Касс нахмурилась.
Но Элли. Разве Элли не сделала то же самое?
Твоя подруга Мост, произнёс он холодно, величайшая ткачиха заблуждений. Она единственный посредник из известных мне, который пострадал от контакта с жизнью человеческой волны, а не научился. Она была слишком избалована, слишком защищена от реальности, ограничений и самой жестокости того мира, чтобы выучить необходимые уроки от такого опыта.
Его голос похолодел ещё сильнее.
Теперь она распространяет эти заблуждения среди других. Она делает это со своим мужем после того, как практически навязала ему связь. С тех пор она использует эту связь, чтобы манипулировать им на каждом шагу. Она использовала связь, чтобы заставить его преклонить перед ней колено, прекратить работу по освобождению его людей. Она делает всё это под личиной «помощи» ему, его красиво очерченные губы скривились в гримасе. Но не кажется ли тебе совпадением, что он превратился из самого известного и возлюбленного всеми видящими существа в простого сотрудника, работающего на Мост?
Воцарилась тишина.
Касс нахмурилась, думая об операции в Секретариате, о реальных, конкретных вещах, которых добился Ревик, пока возглавлял Повстанцев под Салинсом. После ухода Ревика всё движение раздробилось и умерло.
«Спасая» своего мужа, Элли уничтожила самое успешное восстание против расового рабства со времён Первой Мировой Войны.
Видишь? сказал пожилой видящий. Видишь, как она это делает? Она даже использовала своего мужа, чтобы переманить на свою сторону Врегавидящего, который работал на меня более ста лет. Пока она не пришла и не отравила разум собственного мужа, я бы с уверенностью сказал, что Врега невозможно сбить с пути истинного. Я никогда не встречал видящего более верного или преданного, чем брат Врег.
После небольшой паузы из его голоса ушли те резкие нотки.
И даже если раньше люди были твоей расой, теперь это не так, Грозная. Тому периоду твоей жизни пришёл конец. Ты должна идентифицировать себя со своей семьёй, хотя бы как товарища, если ты ещё не готова видеть в себе их лидера.
Касс наградила его суровым взглядом.
Если ты имеешь в виду Элли и Ревика
Я имею их в виду, перебил он. Я также имею в виду Фиграна, Стэнли, Мэйгара, Галейта и всех, кто выбрал остаться позади ради блага низших рас.
Касс моргнула, затем почувствовала, как её губы хмуро кривятся.
Элерианцы. Он имел в виду остальных элерианцев.
Наблюдая, как она думает об этом, он слегка вздохнул и скрестил руки на груди.
Я бы с огромным удовольствием помог тебе осознать, кто и что ты на самом деле, Война Кассандра. Я подозреваю, что ты пришла в эту реинкарнацию, вооружившись куда внушительнее, чем представляла в своих самых безумных мечтах.
Касс всматривалась в его лицо, и сердце гулко забилось в её груди.
Она осознала, что боится.
Перед её глазами мелькнуло воспоминание обнажённого Ревика и перекрещивающихся шрамов на его спине. Образ ускользнул, рассеялся, и Касс увидела себя в пещере Памира, обнимающей Элли в одну из ночей после того, как Ревик превратился обратно в Сайримна. Она слушала, как её подруга плакала и рассказывала ей и Джону в душераздирающих деталях, как именно Ревик получил многие из этих шрамов.
Элли сказала, что это преимущественно делалось для того, чтобы пробудить его телекинетические способности.
Касс помнила эти шрамы.
Она знала, что Элли не преувеличивала.
На коже Ревика один слой шрамов накладывался на другой, покрывая его от уровня воротника до пояса; в отдельных местах всё было настолько плохо, что кожа светилась почти белым. Багуэн как-то раз сказал ей, насколько сложно наградить видящего шрамом. Они излечивались настолько быстрее и совершеннее по сравнению с людьми, особенно когда молоды
С тобой всё будет не так, мягко произнёс древний видящий.
Она опешила, посмотрев на него.
Эта работа в тебе уже проделана, Война Кассандра. Это не будет повторяться.
Она нахмурилась, вспоминая ту желатиновую клетку, те органические нити, которые оборачивались вокруг нервов, костей, плоти, кожи, крики
Это да, признал старик. Но не только в этом дело. Меч прибыл первым. Он был единственным таким светом в мире, когда он реинкарнировал. Его долгом было заново зажечь это пламя «чтобы, подобно первому Свету, он мог прикасаться им к другим и делиться тем, что он выковал кровью, потом и усилиями».
Видящий мурлыкнул, склонив голову набок.
Ты понимаешь? спросил он.
Она посмотрела на него, медленно кивнув.
Да.
Это его честь. И его проклятье. Вот почему мы не могли допустить провала с нимибо провал с ним означал провал со всеми его братьями и сёстрами, старик продолжал наблюдать за ней, его золотые глаза смотрели осторожно. Со временем он начал понимать свою роль, Война Кассандра. Он принял её. Он также по праву гордился этой ролью, пока его жена не убедила его, что этого надо стыдиться, а не боготворить.
Касс кивнула, чувствуя, как её челюсти стискиваются крепче.
Она определённо видела стыд Ревика.
Она понимала и жертву тоже.
Старик мягко щёлкнул языком.
Мы не создавали эту судьбу, Война Кассандра. Он тоже когда-то это понимал.
Но Касс беспокоило кое-что ещё.
Согласно священным текстам, Мостглавная, сказала она, поджимая губы и снова скрещивая руки на груди. Разве это не означает, что я тоже должна ей подчиняться?
Видящий показал уклончивый жест одной рукой.
Не в согласии со священными текстами, полагаю.
В ответ на её вопросительную хмурую гримасу, он вздохнул.
Всех можно сбить с пути истинного, Кассандра. Не стоит закрывать глаза на обстоятельства и слепо подчиняться, особенно когда лидер сбился с пути, помедлив, он добавил:А ещё у того отрывка, который я процитировал, есть продолжение. Хочешь его услышать?
Она не ответила вслух, но он ощутил её согласие.
«Последняя искра из всех вспыхнет легче всего, ибо Она сияет ярче всех в самые темнейшие времена».
Посмотрев ей в глаза, он заговорил серьёзно, почти сурово.
Ты тренировалась для этого, Кассандра. Сознательно или нет, ты выучила уроки человеческого мира, отчасти для того, чтобы вести всех за собой, если Мост окажется неспособна. Ты Четвертая из Четвёрки, существо последней надежды, которое доводит всё до конца, когда другие не в состоянии.
В сознании Касс промелькнул образ её пьяного отца, пинком выбивавшего дверь в её комнату. Его лицо блестело от пота в коридорном освещении. Голос её матери доносился с другой стороны, когда взгляд её отца остановился на Касс.
Она помнила ненависть в его глазах.
Он кричал на неё по-тайски, затем на ломаном английском, затем снова на тайском его язык заплетался, и Касс была благодарна за это, испытывая облегчение, потому что уже не могла разобрать слов.
Голос пожилого видящего смягчился.
Да, сказал он. Да, тебе было тяжело, Война Кассандра. Те, что должны были любить тебя сильнее всех среди людей, лишь ненавидели тебя за твой свет. То, что должно было стать лучшими воспоминаниями для человеческого сердца, лишь рассказало тебе больше всего о глубине их порочности. Ты знаешь, на что они способны лучше большинства. Что ещё важнее, ты смотришь в лицо этой правде честно, с достоинством. С самой правдой. Это то, что Мост не сумела сделать.
Воцарилось очередное молчание, затем Касс медленно кивнула.
Выдохнув, она подняла взгляд на Менлима.
Как долго? спросила она. Как долго нужно ждать, чтобы узнать, телекинетик ли я?
Ожидание будет недолгим, даже субъективно. Буквально мгновение ока в общей совокупности жизни, что раскинулась перед тобой
Как с Ревиком? она наградила его чуть более резким взглядом. Ты сказал, что тридцать летэто ничто для видящего. Это, по-твоему, в мгновение ока?
Он улыбнулся, мягко щёлкнув языком.
Нет.
Как долго? настаивала она.
В лучшем случае две недели, сказал он, удивив её такой точностью. Или вплоть до десяти месяцев, если выяснится, что ты обладаешь одним или несколькими навыками, которые я не могу пробудить через известные мне техники. Но, честно говоря, я не думаю, что это станет проблемой, и я редко ошибаюсь в таких вещах. Одно из преимуществ преклонного возраста.
Улыбнувшись, он помедлил, словно выжидая, когда она обдумает его слова.
Когда она так и промолчала, он добавил:
Шутки в сторонуя действительно редко ошибаюсь в таких вещах, Кассандра. Я также склонен называть сроки с запасом.
Она фыркнула, улыбнувшись.
Вот как?
Без исключения, сказал он, улыбаясь в ответ. Боюсь, от своей натуры нам никуда не деться.
Кивнув и постаравшись расслабиться, Касс выдохнула, скользнув взглядом к светящемуся потоку по ту сторону иллюминатора. Теперь она видела лишь размытые очертания толщ воды, отбрасываемых назад носом подводного судна. Понаблюдав несколько секунд за тем, как струится вода, она вздохнула, ощущая, как в животе похолодело.
вспышка пистолета под солнцем Аризоны.
Моргнув, Касс покачала головой и крепче скрестила руки на груди.
Почему-то честность старого видящего приносила облегчение. Ранее его честность относительно боли тоже её приободрила. Она не привыкла, чтобы люди открыто говорили неприятную правду.
Большинство врало, говорило, что больно не будет, или что боль быстро закончится.
Твой страх боли по большей части тоже остаточный, сказал он нежно. После того, что ты испытала, боль для тебя станет ничем, Кассандра. Тот укол страха, который ты чувствуешь сейчасэто последний пережиток твоей животной стороны, говорящей тебе, что это тебя убьёт. Но это тебяне убьёт а когда мы закончим, этот страх больше никогда тебя не потревожит.
Она снова скрестила руки на груди и выдохнула.
Все боятся.
А ты не будешь.
Она посмотрела на него, нахмурившись, но выражение его лица не изменилось.
Вскоре ты придёшь к пониманию, что многие вещи, которые «случаются со всеми», больше не имеют отношения к тебе, Война Кассандра, сказал он. Эти вещи правдивы для людей, для видящих, которые не выходят за данные ментальные ограничения, которые сохраняют своё животное сознание так, будто это нечто «естественное», чем можно гордиться. Уверяю тебя, ничто из этого не является неизбежным или «естественным» в том смысле, который тебе внушили. Твой страх будет обуздан. Как и от любого другого приобретённого поведения, от него можно избавиться. Обещаю тебе это, моя дорогая. Клянусь тебе в этом.
Подумав над его словами, Касс снова кивнула.
Она верила ему.
Более того, это ощущалось как правда.
Вздохнув, она почувствовала, как её плечи расслабляются. Взглядом она следила за пузырьками, которые каскадом поднимались и опускались вдоль толстой органической панели, двигаясь всё быстрее по мере того, как достигали самой широкой части изгиба. Она понаблюдала, как они сливаются воедино на краях, затем проследила за новой партией пузырьков.
Она зналав той манере, в которой кому-либо известны подобные вещичего она хотела.
Может, она знала всегда.
Глава 4Humvee
Мы находились в движении. Наконец-то.
Наконец-то мы находились на грани действий, даже если на самом деле ещё ничего не сделали. Одно лишь движение ощущалось приятно. Это как минимум ощущалось как начало действия.
Мы по-прежнему находились в Нью-Йоркев штате, не в городе.
Я могла бы не поверить в это, если бы кто-нибудь прислал мне просто снимки или даже показал через несетевые каналы. Мы покинули Олбани несколькими часами ранее и направлялись на юг, чтобы добраться до берегов Нью-Джерси, а оттуда, будем надеяться, отправимся на Манхэттен. Многие люди тоже ехали в том направлении.
Я гадала, знала ли хоть половина из них, куда они направляются.
В отличие от Сан-Франциско, где установили военный карантин и заперли всех заражённых людей в городе, Нью-Йорк, то есть Манхэттен, решил отгородиться от всех больных людей.
Оба международных аэропорта и три частных взлётно-посадочных полосы, расположенных в соседних городках, закрылись сразу же, как только эпидемия начала двигаться на восток от Лос-Анджелеса и Чикаго, как кустарниковый пожар на равнинах. Вскоре после этого вирус начал распространяться на север, скорее всего, от Майами и Мехико, где эксперты выдвигали теории, что он мог переметнуться из Кубы и Южной Америки.
Теперь всё воздушное передвижение над Нью-Йорком перекрыто на неопределённый срок.
Любой, кто осмеливался проникнуть в «безопасную зону», расстреливался гигантскими противовоздушными орудиями, которые торчали из вод Ист-Ривер и Гудзона, а также теми, которые были нацелены примерно в сторону Стейтен Айленд. Нагруженные лодки частной охраны патрулировали воды, охраняя периметр, который удерживало массивное органическое бинарное электрическое поле (ОБЭ), выставленное на максимальную мощность.
ОБЭ также отгораживало северную часть города от внешнего мира.
Подпольные каналы показывали изображения того, как это поле прорезало здания посередине, пересекало улицы Йонкерса, Маунт-Вернона и Нью-Рошелла, прямо возле Ван Кортланд Парк и Пелхэм Бэй. Конечно, они эвакуировали эти районы, но всё равно были потери среди мирного населения.
Эти поля могли чисто рассечь самолёт пополамочевидно, и здания из кирпича и металла тожене говоря уж о человеке.
Мэр Нью-Йорк Сити, бывший командир спецслужб, отслуживший пять туров в войнах против Греции и Пакистана, ввёл в городе военное положение, как только сообщения о распространении вируса попали в новости. Он действовал так быстро, что на самом деле Балидор и остальная команда старших разведчиков подозревали, что его предупредили заранее.
Как минимум у него имелись детально проработанные планы на случай, сильно схожий с этимв отличие от практически всех остальных городов в мире, которые столкнулись с тем же самым.
Мэр Нью-Йорк Сити также приказал, чтобы отрезали все источники воды извне и прекратили поставки еды.
Он перекрыл все мосты, заблокировал туннели взрывчаткой и бронированными танками, покрыл берега рек и порты со всех сторон минами и колючей проволокой. Он усилил и без того внушительную органическую сетку над самим Манхэттеном и добавил ещё более смертоносное ОБЭ-поле, которое вознеслось к небесам и образовало купол над всем городом.
Прежняя сетка изначально воздвигалась в основном для того, чтобы держать под контролем приливы Атлантики и защитить город от всё более агрессивных тропических штормов. Теперь в сочетании с новым ОБЭ, оно поджарит любого, кто приблизится на дюжину метров к официальной границе Манхэттенаэто если их до этого ещё не пристрелила одна из систем безопасности в воде, воздухе или на земле.
Честно говоря, я начала задаваться вопросом, а не были ли созданы ОБЭ-поля именно на такой случай. Они появились из ниоткуда примерно год назад, а теперь распространились повсеместно.
Мы даже сами использовали одну из их версий на крыше отеля, где все мы жили в Манхэттене. Наша версия была разработана «Арк Энтерпрайзес», чтобы доработать версии «Чёрной Стрелы», но концепция осталась более-менее прежней. Из разговора с гендиректором «Арк» я знала, что они создали свой продукт отчасти для того, чтобы этой технологией пользовались не только человеческие международные корпорации, Мировой Суд да видящие-террористы под началом Салинса.
Как долго город сможет находиться в изоляции, никому неизвестно.
На Манхэттене, даже без восьми-десяти миллионов тех, кто ездил туда на работу и жил в соседних городках, предстояло прокормить чертовски много людей, учитывая, что центр Манхэттена занят отнюдь не сельскохозяйственными теплицами.
Судя по тому, что я видела по новостям, предыдущий мэр построил какой-то массивный резервуар с водой, а под самим городом находился агрегат очистки и опреснения воды на случай такой чрезвычайной ситуации, но похоже, никто не знал, сколько в городе еды.
Я невольно думала, как более богатые жители найдут способ решить эту проблему, как минимум на короткий период. Беднякам и среднему классу повезёт меньше, если только ситуация в городе не претерпела кардинальных изменений за недели нашего отсутствия.
Ревик, находившийся рядом, тихо хмыкнул в знак согласия.
Мы уже слышали, что после поднятия стен карантина в городе проводились зачистки.
Большинство из них проводилось под эгидой «удаления риска заражения», то есть, любого жителя с насморком могли счесть «риском для иммунитета» и силой изгнать, усадив на лодку и выписав билет в один конец до заражённой земли.