Мы с госпожой фон Хагедорн переглянулись и решили промолчать. Открывшую было рот Хельге, свекровь тихонько дернула сзади за юбку и та понятливо промолчала. И правильно сделала, я считаю. Не важно, кто там был прав, кто виноват, мать всегда была против прилюдного обсуждения семейных дел. Чтобы не усложнять, решила не затягивать со шкатулкой.
Содержимое шкатулки заставило ахнуть даже госпожу фон Хагедорн, а Хельге, та просто взвизгнула от восторга. В шкатулке, которая сама уже была замечательным подарком, лежали три крупных серебряных монеты - целое приданое. А еще там лежала тоненькая цепочка, по центру которой висел серебряный же филигранный шарик. О таком богатстве я даже мечтать не могла, не то что на себя надевать.
Какая красота! - Восхитилась госпожа фон Хагедорн.
Да уж, Трауте, пойдешь ты замуж, как королева. - Покачала головой мать. - И правда соседи на площади болтали, целое приданое в подарок. Теперь твоему свекру и с Виллемом ссориться не придется.
Вы уж не обижайтесь, фру фон Дюринг, - Вмешалась госпожа фон Хагедорн, но для Виллема есть указ от господина наместника. Не нам его менять.
Да, конечно. - уклончиво согласилась мать. - Только девочек жалко. Ему ж еще троих выдавать Хельге повезло, что Якоб Ваш ее любит без памяти, не у всех так бывает. Анна моя, пока в жизни устроилась, настрадалась. С Трауте - вообще чудо произошло, не иначе. Боюсь я, госпожа фон Хагедорн, что на всех моих девочек такого везения не хватит.
Пока госпожа фон Хагедорн пыталась подобрать ответ (потому что, как ни крути, в словах матери тоже была своя правда), мать махнула рукой и взялась распаковывать свой короб.
Ну, посмотрим, что ту Анна для меня упаковала. Не иначе, тоже приданое. Глядишь, еще на старости лет и замуж позовут.
Мы с Хельге переглянулись. О том, что несколько месяцев тому назад Хельге, отчаявшись дождаться ответа от Анны, написала Агате, мать не знала. Как не знала и того, что дословно стояло в первом письме: племянница посылала Хельге деньги и подарки из своих личных средств. Роскошь, по нашим меркам, конечно, неслыханная, однако же, к матери за деньгами Агата явно не обращалась.
Короб матери был меньше, и не настолько богато упакован, как тот, что был предназначен для меня. Там был отрез шерстяной ткани замечательного качества и явно не кустарной покраски, такой же глубокий черный цвет, как и у моего шелка, маленькая коробочка, хранившая цепочку с подвеской. Только не с филигранью, как моя, а с перламутром. И небольшой кошелек, в котором обнаружилось немного мелких серебряных монет, на первый взгляд - тоже не больше двух серебрянников.
В коротком письме сообщалось, что все трое внуков: Агата, Элиза и маленький Генрих живы и здравствуют. А также, что барон с Анной просят принять подарки в честь предстоящей годовщины их наследника, и что они спешат сообщить матери радостную новость о предстоящем новом родительстве. Прочитав письмо сперва про себя, а потом и вслух, мать расплакалась.
Госпожа фон Хагедорн, глядя на это, вполголоса попросила Хельге велеть подать еще чаю. Пока Хельге давала распоряжения, а госпожа фон Хагедорн успокаивала мать, я мельком взглянула на письмо. Оно было написано тем же почерком, что и мое. Анна этого письма точно не писала.
Хельге - Тихо попросила я, когда племянница вернулась в гостинную. - Ты свой короб здесь распаковывать будешь? Мне, право, неловко, что весь дом у госпожи фон Хагедорн крутится только вокруг нашей семьи.
Могу и здесь. - Пожала плечами Хельге. - В конце концов, я здесь - в своей семье. А с кем еще можно посплетничать про тряпки? Девочки еще маленькие. А Якобу, ему все равно, был бы в доме порядок.
С этими словами Хельге притянула свой короб и начала его распаковывать. Сверху лежало письмо, и по почерку было видно, что писал его другой человек. Впрочем. Хельге этот почерк был явно знаком, потому что она, лишь мельком взглянув, сразу сказала: Агата. Почитав письмо, Хельге покачала головой и взялась за подарки. Даже если бы при этом коробе не было письма, я бы догадалась, что собирал его совсем другой человек. Вещи, которые Хельге достала из короба, были добротными, но явно не вчера созданными. Мотки кружева разной ширины, нитки
Агата получила наследство. - В ответ на вопросительные взгляды старших дам ответила Хельге.
А чего ж себе не оставила? Тоже ведь не дитя уже. - Мать с интересом разглядывала кружевное покрывало, такое большое, не иначе, как на праздничный стол или на супружескую кровать. - Видно, что не новое. Но столько ж это рабо-оты.
Пишет, что у них женихи любят получать приданое деньгами. - Ответила Хельге, еще раз заглянув в письмо.
Тоже мне, новость сказала! - Мать невесело улыбнулась. - Кто ж не любит? Наши тоже все деньгами хотят, только где на всех денег взять?
Да мы, хвала Творцу, не жалуемся. - С достоинством заметила госпожа фон Хагедорн.
Ну, теперь-то и Хельге жаловаться не на что. - Мать, польщенная вниманием титулованного зятя, похоже, решила немного прихвастнуть. - Агата уже не первый раз подарки шлет. И всегда только Хельге, словно остальных кузин и нет на свете. А так ведь и не скажешь, что в детстве дружили да.
Мы с Хельге переглянулись, не зная, что сказать. Но госпожа фон Хагедорн, перехватив наши взгляды, жестом дала понять, что лучше промолчать. Ладно, хочет мать верить в сказки, пусть верит. Много ли человеку надо для счастья?
Трауте, тебе больше шаль нравится или покрывало? - Перевела разговор Хельге.
Покрывало. - не задумываясь ответила я. - Шаль, конечно, знатная, такую купить, не сразу и найдешь. Но как подумаю, сколько в это покрывало труда вложено, страшно становится.
И широкое такое, я таких широких кружев и не пробовала даже плести. И узор редкий, в наших краях по-другому делают. Ты, Хельге, если продавать его будешь, то лучше не на здешней ярмарке, а осенью, когда Якоб в город поедет. Тут за него хорошей цены никто не даст.
Да не буду я его продавать. - Отмахнулась Хельге. - Тебе на свадьбу подарю, пусть эти все, - Она махнула рукой в сторону окна, предполагая, видимо, наших поселянок, - От зависти позеленеют.
Правильно, дочка! - Поддержала ее господа фон Хагедорн. - Раз сказала кузина, что это девочкам на приданое, пусть на приданое и идет. Твои пока еще вырастут. А кружевам уход нужен, чтобы не желтели. А остальное и правда, хоть продашь, хоть так в сундуки положишь, раз уж ты им уже по сундуку завела.
Да, меняются времена. - Покивала головой мать. - В мое время прежде семи лет фройляйн никаких сундуков не заводили. В сундук ведь работа складывалась, а до семи лет какой из нее работник? А теперь в эти сундуки вся родня что-нибудь сунуть норовит: то бабушки, то тетки Прямо, хоть еще до рождения к мастеру иди, сундук заказывать.
Да, меняются. - Согласилась хозяйка дома. - Оно и к лучшему. Мало ли, что с рыцарем случиться может, а девочки уже без приданого не останутся.
Дамы начали вспоминать старые времена и рассуждать о новых, а мы с Хельге, уютно устроившись у окна, снова и снова перебирали подарки.
Трауте, как ты думаешь, успеем мы сшить тебе свадебное платье?
Из шелка? Не знаю, Хельге. До свадьбы меньше трех дней осталось, а столько еще надо успеть.
Ой-ой. А помнишь, как мы перед моей свадьбой бегали?
Я улыбнулась. Еще бы не помнить. Сколько мы не готовились, а последние несколько ночей нам едва хватало времени, чтобы положить голову на подушку.
Помню, только ты переезжала с хутора в поселение, а я даже точно не знаю, сколько времени мы в дороге проведем.
Но совсем же без платья тоже нельзя!
Да есть у меня платье в сундуке. Не шелковое, конечно, но есть. А это пусть в приданом полежит.
Трауте! Но как же так можно?! Сама пойдешь в простом платье. А такие дорогие ткани просто положишь в сундук?
И положу. Хельге, ну сама посуди, я не знаю, куда мы едем, я не знаю, что мы там застанем. Я знаю, что поместье давно без хозяина. Может, там и дома никакого нет. Не буду я сейчас этот шелк резать, может, еще продавать придется.
Не вздумай! Такая красота! Слу-ушай. А чего тебе твой Арвид не расскажет, как долго вам ехать и куда.
Вот и госпожа фон Хагедорн тоже советует жениха поспрашивать. - Согласилась я. - Только, Хельге, нам и поговорить в последние дни толком некогда.
Что, совсем-совсем? - Сделала большие глаза племянница. - А как же ты с ним собираешься, ну после свадьбы?
Хельге! - Я покраснела. Хоть Хельге и была давно замужней женщиной, но, все-таки, оставалась моей племянницей, и говорить о таком с ней было стыдно.
Что, Хельге?!
Ничего. Будем как все. Как ты с Якобом, например.
Так ведь мы с Якобом с детства знакомы, хоть и не страдали особо друг по другу. А тут другое. Ой, Трауте Знаешь, бросай-ка ты сегодня все и поговори по-человечески со своим Арвидом. А то так и поженитесь, словно чужие.
Но, Хельге, мы же с твоей свекровью собирались
А свекрови я скажу, что тебя жених позвал.
Все равно, мне неловко пользоваться ее добротой. И потом, Арвид сейчас с господином бургманом.
Не переживай, свекровь всегда знает, что делает. Забирай жениха и идите прогуляться, вон они, как раз, во дворе стоят. Видно, никак не дождутся, пока мы тут наговоримся.
Тогда извинись за меня, и перед матерью тоже. Ладно?
Еще раз погладив рукой подарок (жаль будет, если все-таки придется его продать), я поспешила во двор. Арвид и господин бургман действительно уже стояли там, беседуя о пустяках.
О, Траутхен! - Обрадовался мне господин бургман. - Неужели наши дамы тебя отпустили?
Сбежала я, господин фон Хагедорн. - Мне вдруг стало смешно: мне двадцать пять лет, я - старая дева, у меня даже внучатые племянницы уже есть, а я тайком сбегаю из дома, чтобы всего лишь поговорить с собственным женихом. - Отпустите со мной Арвида? Я бы ему письмо от господина барона показала.
Письмо, говоришь? От самого барона? - В глазах бургмана заплясали смешинки. - Ну, идите, почитайте, что там родственники пишут.
А когда мы, откланявшись, уже направлялись в сторону ворот, нам вслед донеслось нарочито приглушенное: Шли бы вы к излучине Ауе! Там, в лозняках, читать удобнее будет. - И раскатистый смех господина бургмана. От его намеков я покраснела, а Арвид подмигнул и сказал.
Знаешь, Трауте, а давай действительно пойдем к реке. Я же водник, мне у воды посидеть - в удовольствие. Да и почтенные фру, следящие за каждым моим шагом, уже порядком утомили.
Если мы сейчас, среди дня, пойдем в сторону реки, они тебя утомят еще больше. Будут даже до нужного места сопровождать, чтобы убедиться, что ты - порядочный рыцарь и ничего плохого не затеваешь. - Поддела его я.
Дорогая моя невеста! - Арвид принял подначку легко. - Ты считаешь, что эти дамы будут чувствовать себя лучше, если мы не пойдем в сторону реки сейчас, а подождем до ночи?
Я попыталась сделать страшные глаза, чтобы приструнить шутника, но получилось еще смешнее. Наверное, так сказывалось напряжение последних дней, когда моя привычная жизнь вдруг перевернулась с ног на голову. Так, перешучиваясь, мы вышли из поселения и пошли в сторону Ауе.
Ты и правда хотела показать письмо от сестры, или это был просто повод, чтобы вырваться из дома? - спросил меня Арвид, когда случайные прохожие уже не могли слышать наш разговор.
И то, и другое. - Ответила я. - Только сестра мне ничего не писала. От нее вообще нет никаких вестей с того дня, как приезжала за дочкой.
Даже так? - В голосе Арвида не было особого удивления. Думаю, он прекрасно знал, что в семьях всякое бывает, к тому же, Арвид и его родные уже успели познакомиться с нашей семьей. А уж что они о нас наслушались, я даже представить себе боюсь.
Даже так. Я плохо помню, как Анну замуж выдавали. Но потом, когда родня мужа ее из дома выставила, считай, в чем была, ей у нас несладко жилось. Хутор наш ты сам видел: хозяйство небольшое, народу много. Ирмгард завидовала, что Анна замужем побывала, а к ней никто даже не сватался. Агнесс злилась, что на Анну с дочкой уходят деньги, которые надо было бы вложить в хозяйство У них с братом уже тогда четверо детей было, и всех надо обеспечить.
Поэтому она предпочла забыть вас, как страшный сон?
Да, наверное, именно так она нас и вспоминает, если вспоминает. Дочка ее, Гота (это Агата по-нашему), та с племянницей моей переписывается. Не с той, что ты на хуторе видел, а с младшей невесткой господина бургмана. И то, писать она начала после того, как Хельге написала ей, попросила помочь им содержать мать.
И хорошо помогла?
Да не знаю даже, как сказать. По меркам нашей околицы, так просто роскошно. Хельге с мужем сразу несколько хороших овец прикупили, а до этого почти год на одну породистую копили. Но тебе, наверное, после королевской службы это покажется мелочью.
Ну, ладно, сестра на вас обижена, может, и за дело. Но подарки же кто-то прислал? Тоже племянница?
Муж сестры. Ну, тот, который барон. И письмо прислал тоже он. Пишет, что рад за нас. Зовет заехать, когда в свои земли будем добираться, там, вроде, по дороге. Обещал помочь, если надо будет.
Добираться, может, и по дороге. - Серьезно сказал Арвид. - Но заехать, не знаю, получится ли. Мы и так опаздываем, боюсь, в осеннюю распутицу угодить можем. Так что лишний крюк делать не станем. А помочь - это хорошо. Кто знает, что и когда может понадобиться.
Вот и я так подумала. Якоб тоже, хоть и ругался сперва, что Хельге по родне побиралась, как он сказал, а от лишних денег не отказался. Теперь, если по весне все пойдет хорошо, к осени уже шерсть с нового стада стричь будут.
Арвид, - Задала я вопрос, который давно меня волновал, но только сейчас пришелся к слову. - А как нам быть со скотиной? С собой, понятно, не погоним. А там, ты знаешь, есть хоть что-то?
Не знаю, приедем - посмотрим. По осени на мясо бычка или два купим, мясо закоптим. Кабанчиков в своих лесах добудем, птицу там. В стойло я бы на зиму ничего ставить не стал. Скотину-то по осени купить легко, а сена где взять? Селяне там если и есть, то на продажу вряд ли запасали, только для себя. А забирать у них по праву господина Ну не дурак же я, своими руками свое же хозяйство рушить. А ты что бы хотела из скотины завести?
Да все, что можно. - Пожала плечами я. - Слышала, что с коров хорошо жить можно, если на продажу. Но у нас как-то все больше овцы, корову не со всякого луга прокормишь, так что и коровы не у всех.
Там луга хорошие должны быть. И леса. - Мечтательно глядя вдаль сказал Арвид. - Низинка, река рядом. Потому и водников туда король отправляет.
А ты там был? - С любопытством спросила я, радуясь, что разговор сам выходит в нужное мне русло.
Не был, но королевские бумаги читал. И людей порасспросили, сослуживцев, кто из тех краев. А что?
Да так. Ничего. Я просто не знаю, есть ли там бург, или хоть дом. Как давно он пустует и можно ли там жить? Велико ли поместье, и как вообще получилось, что на кусок земли не нашлось у короля хозяина поближе?
Ого, сколько вопросов! - Арвид снова поразил меня тем, как быстро он умел переходить от серьезного разговора к шутке и наоборот. - Знаешь, фройляйн невеста, давай присядем где-нибудь, а потом уже обо всем поговорим.
Так беседуя о делах и хозяйстве, мы дошли до берега Ауе и по тропинке вышли на мое любимое место. Я вспомнила, как совсем недавно разговаривала здесь с Айко, и неожиданно для самой себя попросила.
Арвид, а давай мы с собой Айко возьмем! Помнишь, племянник мой младший, шустрый такой мальчишка. Ему в учение пора, а денег отправлять его в город нет. А ты, если возьмешь его оруженосцем, то гораздо лучше обучишь, чем Виллем. Может, пристроится где-нибудь потом, на королевской службе. А тут будет всю жизнь мыкаться, как мы. Хайко, тому хоть наследство светит
Мальчишку помню. - Арвид снова посерьезнел. - Хороший парнишка, мне нравится. Но надо подумать, сейчас его брать, или пусть через год-другой к нам перебирается. Мне не жалко, Трауте, но я тоже пока не знаю, сколько крестьян осталось на наших землях, кого соседи сманили, кто к вендам подался. Не знаю, какой там был урожай и что нам достанется в качестве господской доли. А чем больше человек нам предстоит в зиму кормить, тем тяжелее зима будет.
Я уже пообещал отцу, что заберу с собой Яна. У нас, конечно, хозяйство богатое, не в пример вашему, но там еще два брата подрастают, и два племянника - сыновья Дирка. Рано или поздно, но всем им там станет тесно. Разница в том, что отец Яна полностью одел и обул, да и сам Ян уже два года оруженосцем при отце служит. В следующий раз пойдет на службу со мной, там его король кормить будет. И меня отец на свое поместье не голого снаряжает: телеги, припасы. А Айко твоего, как я понимаю, надо не только прокормить, но и одеть, и вооружить. Коня-то хоть твой брат даст?