Да и потом, став взрослой и заняв очередную должность при дворе, Кьяра несколько раз становилась свидетельнице того как не слишком стыдливые придворные, предавались зачастую пагубной страсти в кулуарах дворца. Но просто смотреть ей никогда не было интересно и потому, Кьяра всегда стремилась поскорее исчезнуть, не мешать.
А сейчас она просто с ума сходила от желания. Ее кровь превратилась в горячую лаву, что выжигала девушку изнутри, низ
живота пульсировал, и Кьяра чувствовала, что если ничего не сделать, не усмирить это бушующее пламя, то она просто сойдет с ума. Вспыхнет, словно свечка и сгорит всего за каких-нибудь несколько ударов сердца.
От прикосновения собственных пальцев тело пронзила дрожь, заставляя выгибаться и стонать. Движения, сразу медленные,
осторожные, скорее исследовательские, становились все откровенней и уверенней. Быстрее. Сильнее. Глубже.
Оххх! стон сорвался с губ и потерялся где-то в складках бархатного полога над кроватью.
Кьяра выгнулась в последний раз, чувствуя, как горячая волна накрывает ее с головой. Рухнула на покрывало, тяжело дыша
и по-прежнему наблюдая перед глазами россыпь серебристых звездочек. Тело звенело, в голове было пусто.
Полежав несколько томительно долгих мгновений, слушая, как успокаивается биение собственного сердца, как стихает бешеный рев крови в ушах, Кьяра поднялась с кровати. В очередной раз провела все водные процедуры, накинула на разгоряченное еще тело другую сорочку и упала на кровать. Завернулась с головой в одеяло и закрыла глаза с твердым намерением на этот раз уснуть. Ей это удалось. Правда, весь остаток ночи, девушка видела во сне обнаженное тело незнакомого шиисса, чувствовала на своем теле прикосновение его рук и слышала его жаркий шепот.
Стоит ли говорить, что за ночь Кьяра не выспалась и встала совершенно разбитой и взбудораженной. Все тело ломило от
неудовлетворенного желания, по жилам разливалось сладостное томление и не сказать, что от этого фрейлина Ее Высочества принцессы Аделины приходила в восторг.
Весь день Кьяра исполняла свои обязанности подле принцессе. Была невнимательна и витала в облаках, чем вызвала неудовольствие личной камеристки герцогини АшНавар и смешки со стороны остальных дам. Сама принцесса, к счастью, была не менее рассеяна и почти совсем не обращала внимания на то, что происходило вокруг нее. И лишь ближе к вечеру, Аделина, проходя мимо своей доверенной фрейлины, одарила ту несмелой улыбкой и одними губами, прошептала:
Сегодня все решится.
Кьяра мысленно пожелала своей госпоже удачи, с трудом дотерпела оставшиеся несколько часов своего дежурства и вернулась в собственную спальню.
На протяжении всего дня, девушку несколько раз посещали предательские мысли о том, что стоит все-таки наведаться в
гостевые покои и навестить шиисса. Продолжить то, что они так и не смогли довести до конца. Избавится, наконец, от этого
невыносимого желания. Но чем ближе оказывалось темное время суток, тем неуверенней себя чувствовала Кьяра. А когда все же осталась в одиночестве, то и вовсе передумала. Забралась в постель и строго-настрого приказала себе не думать о всякой ерунде.
А на рассвете ее разбудил топот множества ног, бряцание оружия и звук выбитой двери.
Именем короля! Шиисса Кьяра ШиДаро, вы арестованы!
* * *
Сжавшись в комочек на жесткой узкой койке в тюремной камере, расположенной в подземельях королевского дворца, Кьяра судорожно всхлипывала. Обхватив себя руками за плечи и подтянув к груди колени, девушка старалась хоть как-то согреться, но ничего не помогало. Тонкая ткань платья, что Кьяра успела накинуть на себя, после того, как в ее спальню ворвались гвардейцы Его Величества, совершенно не защищала от холода, плаща ей взять не позволили, а одеяло заключенным не полагалось. Слезы непрерывным потоком текли по уже опухшему лицу, искусанные в кровь губы нещадно болели, но, ни остановить рыдания, ни перестать и дальше терзать собственные губы, Кьяра не могла.
Она не понимала, что произошло. Как так получилось, что еще вчера, она была приближенной фрейлиной принцессы Шархема, ее доверенной подругой, а уже сегодня ее объявили государственной преступницей? И обвинили в покушении на жизнь короля. Ее, Кьяру ШиДаро, обвинили в том, что она замышляла убить короля Шархема! Это даже звучало бредово!
Когда во время допроса толстяк-дознаватель из Тайной Службы огласил ей обвинение, по которому она оказалась в застенках, Кьяра сразу рассмеялась. Она ни на минуту не поверила в то, что все это может быть всерьез. Решила на какое-то время, что это просто глупая и жестокая шутка, что вот сейчас кто-нибудь войдет в дверь и скажет, что все в порядке и Кьяра может возвращаться в свои покои.
Но ничего подобного, само собой, не произошло. И дознаватель продолжал расспрашивать Кьяру о том, кто ее надоумил подлить королю яд, где она его взяла. Сначала он говорил с ней вежливо и даже немного заискивающе, понимал, что перед ним не какая-нибудь шесса-служанка, а благородная госпожа. Нервничал, вытирал белоснежным платком пот, что струился по щекам, словно извинялся каждый раз, когда задавал вопрос.
И Кьяра расслабилась, поверила в то, что все происходящее просто недоразумение. Даже предположила вслух, что ее оговорили специальнокакая-нибудь завистница, что мечтала занять место Кьяры рядом с Ее Высочеством, решила таким образом избавиться от соперницы.
Толстяк кивал, соглашался, а потом вдруг приподнялся со своего неудобного стула и изо всех сил хлопнул ладонью по столу.
Хватит нести чушь! Королевский маг подтвердил, что ты лично влила яд в вино Его Величества! всю вежливость и участие
дознавателя, словно водой смыло. Он прямо на глазах превратился в сурового и непримиримого человека. И он обвинял Кьяру уже всерьез. Признайся, кто надоумил тебя это сделать, и где ты взяла яд! И тогда, возможно, тебя пощадят. В противном же случае тут он мерзко ухмыльнулся, окидывая растерявшуюся Кьяру сальным взглядом, от которого захотелось поежиться, ты знаешь, что ждет государственную преступницу, обвиненную в покушении на жизнь самого короля?
Все это дознаватель произнес, тихим вкрадчивым голосом, приближаясь к сидящей напротив его стола Кьяре.
Тебя казнят, он склонился над девушкой, ухватил ее своими потными руками за подбородок и заставил смотреть прямо в глаза, но сначала отправят в пыточную. Королевские палачи, пальцы его второй руки уже спускались вниз по шее, оставляя на нежной коже мерзкий след, который хотелось стереть, лучшие специалисты по развязыванию языков несговорчивых преступников.
Кьяра сглотнула и попыталась вскочить на ноги. Ее не пустили, толкнули сильно, так, что она снова упала на жесткий стул, а
затем дознаватель мерзко-мерзко улыбнулся и провел кончиками пальцев по коже, как раз над вырезом декольте.
Ты красивая, прошептал он, склоняясь к уху девушки, а с красивыми государственными преступницами поступают и того хуже.
В этот момент его ладонь легла на девичью грудь и больно сжала полушарие.
Я ничего не делала! взвизгнула Кьяра, все-таки умудрившись вскочить и отбежать от дознавателя на несколько шагов. Я
не подливала никакой яд! Я вообще не знаю, о чем вы говорите!
Само собой, ей никто не поверил. Ее не били и пока не спешили применять «особые методы допроса», про которые обмолвился мерзкий дознаватель, но угрозы сделали свое дело. Кьяра испугалась. Она знала, что за нее некому заступиться. Ей некому помочь. Разве что, Ее Высочество. И потому требовала встречи с принцессой. Сразу даже пыталась угрожать дознавателю, говорила о своем положении, о том,
что является не последней фрейлиной герцогини. Но все было напрасно. Впрочем, Кьяра и не питала никаких иллюзий относительно заступничества герцогини. Стоило лишь вспомнить о том, как та
посмотрела, когда ее выводили из спальни в кандалах.
О, герцогиня АшНавар, услышав шум и крики гвардейцев, вышла из своих покоев, чтобы посмотреть, что происходит и когда увидела Кьяру, презрительно скривилась и, отвернувшись, скрылась за дверью. Права была ведьма, ох, права, когда говорила, что Кьяре не на кого рассчитывать и доверять никому не стоит.
Звякнули засовы на двери камеры, натужно заскрипела тяжелая дверь и Кьяра зажмурилась от света.
На выход, скомандовал один из стражников.
Он не входил в камеру, остался стоять по ту сторону двери и дожидаться, пока ослепленная светом девушка справиться с онемевшими от холода и неудобного положения членами.
Ее вели какими-то темными узкими переходами. Вели долго, так, что Кьяра успела даже немного согреться и расправила плечи, гордо задрала подбородок. Смотрела она прямо перед собой, всем своим видом демонстрируя независимость и пренебрежение к окружающим.
В конце концов, она не какая-нибудь там шесса, а благородная шиисса. В ее жилах течет кровь древнего рода и пусть теперь
у Кьяры не осталось заступников и покровителей, это вовсе не значит, что она опустится до самоунижения.
Но сердечко ее тревожно сжималось от страха. Куда ее ведут? Что с ней сделают?
Обвинение в покушении на жизнь самого короляэто не шутки. За такие дела карают смертью. И пусть глубоко в душе Кьяра надеялась на то, что все еще образуется, и с нее снимут несправедливые обвинения, на самом деле уже приготовилась к тому, что ничего хорошего не произойдет. Даже решила про себя, что признает вину, подпишет все, что угодно, лишь бы не попасть в застенки к королевскому палачу. Боли Кьяра боялась.
Коридор закончился глухой дверью, оббитой железными полосами. Стражник, что вел Кьяру, распахнул ее. Переступив порог, девушка замерла, с широко раскрытыми от страха глазами. Самые дикие ее мысли воплотились в действительностьее привели в пыточную.
Девушка попятилась, испытывая острое желание развернуться и убежать подальше отсюда, спрятаться так, чтобы ее никогда не нашли, но получив тычок в спину, влетела в небольшое помещение, освещенное лишь несколькими свечами.
Дверь за спиной захлопнулась, отрезая все пути к отступлению.
Ну что, шиисса ШиДаро, давешний дознаватель из Тайной Службы премерзко улыбнулся. Вот мы и снова с вами увиделись. Не знаю как вы, а я рад встрече.
Кьяра сглотнула, ставшую вдруг вязкой слюну, и прижалась спиной к двери. Ее трясло, внутри все сжималось от страха и на какое-то мгновение, девушка просто зажмурилась крепко-крепко, помотала головой из стороны в сторону, словно бы старалась отделаться от навязчивого видения. Распахнула глаза. Пыточная никуда не делась, как и дознаватель и палач. Да, в самом углу помещения, возле небольшого стола, на котором были разложены странные, даже на первый взгляд, жуткие приспособления: какие-то железки, щипцы и
что-то еще, Кьяра не присматривалась, поспешив отвести глаза, стоял палач. Высокий мужчина, широкоплечий, облаченный лишь в кожаные штаны и черную маску, плотно прилегающую к голове. Он что-то там перебирал, раскладывал свои ужасающие даже на расстоянии инструменты и не обратил никакого внимания на пополнение их маленького общества.
Дознаватель же, стоял в самом центре, опираясь ладонями о высокий грубо сколоченный деревянный стол, и улыбался, разглядывая Кьяру. В его глазах горело предвкушение, словно он уже сейчас наслаждался мучениями своей жертвы.
Итак, шиисса ШиДаро, приступим, он потер ладони и сделал знак палачу.
Кьяра пискнула и сильнее вжалась в деревянное полотно двери.
Ну что же вы, шиисса, бояться поздно.
Н-не н-н-надо, Кьяра замотала головой, слезы брызнули из глаз. Я же ничего не делала, я ни в чем не виновата я -
ее затуманенный взгляд заметался по низкому, плохо освещенному помещению в поисках выхода. Кьяра все еще надеялась на то, что все это просто шутка, глупая шутка, разыгранная кем-то из придворных и вот сейчас, все прекратится.
Взгляд остановился на столе, о который опирался дознаватель. Какие-то бумаги, свитки, принадлежности для письма. А это что? Среди вороха желтоватого пергамента, Кьяра заметила нечто до боли знакомое. Нечто, чего здесь точно не могло быть. И это ее настолько поразило, что девушка даже подалась вперед, чтобы повнимательнее рассмотреть небольшой фиал фиолетового стекла. В голове у нее что-то щелкнуло.
А это она осеклась, горло сдавило от волнения, и Кьяра протянула вперед руку, указывая на флакон с приворотным зельем, это
О! развеселился дознаватель, незаметно подавая знак палачу пока не вмешиваться. Я вижу, шиисса ШиДаро узнала эту вещь? подхватив флакончик двумя пальцами, дознаватель приподнял его над столом.
Ну да, кивнула Кьяра.
Конечно, она вроде как должна была молчать и не болтать о том, что ее госпожа прибегает к услугам черной колдуньи, но
Принцесса не пошевелила и пальцем, чтобы помочь своей фрейлине и если некоторые тайны Ее Высочества спасут Кьяру от пыток, то молчать она не будет.
Я сама забрала этот флакон у ведьмы.
Так вы признаетесь, что с помощью яда, находящегося в этом сосуде, дознаватель покачал в воздухе фиалом, хотели отравить Его Величество?
Нет, Кьяра широко распахнула глаза и замотала головой. Там был не яд. Приворотное зелье. И предназначалось оно не для короля, а для герцога АшНавар.
То есть, нахмурился дознаватель, вы хотели отравить Его Высочество, герцога?
Да нет же! воскликнула Кьяра и даже ногой притопнула от нетерпения. Я никого не собиралась травить! В этом флаконе
было приворотное зелье! Для герцога АшНавара.
Значит, дознаватель скрестил руки на груди и покачался с пятки на носок, сверля стоящую напротив девушку, пронзительным взглядом, вы утверждаете, что приобрели у ведьмы приворотное зелье, вот в этом вот флаконе, он снова качнул фиолетовым фиалом в воздухе, а затем аккуратно положил его на прежнее место, и хотели с его помощью эмприворожить к себе Его Высочество герцога АшНавар?
Да! кивнула Кьяра и тут же затрясла головой, То есть, нет! Что вы меня путаете! Не хотела я никого привораживать!
Но вы же сами только что признались, что приобрели это зелье у ведьмы для герцога АшНавар! вышел из себя шесс дознаватель. А теперь снова идете на попятную.
Я просто забрала это зелье у ведьмы для герцогини АшНавар, Кьяра сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
Этот дознаватель обладал редкой способностью выводить фрейлину из себя. Она уже и не помнила, когда была так зла и настолько взбудоражена. Обычно, Кьяре удавалось держаться с поистине королевским достоинством и высокомерием. А тут, поди ж ты, что делает с человеком тюрьма и несправедливые обвинения. Или все дело в самом шессе дознавателе? Кьяра нахмурила свои идеальные брови, раздумывая над этим. Страх перед пытками отступил на задний план, как и угроза несправедливых обвинений, впрочем. Теперь девушке казалось, что стоит рассказать этому недалекому шессу все, как было на самом деле и ее оправдают, выпустят из этих застенков и
Что будет дальше, Кьяра старалась не думать. Перво-наперво, надо как-то отвести от себя обвинения в государственной измене, а уже все остальное она будет решать потом. Когда выберется из казематов.
Я не собиралась никого ни травить, ни привораживать. Зелье было приобретено для Ее Высочества, герцогини АшНавар! уже спокойно повторила девушка, глядя дознавателю прямо в глаза.
Вы пытаетесь меня запутать, шиисса! взревел шесс, ни капли не проникшись. Его круглое лицо стало красным и лоснилось от пота, рот перекосился, а маленькие глазки сверлили девушку, словно буравчики. Теперь вы утверждаете, что хотели отравить герцогиню?!
Я вообще никого не хотела травить! в свою очередь возмущенно воскликнула Кьяра. Все с таким трудов возвращенное спокойствие слетело с нее, как по волшебству. В запальчивости она не заметила, как приблизилась к столу, возле которого стоял дознаватель, и точно также уперлась в деревянную столешницу руками, подалась вперед, теперь ее лицо находилось как раз на уровне лица дознавателя. Я всего лишь взяла этот флакон у ведьмы и отдала его принцессе, в свите которой состою. А уже герцогиня АшНавар желала с помощью этого зелья снискать благосклонность своего супруга, Его Высочества, брата короля. Только и всего!
Только и всего? дознаватель тоже наклонился вперед. Их лица разделяло совсем маленькое расстояние. Настолько маленькое, что Кьяра чувствовала на своих щеках дыхание мужчины. А как вы объясните тот факт, шиисса, что в этом флаконе был самый, что ни на есть настоящий яд. И вы собственноручно влили его в бутылку с красным леорийским вином, предназначенную для Его Величества, короля Шархема!