Седьмые врата
Глава 1
Там, где река изгибалась на север, росла ива. Корни, похожие на змей, цеплялись за берег, ветви склонялись к темной, стылой воде и чертили дорожки по течению.
Пахло осенью, холодом и пустотой, и еще кровьюсовсем слабо.
Хэнт осмотрелся, прежде чем спешиться, положил руку на рукоять мечаприкосновение к Соколу отдалось привычным щекотным покалываниеми достал глейфы. Он всегда начертал их на маленьких щепах, потому что на воздухе как-то не получалось.
Конь всхрапнул, беспокойно переступил на месте и повел ушами. Высокотам, где смыкались над головой деревья,мелькнул росчерк черного крыла.
До того было тихо, неестественно тихо, будто вода и темная жирная земля, проступавшая проплешинами сквозь мокрую палую листву, засасывали звуки.
Ворон сел на ветку совсем рядом с Хэнтом и покосился черным, похожим на бусину, глазом. Неприятный у него был взгляд, неуютныйслишком умный для птицы, слишком осмысленный.
Подпалить бы тебе перья, тварь. Чтобы не шпионил по лесам.
Ворон смотрел, склонив голову, и будто бы усмехался. Мерзко так, понимающе. Хотя, конечно, усмехаться он не мог, в отличие от того, кто его подослал.
Хэнт бросил на землю щепку с глейфом защиты, подождал, пока поверх листьев не проступит красноватое свечение знака, и принялся спускаться к реке. Коня он привязывать не стал, тот чуял себя в безопасности и все равно никуда бы не ушел.
Тело обнаружилось чуть ниже по течению. Поджарый мужик в черных доспехах Псов был разорван надвое. Верхняя половина лежала почти под самой ивой, а нижняя чуть дальше. Кровавая полоса на мокрых листьях казалась неестественно яркой. Будто ленту кинули. Такие бросали благородные дамы и чародейки своим рыцарям на городских турнирах. Раньше, пока правил старый король, а не Принц-Предатель, и пока чародеек еще не начали истреблять, как зверей.
Ворон громко каркнул, хрипло и протяжно, снова перелетел поближе, чуть на плечо не уселся.
Летел бы ты отсюда,тихо посоветовал ему Хэнт,пока шею не свернули.
Пернатая тварь осмотрела его с сомнением, разве что не рассмеялась в голос, и осталась на ветке.
Снова все смолкло, и воздух, казалось, звенел. Тишина была гнетущей, тревожной. Обманчивой.
Мертвый пес бессмысленно пялился в небо пронзительно-синими глазами. Хэнт наклонился и закрыл их. Не потому, что хотел почтить чью-то там память, а просто чтобы не отвлекаться.
Он прошел вперед, остановилсяделал вид, будто разглядывает кровь.
Следов вокруг не было. Никакихни человеческих, ни звериных. Гармы их не оставляли, а у пса, скорее всего, обувь была зачарованная.
Предатель всегда неплохо одевал своих ублюдков.
Тварь напала со спины. Оглушительно захлопал крыльями ворон, взвился на своей ветке и закричал, предупреждая. Хэнт был готовполоснул Соколом наотмашь, извернулся, уворачиваясь от когтей.
Гарм высоко взвизгнулпорыв ветра ударил в лицои проскочил мимо.
Хэнт бросил ему вслед глейф пламени, вложил искру собственной силы, и щепка расцвела огненным цветком, заставила тварь отпрянуть назад.
Подарила мгновениене больше, но и его оказалось достаточноХэнт бросился вперед, рубанул мечом. Клинок просвистел в воздухе, впился в черное, истекающее темным туманом тело, с отвратительным хлюпающим звуком.
Гарм раскрыл пасть, рванулся вперед, уже издыхаяпрямо в лицо пахнуло гнилью и тухлым мясоми Хэнт выдернул меч. Темный туман с шипением цеплялся за лезвие, будто пытался удержать, и таял, опадая черными каплями.
Обычно магия, из которой больше, чем наполовину, состояли эти твари, испарялась сразу, оставался только собачий скелет и все, что гармы не успели переварить, но с этим получилось иначе, Хэнт даже присел на корточки рядом, чтобы рассмотреть поближе: туман развеялся, и на мокрой, почерневшей листве осталось тело. Искореженное, с раздутым брюхом и покрытое наростами, оно казалось склизким. Сквозь полупрозрачную, белесую кожу просвечивали то ли куски мяса, то ли внутренние органы.
Ворон каркнул снова. Хэнт вздрогнул, осторожно поднялся, оглядываясь по сторонам, задержался взглядом на мертвом псе.
Показалось, что тот пошевелился.
Крупное, маслянисто блестящее щупальце скользнуло сквозь листву вверх, перехватило труп поперек груди, а потом рвануло вниз.
Хэнт отскочил назад и в сторону, перетек в боевую стойку. Вес Сокола в руке придавал уверенности.
Сначала в воздух взметнулись комья грязи и ошметки тела, и только потом тварь вылезла наружуземля задрожала, под листвой прошла рябь, и показалась отвратительная круглая голова.
Хэнт услышал, как истерично заржал конь неподалеку, как снова захлопал крыльями ворон.
Наверное, когда-то этот монстр был левиафом, по крайней мере, в его изувеченной, бугрящейся наростами и наплывами сала фигуре, еще угадывались привычные черты. Хэнт на самом деле терпеть не мог даже обычных левиафов, а тем более таких, усиленных темной магией.
Тварь провернулась в листве, запрокинула голову, будто принюхиваясь, а потом хлестнула щупальцем. Хэнт увернулся, поднырнул вперед, рубанул Соколом.
Острый наконечник второго щупальца просвистел рядом с лицом, рванулся навстречу.
Глейф защиты в ладониодин из четырех оставшихсявспыхнул алым, на долю мгновения застыл куполом над головой и разбился с тонким, пронзительным звоном.
Тварь бросилась вперед снова, изогнула покрытое жесткой чешуей змеиное тело.
Хэнт отпрянул, провернулся на месте, атаковал сверху. Сокол запел, засветился белым, и свет вытянулся вперед продолжением клинкадостал.
Тварь завизжала, забилась. Стегнула щупальцем наугад и все же зацепила.
Удар пришелся в белую нагрудную пластину, отбросил назад.
Хэнт, едва соображая, что происходит, швырнул в ответ глейфом огня. Потом еще одним.
Моментально накатила слабость, потемнело в глазах, звон в ушах стал нестерпимымСокол и знаки высасывали силы, которых у Хэнта и без того было мало. Ему никогда не давались магические искусства. Даже у деревенских девчонок энергии было побольше.
Тварь каталась по листве и верещала, извиваясь, как червяк.
Хэнт кое-как поднялся, едва не завалился обратно.
Нужно было добить монстра, пока тот не очухался.
Последняя щепка с глейфом удобно лежала в перчаткеоставалось только размахнуться и кинуть, вложить последние силы.
А потом лежать беззащитным, пытаясь прийти в себя.
В конце концов, Хэнту так и не пришлось ничего делать. Тварь вдруг выгнулась, раскрыла покрытый кривыми зубами рот, и ее разорвало на части.
Он никогда раньше не видел настоящее боевое заклинание в делетакое, какие использовали военные маги при дворе прежнего короляно все равно узнал его с первого взгляда.
За эти фокусы теперь казнят,хрипло сказал Хэнт, перехватил Сокола поудобнее. Элейна говорила, меч защитит, поможет, когда больше ничего не останется. Хэнт не особенно ей верил.
Мне многое прощается,высокий мужчина в черном подошел к твари, аккуратно подтолкнул один из кусков сапогом. На воротнике дорогого камзола топорщились вороные перья. Черноволосую голову украшал венец из темного, маслянисто блестящего металла.
Повезло,Хэнт смотрел на него и гадал, что делать. Напасть первым? Смешно. Что он мог сделать обессиленный и с одним-единственным глейфом?
Тянуть время?
Происходящее казалось таким странным, что даже ненависти не было. А раньше Хэнт всегда думал, что, если встретит Принца-Ворона, нападет не раздумывая. За Делию, за всех, кого потерял. За Леннар.
Вы простите, что не кланяюсь, ваше высочество. Устал.
Принц-Ворон повернул головулицо у него было гладко выбритое, красивое, немного усталое и очень благородное. Такие профили, наверное, только на монетах чеканить.
Он выглядел младше Хэнта, и глаза казались неестественно темными. Черными.
Глупее не придумаешь: пойти избавиться от мелкого монстра на переправе и столкнуться с самим Предателем.
Величество,поправил Ворон.Я король, не принц.
Я в дворцовых порядках не разбираюсь,Хэнт осторожно отступил, пытаясь придумать, как сбежать. Получалось, что никак.Для меня все высочества на одно лицо.
Правда? Это странно. Я слышал, что ты мой брат и законный король. Избранный.
Хэнт не стал этого отрицать. Такие слухи он распускал сам. Хотя, конечно, не был никаким избранным, и сыном короля не был.
Он родился в небольшом городке под названием Леннар в трех днях пути от столицы. В тихом и довольно скучном месте, от которого теперь остались руины.
Ненависть проснулась, заворочалась внутри. Привычный черный зверь, с которым Хэнт давно засыпал и просыпался в обнимку.
Знаешь, это довольно любопытно,продолжил Ворон.Наш отец был черноволосым, мать блондинкой. А ты рыжий. Но почти никто во всем королевстве не сомневается в нашем родстве. Хотя, если присмотреться, мы совсем не похожи.
Люди видят то, что хотят: меня будущим королем, а тебя мертвым,отозвался Хэнт, поколебался и вложил Сокола в ножны.Элейна говорила, ты не можешь меня выследить.
Личнонет,не стал спорить Ворон.Мои фамилиары могут. Элейна хорошая чародейка, но даже у лучших из нас свои пределы. У нее, у меня.
Хэнт много раз представлял, как убьет Ворона. Как выбьет оружие из рук, как повалит на пол. И совсем уж глупо: представлял, что прежде, чем воткнуть клинок в брюхо, перед тем как провернуть его медленно, глядя Ворону в глаза, задаст вопрос. Всего один, совершенно бессмысленный, бесполезный теперь.
Знаешь, ты не первый Избранный, кого нашла и кого так опекает Элейна,продолжил тот.За последние двадцать лет я похоронил не меньше восьми внезапно объявившихся братьев, кузенов и даже одного дядю. И каждый из них, как и ты, провозглашал себя тем самым избавителем,Ворон подошел ближе. Глаза у него и впрямь были черными.
При нем не было оружия, да оно и не было ему нужно.
Думаю,отозвался Хэнт, и голос прозвучал хрипло,.Ддля Элейны все очень просто. Кто убьет тебя, тот и Избранный.
Логично. Хочешь им оказаться?
Больше всего на свете,честно признался он. Потому что хотел, действительно, до одержимости, до дрожи хотел. Не стать королем, не спасти страну от Предателя, даже не избавиться от той магической заразы, которую распространяли Ворон и его Врата, и которая призывала в мир гармов и прочую нечисть.
А,словно понял что-то тот, улыбнулся.Так это личное. Не жажда власти и не вера в собственную правоту.
Да,слюна во рту горчила.Личное.
А я пришел, чтобы попытаться переманить тебя на мою сторону. Видимо, зря.
Видимо. Ты когда-нибудь слышал про Леннар?
Хэнт спросил, хотя и так знал ответ заранее.
Понимал, что нет. Нет, король и Предатель, отцеубийца, который приносил в жертву людей, чтобы построить врата для монстров, не знал и не мог слышать о Леннаре. О крохотном городке, бессмысленном и тихом. Слишком скучном, слишком бедном.
Разумеется, я «слышал про Леннар»,ровно, неожиданно прямолинейно, без снисходительной насмешки продолжил Ворон. Как плетью стегнул словами.Это был небольшой город к востоку от столицы. Около четырех лет назад его разорили гармы. Леннар был третьим поселением у них на пути. Сначала пал Ал Грейн, потом Сареза, и в конце концов Леннар. Тех жителей, кого не убили гармы, вырезали мародеры. Я король этой страны, мальчик, не сомневайся, я знаю, что в ней происходит.
Хэнт рассмеялся, потому что это и правда было весело.
Интересно, по мнению Ворона, это знание хоть что-то меняло?
Моя вина в том, что я не отправил людей на помощь тем, кто выжил. Войска пошли дальше, спасать четвертый город, пока его еще можно было спасти.
Когда Хэнт узнал о нападении на Леннар, он охранял купеческий обоз. Небольшую вереницу телег, которую Торговый Совет перегонял из Ал Грейна во Врасию. Последний, как потом оказалось.
Он так потом и не узнал, что стало с этим обозом, потому что ушел. До Леннара было два дня пути.
Хэнт уложился в один. Оказывается, иногда один деньэто очень долго.
Он нашел Делию во дворееще теплую, раскинувшую руки, как поломанная кукла.
И в тот самый первый, самый больной миг Хэнт думал только: «Она не дождалась совсем немного. Пару часов». Почему-то казалось, что до самого конца она ждала и верила, что Хэнт придет.
Он сжег тело сестры вместе с домом, вместе со старой рябиной и кривой скамейкой, и больше никогда не возвращался в Леннар.
Я убью тебя,пообещал Хэнт. Почему-то прозвучало буднично и как-то даже со скукой.Убью, чего бы это мне ни стоило. Я уничтожу все, что ты строилвсю ту гнусь, всю ту дрянь, что отравляет землю. Все, что тебе так дорого.
Что ты знаешь о том, что мне дорого?обманчиво тихо, ласково начал Ворон.Кто рассказал тебе обо мне? Элейна с ее пророчеством об Избранном? С ее байками о борьбе добра со злом? Ты вроде бы не ребенок, чтобы верить в сказки.
Оглянись вокруг: по лесам и городам теперь разгуливают монстры, чародеев истребляют как скот, и ты строишь врата, которые кормишь людьми. Сейчас нетрудно верить в страшные сказки.
Ворон передернул плечами, отступил на шаг. Наверное, мог бы ударить заклинанием, как сделал это с изувеченным левиафом. Но не стал.
Только поднялся в кронах над головой ветер и запахло снегом. Пронзительно и отчетливо.
Значит, ты ошибаешься. И, если ты проживешь достаточно, тебе придется признать очевидное. Нет никакой борьбы зла с добром. Есть только борьба прошлого с будущим. Каждый миг, каждый вдох и выдох. Про эту борьбу известно только одно: прошлое проиграет.
Хэнт все-таки швырнул в него глейфомвложил все, что еще оставалось, те немногие силы, которые у него были. Бессмысленно и бесполезно, огненный цветок осыпался искрами даже не коснувшись Ворона.
Тварь!
Принц-Предатель и отцеубийца рассмеялся, весело и беззаботно:
Обойдемся без братских оскорблений. И без дворцовых титулов, раз уж ты так плохо в них разбираешься. Когда придешь убивать, зови по имени.
Ворон усмехнулся и исчез. Где-то над головой послышалось хлопанье крыльев.
***
Прежде чем приходила Элейна, всегда первой появлялась ее сила. Шумом ветра в листве, инеем на ветках. Белесые ленты тумана струились над темной водой реки, воздух звенел. Хэнт терпеть этого не мог:и потому что сразу хотелось схватиться за меч, и потому что банально мерз.
То, как все вокруг вдруг становилось льдистым и красивым, его не утешало.
Здравствуй,она выступила из туманабелая, нереальная. Лед в волосах блестел краше драгоценностей. Платье струилось за спиной белой лентой шлейфа.
Хэнт угрюмо кивнул ей в ответ.
Элейна пошла к нему по воде, нежные босые ступни ступали мягко, беззвучно.
Говорили, раньшево времена прежнего королятаких чародеек было много: могущественных, прекрасных. Они жили во дворце, помогали управлять государством.
Хэнту много раз рассказывали о тех «счастливых», правильных временах. Он даже не возражал:здорово, и правда, когда магия всегда под рукой и на нее можно положиться.
От Элейны, например, он видел только хорошее. Она помогала и делом, и советом: дала меч, который защищал и действовал против гармов. Договаривалась с князьями и баронами, чтобы они поддержали Избранногокто деньгами, кто провиантом и людьми.
Убеждала, очаровывала и всегда была рядом.
Она была удивительно, неправдоподобно красива.
Хэнт пытался быть ей благодарен. Но не понимал и не любил.
Ты хорошо справился. Хэльнир будет доволен.
Хэнт искренне на это надеялся. Хэльнирстарый барон, служивший еще отцу Предателяпопил у него немало крови бесконечными придирками, постоянным недоверием, и идиотским желанием «испытать избранного в деле».
Плевать мне на его довольство. Он хотел, чтобы я в одиночку прикончил гарма, я это сделал. Пусть теперь снаряжает людей.
Его подданные назовут тебя героем. Ты спас их.
Хэнт совсем не чувствовал себя героем. Стыдился всей той пафосной, насквозь лживой ерунды, которую про него рассказывали.
И в своих белых доспехах и крылатом шлеме сам себе казался шутом.
Ну не глупость ли?
Элейна объясняла мягко и терпеливо: люди верят в то, что видят. И то, во что верят, делают правдой.
Любая команда глейф-охотников справилась бы с гармом,мрачно напомнил он.Так что я спас не подданных барона, а только его деньги. Не пришел бы я, тварь прикончили бы другие.
Гармада,не стала спорить Элейна.Но не левиафа.