Гостья этого мира была только рада остаться в одиночестве. Она огляделась. В палатке едва ли хватило бы места двоим. Навес поддерживал установленный посередине шест. Пол оказался неровным, но сухим, хотя и тряпичным. Наверное, двухслойный. Или промазан снизу жиром. На звериной шкуре лежали два скрученных шерстяных одеяла. Больше ничего. Ни масляной лампы, ни чашки для питья.
Хирка отложила свой посох и опустилась на колени. Она устала, хотела есть и пить, но не могла понять, что важнее утолить.
Жажда.
Она стянула со спины мешок и сняла закреплённый на нём мех с водой, которую пыталась пить по дороге, но они останавливались слишком редко, а жидкость была слишком холодной. Хирка повозилась с пробкой, которая напрочь примёрзла к бурдюку. Сил открыть её не осталось, к тому же пальцы потеряли чувствительность.
В глазах защипало. Слёзы подобрались угрожающе близко. Что с ней такое? Неужели она расплачется в первый же день пребывания в месте, куда сама решила отправиться? Ради сохранения мира. Ради того, чтобы трупорождённые не разорили Имланд. Вот что нужно помнить. Вот за что следует уцепиться. Мир. И ещё необходимо выяснить, как избавить Римера от клюва.
У него в горле клюв. Клюв ворона. Грааль имеет над парнем такую же власть, какую имел над Урдом. А Урд сгнил
Хирка отбросила мех с водой, ощутив, что под полом палатки лежит крайне раздражающий ком снега, и принялась отчаянно колотить его обеими руками.
А чего она, собственно, ожидала? Кого она думала здесь встретить? Семью? Неужели она настолько наивна? Неужели она так и осталась маленькой девочкой, которой очень хочется хоть где-то чувствовать себя дома?
Звериную шкуру отбросили в сторону, и в палатку вошла Скерри. Хирка вскочила на ноги. Она вздрагивала каждый раз, когда видела лицо провожатой: чёрные волосы, чёрные губы и бледную кожу. Женщине можно было бы дать зим двадцать пять, если бы та не являлась Умпири. Молодая, похожая на девчонку. Прекрасная и опаснаяжуткое сочетание.
Сядь,гаркнула вошедшая. Хирка послушалась.
Скерри устроилась напротив. Кожаный корсет скрипнул и принял форму её сильного тела.
Куро,сказала она и кивнула на ларец, привязанный к мешку девушки.
Куро? она никак не ожидала услышать здесь это имя. Оно принадлежало ей. Она сама его выдумала, когда Наиэль ещё был вороном.
Сердце,нетерпеливо ответила Скерри.Это значит сердце. Дай мне посмотреть на него.
Хирка улыбнулась бы, узнав, как переводится это слово, если бы оставались силы. Она отвязала ларец и взяла его в руки. Очень скромный, если учесть, что находилось внутри. Скучная металлическая коробка, матовая, как истёртое лезвие ножа. Холодная на ощупь. Перед тем как пройти через врата, путешественница между мирами беспокоилась, что лёд внутри шкатулки растает. Какая ирония
Хирка открыла боковые замки и подняла крышку. Сердце Наиэля лежало в колотом льду. Бледное, как сжатый кулак. Казалось, до сих пор можно было почуять его запах. Брат Грааля. Брат отца. В Имланде он являлся Всевидящим, а здесь, в Дрейсилекем-то совершенно другим. Преступником. Врагом народа.
Скерри дёрнула ларец к себе, закрыла глаза и сделала глубокий вдох, как будто запах служил ей пищей. Чёрные губы растянулись в насмешливой улыбке.
Наиэль
Её шёпот стал хриплым от ненависти, и Хирка внезапно поняла, насколько эта женщина была близка с покойным дядей. Наверняка они знали друг друга. Девушка уставилась на неё.
Ты была там
Скерри открыла глаза. Молочно-белые. Далёкие от действительности. Устремлённые в точку далеко за пределами палатки.
Я принесла клятву после окончания войны. Когда поняла, что он нас предал. Когда увидела, как он поймал и мучил своего брата. Я поклялась, что вырву это сердце своими собственными когтями. Я тысячу лет ждала того дня, когда снова почую его запах. Тысячу лет. И вот он здесь. Что ещё остаётся, кроме как вернуть то, что принадлежит нам?
Хирка не ответила, опасаясь, что если неправильно подберёт слова, Скерри может впиться ей в горло. Чёрные губы подрагивали. Трупорождённая женщина боролась с историей, частью которой являлась рыжая полукровка. Принесённое ей сердце так разозлило слепую? Неужели Ример сделал то, что мечтала собственноручно совершить она?
В воздухе повисла неприязнь. Хирка толкнула пальцем крышку ларца, и та закрылась. Скерри очнулась от транса и провела языком по губам. Чёрный цвет на них не поблек. Это что, татуировка? Она сделала их чёрными навсегда?
Хирка отставила шкатулку в сторону.
У нас есть проблема.Собеседница помотала головой, и косички хлестнули её по спине. Как будто зверь отряхнулся от влаги.
Что за проблема?
Ты.
Хирке хотелось запротестовать, но она слишком нервничала. К тому же ей невольно стало интересно, в чём заключается упомянутая проблема.
Скерри склонила голову набок. Птичье движение напомнило о Наиэле и Граале. Хирка решилась задать вопрос:
Мы из одной семьи?
Трупорождённая заморгала, как будто её застали врасплох, но быстро взяла себя в руки.
Мы связаны, но не по крови, лишь принадлежим к одному дому. Ты встретишься со своими кровными родственниками, когда мы доберёмся до Гиннунгада, в этом-то и заключается проблема. Мне необходимо немедленно отправить ворона. Я должна сообщить, что ты находишься здесь. Что ты прибыла. Но что мне сказать?
Что ты имеешь в виду?
Скерри подняла подбородок и посмотрела на Хирку свысока, как будто та была идиоткой.
Ты такая же, как наши враги! Посмотри на себя! У тебя глаза, как у них. Нет когтей. Нет клыков. Ты медленная. Слабая. Жалкая, как они. Ты больше человек, чем Умпири. И ты разговариваешь только на зверином языке.
Хирка почувствовала, как застыло её лицо. К сердцу подползал стыд, будто её отбросило назад во времени. Она снова очутилась в Эльверуа с отцом, который постоянно пытался спрятать её из-за происхождения. Илюме прогнала её, когда она спросила о Римере. Она была чудовищем. Бесхвостым потомком Одина. И здесь повторялось то же самое.
Хирка снова сделалась маленькой, и это раздражало. Она стиснула зубы.
Приношу извинения, если не оправдала ваших ожиданий.
Скерри фыркнула.
Извинения не помогут. Из тебя требуется сделать что-нибудь приличное, прежде чем показывать остальным, а это должно случиться скоро. Честно говоря, я поняла, что такая проблема возникнет, едва услышала о тебе. Грааль рассказывал немного уклончиво.
Значит, это ты с ним беседовала?
Я. Больше никто.
В её голосе звучала гордость. Грааль имел кое-какой вес, и, возможно, только по этой причине Хирка сама до сих пор жива. Пусть так и будет. Она отказывалась страдать, выслушивая список своих недостатков. Она уже слышала это много раз.
Просто скажи, что надо делать.
Скерри некоторое время внимательно рассматривала свалившуюся ей на голову полукровку, а потом резко встала.
Я скажу, что ты явилась. И больше ничего. Посмотрим, что можно сделать. Самое важноеэто язык. Ты не должна приволочь их бормотание в наш дом. Уни будет наставлять тебя по дороге.
Уни?
Служанка, которая работает в нашем доме. Она грамотная и сможет научить тебя разговаривать нормально. А ещё расскажет, как следует себя вести.Глаза Скерри скользили по телу девушки.С одеждой разберёмся позже.
Язык, манеры, одежда Всё это не слишком беспокоило Хирку. Если ей и нужен учитель, так тот, кто понимает Поток.
А как жеона чуть было не сказала «слеповство», но вовремя остановилась.Что насчёт Потока? Мне надо поговорить с кем-нибудь, кто знает о клювах.
Хирка коснулась рукой горла, чтобы проиллюстрировать свой вопрос.
Скерри смотрела на собеседницу пустым взглядом.
Нужно найти другой подход. Такой, чтобы новая знакомая захотела помочь ей. Захотела ответить. Иными словами, надо давить на гордость.
У вас что, действительно нет никого, кто понимает действие Потока?
Глаза Скерри сузились до белых полосок.
Конечно, есть! Лучшие! У нас есть потокоплёты и всевидящие, но о них тебе беспокоиться не следует. Здесь и сейчас они для нас неважны.
Всевидящие? У слепых есть всевидящие?
Конечно. Откуда бы ещё он взял идею?
Хирка усмехнулась. Наиэль покинул собственный мир, но захватил с собой то, что знал.
Скерри развернулась, чтобы уйти.
Это твоя палатка,сказала она на прощание.Оставайся здесь. Уни придёт за тобой, когда я отправлю ворона. Потом ты встретишься с остальными.
Женщина отодвинула в сторону шкуру, впустив внутрь свет, и снова взглянула на Хирку.
И ещё одно. Если ты ещё раз попытаешься поклониться перед вассалом дома, я сломаю тебе колени.
Скерри выскочила на улицу так, что только косички мелькнули.
Хирка закрыла глаза.
Не спрашивай о лошадях. Не критикуй местоположение лагеря. Не преклоняй колени.
Судья
Хирке недоставало понимания и знаний, но постепенно она начала понимать, что слишком много информациихуже, чем никакой.
На умонийском имя Уни означало «язык во рту». Женщина, которая должна была стать учителем Хирки, носила такое прозвище, и та скоро сообразила почему. Служанка всё время говорила без умолку. В отличие от Скерри, она не испытывала никаких мук от того, что говорит по-имландски, так как была слишком молода и не принимала участия в войне, а потому проявляла неуёмное любопытство и, похоже, почти не имела предрассудков.
Уни начала изучать имландский два года назад, потому что так пожелала Скерри. «Пожелала»так служанка и выразилась. Хирка подозревала, что более точно было бы «приказала». Только сейчас её учительница поняла, для чего это понадобилось. Тайну о том, что уже не все каменные врата мертвы, тщательно оберегали.
Уни искренне интересовало всё, что Хирка решилась рассказать ей о жизни в других мирах, а потому постоянно отвлекалась от преподавания рыжей полукровке основ подобающего поведения и, конечно, представления, какое место та занимает в иерархии. Казалось, последнее было важнее всего.
Из всех слепых, что встречались Хирке, Уни почти не пугала её. Может быть, из-за ямочек на щеках. Или из-за мыслей о тепле, которые навевали её русые волосы. Или из-за плаща, свободного и просторного и совершенно не предназначенного для выставления тела на всеобщее обозрение. И ещё, конечно, из-за того, что служанка всё время говорила. Это помогало, потому что с Хиркой больше никто не общался.
Она наверняка провела в палатке с Уни много часов, так как формально не была представлена никому другому. Скорее всего, так пожелала Скерри.
Наставница откинула шкуру и держала её, чтобы Хирка могла наблюдать за улицей во время их разговора. В пределах видимости собрались четверо спутников, не хватало только Скерри. Уни указала на Грида, который стоял чуть поодаль в узком жилете, отороченном мехом, и вытряхивал снег из полого шеста. Сильные жилистые руки были обнажены.
Гриду ещё не исполнилось и трёх сотен лет, но он выиграл много как это называется? Турниров. Он тренируется со Скерри, они дружат. Только они принадлежат к Дрейри. Это означает, что в них
Течёт кровь первыхХирка слишком хорошо это запомнила.
Да, правильно. Дрейри происходят от старых кровных линий. Только у них есть именные дома. Мы же, остальныеобычный народ. Умпири. Мы работаем на древние семьи. Хунгль и Тила, что стоят вон там, служат дому Модрасме.
Хирка посмотрела на Хунгля с козлиной бородкой и светловолосую Тилу. Её не было у каменного круга, она дожидалась дочь Грааля в лагере вместе с Уни.
Не очень-то они похожи на слуг, скорее на воинов,сказала девушка.
Наставница прикрыла улыбку ладонью.
Мы говорим «слуги». У домов нет воинов. Нет стражей. Они не стремятся произвести впечатление. Вместо этого у них есть слуги. Потому что
Потому что им не нужна помощь для защиты
Уни закивала головой.
Хунгль немного говорит по-имландски, но не слишком хорошо, а вотона посмотрела на Хирку и нервно прикусила губу,тебе придётся хорошо освоить умонийский, прежде чем предстать в верховном доме.
Путешественница сделала вид, что не слышит. От мысли, что её будут кому-то показывать, её бросило в пот даже на морозе. Уже сейчас совершенно очевидно, что она не сможет оправдать ожиданий на свой счёт.
Они там костёр разводят? с надеждой спросила Хирка.
Да, я знаю, что ты замерзаешь быстрее, чем мы. Самые выносливыеэто Дрейри. Им тоже бывает холодно, но
Они очень стараются сделать вид, что это не так?
Ты быстро учишься.
Быстрее, чем он? Хирка кивнула в сторону мужчины с каплей на лбу, волосами стального цвета и каменным выражением лица, который направлялся к костру с охапкой корявых веток.
Он квессар. Один из падших. Их было двое, но второй, как я слышала, сегодня умер. Именно поэтому их всегда должно быть двое. Чтобы один мог убить другого, если потребуется. Но большее количество с собой брать нельзя.
Хирка следила за стрелком глазами. Он положил дрова в костёр.
Почему нельзя?
Как бы объяснить,задумалась Уни.Вот возьмешь с собой больше двух мужчин, которым нечего терять, и если что-нибудь пойдёт не так, благодарить придётся только себя, верно?
Вопросы жгли Хирке язык, но служанка не дала шанса задать их.
Падшие не принадлежат ни к одному дому, и их можно опознать по капле или по имени. Вот этого звали Колайль, но после падения его окликают Кесколайль. Кесэто приставка, которая происходит от слова «квессар», которое означает
Внезапно перед входом в палатку возникла Скерри.
Ты зря тратишь время, Уни. Ты научила её правильно представляться? Или названиям верховных домов?
Молодая наставница поспешно вскочила на ноги. Предводительница отослала её и опустилась на корточки у палатки. Хирка заставила себя остаться сидеть на пороге, хотя ей очень хотелось заползти внутрь. Скерри пристально смотрела на неё.
Хунгль и Кесколайль участвовали в войне. Это значит, что они раньше уже видели таких, как ты. И они знают ваши недостатки. Но мы не можем позволить себе ждать, пока поползут слухи о том, что ты слаба. Нам придётся немедленно показать, кто ты есть на самом деле. Сейчас мы этим займёмся. Я скоро задам тебе вопрос, на который ты должна ответить одним словом«во2роны». С этим даже ты справишься. Ты понимаешь меня?
Хирка не понимала, но всё равно кивнула.
Скерри поднялась и жестом позвала подопечную за собой. Та выбралась на улицу и тут же подумала, не вернуться ли назад за плащом, но не решилась, проследовав в итоге за провожатой к костру. Хунгль и Тира соорудили себе скамейки из снега и сидели, глядя, как разгорается пламя. Уни подбежала к огню и тоже заняла место рядом. Грид, конечно, остался стоять. Наверняка сидетьнастоящее мучение для Дрейри.
Падший устроился поодаль и отламывал сосульки от овечьей шкуры.
Скерри указывала на тут же закоченевшую девушку, обращаясь к остальным на умонийском. Хирку подташнивало. Она не знала, что происходит, ей всего лишь предстояло исполнить роль. Знать бы ещё, что это за роль
Трупорождённая закончила и повернулась к рыжей полукровке.
Кесколайль выпустил стрелу в твою сторону. Каков будет твой суд, Хирка, дочь Грааля, сына Рауна из дома Модрасме?
Путешественница между мирами наморщила лоб. Суд? Её просят наказать падшего? Мужчину с каплей на лбу? Видимо, да. Но ведь не за то, что он убил другого по приказу Скерри? Наверное, его обвиняют в том, что он стрелял в направлении Хирки. Как будто это могло представлять какую-нибудь опасность. Тот, кто может попасть в мишень с такого расстояния в подобную погоду Он бы не промахнулся.
Так за что?
Скерри просила её ответить «во2роны». Какое отношение они имеют ко всему этому?
Мёртвых скармливают во2ронам.
Семьи Совета в Имланде позволяют воронам пожирать тела умерших. Неужели этот обычай Наиэль тоже принёс с собой с родины? Значит, сейчас её просят приговорить падшего к смерти. Сделать его кормом для птиц. За то, что он выполнил приказ?
Тишина вокруг костра наполнилась ожиданием. Языки огня вытягивались на ветру, как будто хотели добраться до Хирки.
Она промёрзла до костей. Ей сообщили, что сказать, но слово никак не желало появляться наружу. Дочь Грааля смотрела на мужчину, которого должна осудить, но он не встречался с ней глазами. Ни с ней, ни с кем другим. Он знал, что происходит, и тем не менее сидел и чистил шкуру, как будто ничто из этого его не касается. Волосы цвета стали. Твёрдо-серый взгляд. Неужели этот Кесколайль весь сделан из металла?