Ке кексы, медленно повторил он. Тебе нравится делать их для других?
Да, очень нравится. Я люблю выпекать вкусности, которые приносят удовольствие другим людям. Она улыбнулась ему. Хотелось бы мне испечь хоть один для тебя.
Для меня? Он испугался. Зачем?
Просто посмотреть, как ты его съешь. Понаблюдать за твоим лицом, когда ты откусишь первый кусочек, люблю смотреть на людей, когда они впервые пробуют мои кексы.
Любишь? Он казался озадаченным.
Лорен кивнула:
Да, реакции всегда разные. Сначала они ощущают теплый аромат выпечки, а затем кусают. Даже те, кто клянутся, что сидят на диете, не могут устоять.
Он слегка подался вперед:
Да? А потом?
А потом их просто ошеломляет вкус. Он скатывается по языку, сладкий и совершенный, поскольку кекс просто тает во рту. Их зубы, хрустя крошками, погружаются во влажную вкусную выпечку. Затем они закатывают глаза и стонут без остановки.
Стонут? Он нахмурился, сузив глаза. Я думал, они наслаждаются.
Да. Они и стонут от наслаждения, потому что это вкусно и потрясающе ощущается во рту. Разве ты никогда раньше не испытывал чего-то такого, от чего тебя переполняли бы эмоции? спросила Лорен.
Он покачал головой:
Нет, никогда.
Она вздохнула:
Тогда я действительно хотела бы дать тебе один из моих кексов. Если бы мы сейчас находились на Земле, в моем магазине, я бы протянула тебе кекс и сказала: "Мистер" она замолчала и склонила голову на бок. До меня только дошло, что не знаю твоего имени.
Он нахмурился:
Думаю, от этого не будет никакого вреда. Меня зовут Зарн.
Это твоя фамилия или имя?
У меня только одно имя.
Отлично. Зззарннн. Не сводя с Зарна взгляда, она перекатывала его имя на языке. Я Лорен, но ты наверняка и так уже это знаешь.
Мне известно твое имя, грубо признался он. Не то чтобы это имело какое-либо значение.
Лорен не стала отвлекаться.
Зарн, я бы хотела испечь для тебя специальный кекс, в благодарность за всё, что ты для меня сделал.
А что я сделал, кроме как похитил тебя и посадил в эту клетку? прорычал он.
Когда я попросила, ты дал мне больше еды. Ты отдал мне свой плащ. Она кивнула на плотную черную ткань, которая мешала ей замерзнуть в холодной и одинокой камере. И ты уделил мне свое время и внимание, поговорил со мной, позволил услышать хоть чей-то голос. Благодаря тебе, я не чувствую себя такой одинокой.
Ты же так не думаешь, сердито ответил он.
Да, думаю, запротестовала Лорен. Пожалуйста, не сердись. Я просто пыталась узнать тебя.
Зарн, казалось, слегка расслабился, по крайней мере, напряжение ушло из его широких плеч. Лорен задумалась. Он такой же большой, как воины Киндреды, время от времени приезжающие за Землю призывать невест.
Что ты хотела бы узнать? спросил он.
Не знаю чем ты увлекаешься? О чем мечтаешь?
Он помотал головой:
У меня нет ни того, ни другого. Я родился на корабле всеотца и, скорее всего, умру здесь. Я не стремлюсь к чему-то другому.
Это так печально, пробормотала Лорен. Никогда не иметь никаких надежд, не мечтать.
Мне нужно работать, иначе я буду наказан, ответил он.
Хм-хм, работа не в счет. Как ты развлекаешься? Ну, знаешь, ради удовольствия?
Зарн снова помотал головой.
Никак. Я же говорил, здесь у нас нет удовольствий.
Совсем никаких? Она подалась вперед. Вы не играете в игры, не читаете книги и не смотрите кино? У вас нет домашних животных?
Она, видимо, сказала что-то не то. Внезапно его до этого открытое лицо замкнулось, и он резко встал.
Здесь запрещено всё, что ты упомянула. Я должен идти.
Подожди! Она потянулась к нему, расстроенная внезапной переменой, когда, казалось бы, всё шло хорошо. Пожалуйста, не уходи, мне жаль, если я сказала что-то не то.
Зарн посмотрел на неё, сузившиеся глаза напоминали черно-красные щели.
Прикройся, сказал он холодно. У меня нет желания лицезреть твое обнаженное тело.
Осмотрев себя, Лорен обнаружила, что её плащ распахнулся, обнажив груди.
Мне жаль, прошептала она, поспешно прикрывшись. Это вышло случайно. Я я не хотела тебя обидеть.
Я должен идти, повторил он. У двери он снова обернулся с бесстрастным выражением на лице. Съешь свои нутра-батончики. Они, возможно, не так хороши, как твои кексы, но помогут продержаться до тех пор, пока всеотец не пришлет за тобой.
И ушел.
Лорен с отчаянием наблюдала, как закрылась тяжелая металлическая дверь, услышала, как с другой стороны ввели код, закрывая замок. Дерьмо, дерьмо, дерьмо! На её глаза навернулись слезы разочарования, она всхлипнула, потом приказала себе остановиться. Так близко! Она была настолько близка к тому, чтобы установить с ним связь, она чувствовала это. А затем ничего.
«Что я сделала? Что сказала, чтобы расстроить его? Что его оттолкнуло?»
Она снова всхлипнула и стерла слезы уголком плаща, на котором оставался намек на его теплый аромат. Она расстроилась не просто от упущенного шанса, она действительно не хотела, чтобы он уходил. Зарн единственный человек, которого она видела, он единственный заговорил с ней. Он её единственная связь с внешним миром в этой вызывающей клаустрофобию металлической тюрьме.
«Берегись, девочка, ты застряла на инопланетном корабле, пленница Скраджей, самых плохих ублюдков во вселенной. Помимо всего прочего, тебе только не хватало заполучить самый хреновый случай Стокгольмского синдрома», предупредила она себя.
Лорен всё понимала, но ничего не могла с собой поделать. Зарн единственный, с кем ей удалось поговорить. И она уже по нему скучала.
* * * * *
Зарн стоял за тяжелой пластиково-металлической дверью и слушал её всхлипывания. Он говорил себе, что ничего не чувствует, но это было не совсем так. По какой-то причине он хотел снова открыть дверь и подойти к Лорен. И тогда он
«Что? Что бы ты сделал?»
Он не имел ни малейшего представления.
Во всяком случае, это была глупая мысль. Лучше думать о своих обязанностях.
Да. Ему ещё многое предстоит сделать, если не хочет получить наказание. То, что всеотец больше не может от него питаться, вовсе не означает, что он не может придумать какие-либо изощренные и жестокие физические наказания. Например, Зарна могли бы бросить в резервуар с водой, как это было в молодости. От одном воспоминании об это у него внутри всё скручивало в узел. После стольких лет он всё ещё боялся глубоководья, хотя прекрасно умел плавать.
«Мне нужно вернуться к работе, сказал он себе, отворачиваясь от тихих всхлипываний по ту сторону пластиково-металлических дверей. Я больше не буду к ней приходить. Попрошу относить ей еду одного из клонированных воинов».
При мысли о том, чтобы больше не видеть её, что-то кольнуло в груди Зарна, коснулось чего-то запрещенного внутризамороженного, как и всё в нем. Зарн проигнорировал это. Необходимо сделать порученную ему работу или получить наказание, если работа не будет сделана в срок. У него не т времени на человеческую девушку.
«На Лорен», прошептал голос в его сознании, и не важно, насколько странно он себя из-за неё чувствовал.
Глава 12
Мы на месте! Вот эти ребятаярко выраженные местные жители, сказала Пайпер, подводя Кэт к трио среднего возраста, которые любезно улыбаясь, кивали ей. Это Твила и двое её супругов, Рыбы Часто и Ловит Много. Ну же, скажи привет, уговаривала она, подталкивая Кэт локтем.
Кэт перевела взгляд на кивающих ей, улыбающихся инопланетян и внезапно застеснялась.
Эм, мне говорить на английском, а он будет звучать как язык Твин Мунс из моих уст?
Всё верно, дорогая. Пайпер повернулась к троице и заговорила с ними на непонятном языке, точно не бывшем английским, но каким-то образом Кэт её всё равно понимала. Моя подруга новенькая на Твин Мунс. Её зовут Кэт, и ей будет приятно познакомиться с вами.
Разом оба мужчины взяли руки Кэт в свои, а их пара, поцеловав её в лоб, широко улыбнулась:
Добро пожаловать. Милости просим в наш мир.
Я благодарю, нерешительно ответила Кэт. Большое вам спасибо. Вылетавшие из её рта слова были на каком-то незнакомом языке, но каким-то образом троица с Твин Мунс его понимала.
Видишь? улыбнулась Пайпер. Действует безотказно! Посмотрим теперь, с кем ещё мы можем тебя познакомить? Кивнув на прощание улыбающейся троице, она схватила Кэт за руку и потащила вглубь беспорядочно движущейся толпы.
Кэт последовала за ней, стараясь не наступить никому на ноги. Казалось, что пока они были в дамской комнате, народу на вечеринке прибавилось, и Кэт задавалась вопросом, откуда взялись все эти инопланетяне. Мать Дипа и Лока пригласила весь город, или кто-то из них явился на вечеринку без приглашения? Кстати о Дипе и Локе, Кэт вытянула голову, чтобы найти их, но жители Твин Мунс были слишком высоки, чтобы разглядеть мужчин. Она чувствовала себя, как маленький ребенок, потерявшийся в торговом центре и ищущий свою мать. Было и другое ощущение, зарождающееся в её сосках и между ногчто-то странное и зловещее, что заставляло чувствовать себя неловко. Но тут Пайпер снова заговорила.
Вот, сказала она, подталкивая Кэт перед собой. Этим двум принадлежит местный рынок овощей и фруктов в городе. Это очень прибыльный бизнес, который они унаследовали от своих отцов. Пайпер кивнула на двух мужчин примерно того же возраста, что и Лок с Дипом, и снова заговорила на языке Твин Мунс с Кэт:Это Большой Вкусняш и Сочная Твердыня.
Извини? удивленно произнесла Кэт. Я не уверена, что правильно расслышала имена.
Я сказала, что они
О боже мой, Пайпер, слава богине, что ты здесь! Внезапно появилась выглядевшая сильно расстроенной женщина с Твин Мунс и взяла Пайпер за руку.
В чем дело, Мина? Легкая улыбка Пайпер сменилась обеспокоенным хмурым выражением на лице.
Это тейк-ми, опять они за своё. Знала, что брать с собой пару плохая идея, особенно когда у Джу-Джу начинается течка. Но мои глупые супруги не слушали. Можешь прийти мне на помощь? Ты же знаешь, они больше прислушиваются к тебе, чем ко мне.
Конечно, я приду. Пайпер сжала руку женщины и повернулась к Кэт. Извини, дорогая, чрезвычайная ситуация. Я сейчас вернусь, хорошо?
Но но я здесь никого не знаю, возразила Кэт.
У тебя есть конво-пиллевсё будет хорошо. Послушай, дорогая, мне правда нужно идти. Тебе никогда не доводилось видеть беспорядок, устроенный тейк-ми в загоне. Они становят такими же злыми, словно буйвол, в зад которого вцепился дикобраз. Пайпер похлопала её по руке. Просто оставайся здесь, и я вернусь через два часа.
И затем она ушла.
Не зная, что ещё делать, Кэт вернулась к вежливому разговору с двумя большими близнецами, которых представила Пайпер, прежде чем её позвали.
Хм, как поживаете? спросила она, пытаясь улыбнуться.
У нас всё хорошо, благодарю, миледи. Большой Вкусняш, как представила его Пайпер, обладал светлыми волосами и бледно-голубыми глазами. Очевидно, мужчина был светлым близнецом. У второго, Сочного Твердыни, были темно-каштановые волосы и зеленые глаза, которые напоминали Кэт изумруды. Видимо, он темный близнец, подумала она, стараясь не чувствовать себя неловко, когда его сверкающий зеленый взгляд прошелся по её телу. Оба мужчины выглядели как-то знакомо, но непонятно почему.
Не уверена, что правильно поняла ваши имена, медленно произнесла Кэт, размышляя, как странно слышать иностранный язык, который она действительно не знала, из собственных уст. Не могли бы вы повторить их?
Я Большой Вкусняш, ответил светлый близнец, взяв её за руку и поцеловав. Имя, которое говорит обо мне, у меня есть огромный сочный плод.
Эмм, ладно, с сомнением сказала Кэт. «Я действительно надеюсь, что он говорит о фруктах, которые продает на своем прилавке!»
А я Сочная Твердыня. Темный близнец взял её за другую руку и медленно поцеловал, не разрывая зрительного контакта. Мой фрукт полон ароматных соков для сосания.
Эмм. Кэт действительно не понимала, что на это ответить. Но речь мужчин звучала странно. Её конво-пилле не работал? Кэт ОКоннер, и я новенькая на Твин Мунс, неуверенно улыбаясь обоим, произнесла она. Рада с вами познакомиться.
Мы тебя уже видели, сказал Большой Вкусняш, приветливо кивая.
Видели? нахмурилась Кэт. Когда?
В лучах утреннего солнца, когда оно взошло, чтобы приветствовать день, ответил его брат за него. Мы подняли глаза к окну и увидели звезду, завернутую в тени.
Правда? Так, её конво-пилле точно работал со сбоямиэта беседа становилась все более и более непонятной, но Кэт не знала, как её закончить.
Это была ты, миледи, проговорил светлый близнец или Большой, как начала его про себя называть Кэт. Твоя простыня была как паутина, покрывавшая изгибы богини.
Внезапно до Кэт дошло. О нет! Неудивительно, что они выглядят знакомымиэти двое были из тех, кто махали ей сегодня утром, когда на ней была только простыня. Ей стало очень неловко и не только из-за того, о чем говорили Большой и Твердыня. Вернулось то странное ощущение покалывания в сосках и между ног, что Кэт уже испытывала ранее, и на этот раз сильнее.
Неуклюже переминаясь, она выпалила:
Что ж, рада, что вам понравилось шоу, но я это не специально. То есть я не знала, что вы могли видеть сквозь простыню, когда на меня так светило солнце.
Большой нахмурился, но затем кивнул, будто понимая её.
Хотя ты ненамеренно демонстрируешь соблазнительные вкусности, тем не менее любоваться элитой более прекрасно, чем небо, озаренное пылающим солнцем.
Очевидно, это был комплимент, поэтому Кэт вежливо кивнула и тихо пробормотала:
Спасибо. Она действительно хотела закончить
этот неловкий разговор и узнать, чем вызван зуд в теле. Но когда повернулась, чтобы уйти, Твердыня схватил её за руку
Богиня наделила тебя очарованием, достаточным, чтобы мужчина горел от желания, прогрохотал он, его зеленые глаза впились в глаза Кэт. Хорошо, идем с нами. Будь любезна, насладись вечерними играми наших языков на каждом твоем великолепном изгибе.
Чего? Кэт попыталась отодвинуться, но темный близнец слишком крепко сжал её руку и отказался отпускать. Послушай, осторожно проговорила она. Похоже, мы неправильно поняли друг друга, но я не собираюсь заниматься сексом с тобой и твоим братом. Это ясно?
Прекрасная леди. Светлый близнец взял ее за другую руку и серьезно посмотрел в глаза. Прости моего брата. Его язык грубый, как подметка сапог. Он имел в виду следующее: вы идете с нами и откроете радости мяса?
Мясо? с сомнением произнесла Кэт. Может быть, они просто приглашали её поесть. Не то чтобы она хотела куда-то идти с этим странным ощущением покалывания в самых чувствительных частях её тела. И все же нужно быть вежливой. Ну, я наслаждаюсь мясом. Единственное, что мне до сих пор приходилось есть на Твин Мунс, это фрукты.
Связывающие фрукты. Внезапно Твердыня притянул её ближе и уткнулся лицом в её шею. Кэт попыталась оттолкнуть его, но он держал её крепко, глубоко вдыхая. К своему ужасу, она ощутила теплую выпуклость, упирающуюся ей в бедро, которая доказала, что Киндред действительно оправдывал свое имя.
Эй, отпусти меня! ахнула она, толкнув его в широкую грудь. Это напомнило ей об аромате Дипа, когда они впервые встретились, но сейчас всё было по-другомустранно. Она не могла этого объяснить, но осознавала, что абсолютно неправильно, когда кто-то другой, а не Лок и Дип, прикасались к ней. Особенно так интимно.
Убери руки, сукин сын, проворчал глубокий знакомый голос позади нее. Эта женщина под защитой.
Дип? Он стоял рядом, его черные глаза сверкали от едва контролируемой ярости. О слава богу! Помоги мнеони не дают мне уйти!
Это потому что ты только что согласилась провести с ними ночь и ласкать их члены своим талантливым язычком.
На что я согласилась? ахнула Кэт, когда Дип потянул её прочь от очень рассерженного Твердыни. Я не соглашалась! Они лишь спросили, нравится ли мне есть мясо, и я ответила положительно, я им наслаждаюсь.
Тебе послышалось, что они об этом спросили? нахмурился Дип, протискиваясь с ней через толпу прочь.
Ну, звучало покороче, сказала она, пытаясь не отставать от него. Я имею в виду, это было больше похоже на э-э Она попыталась придумать, как именно это выразил Большой. Что-то об исследовании мясных радостей.