Глен КукМост в неизвестность
Перефразируя одного парня по имени Ржавый, жизньболь. Иногда, как ни старайся понять, происходящее все равно кажется бессмысленным, особенно кто что сделал и зачем.
Так оно и случилось с этим проклятым мостом.
Пейзаж вокруг меняи подо мнойсливался в серо-зелёные пятна, от которых голова начинала идти кругом, но тут шальной слепень надумал впиться мне в шею левее кадыка.
Я отпустил веревку, чтобы прихлопнуть его. Естественно, не попал, и шустрый маленький гаденыш улетел.
Все-таки иногда лучше быть везучим, чем умным. Страховочная веревка спасла меня. Я болтался вниз головой на высоте в добрую сотню футов, а сверху продолжали спускаться люди. Уроды на каменном карнизе внизу заржали, но решили оставить свои подъебки на потом.
Мне по жизни не хватает высокомерной невозмутимости, которой от рождения отличаются кошки. Соответственно, любая попытка изобразить, что все так и задумано, заранее была обречена на провал.
Замри,Одноглазый помазал место укуса чем-то вонючим.Это убьет яйца.
Твоя предусмотрительность достойна восхищения,буркнул я. В этой части света нам еще не приходилось сталкиваться с полчищами оводов, но думаю, что если бы у наших преследователей была стая кровососов, обученных кусать только солдат Черного Отряда, то её бы непременно на нас спустили..
На карнизе сгрудились уже восемь человек, и многие еще продолжали спуск вслед за мной. Стоявший на узком краю Ржавый сказал Робину:
Я не потащу на себе этого сказочного долбоеба, если он убьется нахрен.
Ржавый был новичком, всего только шесть месяцев в отряде, и стать ветераном ему не светило. Мудаки и хамы у нас не задерживаются.
Разделавшись с оказанием первой помощи, Одноглазый уставился на местные красоты.
Что-то не так. Зелени слишком много.
Перед нами змеился Разлом. Слева было еще с тысячу футов до земли. Справа обломки скал частично перегородили каньон, но произошло это так давно, что на месте обвала уже успел вырасти густой лес.
Одноглазый перевернул свою замызганную шляпу другим бокомтипа, чтобы вводить врагов в заблуждениеи повторил.
Что-то не так, Костоправ. Чую, тут творится какая-то хрень.
Собственно, из-за магического чутья Ильмо и прихватил Одноглазого с нами.
До того, как человечество научилось считать время, а может, до появления человечества как такового, что-то странное накрыло эту часть света. Может, какой-то бог чиркнул исполинским ножом. Может, во всем виновата стихия. Что бы то ни было, на семь сотен миль землю вспорола трещина, которая шла через поля, горы и лес, болота и равнины, достигая местами тысячи футов в глубину и не больше одной восьмой мили в ширину. Из-за нее пересыхали озера, и реки меняли свои русла. На нашей стороне, западной, на многие сотни квадратных миль простирались невысокие горы, которые поросли густым хвойным лесом и чередовались с глубокими долинами. Передвигаться по такой местностизадача не из легких. Судя по открывавшемуся виду, восточный край Разлома был такой же.
Мы спасались бегством. Плохие парни висели у нас на хвосте, однако не особо торопились. Мы были досадной помехой. У них были дела поважнее, к примеру, захватить еще не покоренную часть цивилизованного мира. Преследуя нас, они прилагали ровно столько усилий, сколько требовалось, чтобы не дать нам ускользнуть. Сюда нас загнали, чтобы прижать к Разлому. Мы бы, может, и смогли переправиться, если бы бросили обоз, вьючных животных, наших больных и раненых. Но сначала нам пришлось бы найти, где спуститься на этой стороне, а потомгде подняться на противоположной.
Ржавый был среди недовольныхон не видел смысла переводить на ослабленных и умирающих припасы, которыми предпочёл бы набить своё собственное брюхо.
Если мне не изменяет память, ты сам валялся полудохлый прошлой весной, чуть не копыта отбросил,сказал Резчик, продолжая строгать. Он умел вырезать причудливые поделки из обычных деревяшек.
Ржавый схватился за оружие, но Робин перехватил его руку. Резчик не просто мастерски умел видеть контуры будущих фигурок в кусках дерева, у него отлично получалось вытащить наружу все то дерьмо, которое таится в людях до поры до времени.
Господа, приберегите клинки для наших врагов,рявкнул Ильмо.
Уж чего-чего, а врагов у нас было полно, включая нескольких Взятых.
Одноглазый погрузился в транс, не иначе как почуял что-то странное.
Я переглянулся с Робином. Мальчишка был излюбленной жертвой наездов Ржавого... и его единственным другом, если это можно так назвать. Некоторые взаимоотношения подчиняются только своей внутренней неочевидной логике.
Видок у Робина при этом был кислый. Он знал, что в Отряде уже делают ставки на то, сколько ещё проживёт Ржавый со своим мерзким характером.
Ржавый стряхнул руку Робина.
Резчик поднялся с обломка гранита, на котором сидел.
Не будь ты таким говнюком, ты бы вспомнил, каково этовот так загибаться.
Хватит! Заткнулись оба!вмешался Ильмо.
Резчик огляделся.
Впервые слышу такой жирный намек в твоем исполнении,он ткнул пальцем в нескольких ворон, кружившихся над дальней стороной разлома.
Это иллюзия,вдруг выпалил Одноглазый.
Ильмо взорвался:
В каком месте?
Он был взвинчен до предела. Если мы в ближайшее время не придумаем выход из ситуации, следующее собрание Отряда произойдет на дне кое-как вырытой могильной ямыодной на всех. Все пути к бегству перекрывал Разлом. Если только
Ильмо был уверен, что именно он должен найти решение.
Бегство влетит нам в копеечку. Придется взять только личное оружие и то, что можно нести или одеть на себя. Мы или пойдем налегке, или погибнем.
Шепот, Взятая, которая руководила погоней, наслаждалась этой игрой в кошки мышки. Отряд годами морочил ей голову, но сейчас она крепко держала нас за яйца.
И именно сейчас Одноглазый, всегда страдавший необоснованной дурацкой манией величия, решил выебнуться.
Ильмо угрожающе навис над ним, так, как это может сделать только прирожденный сержант.
Говори, недомерок. Прямым текстом говори, потому что ваша колдовская заумь уже вконец достала.
Ржавый его взбесил, и сейчас Ильмо искал, на ком бы сорвать злость, однако, делать козла отпущения из волшебникаверный путь нажить неприятности.
Одноглазый моментом не воспользовался. Он увидел что-то, что заставило его занервничать.
Лес по большей части не настоящий. Это самая устойчивая иллюзия, наведённая при свете дня, с которой мне приходилось сталкиваться. Сквозь нее можно что-то разглядеть только с близкого расстояния,на морщинистой черной физиономии Одноглазого застыло хмурое и озадаченное выражение.
Солдаты молчали. Столкнуться с колдовством на незнакомой территориинеприятное дело. Сразу отбивает охоту трепать языком.
Солдаты молчали. Встреча с колдовством в чужой стране не означала ничего хорошего. В таких случаях разговоры сразу прекращаются.
Одноглазый еще раз сердито зыркнул в сторону Разлома.
Ну, вперед, давай проверяй,предложил Ильмо.
Иногда даже сержанту стоит поиметь чуточку терпения.
Умение ждатьне самая сильная черта характера Ильмо, но на несколько минут его хватило. Одноглазый вздохнул, как будто вся тяжесть мироздания легла на его плечи.
Мне не хватает сил посмотреть сквозь завесу. Придется подобраться поближе.
Мы здесь не затем, чтобы соваться в осиное гнездо,рявкнул Ржавый.
Ильмо взглянул на него неодобрительно.
Именно за этим, придурок. Напомнить тебе, чем по определению занимается разведка? Ищет, выясняет, собирает сведения.
Ага, и нам как раз пора вернуться к поиску выхода из той задницы, в которой мы оказались.
Веками Отряд находил выход. Всегда.
Это была двадцать-какая-то вылазка на разведку, но первая, в которой я участвовал. Я был «слишком ценным» для рутинной работы. Я самовольно примкнул к поисковой партии и не попадался на глаза Ильмо до тех пор, пока не стало слишком поздно, чтобы отослать меня обратно... и тем более поздно признать, что я совершил ошибку, отправившись с ними.
Тем не менее, вид на Разлом открывался великолепный. Солдаты нервно оглядывались, но помогали Одноглазому изучать местность. Колдун залип на Разлом справа от нас. Мы не издавали ни звука, в отличие от окружающей природы. Воронья стая на той стороне пропасти орала все громче. Птицам явно было о чем пообщаться. Вокруг нас жужжали насекомые, примериваясь, как бы поживиться нашей кровью.
Я сейчас чуток пошаманю,объявил Одноглазый.
В смысле? Говори по-человечески.
Ладно, ладно. Ильмо, ты зануда.
Чтобы позлить нашего сержанта, он довольно долго провозился, чтобы родить проклятие, которое поджарило всех летающих кровососов в радиусе пятидесяти ярдов. Конечно, в первую очередь он заботился о себе любимом, но всё равно заработал на этом несколько очковтеперь придушить его хотело куда меньше народу.
Все эти пятисотлетние дубы, ясени и каштаныбольшинство из них ненастоящие.
Ильмо прервал его.
Это значит, что кто-то хочет что-то спрятать. Подъем, солдаты. Попробуем подобраться поближе.
Мы перемещались скорее вбок, чем вниз. К полудню мы продрались через колючие кусты и нашли хорошее место для привалаплоский широкий уступ, который шел под уклон и упирался как раз в то место, куда мы стремились попасть.
Умник Ржавый заявил:
Очень похоже на дорогу.
Казалось, даже воронья стая умолкла. Тишину нарушил Одноглазый:
Очень легко не заметить то, чего совсем не ожидаешь увидеть.
Стоило кому-то высказать эту мысль вслух, как стало очевиднов стене Разлома была вырублена дорога. Она была здесь уже фигову тучу лет и ей даже когда-то пользовались, только было это довольно давно.
Ильмо разделил нашу группу. Ржавого, Робина и еще двух парней он послал вверх по склону разведать обратный путь в лагерь. Остальные двинулись в противоположном направлении. Я буквально достал всех, размышляя вслух:
Кто мог пользоваться этой дорогой? Куда она вообще ведет?
Почему бы тебе не заткнуться нахер?предложил Ильмо. Он кивнул в сторону каркающих ворон.
Одна из них тоже задала тупой вопрос.
Похоже, сегодня Костоправ заработал почётное звание тупицы. Но намек был все-таки понят.
Одноглазый, ты говоришь, что весь этот пейзажфальшивка? Насекомые кусаются вполне по-настоящему.
На две трети. Он нужен только для того, чтобы замаскировать дорогу.
Ильмо жестом велел всем остановиться. Мы преодолели резкий поворот среди желтеющей листвы, и неожиданной наткнулись на призрачный мост. Он соединял края Разлома там, где огромные глыбы заполняли пропасть на две трети.
Все замерли, пока я не скажу, что все хорошо,приказал Одноглазый.Включая тебя, Костоправ. Он начал что-то болтать про смертельно опасную остаточную магию, период распада проклятий и мощь колдовства, которая нужна, чтобы обрушить стены ущелья. Чем больше я смотрел на мост, тем более реальным он казался.
Верхняя сотня футов представляла собой сложную систему подпирающих друг друга балок, уложенных на два массивных каменных столба. Тот, что повыше, поднимался над землей на две сотни футов. Он был сложен из блоков, подогнанных так хорошо, что их даже раствором скреплять не пришлось.
Конечно, не обошлось здесь и без серьезного колдовства, иначе время потрепало бы все сооружение гораздо сильнее. Одноглазый сказал:
Там нет магических ловушек.
Мне это не нравится. Все слишком просто,усомнился Ильмо.
То есть, какой-то злодей четыре сотни лет назад построил мост только для того, чтобы заманить в ловушку Черный Отряд?проворчал я.
Одноглазый не согласился.
Если бы все было просто, мы бы нашли его давным-давно и сейчас были бы уже за пятьсот миль к востоку отсюда.
Резчик вызвался идти первым. Если с ним ничего не случится, мы разобьем лагерь по ту сторону пропасти.
Мы хотели привязать ему страховочную веревку ярдов в сорок, чтобы держать на расстоянии выстрела из лука, но силуэт Резчика начал таять уже в двадцати ярдах от нас. Вороны вновь разорались.
Иллюзия старая, она потихоньку начинает расползаться,сказал Одноглазый.
В двадцати ярдах за мостом мы нашли хижину. Внутри были дрова для приготовления еды и для обогрева, трут и огниво. Развести огонь Ильмо не позволил. Парни поворчали. По ночам в горах становится все холоднее, но не стоит привлекать внимание людей, которые запасали эти дрова.
Всю ночь дождь лил, как из ведра, но крыша практически не протекала.
На следующее утро Ильмо послал назад троих ребят доложить обстановку. Я прикинулся валенком и подобной участи избежал.
Потом Ильмо сказал мне:
Тебе повезло, что ты числишься офицером. Будь ты рядовым, я бы тебя отметелил.
Мы с трудом запихнули в себя холодный завтрак. Одноглазый тщательно осмотрел хижину. Ему удалось найти только монету, настолько ржавую, что определить ее происхождение было невозможно.
Ильмо заявил:
Теперь мы пойдем разведывать путь дальше. Костоправ, почему бы тебе не остаться и не подождать посыльного от Лейтенанта? Если по форме это и было предложение, то прозвучало оно чересчур настойчиво. Одноглазый, Резчик и лучник Зеб закивали, соглашаясь.
Эгоистичные ублюдки. Они просто хотели убедиться, что меня не убьют, и им не придется обходиться собственными силами, избавляясь от мандавошек или сифилиса.
Одноглазый пробормотал:
Узнаю этот упрямый взгляд, Ильмо. Когда он так смотрит, кто-то получает пиздюлей, роняя сопли и слезы.
Ладно, хрен с ним,решил Ильмо.
Я усмехнулся. Мне удалось добиться своего, даже не вступая в спор.
Некоторое время мы шли. Дорогу скрывали листва, кусты и ослабевшие заклинания. Но если с неё не сходить, потеряться было невозможно. Несколько ворон увязалось за нами. Они не затыкались ни на секунду.
Скрытый мост и тайная дорога,размышлял я.Используются, но не часто.
Они старые,сказал Одноглазый.Очень старые.
В мире полно старых вещей. Многие из них таят в себе смертельную опасность.
Но дорога таковой не казалась.
Ее не было ни на одной современной карте, Если бы была, мы бы давно смылись.
Примерно милю дорога тянулась вверх, потом пошла с небольшим уклоном вниз. Через восемь или девять миль мы столкнулись с первым препятствием.
Ночью ветки забили сток. Вода затопила дорогу и смыла часть грунта.
Это будет нетрудно починить. Молитесь, чтобы не было разрушений посерьезнее,сказал Ильмо.
Дорога была достаточно широкой, чтобы провезти весь наш скарб.
Вороны разлетелись с диким карканьем. Я подскочил, как будто кто-то пырнул меня раскаленным железным прутом, и крикнул:
Рассредоточиться! Ложитесь! Спрячьтесь под что-нибудь и не шевелитесь. Даже не дышите!
Я последовал своему собственному указанию и перестал возиться как раз в тот момент, когда повторился вопль, который так меня напугал.
Он звенел в моей головепеснь агонии, ярости и ненависти. По воздуху что-то приближалось зигзагами, но должно было миновать нас южнее.
Взятый!выдохнул я.
Один из колдунов-рабов Госпожи. Шепот имела зуб на Отряд и гонялась за нами уже давно, но этот летающий клубок боли, горя и ненависти был мне незнаком.
Взятых в принципе трудно убить. В случае с Шепот это было почти невозможно. Однако только смерть может принести им освобождение.
Каждый из них когда-то был могущественным чернокнижником, который пал жертвой магии Госпожи. Взятые никогда не забывали, кем и чем они были, но противопоставить Госпоже им было нечего. Они были прокляты на веки вечные.
От этого последнего разило чудовищным отчаянием и ненавистью к самому себе.
Крик стих.
Бело, бело, выходите смело!пропел Одноглазый.
Должно быть, это кто-то из новых,заметил Ильмо.
Одноглазый закивал так энергично, что с него слетела его дурацкая чёрная шляпа.
Она летела не по наши души,сказал я.
-Она?
Мне так показалось. Это не важно. Взятый есть Взятый. Ильмо, мы достаточно далеко забрались.
Я отвык долго топать на своих двоих. И чем дальше мы уходили, тем дальше мне придется тащиться обратно, причем в гору.
Мы останемся здесь и начнем приводить дорогу в порядок, пока ждем.
Резчик и Зеб промолчали, в отличие от Одноглазого. Ильмо остался равнодушенОдноглазый всегда на что-нибудь жалуется.
Несколько всадников догнали нас на следующее утро. Они доложили, что Отряд снова на марше, и враг пока об этом не знает.
Ильмо приказал им сменить нас на ремонте дороги. Подразумевалось, что он со своей чудо-командой отправится дальше в поисках возможных помех. Уебок.
Сопровождавшие нас вороны больше не появились. Даже карканья не было слышно.