Люциан меня не слушает. Поверь мне, я пробовал.
Тебя ему слушать и не надо, вздохнул Бел, вынимая из нагрудного кармана своей распахнутой гавайской рубашки конверт. Мне просто нужен кто-то, кто передаст ему вот это.
На конверте значилось имя Люциана. Написанное моим почерком! В тот же миг меня охватило неприятное чувство. Я знала, что это за письмо. Я написала его, перед тем как вызвать Танатоса на дуэль на Тихом омуте. Люциан тогда был связан клятвой, и я не могла посвятить его в свои планы. Это было прощальное письмо на тот случай, если бы мне не удалось выжить и пришлось бы подарить ему свою душу. Да уж, какая ирония судьбы, что Бел все-таки сохранил это письмо.
Это то, что я думаю? взволнованно осведомился Викториус. Он тоже был там, когда я назначала Бела почтальоном.
Блондин кивнул, после чего Викториус аккуратно, буквально с благоговением взял конверт.
И ты полагаешь, что это хорошая идеяименно сейчас отдать его Люциану? Пробудить чувствав настоящий момент это может оказаться весьма смертельно.
На лице Бела появилась кривая усмешка:
Для этого-то мне и нужен ты.
Викториус обиженно засопел, но конверт убрал безо всяких возражений. Видимо, понимал, что его шансы на выживание более высоки, чем у Бела. В конце концов, он был человеком, и Люциан, возможно, будет чувствовать себя обязанным проявлять двойную осторожность.
Симпатичная девушка, чья грудь чуть ли не вываливалась из блестящего бикини, вклинилась между Белом и его гостем.
Пойдем в бассейн? У меня есть для тебя сюрприз в честь дня рождения, пролепетала она, еле ворочая языком, и потянула Бела за руку.
Белокурый праймус хоть и подмигнул ей, но с места не сдвинулся.
Дай мне пару минут.
Противно захихикав, что снизило соблазнительность девушки до приемлемого уровня, она отскочила в сторону, врезалась при этом в компанию танцующих парней, потеряла равновесие и упала в бассейн.
Викториус взглянул на хозяина вечеринки, сильно изогнув брови.
Оставь свое осуждение при себе, проворчал Бел, взяв в руки бокал. Я не в настроении.
Мне кристально ясно, с какой целью ты устраиваешь это шоу, мой предсказуемый Мефистофельчик. И все же советую тебе подкорректировать свой вкус к женщинам.
Так ты считаешь меня предсказуемым? опасно тихо поинтересовался Бел. Ну так, будь добр, просвети меня.
Викториус не заставил просить себя дважды. Оттопырив мизинчик и помешивая коктейль, он нацепил на лицо выражение типичного лектора.
Мара набирает войско. Каждый день она вербует все больше ведьм и праймусов, а ты предлагаешь своим сторонникам то, ради чего стоит остаться с тобой.
Так просто и так логично. Как это часто бывало, как только он переключался в режим гения, Викториус не мог не вызывать у меня восторга. Бел же, в свою очередь, не выглядел впечатленным, но теперь казалось, что я наконец начала замечать, как мало удовольствия доставляла ему эта тусовка.
Мои сторонники остаются верны мнес вечеринками или без, сухо парировал он. Я демонстрирую свою силу.
Ну естественно! Патрия разрушена, а все праймусы явно переполошились. Вечеринка в такой ситуациинедвусмысленное заявление. Бел показывал миру, что ничуть не напуган королевой ведьм.
Значит, ты не намерен останавливать Мару? спросил Викториус.
Только один человек может остановить Мару, пожал плечами Бел. И нам надо как можно скорее вернуть его в нужное русло.
И чем быстрее, тем лучше. Этот комментарий, который Викториус пробормотал полушепотом, уткнувшись в свой «Куба либре», заставил Бела замереть. Он впился в слугу Люциана своими бирюзовыми глазами.
Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
Викториус закатил глаза, испустил вздох, шумно втянул коктейль через трубочку, поставил его на барную стойку, опять закатил глаза, сложил ладошки на коленях и смиренно посмотрел на Бела.
Он вручил свое сердце Тимеону и потребовал поклясться, что тот его сожжет, если Люциан окончательно утратит контроль.
Что?! Как он мог так поступить?!
Бел выглядел так же шокированно, как я, однако в итоге он прищелкнул языком и пробубнил:
Ну, хоть что-то.
ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ?!
Прошу прощения?! эхом повторил за мной Викториус.
Бел нахмурился еще сильнее.
Эй, я тоже скучаю по Ари, но нам не нужен всемогущий безумный убийца. На прошлой неделе был Шанхай, позавчераКаракас, сегодняМанила. Люциан медленно движется к границе, за которой больше не будет пути обратно. Тогда мы все сможем лишь порадоваться, что он еще более-менее трезво мыслит, чтобы заранее озаботиться экстренным планом.
Каракас? Манила? Сколько времени проходило, пока меня затягивало в черную пустоту?!
Пусть аргументы Бела неоспоримы, но все-таки все не должно было зайти настолько далеко. Я обязана была что-то сделать! Как-нибудь привлечь к себе внимание.
Не понимаю, почему он не хочет признавать, что Мара просто отвлекает его этой прекрасно организованной охотой за Тристаном? апатично хмыкнул Викториус.
К черту все. Мне нужна та девчонка в блестящем бикини. Срочно! Онанасколько я могла судитьодна из немногих здесь, кто был человеком. И похоже, достаточно пьяна, чтобы не оказывать мне сопротивления.
Может быть, письмо Ари и поможет. Это мой последний козырь, угрюмо проговорил Бел.
Вон она! Какой-то тип помогал ей выбраться из бассейна, бесстыдно пользуясь тесным телесным контактом.
Ну, поехали. Я нацелилась прямо на нее, а потом в нее.
Что интересно, завладеть чьим-то телом оказалось проще, чем я думала. Ладно, сознание этой девушки было еще более дырявым, чем дуршлаг, но тем не менее я, очевидно по наитию, делала все правильно. Впервые за такое длительное время наслаждаясь движением мышц в теле, я почувствовала, как меня пронзила новая энергия. Чувство было такое, будто кто-то воткнул шприц с адреналином мне прямо в сердце. По всей вероятности, это была душа девчонки в бикини. Я сообразила, что в этот момент истощала ее и не должна была долго оставаться внутри, если не хотела ее убить. Но, Господи Боже мой, это ощущение как наркотическая зависимость. А потом к нему добавилось кое-что иное. Словно другой цвет, который примешивался к моей эйфории. Другой вкуссвежий, сладковатый с кисловатой ноткой. И он вызывал приятное теплое покалывание, как если бы я выпила что-то алкогольное. А затем у меня с глаз спала пелена. Это было возбуждение парня, который все еще нагло лапал своими ладонями мое новое тело.
Убери от меня руки, или я тебе их переломаю! рявкнула я хрипло, так как уже отвыкла пользоваться голосовыми связками. Теперь я попробовала довольно горькое удивление, за которым последовало кислое подозрение и привкус липкого сладкого страха. После него все резко оборвалось. Парень поднял свои стены. Он отступил назад, в глазах зажглись ведьминские круги.
Выметайся из моей девушки, демон!
Я закатила глаза и решила избавить себя от объяснений по поводу того, что если он потискал пьяную девчонку, это совсем не делает ее его «девушкой». На это у меня не хватало ни времени, ни нервов. Я молча отодвинула этого типа в сторону. Однако при этом недооценила свои силы, так что ведьмак с громким всплеском полетел в бассейн. Окружающие заулюлюкали, а я заработала целый поток восхищения, уважения и одобрения. К сожалению, это действительно разозлило неуклюжего ведьмака с теперь загубленной прической. Я увидела, как его энергия окутывала всё позади меня зеленым светом. Он что, выстрелит ведьмовской молнией среди стольких людей?! Ответа на свой вопрос я не получила, поскольку музыку перекричал голос:
Не в моем доме! Плевать, какие у вас там проблемы, решайте их снаружи.
Стоило увидеть, как передо мной показался Бел, и меня накрыла волна облегчения. Я открыла рот, чтобы наконец-то сказать ему, что я еще жива, но не успела произнести и двух слогов. Меня что-то схватило и фактически выдернуло из тела девушки в бикини. Последнее, что я заметила, как Бел недоуменно сдвинул брови, прежде чем зрение затуманилось.
Нет, нет, нет! Мне нельзя обратно к кафельным стенам. Что, если Тристан до сих пор поджидал меня там?
Сила, которую я получила от души девушки и эмоций окружающих, таяла тем быстрее, чем больше я сопротивлялась. Однако теперь что-то было по-другому. На этот раз это не напоминало пустое пространство, по которому я неслась. Было такое ощущение, что некто, вопреки воле природы, тащил меня в противоположном направлении.
Внезапно легкие наполнились кислородом.
Вдохнуть
Во рту распространялся какой-то деревянный привкус. Зубы сжимали что-то круглое. Я могла пошевелить пальцами, но не руками.
Выдохнуть
Холод. Влажность. Морская вода. Эти сведения сообщал мне мозг, хотя они ни о чем мне не говорили. Что-то лежало у меня на глазах. Я хотела помотать головой, чтобы стряхнуть это, но кто-то крепко меня держал. Праймус.
Вдохнуть
Я почувствовала другие руки. Они принадлежали ведьмам, это я знала с абсолютной уверенностьюкак будто воспринимала кожей их демоническую энергию. Они чертили линии на моем теле.
Выдохнуть
Воздух вибрировал от магии. Я слышала голоса ведьм. Их песнопения становились все громче и громче.
Вдохнуть
Напряжение разрезал звон металла, а дальше у меня в груди взорвалась ледяная боль. Зубы еще сильнее стиснули деревяшку во рту. Сквозь них прорвался крик. Он чувствовался таким же привычным, как и боль, что его вызывала. Холодное железо пронзало мою плоть. Оно продвигалось сантиметр за сантиметром. Точно. Беспощадно. Чужие руки со всей силой вдавливали меня в пол. Сущность связывалась с мышцами, костями и кровью. Каждая клеточка становилась моей и вот
У меня забилось сердце.
А затем холодные пальцы залезли в мою грудную клетку и вырвали его.
Глава 3Око за око, зуб за зуб
Подсознание уносило меня так далеко от боли, как это только было возможно. Я видела сны. Мне так много сразу стало понятно.
На пару кратких мгновений я увидела Тристана. Увидела, как он умирал. Снова и снова. И всякий раз Люциан был тем, кто пронзал его кинжалом, душил, топил
Потом эти отвратительные образы неожиданно пропали, все погрузилось в гнетущую тишину.
Мне было знакомо место, в которое привела меня эта тишина.
Я была дома у Люциана. В его лофте в Ирландии.
Но тут было совершенно пусто. Ни мебели, ни ламп, ни картин на стенах. Как если бы он оттуда переехал. Я осторожно сделала несколько шагов от гаражной двери к углу, выложенному плиткой, где раньше размещалась кухня. Сейчас из голых стен торчало только несколько труб. Пройдя дальше в сторону комнаты, я застыла. В дальнем конце лофта, у стены, где должна была стоять кровать, сидел он. Люциан. Голова опущена. Волосы свисали на лицо, а руки обессиленно лежали на подтянутых к груди коленях.
Вокруг него была разбросана бумага. Создавалось впечатление, словно в шкаф с документами кто-то спрятал парочку петард. Я медленно приблизилась к нему. Когда босые ступни коснулись ближайших листов, я отвела глаза от Люциана и присмотрелась к тому, чем он себя окружил. Мое прощальное письмо. Письмо, которое Бел передал ему через Викториусатолько размноженное сотню раз.
Дорогой Люциан,
ты никогда не просил меня подарить тебе мою душу, поэтому я и отдам ее тебе, если не увижу иного выхода. Надеюсь, она каждый день будет напоминать тебе о том, как ты этого достоинбыть любимым. Потому что да, я тебя любила, люблю и буду любить всегда.
Возможно, в эту секунду ты обижен на меня, так как после этих слов должен понять, что свою смерть я планировала в качестве одного из вариантов. Возможно, ты даже ненавидишь меня за решение, которое я приняла в одиночку, несмотря на то что мы хотели преодолеть все это вместе. Но поверь, я испробовала все и сражалась до последнего вздохаради будущего рядом с тобой. Я уже скучаю по каждому моменту с тобой, которые теперь не смогу прожить, и в то же время бесконечно благодарна за великолепные мгновения, которые ты мне подарил. Я ни о чем не жалеюи точно не о том, что ты вошел в мою жизнь. И не дай бог тебе винить себя хоть в чем-то! Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы догадаться, что прямо сейчас ты этим и занимаешься. Поэтому внимательно прочти следующие слова: ты не несешь ответственности за мои решения!
Пожалуйста, не сдавайся.
Я всегда буду с тобойна расстоянии мыслии буду охранять тебя, где бы я ни была.
Вечно люблю и верю, что ты прочтешь между строк то, что я не могла выразить словами.
Твоя Ари
Мне стало тяжело дышать. Нет, это было просто невозможно. Эти слова, задолго до этого так легко записанные на бумагу, были именно тем, что я хотела бы сказать Люциану. Но теперь они казались мне издевкой. Моя душа навредила ему куда сильнее, чем это могла сделать моя смерть. Я вручила ему власть, способную разрушить мир, и одновременно лишила его возможности держать ее в узде.
Люциан
От моего тихого голоса он вздрогнул. Господи! Он меня слышал! Происходящее здесьуже не сон. Я в его сознании!
Люциан, я
Он в отчаянии зажал уши ладонями. По лофту пронесся дикий ураган, взметнув все письма. Люциан что-то бормотал, но из-за поднявшегося шума я не могла ничего разобрать. Ветер выталкивал меня. А я прикладывала все возможные усилия, чтобы продвигаться к брахиону.
Люциан! Я продолжала соскальзывать назад, пока Люциан не вскочил и не посмотрел мне прямо в глаза. Боль в них ударила по мне так сильно, как будто меня сбил товарный поезд.
Исчезни, наконец, из моей головы! выкрикнул он.
И тут меня проглотила темнота и унесла из его разума.
Раны затягивались невероятно медленно. В какой-то момент послышалось приглушенное сердцебиение, и я почувствовала, как кровь потекла по моим высохшим венам. У меня застучало сердце. Слабо, но оно стучало и это стоило больших сил, чем у меня было.
Откройте ваши стены! приказал холодный голос. Вскоре после этого меня затопили липко-сладкий вкус страха и тяжелый горький привкус, в котором я распознала сочувствие. Ни один из них не был приятным, но это помогло. Вены, сосуды, кости и хрящи заживали. В результате я даже вновь почувствовала, как во мне билось сердце.
Не знаю, сколько пролетело времени. Казалось, что прошло несколько часов, прежде чем непрерывный поток эмоций оборвался. Я слышала водуво всех формах: капли, ручейки, лужицы, волны, прибой и мощные течения. Ко мне приближались шаги. Теплая рука погладила меня по щеке. Кто-то забрал деревяшку, в которую я вцепилась зубами. Я даже сглотнуть не могла, так пересохло горло. Следующей убралась ткань, закрывавшая мне глаза. Я зажмурилась, вдруг ослепленная ярким светом. Передо мной возникло размытое очертание чьего-то лица.
А вот и ты. Человек улыбнулся, но даже улыбке было не под силу ни прогнать печаль из больших серых глаз, ни смягчить опасность его жестких черт.
Добро пожаловать обратно, Ари, произнес Тристан. Он протянул руки к моей груди и почти ласково начал застегивать что-то, очень похожее на лабораторный халат. Во всяком случае, белая ткань была насквозь пропитана кровью. Моей кровью. Господи Боже! Я находилась в теле. Получается, Тристан меня вернул. Более того, он привязал меня к этому телу и вырезал мне сердце. Могло ли нечто подобное сделать из меня брахиона? Чье это тело?
Расслабься, Ари. Иначе я тебя не развяжу, предупредил он меня. Только сейчас я заметила, что непроизвольно натянула кожаные ремни, которыми была пристегнута за запястья, щиколотки и шею.
Тристан поводил у меня перед носом канцелярским ножом и вопросительно приподнял брови. Он предоставил мне самой решать, хотела ли я продолжать бессмысленно барахтаться или вернуть себе свободу. Я призвала себя к спокойствию. Этот протест и так обошелся мне впустую потраченными силами. А они явно пригодятся, как только я доберусь до Тристана.
За такой выбор он подмигнул мне серым глазом и принялся разрезать мои путы.
Уверен, что это хорошая идея? поинтересовался резкий женский голос. Я вывернула шею и обнаружила пожилую ведьму, которая выглядела как жена какого-нибудь политика. Позади нее стоял еще один ведьмак с кучей пирсинга на лице. Оба выглядели настолько встревоженными, как будто их заставили наблюдать, как Кинг-Конга освобождали от цепей.