Бертиль смотрела на меня пристально, не мигая, словно гипнотизируя. Бледные губы девочки чуть приоткрылись, и мне показалось, что она что-то шепчет.
Ты подготовилась к уроку?
Я постаралась не обращать внимания на все эти странности.
Да, госпожа Дерт, кивнула Бертиль и уткнулась в ноты, но тут же вскинула взгляд на вошедшего в комнату отца.
Госпожа Кэролайн, вы уже пришли? спросил полковник.
Он, прихрамывая и опираясь на трость, подошел ко мне и, вместо того, чтобы просто поклониться, взял мою руку и поднес ее к губам.
Сердце радостно подпрыгнуло. Боже! Выходит, вчерашнее внушение все же подействовало?
Счастлив видеть вас в добром здравии, голос Рента прозвучал непривычно взволнованно.
Да и сам полковник выглядел не так, как обычно. Сегодня на нем был новый костюм из далесской шерсти, белоснежная сорочка и красивый шелковый галстук, повязанный каким-то мудреным узлом. На смуглой щеке Рента я заметила свежий порез. Похоже, незадолго до моего прихода полковник брился.
Вы не против моего присутствия на уроке? с неохотой отпуская мою ладонь, спросил он.
Разумеется, нет, улыбнулась в ответ, добавив капельку внушения. Совсем немного, почти на грани обычной симпатии. Мы с Бертиль будем только рады, правда, Бертиль? посмотрела на девочку.
Та снова молча кивнула и перевернула страницу нотной тетради.
За тот год, что мы занимались, я так и не смогла заставить ученицу раскрыться. Дочь полковника росла замкнутым ребенком, почти ни с кем не общалась, и только музыка позволяла немного вытащить на свет то, что пряталось за насупленными светлыми бровями и угрюмой молчаливостью.
С чего хочешь начать? С Кейне или со Струмана?
Я подошла к роялю и встала рядом с ученицей, разглядывая ее идеально ровный пробор и тонкие светлые косы, в которые были вплетены темные шелковые ленты. Взгляд опустился ниже, на унылое серое платье и черные чулки, и я вздохнула. Странный выбор одежды для маленькой девочки.
В душу прокралась жалость. И, как это часто бывало и раньше, захотелось обнять не в меру серьезную девчушку, защекотать ее, заставить рассмеяться. Все, что угодно, только бы не видеть этой невыносимо печальной мины. Дети не должны быть такими тихими. Это противоестественно.
Бертиль? переспросила у задумавшейся ученицы.
Та разгладила ладонями сгиб нотного сборника, а потом перевернула несколько страниц и остановила пальчик на «Эшерской рапсодии».
Хорошо, значит, Струман, согласилась я.
Попробовала бы не согласиться! При всей своей молчаливости, Бертиль была на редкость упрямой и своенравной. Нет, она не кричала и не устраивала истерик, но совершенно не терпела, когда ее пытались к чему-то принудить, и мне приходилось с этим считаться. Как и со многими другими странностями.
Полковник тяжело опустился в кресло и достал трубку. Покрутив ее в руках и покосившись на дочь, отложил на стол. А потом чуть подался вперед и замер, уставившись на крышку рояля.
Не знаю, что за мысли бродили в его голове, но мне стало немного не по себе при виде его крупной фигуры. Наверное, я впервые заметила, какие большие у него руки.
Рент напоминал Аук-данмрачную, похожую на спящего великана гору в окрестностях Уэстена. Его лицо с высоким лбом и тяжелой квадратной челюстью трудно было назвать красивым, но было в нем что-то, что привлекало внимание и одновременно настораживало. И я впервые задумалась о том, что будет, если мы с полковником поженимся. Сумею ли я с ним ужиться? Вряд ли он потерпит, чтобы жена попыталась проявить свою волю. И что тогда делать? Я ведь не отличаюсь кротким нравом, который так ценят уэстенцы в женщинах. Нет, какое-то время я, конечно, смогу притворяться, но надолго ли меня хватит?
«Прекрати выискивать отговорки!» одернула себя и присела на стул рядом с Бертиль.
Начнем? отложив размышления на потом, улыбнулась ученице.
Бертиль сосредоточенно нахмурилась, положила руки на клавиши, и из-под ее пальчиков полились тихие звуки. Поначалу они были неуверенными, смазанными, но потом девочка освоилась, забыла о слушателях и стала играть гораздо лучше. А вторую часть так и вовсе неплохо.
Я наблюдала за движениями тонких рук, смотрела на сосредоточенное бледное лицо, на закушенную от усердия губу и думала о том, как быть.
Хочу ли я войти в эту семью? Сумею ли подстроиться под новые обязанности и новый жизненный уклад? Ведь в нем не будет места милым мелочам и той свободе, к которой я привыкла. Смогу ли привыкнуть и полюбить этот мрачный дом и его обитателей? На сердце стало неспокойно. Я смотрела на свою ученицу и пыталась понять, как она отнесется ко мне, если выяснится, что я стану ее мачехой? Сумеет ли принять мою любовь и желание помочь? Позволит ли отцу жениться? Сложные вопросы.
Я знала, что полковник души не чает в своей дочери. После смерти жены, умершей родами четыре года назад, Рент совсем не обращал внимания на женщин. Мрачный, нелюдимый, замкнутый, он жил почти отшельником, и только в последний год немного оправился и стал выходить в свет. Сын и наследник, которого так ждал полковник, умер через три дня после госпожи Рент, так что всю любовь и все силы полковник посвятил единственной дочери. И если та всерьез воспротивится его новому браку, то ее отец с легкостью пожертвует собственным счастьем и своими желаниями, и никакое магическое внушение тут не поможет.
Я покосилась на Рента и наткнулась на внимательный задумчивый взгляд. Похоже, полковник тоже о чем-то размышлял. Возможно даже, наши мысли текли в одном направлении. Казалось, Рент взвешивает за и против того судьбоносного решения, к которому я его подталкивала.
В карих глазах застыл незримый вопрос, и я поняла, что в этот момент решается мое будущее. Именно здесь и сейчас. Я чувствовала это обострившимися инстинктами, ощущала душой и не могла определиться, хочу ли брака с Рентомнемолодым, немногословным и совершенно закрытым мужчиной, или нет. Я словно воочию увидела, какой будет моя жизнь в этом мрачном доме: неторопливые обеды и ужины, занятия с Бертиль, редкие встречи с соседями, походы по воскресеньям в церковь и чинные ночи в темноте супружеской спальни.
Сердце снова тоскливо заныло, но я тут же шикнула на этот несносный орган. Казалось бы, такой маленький, а столько от него проблем и неприятностей, что просто невероятно! Любовь ему подавай
«Ну же, Кэри, хватит глупостей! решительно одернула себя. Один раз ты уже вышла замуж по любви и что это тебе дало? До сих пор последствия расхлебываешь! Подумай лучше о дядюшке. Если Рент сделает предложение, то можно будет полностью выплатить дядины долги и вытащить старика из тюрьмы».
Я вспомнила худое, изможденное лицо дяди Ирвина и сжала кулаки. Не время поддаваться сантиментам. Пусть Рент немолод, пусть я не очень хорошо представляю, сумею ли с ним ужиться, но если это замужество поможет нам с дядюшкой Джобсом удержаться на плаву, то никакие сомнения не помешают мне окрутить полковника.
Молодец, Бертиль, дождавшись, пока ученица доиграет рапсодию до конца, похвалила я. А теперь давай повторим начало, до пятнадцатого такта, чтобы закрепить результат.
Девочка подняла голову и уставилась на меня тяжелым, совершенно взрослым взглядом. Казалось, она тоже что-то решает, и я не была уверена, что ее решение будет в мою пользу. Бесцветные глаза смотрели неприязненно, с презрительным превосходством.
Не хочу, резко сказала Бертиль, продолжая разглядывать меня так, будто я была мерзкой жабой.
А чего хочешь?
Я старалась не терять невозмутимости.
Хочу, чтобы вы ушли, с вызовом ответила девочка.
Ее тонкие губы по-старушечьи поджались, в светлых глазах загорелся злой огонек.
Бертиль, что ты такое говоришь? растерянно спросил полковник. Госпожа Дерт настолько добра, что занимается с тобой. Ты должна относиться к ней с должным уважением.
Она всего лишь прислуга, холодно произнесла девочка.
М-да. Вот тебе и молчунья!
Бертиль, немедленно извинись перед госпожой Кэролайн, побагровел Рент. Ты не смеешь Госпожа Дертдостойная дама и твои слова Ты должна попросить за них прощения.
Он поднялся и, припадая на больную ногу, пересек гостиную.
Бертиль? нависнув над дочерью, настойчиво произнес полковник.
Та подняла на отца настороженный взгляд.
Я жду, Бертиль, нахмурился Рент.
Простите, госпожа Дерт, неохотно сказала девочка, не повернувшись в мою сторону и продолжая смотреть на своего отца.
Ты готова перейти к Кейне? я не стала заострять внимание на неприятном и перевернула страницу сборника.
Бертиль молча кивнула. Видно, поняла, что перегнула палку. Девочка уставилась в ноты, нахмурилась, а потом неуверенно заиграла вступление. И чем дольше она играла, тем понятнее становился смысл произошедшего. Как просто Бертиль не выучила «Кариэту», потому и решила сорвать урок. Видно, не хотела опозориться перед отцом, вот и напустилась на меня с оскорблениями, надеялась, что я обижусь и уйду. Ха! Если я из-за каждой мелочи буду бросать учеников, то ничего хорошего из этого не выйдет. Просчиталась девочка, меня таким не проймешь.
Давай вместе, мягко сказала я, накрывая холодные маленькие пальцы. В душе снова шевельнулась жалость, и захотелось прижать упрямую ученицу к себе, согреть своим теплом и заставить растаять тот ледяной комок, что засел в ее одиноком сердечке. Вот так. Первый, третий, пятый, второй, третий, пятый и вступает вторая рукатретий, пятый, первый. Видишь? Все получается.
На бледных щеках вспыхнули красные пятна.
А теперь давай сама.
Я отклонилась, позволяя Бертиль повторить трудное стаккато, и из-под ресниц взглянула на полковника. Тот стоял за спиной дочери и хмуро смотрел на клавиши рояля. В глазах его застыла тревога.
Мне стало жаль Рента. Наверное, это трудно, быть отцом девочки, да еще и столь своенравной, как Бертиль.
Та играла «Кариэту» с таким выражением, будто хотела разбить инструмент вдребезги, и я не выдержала.
На сегодня достаточно, прервала мучения рояля и слушателей. К следующему занятию постарайся выучить произведение как следует.
Я поднялась со стула и посмотрела на Рента.
Всего хорошего, господин полковник, улыбнулась ему, с трудом найдя в себе силы применить каплю магии.
С каждой минутой моя затея казалась мне все более неосуществимой. Полковник не пойдет против дочери, а та сделает все, чтобы не позволить ему жениться. Что ж, надо отдать Бертиль должное, чутье у нее развито отменноэта маленькая женщина поразительно точно угадала мои намерения, и тут же попыталась им воспрепятствовать. Может, у девочки есть дар интуита? Наверное, она считает, что я собираюсь забрать у нее отца. Глупо Вернее, это я знаю, что это не так, но Бертиль
До свидания, Бертиль, вздохнув, попрощалась с ученицей.
До свидания, госпожа Дерт, тихо ответила та, но в ее взгляде я прочла непримиримую решимость отстоять свое. Папа, ты возьмешь меня с собой на прогулку?
Бертиль повернулась к отцу и стиснула его руку. И этот собственнический жест лишь подтвердил мои догадки. Да, нелегко мне придется
Разумеется, дорогая, кивнул полковник. Только провожу госпожу Дерт.
Девочка ничего не ответила. Она медленно слезла с обитой бархатом скамьи и закрыла нотную тетрадь. Я видела, что она исподтишка наблюдает за мной. Незаметно, совсем как взрослая.
Я сделала вид, что ничего не понимаю, и пошла к выходу.
Можно вас на два слова, госпожа Дерт? уже у двери догнал меня полковник.
Разумеется, постаралась ответить как можно равнодушнее, не желая провоцировать девочку на глупости.
Мы с полковником вышли из гостиной, и он указал мне на дверь кабинета, расположенного как раз напротив.
Прошу, присядьте.
Едва мы с Рентом оказались в небольшой, скромно обставленной комнате, он подвел меня к грубоватому, обитому кожей креслу, и помог сесть, а сам замер рядом.
Вы позволите? вынув из кармана кисет, спросил полковник.
Конечно, курите.
Я рассматривала кабинет, понимая, что именно эта комната точнее всего отражает характер Рента. Если гостиная и холл выглядели тяжеловесными и помпезными, созданными не для удобства, а для демонстрации статуса и богатства, то в этом убежище явно прослеживались вкусы самого Рента. Обитый зеленым сукном письменный стол, плавающая над ним магическая лампа, небольшой шкаф, заставленный книгами по выездке лошадей и фортификационным сооружениям, старинная карта Эшера на стене. В комнате не было ни одной лишней детали, ни одного украшения, даже пресс-папье выглядело простым и функциональнымобычный камень, которому придали нужную форму.
Я перевела взгляд на Рента и поймала себя на мысли, что он кажется мне похожим на этот самый каменьжизнь придала полковнику нужную форму, заковав в мундир традиций и правил, и вряд ли он когда-нибудь от них отступит.
Госпожа Дерт, так и не закурив, начал Рент. Кэролайн Вы позволите мне так вас называть? он бросил на меня взволнованный взгляд, но не стал дожидаться ответа и продолжил: Я хотел бы принести извинения за выходку Бертиль. Не знаю, что случилось с моей дочерью, но обещаю поговорить с ней и примерно наказать. Она не должна была
Господин Рент, не нужно, остановила я полковника, словно невзначай коснувшись его руки. Не стоит ее наказывать. Думаю, Бертиль уже поняла, что была неправа.
Вряд ли, конечно, но что еще я могла сказать?
Видите ли, госпожа Кэролайн, вздохнул Рент. Я не очень разбираюсь в вопросах воспитания. Бертиль слишком рано осталась без матери, она растет без женского присмотра, и мне Я бы хотел
Он запнулся, подбирая слова, и я затаила дыхание. Если чутье меня не подводит, Рент готов сделать предложение.
Я смотрела на серьезное лицо, на глубокие морщины, пересекающие высокий лоб, на резкие складки у губ, на кустистые брови и ждала. Ждала тех слов, что навсегда изменят мою жизнь. Ну же! Почему он медлит?
Простите, вам, наверное, не слишком интересно слушать о наших проблемах, неожиданно произнес полковник. Он подошел к столу, положил трубку и открыл один из ящиков. В карих глазах застыло сомнение. Вот, тут плата за сегодняшний урок, на зеленое сукно легли три монеты. Прошу вас, госпожа Дерт, не принимайте близко к сердцу слова Бертиль. Она вас очень любит.
Да, разумеется, скрыв разочарование за улыбкой, поднялась с кресла. Не переживайте, господин полковник, я все понимаю.
Я действительно понимала. После сегодняшней сцены полковнику нужно подумать, поговорить с Бертиль, попытаться ее уломать. И уже тогда Боже, как же все сложно! Применить свою магию к Бертиль я не могу, она ведь еще ребенок и неизвестно, как на ней отразится постороннее внушение, а время идет, и ждать, когда полковник решится Может, все-таки Поул?
Рент кивнул, снова взял со стола трубку и посмотрел так, будто не знал, что с ней делать.
До свидания, господин полковник, попрощалась я и решительно направилась к выходу.
«Что ж, Кэри, поражения нужно уметь принимать с достоинством, вскинув голову, сказала самой себе. Если закрылась одна дверь, где-то обязательно откроется другая».
Я вышла из кабинета, миновала холл и, попрощавшись с Джеромом, шагнула в серую непогоду.
***
Дамочка, вас подвезти? послышался веселый голос.
Рядом со мной остановился ребс, и с козел свесился молодой вихрастый парень. Круглое лицо пересекала широкая улыбка, из-под сдвинутого на затылок картуза смешно топорщились острые уши с кисточками на концах, руки, держащие вожжи, украшали крупные темные когти. Оборотень. Интересно, какая нелегкая занесла его в Уэстен? Обычно хвостатые избегают городов, предпочитая селиться поближе к природе, там, где они могут не скрывать свою вторую сущность, а этот почему-то в извозчики затесался. Одиночка? Или изгнанник?
Негоже благородной леди пешком идти, не отставал парень. Садитесь, недорого возьму.
Спасибо, мне недалеко, отказалась я.
Не хватало еще с оборотнями разъезжать. Мало мне сплетен? И так весь город только обо мне и говорит. Точнее, о моей несостоявшейся помолвке.
Так и быть, прокачу бесплатно, не унимался извозчик. Ну же, дамочка, не стесняйтесь. Моя карета в вашем полном распоряжении.
Он взмахнул рукой, описывая круг. Видимо, этот жест показался оборотню верхом галантности, потому что он довольно улыбнулся и подмигнул.