Ну а что? спросил он и смущенно улыбнулся.
Я же могу уехать домой, произнесла Катя. Теперь действительно могу.
Артем отмахнулся.
Знаешь, если бы ты и правда хотела домой, то сейчас бы от счастья, как коза, скакала, промолвил он. Странно, конечно. Я думал, ты будешь рада, а ты сидишь, как в воду опущенная, как будто тебе завтра не домой, а на тот свет. Не отказывайся. Тут и правда надо подумать, что делать.
Хорошо, улыбнулась Катя и подумала, что Артем никогда не узнает, насколько она ему благодарна: она просто не сможет подобрать нужных слов. Хорошо, спасибо. Поедем.
Добродушное лицо Артема озарила смущенная улыбка, и Катя подумала, что, когда действительно есть, что сказать, все слова оказываются пустыми.
Но этого она не сказала тоже.
На следующий день женщина в халате пришла уже одна, и Катя невольно этому обрадовалась: ей не хотелось лишний раз встречаться с Рудиным. Немного полежав после забора крови на уже заправленной постелиголова начала кружиться, и Катя боялась, что свалится где-нибудь в коридореона неторопливо прошла по жилому отсеку и обнаружила, что у нее нет личных вещей, кроме, возможно, плеера и рабочей одежды. Отлучившись на четверть часа, Артем принес Катину сумку, ту самую, с которой она пошла на зачет по английскому в декабре. Все вещи остались на местетюбик крема, складная расческа с зеркальцем, паспорт, какие-то смятые рекламки и квитанция за домофон, даже кошелек с мелочью и проездным, исчезла только зачетка.
«Должно быть, друг Эльдара тогда отвез ее в деканат, подумала Катя. Я же уехала в Лондон, по легенде-то»
Все? спросила она. Можно собираться и отправляться?
Артем кивнул.
Да, только в бухгалтерию зайдем, распишешься за карточку.
Катя послушно взяла сумку и пошла за ним. К своему искреннему удивлению, она чувствовала легкую грусть, покидая жилой блок. Все-таки за несколько месяцев это место стало ей домом, пусть и довольно своеобразным. Катя скользнула прощальным взглядом по комнате, словно хотела прикоснуться к вещам и запомнить их навсегда, и Артем закрыл дверь.
Лифт привез их из-под земли к самому небубухгалтерия конторы Знаменского находилась на последнем этаже здания. Толстая дама с пергидрольными кудряшками и отпечатком невероятной тупости на лице, просто классическое изображение бухгалтера, выдала Кате конверт с банковской картой и, когда теперь уже бывшая сотрудница расписалась в добром десятке бумаг о неразглашении государственной тайны, которые подсунула ей вторая обитательница бухгалтерии, маленькая и юркая брюнетка, Артем снова повел Катю к лифту.
Подожди меня внизу, сказал он. Сумку свою возьму и тебе куртку захвачу.
Женщина на ресепшене окинула Катю беглым взглядом и вернулась было к своим делам, но потом посмотрела снова, более пристально и заинтересованно. Катя села на диванчик, положила сумку на колени и стала с преувеличенным вниманием рассматривать мраморные прожилки в плитах пола. Вот и все. Она погостит у Артема пару дней и поедет в Велецк, тратить заработанное и бездельничать до осени, до нового учебного года.
Ей почему-то стало так больно, что Катя невольно прижала руку к груди. Вышедший из лифта Артем заметил этот болезненный жест и кинулся к ней так, что едва не разронял вещи.
Кать, ты чего? Сердце?
Сейчас, еле слышно промолвила Катя. Новая реальность никак не могла уместиться в ее сознании. Должно быть, от этого и было так больно. Потерять все, в том числе, и себя, а потом вернутьсяКатя не знала, сможет ли с этим справиться. Голова кружится.
Надо тебе было еще полежать, сказал Артем. Крови много взяли. Может, такси вызвать?
Тема, ты дурак, да? в голосе женщины с ресепшена прозвучали отчетливые металлические интонации. Какое тебе сюда такси, окстись.
Артем кивнул, признавая, что совершил некую оплошность и сказал, не подумав. Катя вздохнула и протянула куртку к светлой ветровке, которую принес бывший денщик.
Ничего, сказала она. На воздухе будет лучше.
Когда Катю привезли сюда в первый раз, был январь, новогодняя неделя мела по улицам снегом и конфетти, а сейчас апрель торжественно вступил в свои правав лужах чирикали воробьи, воздух умопомрачительно пах цветами, свежестью ручьев и первыми зелеными листьями. Катя несколько минут постояла у выхода, пытаясь понять и дать какое-то название той волне чувств, которая захватила ее, смяла и унесла, и в итоге махнула рукой на это занятие.
Почему туда нельзя такси вызвать? поинтересовалась Катя, когда они вышли за ворота и неспешно побрели куда-то по улице: торопиться не хотелось. Кате казалось, что она забыла, как ходить, двигаться и дышать по-настоящему, будучи свободной, а не рабыней Знаменского или Рудина и не повелительницей мертвых.
А ты обернись, предложил Артем, и Катя, подчинившись, изумленно ахнула: тонкий силуэт небоскреба таял в апрельском воздухе. Вскоре на его месте была заброшенная стройка, обнесенная покосившимся забором. Бетонные ребра оставленного людьми здания печально серели на синем шелке неба.
Это как? удивилась Катя.
Ну вот как-то так, сказал Артем. Здание закрыто для обычных людей. У меня пропуск есть, поэтому захожу. Остальные видят стройку.
Чудеса, вздохнула Катя. Хватит с меня чудес.
Артем понимающе качнул головой.
Ясное дело, Кать, сказал он. Только я очень сомневаюсь, что тебя отпустят просто так.
Потом они свернули в какой-то проулок и буквально через несколько метров неожиданно оказались на довольно широкой улице, среди толпы спешащих на работу людей. Кто-то зацепил Катю сумкой, фыркнул не то ругательство, не то извинение. Впереди серела унылая коробка с алой буквой «М». Подхватив Артема под руку, чтобы не потерятьсяона всегда боялась находиться одной в толпе, особенно в чужом городеКатя негромко промолвила:
Зачем я им теперь? Знаменскому, Рудину Зачем?
Артем пожал плечами. Кате вдруг подумалось, что у ее спутника вполне интеллигентный вид. Должно быть, на это повлияла свободная обстановка города: теперь Кате было ясно, что Артем не выглядит недалеким парнем не великого ума. Конечно, не потомственная профессура, но и далеко не из тех, кто сидит на кортах за гаражами и отжимает семки у синиц.
Кать, я не знаю, признался Артем. Честно, не знаю. Но сама подумай. На тебя вели такую охоту. Ты потом таких людей из мертвых возвращала, что лучше тебе не знать, кем они были и что делали. Крепче будешь спать, уж поверь мне. И тут вдруг давай, шагай, куда хочешь? И зарплату забери, нам чужого не надо?
На эскалаторе они стояли молча. Должно быть, духота в метро была виной тому, что Кате стало мерещиться, что они снова попали в центр ЗнаменскогоАртем почуял неладное и придержал ее за плечо. Со стороны они, наверно, выглядели заботливой любящей парой. Потом в вагоне обнаружились свободные места в углу; усевшись и дождавшись, когда закроются двери, Артем еле слышно шепнул ей на ухо:
Я боюсь, что тебя убьют, Кать. Живая ты им не нужна.
Почему-то Катя не удивиласьдолжно быть, всегда ожидала именно такого конца. Видимо, будучи в курсе привычек своих работодателей, Артем и предложил ей поехать с ним.
Неприятная мысль кольнула в висок: а что, если Артем не такой добродушный увалень, каким хочет казаться? Что, если голему приказали убрать бывшую эндору, как он убирал оживленных ею мертвецов? В конце концов, она ему никто, и Артем вряд ли станет подставлять свою голову, увозя Катю к себе домой.
У меня отпуск, сказал Артем. Две недели. Поживи у меня пару дней, приди в себя. Потом отвезу тебя в твой Волоцк, посмотрю, как ты устроишься.
Велецк, поправила Катя, пытаясь придумать хоть какой-то план действий, если Артему действительно поручено ее убить, например, столкнув на рельсы в метро. Несчастный случай, такое бывает. Машиниста только жалко, он-то ни в чем не виноват.
Велецк, да, согласно кивнул Артем и добавил:Ты напрасно думаешь, что мне велели тебя убрать. Никто ничего подобного не потребовал. Честное слово.
Катя посмотрела на него с искренним изумлением и не менее искренним испугом.
Читаешь мои мысли, сказала она. Что-то их все подряд читают.
Поезд остановился на станции, и люди хлынули в двери, толкаясь, словно боялись, что не успеют. Навстречу им вливалась новая толпа.
Да не читаю я мысли, усмехнувшись, ответил Артем. Я ж не Знаменский и не Рудин. Вот только у тебя на лице такая паника сейчас, что не знаю, как ты на месте сидишь, он сделал паузу и продолжал:Кать, я все это время ждал, когда мне прикажут это сделать. А не приказали. Разрешение на отпуск подписали. Тоже могу шагать, куда захочу.
Странно, выдавила Катя. Артем согласно кивнул.
Да, странно. Поэтому давай ты лучше побудешь у меня под приглядом какое-то время. Если у тебя и есть тут друзья, то это я.
Катя посмотрела на него с испугом и надеждой и подумала, что ей в любом случае не на кого положиться. Не ехать же к маме, чтобы, не дай бог, подставить ее под удар.
Хорошо, сказала она в очередной раз, и теперь Артем, кажется, вздохнул с настоящим облегчением.
Катя не знала только одного: что она будет делать, если Артему прикажут убить ее через две недели. Или через три дня. Или завтра.
Глава 14
Эльдар, вы меня слышите? голос Кадеса дрожал от неимоверного изумления. Должно быть, даже тот маг, который первым проник с Земли в Параллель, не был поражен больше.
Слышу, откликнулся Эльдар. Сейчас он боялся пошевелиться, даже дышать боялсяеще бы, лишний раз не будешь дергаться, если лежишь на операционном столе с развороченной грудной клеткой, в которую, по его недавним ощущениям, Кадес запустил руки чуть ли не по локоть. Открыв глаза, Эльдар увидел, что хозяин замка стоит возле стола и внимательно рассматривает камень меречи сквозь тонкие золотые очки, оснащенные увеличительными стеклами самых разных размеров.
Но ведь он был жив! Кадес держал в руках камень и пристально изучал его, а Эльдар не рассыпался в прах и не стал скелетом с прилипшими остатками кожи и клочьями волос. Накатившая вязкая слабость непонимания и какой-то смутный отблеск надежды накрыли его с головой; Эльдар перевел дыхание и произнес:
Кадес, ну что там?
Поразительно, промолвил Кадес, осторожно, так, словно держал в руке бомбу, опустил камень в прозрачную банку, наполненную зеленой, маслянисто блестевшей жидкостью, и, быстро завернув крышку, склонился над Эльдаром. Вы живы, друг мой. Насколько я вижу, Кадес скользнул взглядом в сторону и вниз, ваш организм функционирует совершенно нормально даже без камня. Хотя хотя постойте
Молниеносным движением подхватив щипцы с длинными изогнутыми носами, Кадес погрузил их в грудь Эльдара, что-то осторожно ухватил внутри и медленно потянул к себе. Эльдар почувствовал, как маленькое упрямое нечто сердито заворочалось, словно отказывалось покидать насиженное место, а потом его обдало такой волной ледяного ужаса, что он заорал так, что отдалось по всему замку:
Кадес, нет! Нет, ради тысячи богов
Все, все, все, успокаивающе промолвил Кадес, и щипцы в его руке дрогнули, возвращая невидимое нечто на его законное место. Эльдар смотрел, как щипцы отправляются обратно в серебряную кюветку, и смертельный, какой-то первобытный страх, впившийся в него, медленно разжимал стиснутые до хруста зубы. Кадес взял иглу с тонкой искрящейся синевой нитью, вставленной в крошечное ушко, и принялся зашивать разрез точными аккуратными движениями.
Это обломок камня, объяснил он. Должно быть, когда Кахвитор вас ударил, один из шипов отломился. Что ж, теперь это вполне самостоятельный артефакт. Полагаю, его вам вполне хватит для нормальной жизни.
«Везение, ошарашенно подумал Эльдар. Он никак не мог поверить в то, что ему настолько повезло. Невероятное везение, как в книжках». Он будет жить, Кадес спасет Лизу, и они вдвоем вернутся домойостается надеяться, что они успеют спасти Катю и остановить Рудина.
Где лучше сразиться с Кахвитором? негромко спросил Эльдар. У нас или у вас?
Кадес усмехнулся и покачал головой. Закончив зашивать разрез, он перекусил нить быстрым движением крохотных ножниц, затем смазал свежий шрам каким-то ледяным зельем, таким вонючим, что от смрада у Эльдара закружилась головавпрочем, зловонная дрянь довольно быстро сняла все неприятные ощущения, и Эльдар почувствовал, что может встать и отправляться на поиски новых злоключений хоть сейчас.
Все бы вам саблей махать, друг мой, сказал Кадес и хлопнул в ладоши. По его сигналу в лабораторию вбежали двое помощников и, повинуясь беглым распоряжениям хозяина, со всей возможной осторожностью подняли Эльдара со стола и перенесли на кресло в углу, заботливо набросив на грудь легкое одеяло. Пока не думайте о сражениях. Еще неизвестно, как будет вести себя ваш осколок.
Эльдар подумал и признал-таки правоту Кадеса. Он едва держался на ногах и теперь, когда действие мази потихоньку сходило на нет, снова начал чувствовать растущий озноб. Однако понимание того, что, несмотря на все его старания, Катя снова попала в беду, а Рудин готовил масштабное наступление и не имел никаких помех, заставляло Эльдара мучительно рваться вперед.
Катя. Теперь он снова мог думать о ней. Кадес говорил, что формулу превращения человека в мага теперь можно считать по ее кровиэто означало, что получив свое, Рудин просто убьет бывшую эндору, и вряд ли Знаменский и его всемогущий шеф заступятся за девушку.
Я должен думать, сказал Эльдар. Надвигается война. Кадес, если я не буду думать, то Параллель растопчет армия мертвых магов. Рудин Кахвитор не один, у него очень серьезная поддержка со стороны наших магов, не зря же Томаш засветился во всей этой афере, наверняка имеет свой крупный интерес. Хотя вряд ли Рудин станет награждать того, кто приложил руку к смерти его отца.
Если вы все-таки умрете, то нам тогда никто не поможет, заметил Кадес. Слуги возились рядом с колбой, и Эльдар хотел было крикнуть им «Осторожно, вы! Не трясите так! Она еще жива!». Умирающая русалка безжизненно качалась в зеленоватой жиже, жалко свесив тонкие, почти прозрачные руки, и Эльдар вдруг подумал, во что превратит Лизу камень меречи.
Заковыристая может получиться дрянь.
Впрочем, мы тут тоже не лыком шиты, с определенной гордостью заметил Кадес. Подойдя к колбе, он нажал на какой-то рычаг, и колба, тихо вздрогнув, стала медленно и плавно опускаться вниз, принимая горизонтальное положение. У нас есть, чем его встретить.
Шестьдесят пять тысяч магов, выплюнул Эльдар. Он не понимал, почему Кадес настолько спокоен. Мертвецов, полностью покорных его воле. Кадес, вам совсем не страшно?
Кадес пожал плечами и нажал на какую-то кнопку в боку капсулы. Эльдар услышал негромкое шипение и плеск, и зеленоватая жижа стала потихоньку вытекать из капсулы через черную гофрированную трубу.
Нет, равнодушно сказал он. Мне почему-то совсем не страшно. У него нет столько магов, дорогой друг. Допустим, у него есть оживленные мертвецы, но, чтобы командовать ими, ему нужна эндора. Эндора, которая пойдет с ним по своей воле.
Катя, прошептал Эльдар. У него есть Катя.
Жижа полностью вытекла из капсулы, и слуги медленно и очень осторожно извлекли из нее Лизу и разместили на столе. Эльдар смотрел, закусив губу; ему казалось, что его русалка умерла.
Эта девочка уже не будет эндорой, буднично сообщил Кадес, раскладывая инструменты на подставке. Магомда. Но не эндорой. Я поставил определенный предохранитель, когда лишал ее магии. Так что дышите глубже, дорогой Эльдар, и помолчите пару минут. Я буду работать.
Эльдар послушно замер в кресле, глядя, как Кадес придирчиво выбирает нож. Ему было очень страшно смотретьЭльдар боялся, что не выдержит вида развороченной груди Лизы, боялся, что она умрет вот так, выпотрошенной куклой, русалкой, выброшенной на берегно он не мог отвести взгляда.
Кадес действительно был мастером своего дела. Лезвие легло на влажную, покрытую зелеными каплями кожу под левой грудью русалки и медленно заскользило вниз и куда-то вбок. Показалась кровь, темная, густая. Эльдар смотрел, и ему казалось, что он уже никогда не сможет закрыть глаза. Кадес положил нож в предупредительно подставленную руку одного из слуг и взял банку с камнем меречи.
Будем надеяться на лучшее, друг мой, негромко сказал он, и Эльдар услышал взволнованную дрожь в его голосе. Камень выпрыгнул из жижи и едва не удрал куда-то под стол, но Кадес ловко ухватил его и вкрутил сжатый кулак в разрезглубоко, с тяжелым стоном, словно поднимал невероятный по тяжести груз. Эльдар смотрел.