Ей вдруг захотелось вытянуть из этогото ли священника, то ли еще черт знает когокак можно больше интересующей его информации, ведь его посещение явно не являлось случайным и, скорее всего, было как-то связано с их главной миссией. Поэтому-то она и продолжала настойчиво допытываться:
Откуда Вы его знаете? и, одновременно приглашая незнакомца войти к ней в номер, нервно теребя пальчиками, заискивающе спросила, Может быть все-таки я смогу Вам его заменить?
Думаю, вряд ли, игриво «стреляя» глазами, улыбаясь в седеющую бороду, утверждал посетитель, дело тут очень деликатное. Касается одного очень древнего артефакта. И я уполномочен говорить только лишь с Королевым.
Багирова понимала, что что-то здесь явно нечисто, и, чтобы разобраться в происходящем, ей необходимо тянуть время, подольше оставляя этого человека у себя, а уж там она пустит в ход свое женское обаяние и обязательно допытается, что знает про их тайное дело этот не менее таинственный незнакомец. Однако, делать этого ей не пришлось. Пожилой мужчина, видя, что необходимый ему эффект был уже достигнут, сам решил «раскрыть свои карты»:
Виктория Эдуардовна, неужели Вы меня совсем не узнали?
Нет, уверенно отвечала молодая особа, я Вас раньше никогда и нигде не видела, но вдруг, чуть внимательнее всмотревшись в хитрые смеющиеся глаза посетителя, она восхищенно воскликнула, Королев!? Это Ты?
Ну, наконец-то, расплываясь в самодовольной улыбке, «выдавил» посетитель, а я уже думал, что мне придется паспорт показывать. Хотя
Что хотя?
С документами у меня тоже в этом случае все в порядке.
То есть?
На вот, сама посмотри, промолвил Семен, доставая удостоверение личности и передавая его взявшей на себя роль предводительницы молодой и красивой женщине.
Взяв в руки паспорт на имя Хорошева Павла Петровича, Багирова сравнила фото на нем с представшем перед ней лицом посетителя и совершено искренне поразилась невероятному сходству:
Но как такое возможно? И что это, вообще, за непонятный мне маскарад?
В этот момент в номер без стука зашел Ковальский и не дал полицейскому ничего ответить. Свою бестактность он объяснил прямо с порога:
Я проходил мимо. Услышал у тебя голоса и подумал, что тебе может понадобиться моя помощь.
Оправдание было абсолютно нелепым. Всем было понятно, что именно предположил в такой ситуации ревнивый Аркадий. Зная его пламенные чувства, испытываемые по отношению к своей дорогой возлюбленной, услышав, что в ее апартаментах разговаривает мужчина, в мозгу его моментально поселилось смутное сомнение, и чтобы незамедлительно рассеять его он и поступил подобным вот образом. Увидев незнакомого мужчину, все еще не справившись со своим волнением, но все-таки стараясь в меру своей интеллигентности быть, как можно более, тактичным, Ковальский спросил:
Викуля, я прошу прощения, а это кто?
Багирова решила немного позлить своего возлюбленного и, продолжая начатую Семеном игру, печально вздохнув, ответила:
А это, Аркадий, Хорошев Павел Петрович, и он принес печальные вести о судьбе нашего общего друга.
Да? смущаясь своему недоверию и понимая, что попал в неловкую ситуацию, промолвил обрусевший поляк, И, что с ним случилось?
Он попал под поезд, подхватывая шутку и развивая ее дальше, вмешался в разговор седовласый мужчина, его переехало ровно вдоль туловища так, что склеить вряд ли получится. Он умер на месте.
То есть наша дело можно считать законченным? чуть ли не сияя от счастья, произнес обалдевший влюбленный, обращаясь к Виктории, Раз больше нет основного участника экспедиции, то и смысл продолжать ее также отсутствует.
Все это, конечно, так, Аркаша, произнес вдруг незнакомец, говоря голосом Королева, только понимаешь какая вещь: существует одна проблемана нас смотрит все человечество, поэтому, волей-неволей, мне приходится оставаться живым, а, следовательно, наша предприятие продолжается.
И вместе с Багировой они весело рассмеялись, наблюдая, в какой шок повергли Ковальского последние слова ряженного сотрудника. Тот стоял, как будто его окатили холодным ушатом воды, совершенно не понимая, что такое здесь происходит. Просмеявшись, самопровозглашенная предводительница, обращаясь к Семену, уже серьезно произнесла:
Ну, а теперь господин комедиант, потрудись все-таки ответить нам с Аркадием, что же это все-таки значит?
Все очень просто, пытаясь справиться с душившим его смехом, начал объяснять полицейский, у нас в конторе всегда имеются ненужные паспорта: утерянные, на пропавших без вести, попросту, вышедшие из оборота, как недействительные. Остается только выбрать себе наиболее подходящий и подогнать под него свой образ. Материалы для грима и общего перевоплощения, также очень свободно можно достать в нашей структуре. Вот и я, уже перед самым отъездом сюда, взял на себя смелость посетить свой прежний отдел областного уголовного розыска и выбрал себе все самое необходимое. Ведь вы же, наверное, не считаете меня до конца идиотом, чтобы идти грабить «Эрмитаж» под своим собственным именем.
Ловко, произнес Ковальский, зло сдвинув брови, а я уж было чуть не поверил, что с тобой, действительно, что-то могло приключиться, и, ничуть не смущаясь, добавил, но, как сталось, мои надежды оказались тщетны.
Не совсем, сделавшись совершенно серьезным, промолвил бывший оперативник, со мной и правда произошла неприятная непредвиденная история.
На этом он сорвал с себя грим, обнажая, при этом, измочаленное лицо, покрытое синяками и ссадинами, после чего вкратце поведал своим компаньонам о том, какое с ним в родном городе приключилось странное происшествие. Закончив рассказ, он перешел к сути своего плана на завтра, разъяснив, что и как он собирается делать, чтобы извлечь интересующий соискателей Проклятый талисман, находящийся в таком охраняемом хранилище, каким всегда слыл «Эрмитаж».
Завтра, начал Королев заговорщицким голосом, я с утра отправлюсь в Зимний дворец, делая это совершенно один.
Почему один? невольно вскрикнула, надув прекрасные губки Виктория, А мы что же не будем участвовать в таком, на мой взгляд, увлекательном мероприятии? Никогда себе не прощу, если не стану участницей, поистине, невозможной кражи.
Все это так, недовольно нахмурил брови Семен, однако если кто-то думает, что выходит на рядовую прогулку, то он очень сильно в этом случае ошибается. Ведь при возникновении неудачи с неотвратимо следующим разоблачением, срок заключения под стражу будет просто астрономическим. Это понятно?
Да, конечно, продолжала настаивать молодая своевольная женщина, я все это понимаю и готова понести любое наказание в случае неудачи, но, судя по тому, что ты говорил нам перед отъездом, такой вариант развития событий полностью исключается.
Полицейский, всегда внешне спокойный, в этот раз просто не мог скрыть своего раздражения и охватившего душу негодования: как всегда, девушки любыми путями стремились все да испортить. Не скрывая своих чувств, он привел аргумент, казавшийся ему наиболее убедительным:
Во-первых, вы будете мне там только мешать.
Это каким это таким образом, интересно было бы разузнать? еще больше раздражалась Виктория, недовольно вздернув вверх восхитительный носик, Я думаю, что мы напротив сможем прикрыть тебя, чтобы ты смог наиболее эффективного провести весь этот не совсем законный процесс.
Вот тут Вы, прекрасная леди, как раз ошибаетесь, начиная нервно дергаться, развивал дальше свою мысль опытный полицейский, поверьте, что, находясь здесь, вы принесете пользы гораздо больше, чем ежели вы окажете в эпицентре событий, и не слушая уже никаких возражений, настойчиво констатировал, там вы в лучшем случае окажетесь в качестве свидетелей, а зная, как работает наша правоохранительная система, с большой долей уверенности укажу, что все эти разбирательства и снятия показаний отнимут у нас очень много драгоценного времени, которое, кстати, мы могли бы использовать, чтобы побыстрее и подальше свалить из этого, в будущем, крайне опасного города. Надеюсь, хоть этот довод для тебя, моя милая леди, будет достаточно убедительным?
Багирова некоторое время еще размышляла, задумчиво нахмурив изумительный лобик. Потом, видимо приняв какое-то отлично продуманное решение, резко поднялась и, исказив лицу торжественной мимикой, «приподнесла»:
Быть по сему. Но что делать нам?
А, вот это уже совершенно другое дело и деловой подход к решению этого более насущного на данный момент вопроса. Вам с Аркашкой (никак начинающий авантюрист не мог избавиться от полюбившегося ему ласкательного имени своего навязанного компаньона) необходимо расплатиться здесь по счетам, оставив за нами номера, в крайнем случае, до позднего вечера и ждать меня, находясь в состоянии полной готовности, как говорят в силовых структурах: «номер один». Как только я появлюсь, независимо от того: удачным будет мой поход либо же нет, мы сразу же срываемся с места и покидаем этот Великий город.
Куда держим путь дальше? посчитал необходимым поинтересоваться Ковальский.
Пока в Москву, а уже там посмотрим.
На этой не совсем торжественной ноте совещание было решено закончить, и весь остаток дня произошел в приготовлениях к завтрашним грандиозным событиям.
Глава XVII. Второй талисман
На следующий день, только лишь рассвело, Королев проснулся и стал приводить себя в вид, соответствующий его новому паспорту. Ночью во время сна его никто не побеспокоил, очевидно «Дух» решил, что будет лучше, если перед самым сложным изъятием Проклятого сокровища, его подопечный как следует выспится и наберется необходимых в трудном мероприятии сил.
Его соискателям также в этот день не спалось, и чуть забрезжил рассвет, они немедленно встали и, хотя еще ничего еще не началось, сидели, как на иголках, каждый преследуя свою цель. Виктории, естественно, хотелось, чтобы весь исход дела был положительным. В голове же Ковальского боролись две разные сущности. С одной стороны, конечно же, ему грезилось, чтобы задуманное его возлюбленной предприятие закончилось, как нельзя более чем успешно. С другой, страшно ревнуя ее к Семену (и, как оказывалось, совсем небеспочвенно), он мечтал побыстрее избавиться от его неприятного общества, а каким это произойдет образом, ему было совершенно без разницы.
Вот с такими мыслями около восьми часов утра они все собрались в номере у Багировой. Заказав в апартаменты завтрак, они быстро поели, по русской традиции посидели, как говорят: «на дорожку», после чего, под общие пожелания огромной удачи, новоявленный авантюрист отправился грабить прославленный «Эрмитаж».
Прибыв к открытию «Зимнего», он вместе с остальными посетителями встал в общую очередь за пропускными билетами. Семену посчастливилось приобрести «разрешение» на вход в «Бриллиантовую кладовую» ровно на четырнадцать часов пополудни. Такое положение дел было довольно удобно, так как это была последняя экскурсия, проводимая перед обеденным перерывом, что создавало определенную долю вероятности, исключающей пересечение с другими группами, но самое главноедавало новоявленному комбинатору возможность удалиться из зала до того, как будет обнаружено исчезновение древней реликвии.
Королев не взял с собой никакой поклажи, положив прибор в карман пиджака. В ожидании своего часа, чтобы «убить» свое время, он принялся ходить по другим залам Зимнего дворца, делая вид, что его очень интересуют представленные там экспонаты. По правде же сказать, ему было совершенно безразлично все это былое великолепие. Внутри него было невероятное чувство предвкушения серьезного дела, подогреваемое периодическим выбросом адреналина.
Пока он гулял таким образом, к нему «прицепился» незнакомый ему мужчина, по всему виднопровинциал. Как он объяснил, что почувствовал в Семене родственную душу и сразу же расположился к нему своей.
Это был маленький тщедушный человек, ростом достигающий едва ли ста пятидесяти сантиметров. Возраст соответствовал новому облику главного героя и находился в районе шестидесяти, а может даже шестидесяти пяти лет. Лицо его было овальным, чуть вытянутым книзу; глаза серо-зеленыенеестественно большого размера живо бегали, как бы «зыркая» и стараясь «проникнуть» внутрь собеседника, чтобы, так сказать, «прочесть» его изнутри. Приплюснутый нос его расширялся книзу, придавая сходство с картошкой. Сам он был щупленький, больше схожий с жуком. А еще эти его с толстыми линзами округлой формы большие очки
Как оказалось, он также приобрел билеты в «Бриллиантовую» комнату и сделал это именно на четырнадцать ноль-ноль. Такое обстоятельство значительно осложняло весь положительный исход и без того трудного дела, ведь если он так и будет «тереться» возле посланца за древней реликвией, то ее благополучное изъятие ставилось под значительную угрозу. Нужно было как-то избавиться от назойливого попутчика, но сделать это нужно было тактично, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания и ненужной в таких случаях подозрительности. Тот же совершенно бесцеремонно завел разговор:
Добрый день. Вы тоже из провинции?
Почему тоже? удивился Семен, Я коренной Петербуржец.
Нет, уверено сделал свое умозаключение надоедливый незнакомец, Судя по тому, как Вы себя ведете, Вы точноне местный. Здесь все какие-то чопорные, надменные. Вы же, напротив, более как-то открыты, свободны.
Королев подивился наблюдательности мужчины, сам он как-то не придавал значения, чем могут отличаться жители северной столицы ото всех остальных, вслух же, стараясь быть вежливым, произнес:
Да, Вы действительно правы. Я живу здесь недавно и еще не успел как следует в Петербурге обжиться.
Меня Герман Альбертович зовут, сказал «приставала», протягивая потную руку, я из Тамбовской области, прибыл сюда на несколько дней по личному делу.
Я, просто Павел Петрович, в тон ему парировал «Избранный», завершая рукопожатие, с недавних пор житель прославленного города «Питера».
Далее, они стали ходить по залам в сопровождении экскурсовода, наблюдая творения древних и не совсем мастеров. За обсуждением достоинств и недостатков, время пролетело практически незаметно, и стрелки часов неумолимо приблизились к отметке четырнадцати часов. Настал момент посещения «Бриллиантовой» кладовой «Эрмитажа». Отделаться от Германа Альбертовича не получилось. «Прилип, как банный лист, хрен стряхнешь, только и подумал про себя бывший оперативник, ну, что ж, придется, по ходу дела, ориентироваться на месте».
Турникет Хорошев Павел Петрович миновал без каких-либо затруднений. Поклажи при нем не было: все необходимые для предприятия предметы уместились в его карманах, а до личного досмотра посетителей пока еще в ходе экскурсий по Зимнему дворцу не доходило. Поэтому, как и предполагал Королев, пронести с собой воровской инструмент особого труда не составило.
Перемещаясь из зала в зал, экскурсия постепенно оказалась в павильоне, где находились предметы скифских захоронений. И вот тут Семен очень напрягся: пришла пора действовать. Однако, ему мешал его новый знакомый, который не отставал от него ни на шаг, посчитав почему-то его своим земляком, а, как известно, в подобных случаях, находясь в чужом городе, таким людям принято держаться всем вместе.
Опытный полицейский перебирал в уме множество вариантов, как «отцепить» от себя надоедливый «хвост» и наиболее безопасно провести изъятие необходимого артефакта, но не одна мысль не находила его одобрения. Кроме того, он обратил внимание на то, что ускользнуло от него в первое посещение: помещения оборудованы видеокамерами. Они равномерно двигались, постепенно захватывая в объектив все пространство, а затем также медленно возвращались обратно. Потом на какое-то время неподвижно зависали примерно на четыре или где-то даже и пять минут, после чего повторяли весь свой цикл снова.
Королев вспомнил, что плавление стекла «Фтор-водородом» происходит достаточно интенсивно, и тех мгновений, что видеокамера находится в зависшем состоянии, ему вполне может хватить. По крайней мере, он так надеялся.
Его нервозность и напряженность не ускользнула от внимания его наблюдательного спутника. Видя такое состояние своего нового знакомого тот спросил, искренне проявляя участие:
Что-то случилось? Вам плохо?
Да, вроде бы, нет, ответил Королев и чуть не поперхнулся от найденного внезапно решения, с которым, кстати, ему и помог его назойливый друг, хотя точно не знаю. Есть какие-то неприятные ощущения, но какие пока сказать не могу.