Джанет ЭдвардсЖнец
Глава 1
'
Впервые я встретила Натана, патрулируя телохранилище. Я вела свой четырёхколёсный багги мимо рядов одинаковых, покрытых пылью белых камер заморозки. Последние четыре столетия жители Земли ложились в эти контейнеры, оставляя замороженные тела в реале, в то время как их разум начинал новую жизнь в виртуальных мирах Игры. Телохранилища расширялись, чтобы вмещать всё больше людей, и теперь огромные подземные пещеры, казалось, уходили в бесконечность.
Приближающийся чужой багги напугал меня. Весь последний год я отрабатывала двенадцатичасовую смену в телохранилище. Ежедневно прибывала на ближайшую транспортную остановку в 3:00 и забирала багги у своей сменщицы Делоры. С этой минуты и до 15:00, до возвращения повозки Делоре, я находилась в хранилище совершенно одна.
Заскучав от одиночества, иногда я останавливала багги, вытирала с прозрачного окошка контейнера скопившуюся грязь и некоторое время изучала лицо человека в анабиозе. Я пыталась угадать его характер и развлекалась, гадая, в котором из двух тысяч миров Игры бродит его разум. Предпочитает ли он битвы в Средневековье, укрощение диких лошадей в Луге или сотворение заклятий в Колдовстве?
К этому моменту я повидала, пожалуй, тысячи лиц замороженных игроков, но впервые в телохранилище мне попался человек с температурой тела выше точки замерзания. Парень и я остановили багги рядом со сдвоенными столбиками, разделяющими Красный и Зелёный сектора, и молча уставились друг на друга.
Передо мной стоял ровесник с прямыми тёмными волосами, облачённый в синий комбинезон и восседающий на четырехколёсном чёрном багги с зелёными огоньками. Он же видел девушку с волнистыми каштановыми волосами, облачённую в синий комбинезон и восседающую на четырехколёсном чёрном багги с красными огоньками. Комбинезоны были самой дешёвой и практичной доступной одеждой. Эти бесформенные одеяния сидели на всех вкривь и вкось, но кого, кроме тусовочной публики, волновало, как кто выглядит в реальной жизни. Для большинства детей куда важнее было решить, как они хотят выглядеть в Игре.
ЯНатан,представился парень.
ЯДжекс.
Мой мозг очнулся от шока и заработал в обычном режиме. Я патрулировала Красный сектор, Блок 2, ряды с 25000 по 50000. Натан, видимо, патрулировал Зелёный сектор, Блок 2, ряды с 25000 по 50000. Пожалуй, мы с дюжину раз разминулись на границе меж секторами, и теперь случай столкнул нас лицом к лицу.
Мерзко это всё, правда?продолжил Натан.
Мне не надо было уточнять, о чём речь. На дворе стояло 21 апреля 2519 года, и каких-то три недели назад в силу вступил билль Либрука Эштона. Среди детей в наших кругах только о нём и говорили, и, по моему мнению, мерзко было крайне вежливой характеристикой.
Почти четыреста лет закон гласил, что для вступления в Игру следует достичь восемнадцати. Исключение составляли дети с критическими заболеваниями, им разрешалось присоединиться к Игре раньше, если на карте стояла жизнь, но это было крайним отчаянным средством. Все знали, что вступление в Игру не только замораживает возраст тела, но и влияет на умственное развитие. Те, кто попал слишком рано, в дальнейшем взрослели с большим трудом.
Первый закон о принятии в Игру лишь совершеннолетних приняли из добрых побуждений. А вот билль Либрука Эштона цинично поднял возраст совершеннолетия до девятнадцати лет. Теперь мы и наши ровесники будем считаться детьми и продолжать пахать в реальном мире на год дольше.
Мне исполнится восемнадцать меньше, чем через неделю. Я думала, что в этот день лягу в морозильную камеру и начну настоящую жизнь в Игре. А теперь билль Либрука Эштона отодвинул заветную дату на целый год, и я от этого просто ядом плевалась.
Но хоть я и плевалась ядом, отлично знала, что наши багги отслеживают всё, что мы делаем или говорим. Вряд ли кто-то из супервайзеров когда-либо прослушает эти записи, но рисковать, жалуясь на несправедливость, я не хотела.
Я многозначительно кивнула на свой багги. Натан бросил на него панический взгляд. Ясно, что в своем учебном пособии он ни строчки не прочитал о следящих за нами повозках.
Тебе тоже почти восемнадцать?спросила я.
Исполнилось два дня назад,ответил он, нервно поглядывая на багги.
Натан был невероятно близок к вступлению в Игру, когда приняли билль Либрука Эштона. Я сочувственно посмотрела на него, мы безмолвно поняли друг друга и сошли с повозок. До обеденного перерыва делать паузу в работе не следовало, но общество только что украло целый год нашей жизни, так что особого пиетета мы не испытывали.
Мы сели лицом друг к другу, я прислонилась к красному столбику, а он к зелёному. По правилам дети вроде нас не должны здесь патрулировать, эта работа предназначалась для взрослых, но те взрослые, что контролировали из Игры дроидов, требовались для более важных дел. Вряд ли кому-то снова понадобятся все эти туловища. Тела игроков, которые изъявили желание возможной разморозки в будущем, сберегались в краткосрочных хранилищах. Камеры заморозки в телохранилищах предназначались для тех, кто заплатил пожизненный взнос за Игру. Им больше не требовалось работать, их разум пребывал в идеальной вечности где-то среди множества миров Игры, и возвращаться в реальность им было ни к чему.
Возвращаться в реальность им было ни к чему, но обслуживание тел входило в пожизненный игровой контракт, поэтому камеры заморозки постоянно контролировались системами управления, а дети, вроде меня или Натана, патрулировали, проверяя, нет ли проблем. Большей частью ничего не происходило, но иногда случались инциденты, которые контрольные системы не могли обнаружить. За последние месяцы я нашла проросшие сквозь потолок корни, текущий по проходу ручеёк и гнездо молоденьких кроликов.
Когда я обнаруживала проблему, тут же звонила супервайзеру, взрослому по имени Фрейзер. Он неохотно отвечал из Игры, сам проверял случившееся с помощью контролируемого дроида, а затем давал задание техподдержке предпринять необходимые действия. За каждый звонок он получал ещё несколько кредитов к игровой подписке. Я надеялась, что в Игре найду для себя подобную непыльную работу.
Ты тоже работаешь с супервайзером Фрейзером?спросила я.
Натан покачал головой:
За Зелёный сектор отвечает Лакша. Онарусалка в игровом мире Аква.
А Фрейзер всё ещё выбирает, где бы осесть. Только что переехал в Луг.
Натан задал вопрос, который все дети постоянно задают друг другу:
А ты в каком мире хотела бы жить?
Когда буду писать заявление в Игру, в первую очередь укажу Ганимед.
Я улыбнулась, вспомнив картину с Ганимедом на стене своей комнаты. Она изображала растиражированный пейзаж: разбросанные вдоль пляжей Ганимеда мерцающие паучьим шёлком дома, бьющаяся о песок пена волн, небо заполнено Юпитером во всей красе. На переднем плане стояла девушка с серебряными прядями волос и изящным венком из сапфирово-синих цветов. Такой я представляла себя в Игре. Такой будет Джекс, когда я начну жить по-настоящему.
Натан поднял брови.
Очень амбициозный выбор. Ганимедпопулярный мир Игры, туда хотят переехать тучи долгосрочных игроков.
То же самое говорили все, кто слышал мои планы. Самые напыщенные ещё и лекции читали, что я могу указать только три предпочитаемых мира в заявлении. И если все три откажут, то меня автоматически направят в первый попавшийся мир, что согласится принять мою персону. Так что глупо тратить одно из предпочтений на невероятно оптимистичный выбор.
Я ответила Натану как обычно, хоть и не тем уничижительным тоном, какой использовала с детьми, читающими мне нотации, точно полной дуре.
Папа будет поручителем моего заявления в Игру. Он уже несколько десятков лет живет в Ганимеде, да ещё и состоит в Приёмной комиссии.
Твоим поручителем будет член Приёмной комиссии!Натан восхищённо присвистнул.Вот везёт! Мама звонит мне из Игры раз в несколько месяцев, но она ни разу не предложила стать поручителем гражданства в её мире. А про отца я вообще ничего не слышал.
Я знала, что мне невероятно повезло. У игроков была строгая иерархия, которую символизировал цвет браслетов, что они носили. Заявления на переселение или посещение от обладателей золотых браслетов, то есть пожизненной подписки, всегда имели приоритет над теми, у кого браслеты лишь серебряные, то есть их обладатели всё ещё платили годовые подписки. Игроки с бронзовыми браслетами первогодок всегда стояли последними в очереди, поэтому в обычных обстоятельствах я бы даже не думала о мире, подобном Ганимеду, но поручительство гражданина склоняло чашу весов в вашу сторону. Поручительство гражданина, который был также членом Приёмной комиссии, да ещё с моей безупречной Игровой записью впридачу, означало, что меня почти наверняка примут.
Я тоже общаюсь с мамой,ответила я,хоть она звонит куда реже отца. Она русалка, как и Лакша, но не на Акве, а на Коралле.
Я не упомянула, что мама предложила мне поручительство для получения гражданства в Коралле, ибо знала, что от неё этого не дождёшься. Ещё ребёнком я поняла: мама никогда не держит слово. Если папа говорил, что позвонит на следующей неделе, он звонил. Когда то же самое говорила мама, неделя могла превратиться в месяц, а то и подольше. И когда она, наконец, появлялась, то вела себя так, словно мы попрощались пару дней назад. Я должна была знать всё о новом платье, вчерашней вечеринке, да ещё быть в курсе последних сплетен о её друзьях.
Я понимала, почему она так поступает. Мой голос пробуждал неприятные воспоминания о годе, проведённом ею в реальном мире, когда я родилась. А со всем неприятным мама справлялась одинаково: избегала. Ей нравилось притворяться перед собой и друзьями идеальной матерью, которая звонит дочери по крайней мере раз в неделю, но на деле она поддерживала со мной минимально возможную связь.
Хоть я и понимала причины её поведения, всё равно расстраивалась. И сейчас, вспомнив о матери, я огорчилась, так что постаралась побыстрее отбросить воспоминания подальше и сосредоточиться на разговоре с Натаном.
А ты с какого мира Игры планируешь начать?
Выбираю между Вентурой и Готикой,ответил Натан.Я ещё думал о Фламенко, но там основной языкиспанский. А я бы лучше начал Игру с англоязычного мира.
Я моргнула. Если я была слишком амбициозной, выбирая Ганимед, то Натан целился ниже не придумаешь. Фламенко, Вентура и Готика открылись в Игре только в прошлом году. Фламенко уже был завален заявками от ждущих переезда испаноязычных игроков, а вот Вентура и Готика отчаянно пытались увеличить число своих жителей. Любой новый игрок с приличной Игровой записью автоматически получал от них приглашение.
Критиковать чей-либо выбор в Игре было крайне грубо, поэтому я попыталась ответить с максимальным энтузиазмом.
Игровые образы и описания Вентуры очень заманчивы. Может, укажу её третьим вариантом в своей заявке.
Я лучше подамся в новый мир, чем в столетний. Вентура и Готика обладают всеми последними достижениями в области дизайна мира и создания существ. Призраки Готики особенно инновационные.
Его голос звучал до странности оборонительно. Мне стало интересно, нет ли в Игровой записи Натана чёрной метки. Тогда его странный выбор миров понятен. Даже нечто совершенно банальное, например, пометка о плохом поведении от воспитателя в детском приюте, может уничтожить шанс получения гражданства в устоявшемся мире.
Никогда не думала о том, чтобы приступить к Игре в Готике,ответила я.Все советуют новым игрокам выбирать для начала полностью человеческую форму, чтобы полегче перейти из реальности. А на Готике, кажется, нет человеческих форм.
Натан рассмеялся.
Все игровые формы на Готикечеловеческие при свете дня. Это мир перевёртышей, как Коралл или Аква, но есть ключевое отличие. Игроки Коралла и Аквы трансформируются из людей в русалок, как только заходят в воду. А на Готике все игроки превращаются одновременно, когда на небе появляется луна. Вот почему там такие длинные ночи, по двенадцать часов, а не два стандартных для миров Игры. Так что каждый проводит кучу времени в виде вампира, скелета, оборотня или призрака.
Но начинать игру перевёртышем ещё тяжелее, чем просто нечеловеком. Моя мама была дриадой в Природе три года, прежде чем перебралась в Коралл, но ей до сих пор сложно приспосабливаться к постоянному превращению человеческих ног в хвост и обратно,нахмурилась я.
Ты права,вздохнул Натан,Трансформация жутко дезориентирует, некоторые игроки так никогда к ней и не привыкают. Так что лучше я начну Игру на Вентуре. Хотя мне очень хочется быть частью всеобщего превращения на Готике, а идея быть оборотнем такая прикольная.
Я рассмеялась.
Ты бы лучше стал оборотнем, а не?..
Меня прервало завывание багги:
Вас вызывают в начало ряда 39118.
Багги Натана через секунду присоединился к завыванию, и мы неохотно поднялись.
Может, через четыре ряда сделаем перерыв на обед?предложил Натан.Можем встретиться здесь на границе в ряду 39122.
Давай,кивнула я.
'
Мы с Натаном проболтали весь получасовой перерыв в этот и все последующие дни. На десятый день мы только слезли с багги и сели на пол, чтобы съесть свои запакованные завтраки, когда Натан как-то смущённо кашлянул.
Я хотел спросить, может, встретимся сегодня, когда смена закончится
Я заколебалась b0b102. Было бы отлично встретиться с Натаном вне работы, если бы он предлагал простую дружбу, но напряжённый, срывающийся голос намекал, что у него на уме нечто более интимное. Кое-кто из детей заводил романы до входа в Игру, но я не планировала ничего такого. У Натана не было шансов на получение гражданства Ганимеда, а я не могла потерять из-за него голову настолько, чтобы забросить свои мечты ради превращения в оборотня на Готике.
Я собиралась придерживаться разумного безопасного плана действий и перейти к романтическим отношениям, только когда стану сама собой в Игре. Хотелось растолковать это Натану, но так, чтобы не рассориться с ним. В телохранилище не разрешались ни телефоны, ни другие развлекательные устройства, поэтому патрулирование камер заморозки было долгими часами неумолимой отупляющей скуки. Натан никогда не жаловался, но для меня наша получасовая болтовня о преимуществах и недостатках жизни в дюжинах самых разных миров Игры стала благословенным перерывом в унылом однообразии.
Я попыталась сформулировать свой отказ насколько возможно тактично:
Я работаю в телохранилище по двенадцать часов подряд, на общение ни сил, ни времени не остаётся.
Удивительно, но Натан встретил отказ с видимым облегчением. Я даже задумалась, не слишком ли много смысла вложила в его предложение о встрече после работы. Из тусовки я выпала год назад, и меня больше не волновало, что я ношу или как выгляжу, так что это было самое правдоподобное объяснение.
Натан сразу заговорил о Хаосе. Мы как раз спорили, который мир в Игре худший: Хаос или Бездна, когда мой багги заверещал тревожной сиреной, какую я ни разу раньше не слышала. Я вскочила и в панике кинулась к дисплею.
У меня незапланированная разморозка!
Багги Натана тоже пронзительно заорал.
И у меня! Ещё одна! Уже три!
Мой экран показывал уже семь незапланированных разморозок, и каждую секунду появлялись ещё и ещё. Я понятия не имела, что происходит, но рефлекторно запрыгнула на свой багги, направила его к ближайшей точке разморозки и позвонила супервайзеру Фрейзеру. Он не ответил. Я звонила снова и снова, пока не пробилась.
У меня разморозки!закричала я.Что мне?..
Шквал других голосов прервал мою фразу. Раньше я говорила с Фрейзером только один на один, но на сей раз попала на голосовую конференцию. Меня подключили ещё с двумя десятками напуганных истерящих детей.
Заткнитесь!заорал Фрейзер.Только что рухнул мир Игры Авалон!
Его заглушили голоса, бубнящие вопросы. Слова Фрейзера не имели никакого смысла. Я знала, что лет триста назад один мир Игры разрушился, так как на уроках истории в школе нам рассказывали о Рапсодии. В те времена у каждого мира Игры было только два сервера, и странный одновременный отказ обоих серверов Рапсодии привёл к её исчезновению. После этого количество серверов для каждого мира увеличили до четырёх. Было невероятно, чтобы все четыре сервера Авалона синхронно дали сбой.
Я сказал, заткнитесь!снова рявкнул Фрейзер.Мы потеряли Авалон, и все игроки, что находились в этом мире, проходят через экстренную разморозку и просыпаются. Старшие супервайзеры посылают им сообщения через контрольные системы, приказывая лежать спокойно в камерах и ждать, пока их восстановят в другом мире Игры.
О да,подумала я. Некоторые из этих игроков жили в Игре сотни лет. Теперь они внезапно очнулись в старых физических телах и обнаружили себя в ловушке морозилки. Ну конечно, они лишь услышат записанное сообщение и тут же вновь обретут идеальное счастье.
Я всё это думала, но держала рот на замке. Не стоило высказывать сарказм в присутствии взрослых, даже моего супервайзера.