скомандовал:
Давай поскорей, ты всех задерживаешь!
Она торопливо присела перед медведицей и положила руку на мохнатый лоб. Та уронила голову и закрыла глаза. По рукам Амирель пошел яркий зеленый огонь, осветивший всю огромную тушу медведицы.
У нее какое-то внутреннее повреждение и сломана лапа. Похоже, она сорвалась с большой высоты. Амирель напряглась, мысленно сращивая сломанную кость.
Раздался неприятный хруст, медведица застонала, и медведь ринулся на целительницу, уверенный, что в этом ее вина. И тут же отлетел под ударом Ферруна.
А сейчас в благодарность он тебя сожрет! Феррун развеселился.
Не мешай мне! строго сказала Амирель медведю, тот сел на землю и стал обреченно раскачиваться из стороны в сторону. Медвежата уткнулись в него, жалобно поскуливая.
Они голодные, с сочувствием посмотрела на них девушка. Видимо, у матери от боли пропало молоко, а есть что-то другое они еще не умеют.
Она снова сосредоточилась, и шкура медведицы засверкала зеленым светом.
Не могу понять, что это?
Феррун нехотя наклонился над ней и положил свою руку на ее.
Разорвана селезенка. Но залечить можно. И, брезгливо сморщив нос, он усилил поток, идущий от Амирель. Так, вроде все. И пошли уже! Сколько можно тут копаться!
Но она, не слушая его, потянулась к соскам медведицы, восстанавливая молочные железы.
Вот теперь в самом деле все нормально, Амирель с удовольствием оглядела осторожно приподнявшуюся медведицу. Повреждения я залечила, она здорова, но сильно исхудала. И обратилась к медведю, уверенная, что тот ее понимает: Ее надо кормить, очень хорошо кормить! и представила, как тот приносит медведице рыбу, выловленную в озере.
Медведь поднялся, ткнулся мордой в медведицу и, утробно зарычав, отошел немного в сторону. Вернулся он уже с рыбой, видимо, пойманной заранее. Голодная медведица вцепилась в тушку, а медвежата принялись сосать мать, захлебываясь от голодного нетерпения и всхрапывая.
Амирель еще с минуту постояла рядом, с удовлетворением наблюдая эту благостную картину. Отрывая ее от созерцания спасенного семейства, Феррун взял жену за руку и быстро повлек к ожидающим их воинам. Приблизившись, сообщил, что лечение прошло успешно и что медвежья семья выжила благодаря стараниям Амирель.
Теофил насмешливо поздравил девушку:
Теперь тебя можно называть медвежьей крестной?
Эдмонд же был настроен менее радостно:
Теперь я понимаю, отчего тебя хотели сжечь на костре. Если ты можешь управлять животными и птицами, то понятно, что ты колдунья.
Разозленная этими глупыми нападками, Амирель зловеще сказала:
Мне не только животные и птицы повинуются. Люди тоже. Точно так же, как королеве Северстана, вашей принцессе Люсии.
Эдмонд, не веривший в подначки Ферруна, побледнел и смешно выпучил глаза.
Что? Наша принцесса могла управлять животными? И людьми? И ты тоже? Это правда?
Кивнув, Амирель добавила:
Именно поэтому Торрен и хотел сделать меня своей фавориткой, чтоб с моей помощью править страной. И я, увы, изрядно ему в этом помогла.
Чем же? тут уже встревожился и Сильвер.
Амирель вздохнула и нехотя призналась:
Я заставила аристократов принести ему смертельную клятву. И теперь тот, кто выступит против короля, сгорит на месте. Единственное мое оправданиея сделала это под воздействием Секундо. Я не могла им управлять, он подчинил меня.
Она очень опасная особа! со смешком подтвердил ее слова Феррун. Как всегда, это получилось у него на редкость издевательски. Ее нужно опасаться и остерегаться. И вообще держаться от нее подальше.
Амирель вспыхнула и резко повернулась к мужу, намереваясь ответить на надоевшие ей насмешки. Чтоб не допустить ссоры между супругами, Сильвер велел трогаться. Воины встрепенулись и выстроились в привычную шеренгу. Но Амирель не собиралась спускать Ферруну его издевки. Расправив плечи, она подступила к Ферруну, не обращая внимания на его глаза, сердито сощуренные от факела, что она держала в руке. Обеспокоенный Сильвер встал рядом, готовый вмешаться в любую минуту.
Ты просто невоспитанный мальчишка! сердито выпалила она, тыча в мужа пальцем. Очень жаль, что ты не подчиняешься моим приказам! Уж я бы заставила тебя постоять в углу на коленях! И лучше всего на горохе!
Все рассмеялись. Феррун заслонился от яркого света ладонью, укоризненно поднял глаза вверх и пожаловался:
Вот за что мне такая жена досталась? Наказание одно! Все-то ей неладно!
Напряжение, вызванное откровениями Амирель, от этих слов спало, и отряд двинулся вперед, весело пересмеиваясь. Издали донесся благодарственный рык медведей, и внимание переключилось на них.
Не похоже, чтоб они жили здесь, глаза у зверя нормальные, он не слепой, как был бы, если б постоянно жил в темноте. Они явно спустились с поверхности. Может, как-то учуяли, что ты можешь им помочь? Сильвер напряженно всматривался в ту сторону, откуда раздался рык. Или медведица блуждала по скале наверху и провалилась вниз, сюда, переломав при этом кости, а к ней уже спустился и медведь с медвежатами?
Не знаю, Амирель виновато склонила голову. Трудно сказать. Я могу приказывать зверям, но их не понимаю. Сами же они даже жестами показать не могут, что им нужно. Приходится догадываться.
Тебе часто приходилось лечить людей? Сильвер забрал у нее брызжущий искрами факел и понес его сам.
Не очень. Мне же приходилось постоянно скрываться. Я, по сути, видела жизнь только в щель забора.
Это из-за текущей в тебе королевской крови? Он не понимал, как подобный дар небес можно было губить. Странные порядки царят в Северстане. Вот если б он был королем, он бы использовал его для блага всех своих подданных.
Да. Поэтому-то я очень рада уйти в Терминус. Надеюсь, там я буду как все.
Ты никогда не будешь как все. Хотя, тут Сильвер озадаченно потер лоб, если ты королевской крови, то вполне можешь претендовать на наш престол, ты же потомок наших королей.
Ну уж нет, решительно отказалась Амирель от столь сомнительной чести. Феррун рассказал мне, что для этого нужно сделать. Даже если б мне и пришла в голову дурацкая блажь стать королевой, чего я вовсе не хочу, на ваш трон я садиться не стану!
Ты не хочешь быть королевой? задумчиво спросил он.