- Очнись!тормошит сурово. Грубовато прислоняет к моему рту чашку.Пей!командует жёстко. Насилу пригубляю воды. Сосредоточенно вспоминаю: что случилось?
Вижу телефон, и перед глазами вновь предстаёт смс-ка.
- Вадим!нелепо взмахиваю руками. Порываюсь встать, но меня опять ведёт. Отчаянно придерживаюсь стены, стараясь не упасть. Получается с трудом и то - стою только с помощью Андрея.Надо позвонить мужу. Он должен сейчас приехать
Зепар не даёт и шагу ступитьрывком притягивает и сминает в стальных объятиях. Выдохнуть не могу, в глазах резь. Рвусь на свободу, но Андрей не пускает:
- Ч-ш-ш - убаюкивает на ухо.Александру только что звонили - секунду молчит.Прости, - вновь наступает звенящая тишина. - На выезде из Выборга нашли ваш «Мерседес». Сергей и Вадим мертвы
- Врёшь!беснуюсь словно полоумная: - Пусти, - кричу не своим голосом, вырываясь с диким остервенением. Зепар не умолим:
- Ч-ш-ш - продолжает успокаивать. Бьюсь из последних сил как в каменную стену. Удар Ещё удар Ещё Дрожу, реву Больше не могу Обмякаю, звуки истончаются Вадим не может умереть! Он просто ещё не приехал. Задержался У машины неполадкиколесо пробито, масло течёт Сережкаумничка! Отремонтирует и вернёт мне мужа Главное, подождать. Я терпеливая подожду!
Монотонное бормотание и настойчивые объятия усмиряют. Прижимаюсь крепче, закрываю глаза. Наступает опустошение, безразличие Темнота
Глава 13
Глава 13
Вереница последующих событий смазана. Полиция. Опознание. Александр, Костик, Андрей Показания, соболезнования, похороны Люди Много наших знакомых Длинные толпы народу. Произносят пустые слова: «Скорбим держись крепись Если что, ты только позвони Вадим был замечательным Лучшим»
Бесстрастно смотрю в лицане вижу в них честности и подлинных чувств. Дежурные фразы, не приносящие облегчения. Почему всё так пресно, безвкусно, безжизненно? Глупости не позволяет совершать Андрей и Никитинследят зоркими глазами. Александрвремя от времени пропадает, а вот Зепар всегда рядом, помогает в полиции, с опознанием, с похоронами На дознании, где на меня первым же делом вешают убийство собственного мужа, расправляется с обвинителями вескими аргументами, подкрепленными массой информации на бумажных носителях и закрепляя алиби своими показаниями. Костик защищает как адвокат
Странно, но, ни слова, ни документа не могу вспомнитьвсё пролетает в пустоту, точно мне яростно подчищают память, чтобы не захламить ненужностью. Да мне плевать! Пусть бы и посадили в тюрьму. Как жить-то?..
Зепар настолько подчиняет мою жизнь себе, что даже умудряется командовать в офисе турфирмыработу никто не отменяет. Удивительно, его слушаются беспрекословно. Я молчу, нет сил, да и желания пререкаться
Хм, не помню ни единой важной встречи или звонкатихо прихожу, также ухожу... ведомая под руку Андреем.
Вскоре, друзья как одиноставляют меня на попечении Зепара. Навещают по возможности, а звонят по нескольку раз на день. Говорить не хочуотворачиваюсь или утыкаюсь в подушку. Пока не готова Нечего ответить! Сердце на куски, душа на части. Я медленно умираю, потеряв вкус к жизни!
Видимо, Зепар нанимает прислугу, потому что изредка вижу пожилую женщину. Невысокую, полноватую, миловидную, рыжеволосую, голубоглазую. Где-то её видела уже, но хоть убей, не помню где именно.
Снует тенью по комнатам, вертится на кухне. В её глазах читаю сострадание и жалость. Искренне Они мне не нужны, не приносят облегчения, а ощущать себя ущербной - ещё гаже. Спасибо, что она умнее многихничего не говорит. Молча делает работу, и исчезает
Как выясняют специалисты: в машине были повреждены тормоза и нарушена гидравлика руля. Скорость высокая, машина слетает в кювет на съезде с моста. Ко всему прочему, не везёт с обочинойтам бетонное перекрытие. Авто сминается в гармошку. Сергей и муж, сидящий на переднем сидении, погибают сразу. Вадима даже выкидывает на капот. Тела обгорают настолько, что приходится делать опознание по зубам, но мне уже и перстня было достаточно. Оттиск-печать, с которым муж никогда не расставался. Да, порядком подплавленный, но очертания слепок
Можно так сказать, фартит: у Сергея никого не нет. Мне не приходится извиняться. Смотря в глаза, приносить соболезнования Не уверена, что смогла бы и так постоянно тянет на себя руки наложить, но злобный надсмотрщик рядом. Приём таблеток по режиму. Даже не позволяет закрываться в ваннойпосидеть в воде с пеной, привести тело в порядок... Один раз не ослушиваюсь - в итоге, дверь слетает с петель, ещё не успеваю раздеться. В бешенстве хочу вызвать полицию, учиняю скандалКричу вдоволь, аж голос срываювместо ора, хриплю давясь слезами Вот только Андрею плевать на мою боль. Сочувствие и пониманиеему чужды. Зепар и слова не отвечает. Испепеляет холодной зеленью безразличных глаз. Резко отпихивает к стиральной машинке и с убийственной невозмутимостью шерстит полки, скидывая в горку все режуще-колющее. Сгребает бритвы, ножницы, пилки, расчески, шпильки, невидимки и прочие заколки, - отворачивается и уходит, демонстративно отставив дверь рядом. Наследующий день в ванне на столике для мыльных принадлежностей меня поджидает набор для депиляции на основе воска и расчёски с более мягким зубцами словно я животное.
Пару раз Андрей уезжает по делам, оставляя меня на попечение Александра. Я выплевываю ему всё негодование, злость на безжалостного Зепара. Требую его уволить, а меня оставить в покое. Никитин качает головой:
- Ангел мой, ты не в себе. Если так и будет продолжаться, придётся тебя в клинику положить. Методы Андрей, может, и грубы, но я верю: он тебя заставит жить!
- Не хочу жить! А ещё больше не хочу видеть Зепара!шиплю, гневаясь.Он не человек. Не знает боли, сострадания.
Никитин темнеет лицом, на миг теряется, во взгляде обречённость, даже страх. Но быстро берёт себя в руки:
- Тебе такой и нужен, - убеждает с чувством.Разговор закончен, - обрубает строго.Хватить скандалить. Смирись. Андрей будет рядом. Я ему дал «добро» на любые меры, лишь бы ты пришла в себя. Будишь буянить, мы тебя к врачу отвезём. Не вынуждай!
Умолкаю. Что если Александр и Андрей придумали коварный план забрать мой бизнес? Убрали мужа, а сейчас упекут в дурдом и меня?.. Все знают, что Никитинмой негласный душеприказчик и даже Мичурин ему слова наперекор не скажет. Мысль свербит настойчиво. Долго, навязчиво, жужжит мерзкой мухой. Но вскоре утихаетесли бы так, Александр бы не угрожал. Тихо запихнул бы в психушку, объявил меня недееспособнойи бизнес в кармане. Так нет же. Нянчится убеждает советует Вон как осунулся!
Часто замечаю, как держится за сердце, пьёт какие-то лекарства. Корит во всем, что случилось себя. Порой слышу бормотание... Невнятные, но смысл улавливаю, даже неудобно становится, ведь Никитин совсем не причём, а переживает, словно только он и виноват! Бормочет, что столько ведёт расследование, а всё на одном месте топчется. Хватку потерял Пока ничего нового выяснить не удаётся, и даже связи Андрея Влацловича не выручают, хотя его ребята носятся как угорелые, успевают по архивам смотаться, лишний раз знакомства поднять...
***
Глаза зудятрыдаю безостановочно, но выпиваю таблетки - и мне легчает, по крайней мере, проваливаюсь в пустоту. Часто ночами просыпаюсь в холодном поту. Выныриваю в реальность, а здесь встречает боль утраты. Порой сквозь помутнение слышу грубый шёпот. Знакомый, бархатный, настойчивый Андрея. Как заклинание читает:
- Вставай, пора вернуться к жизни! Будь сильнее простых смертных! Забудь Вадима, он не был достоин тебя Найдёшь другого. Лучше! Будешь счастлива!.. Ведь ты не любила его признайся хоть себе
Меня возмущает сказанное, вводит в недоумение, но воспротивиться не могу не хочу Не вижу смысла Сжимаю крепче в ладони перстень Вадимаего повесила на золотую цепочку, чтобы не потерять. Это всё, что осталось настолько родного и дорого мужу, чего могу касаться и носить как можно ближе к сердцу. Опять принимаю лекарство и вновь успокаиваюсьлучше не ругаться. Плевать на всё! Ругань ничего не изменит и Вадима не вернёт.
Вскоре смиряюсь, наступает апатияпусть будет, что будет
Вместо ответа на любые слова, вопросы Зепара и Никитина без особого энтузиазма киваю, опускаю глазаа что ещё могу? Я в плену по собственной дурости: меня шантажируют без видимых требований и удерживают против воли, но без применения силы
Однажды, открыв глаза, вижу Андреявосседает с господской величественностью в кресле у балкона. Полуобнажён, серьёзен, задумчив. Расслабленные руки покоятся на подлокотниках. Смотрит на меня в упор и будто не дышит. Лицо, точно масканепроницаемая, холодная, невозмутимая. Как же хотелось вскочить и врезать ему, чтобы хоть какая-то эмоция проступила. Чёрствый, надменный, непробиваемый циник. Бесчувственный ханжа, бесстрастная ледышка с чёрным сердцем, не знающим любви и привязанности.
Но не осмеливаюськто я такая, чтобы его осуждать?..
Прогнать? Не могу
Не знаю почему, но не могу. Язык не поворачивается Да и наори на него опятьпроигнорирует, как делал множество раз до этого. Остаться же однойумереть
Как ни крути, Зепар - единственный, кто со мной сейчас.
Частенько случается, соображаю: а где нахожусь? Как здесь очутилась? То в ресторане, то в кино, в машине, на приёме у Антона Николаевича
Растерянно оглядываюсь, меня не трогает действительность - квело жую, бездумно смотрю, слушаю, дышу
Жизнь продолжается против воли
***
Прихожу в себя очередной раз. Помутневшим взглядом обвожу машинузнакомый джип. Пытаюсь сосредоточиться, куда едуне получается. Мотаю головой и отворачиваюсь к окну. Опять куда-то везут. На работе, вроде, была А-а-а, вероятно, домой.
- Как насчёт тренировки через боль?вырывает из тягучих мыслей голос Андрея.
- Боль?отстранённым эхом переспрашиваю и бесстрастно смотрю на Зепара.
Кхмтолько сейчас замечаю, как сильно он осунулся. Скулы заострились, от чего и без того чёткий контур лица, кажется точно высечен. Надбровные дуги ещё больше посуровеливыпирают, будто навесные скалы. Огромные малахитовые глаза впали Линия рта стала жестче.
- Сильной боли, но отрезвляющей, - не глядя на дорогу, интересуется Андрей, круто повернув на светофоре.
- Ка-какой боли?шепчу непонимающе.Боли - боли - уточняю нелепо, сама до конца не осознавая, что имею в виду.
- Боли через боль, чтобы потом, если случится подобное, ты уже была готова к Аду!
Милая шарада, вот только нет настроения её решать.
- Не уверена, - морщусь, но придаю голосу сдержанности. - Хочу домой!нервничаю и даже почему-то есть желание кричать от страха или выскочить из машины. Интуитивно кошусь на окно, ища пути отступления. Магазины, бутики, офисы. Знакомый район!.. О нет! Мы уже возле школы боевых искусств.
Машина резко останавливаетсясжимаю крепче сумочку, будто она может спасти.
- Никитин был прав!Зепар с присущей ему невозмутимостью выключает зажигание, вытаскивает ключ и оборачивается.Не стоило тебя Стасу доверять.
- Ты за меня волнуешься?неуверенно предполагаю. Глупость, но в теле с «ничего» появляется сила, нагнетается радость. Еле удерживаюсь от улыбки. Везётгубы отвыкли улыбаться. Неужели меня заботит отношение Зепара ко мне? Бред!.. Мне плевать Чёрт! Вру даже себе. Меня волнует: безразлична или нет? Если второе, это бы объяснило, почему ругался с Вадимом. Столько времени потратил со дня смерти мужа. Шептал отвратительные вещи, заставляющие вернуться к реальности. Нежно убаюкивал, не бросал.
- Одного из лучших сотрудников чуть не потерял, - поясняет Андрей хмуро.Думается, он тебя толком ничему не научил.
От неожиданно жёсткого ответа, расстраиваюсь и даже не знаю, что сказать. Скотина! Гад! Сволочь Бесчувственный чурбан. А чего злюсь-то? Я ему никто. Он честен. Профессионален от «а» до «я». Постоянно даёт понять, что я не в его вкусе. Работа - и только! Чего нарываюсь-то? На что напрашиваюсь?.. Да и как смею? Вадим только погиб Из-за меня, а я - пищащая тварь больше переживаюдумает ли обо мне Зепар не только как о своей работе? Моей низости нет предела!
Приступ самобичевания пора прекращать, а то опять задумаюсь о самоубийстве.
- Стас былбубню, запахнув плащ плотнеепо коже бежит холодок.Был - не нахожу слов, ведь толком-то не подыскала верных.
- Прежде чем тебя тренировать, нужно сбить спесь и гонор, и мозг вставить!незлобиво бросает Андрей и выходит. Вздрагиваю, когда его дверца громко хлопает. Сижу, точно прибитая к месту, лишь сердце бешено колотится, да уязвленная гордость злобно клокочет. Моя дверца открывается также резко. Зепар уже с двумя сумками, одна удивительно похожа на мою спортивную. Не успеваю до конца развить мысль, Андрей, как всегда, «галантно» кивает - давай, вылезай. Рождённое с первой встречи чувство ненависти, неумолимо крепнет.
- Я вещи не взяла, - выдавливаю, изо всех сил храня спокойствие.
- А я собрал, - в тон парирует Андрей, демонстративно чуть приподняв сумки.
Так значит правда? Не показалась знакомой, так и есть? От возмущения взрываюсь:
- Ты совсем Как посмел Да кто ты такой?..беснуюсь в праведном гневе, переходя на шипение. Мимо машины идёт толпа ребят. Недружным хором громко здороваются с Зепаром и спешат дальше.
- Ты правда хочешь поговорить на эту тему?уголком рта криво усмехается Андрей, как только ребята скрываются за дверями школы. К горлу стремительно подкатывается ком, нервно сглатываю, но из вредности буркаю:
- Да! Я хочу знать, на каком основании
Затыкаюсь, чуть не прикусив языкАндрей склоняется ко мне и рывком за руку подтягивает к себе. Охаю от боли, предплечье точно в огне.
- С момента подписания договора, - сурово чеканит в губы Зепар, убивая холодом глаз.Согласилась на охрану, любое вмешательство в твою жизнь, тренировочный процесс по усмотрению инструктора Расследование Мне продолжать?..
- Я такого не помню, - бормочу, едва не глотая слёзы. Смутно вспоминается момент заключения договора в офисе Андрея. Тогда хотела почитать, но Александр торопил:
- Ангел мой, не душу дьяволу продаёшьтело профессионалу доверяешь, - шустро вырывает договор. Наспех в голос читает несколько пунктов, причём, в разнобой
Я тогда сидела будто в коматозе, растерянно переводила взгляд с одного мужчины на другого - ничего не понимала. Никитин юридические тонкости «охраны и тренировок» пояснял своими словами и то - больше:
- Тут нюансы, ну это тоже верно, - бубнит в листы, уже читая про себя, - и это не будет лишним, - кивает своим мыслям. - А вот главное: «Я», - кладёт документ на стол, тычет в строчки и поучительно наставляет, - пиши здесь свою фамилию, имя, отчество и далее заполняй по пунктам В конце - дата и подпись.
На моё возмущение: «Может, Костику позвонить», - отмахивается:
- Ангел мой, я когда-нибудь тебе плохое советовал?
- Нет, - торопливо и чуть рассеянно трясу головой. Мозг точно кисель, совсем не соображает, а от пристального рассматривания Зепара хочется с себя кожу содрать, чтобы чище, невинней и обнажённей уже и не быть. Может, хоть так избавлюсь от жара в теле, пробравшего до стыдливого кипения под прицелом испепеляющих то болотных, то сумрачных глаз.
- Так вот, - наставляет Никитин, отрывая от ужасающих мыслей.Подписывай, что предлагают, а то Андрей опять характер покажет, и больше слушать нас не будет.
Чуть медлю, ещё раз смотрю на Александра окутанного серебреной дымкой святости. Никитин не дает усомниться ни на секундудвигает ко мне ближе договор, уверенно кивает: пиши, не медли. Чёрт! Затравленно кошусь на Зепарав его ледяно-плотоядном взгляде мелькает неверие, сомнение. Крылья носа хищно взлетают и замирают, будто ожидая приказа опуститься. Край губ чуть приподнимается в хищную, надменную ухмылку О-о-о, мне душно, тошно сладко и желанно. Хочу спасенияглотка свежего воздуха подальше от этого монстра! Лишь бы скорее закончить с бредовым наймомспешно заполняю, ставлю резолюцию и даже ощущаю облегчение.
Словно обухом по голове:
- Так, значит, я всё же душу дьяволу продала?распахиваю глаза. Надо бы домой приехать и копию договора почитать внимательнее. Вот только вспомнить бы, куда положила? Копия должна быть у моего бухгалтера. Он же отчисления агентству делает.
- Жаль, именно такого договора у меня на тот момент не было, - нарушает раздумья без тени улыбки Андрей.А то бы уже была в пожизненной кабале, - сказано так просто и невозмутимо, что с ужасом понимаю: он не лжёт!