Из самого нутра поднялось утробное рычание. Я выпустила таз, который тут же с грохотом упал на пол, из рук и дернулась туда, откуда пришёл удар. От очередного убийства меня остановили длинные кожаные ремни, охватывающие запястья и щиколотки.
Похоже она до сих пор под действием концентрата, Таурус. Не стоит провоцировать её.
Омнис, придумай что-нибудь замедляющей скорость мутации Что-то мне подсказывает, что нас скоро будут жрать.
Какое чудное единомыслие.
А мне что-то подсказывает, что у меня режутся клыки. Очень даже интенсивно и болезненно.
Зрение прояснилось, но изображение осталось размытым от, хлынувших сплошным потоком, слез. Я затравленно уставилась на два замерших в стороне силуэта и почти неслышно просипела:
Помогите
Именно этот момент выбрали резцы, чтобы под напором новых клыков вывалиться из десен и провалиться в глотку. Рот наполнился кровью.
Меня скрутило в приступе кашля. Ненужные уже зубы вместе с кровавой массой вывалились на свитер. Успела рассмореть огромное тёмное пятно на груди и куда укатились два белых пятнышка.
Очередной болезненный спазм заставил откинуться на опущеную спинку кресла, к которому меня предусмотрительно пристегнули ремнями гарпии. В первую очередь, чтобы оградить себя от внезапного нападения невменяемой зверушки.
Голова взорвалась оглушающей болью. Перед тем, как моё сознание сбежало подальше, пришло ощущение, словно мне выворачивает лицо.
***
Первые предпосылки новой мутации, Таурус заметил не сразу. Забил тревогу, когда верхняя часть лица зверушки начала медленно раздуваться. Раздавалась в стороны сама лицевая часть черепа.
Тихий и медлительный треск ломаемых костей раздался, когда он отошёл от кресла ближе к лабораторном столу Омниса.
Похоже она до сих пор под действием концентрата, Таурус. Не стоит провоцировать её, произнёс близнец, намекая на сцену наказания.
Таурус только пожал плечами, поворачиваясь к мутанту. Из глаз девицы ушла фосфоресцирующая зелень, осталась только злость. Странная выпуклость опустилась ниже и разделилась на две части, остановилась прямо над удлинившимися человеческими клыками.
Омнис, придумай что-нибудь замедляющей скорость мутации Что-то мне подсказывает, что нас скоро будут жрать, озвучил опасения гарпий.
За свою жизнь он не беспокоился, зверушку специально, перед тем как промыть желудок, надёжно привязали ремнями к креслу. Хотя, выдержат ли ониэто ещё спорный вопрос. За брата тоже не переживал. Единственное, что беспокоило егосостояние зверушки. Как бы она после произошедшего не сошла с ума. В этом случае придётся её ликвидировать и ждать, когда появится информация о новой, а это может занять многие годы.
Помогите раздалось за спиной надсадное сипение.
Гарпий резко развернулся на каблуках и уставился на девицу. Глаза заплаканы, из уголка губ по подбородку медленно сочится кровь. Она резко села и закашлялась, заливая порядком потрепанный свитер кровью. Человеческие зубы упали на пол и укатились под лабораторный стол. Он успел проследить их скольжение.
Когда вновь перевёл взгляд на кресло, зверушка уже откинулась на опущенную спинку и, закатив глаза, затихла.
В лаборатории воцарилась тишина, прерываемая только бряцаньем омнисовых склянок.
Что там происходит? спросил Омнис, поводя плечами от неприятного ощущения и не отрываясь от работы.
Пока ничего, отвечает Таурус, не отрывая настороженного взгляда от неподвижного тела. Его нервировали эта тишина и неподвижность. Неестественные. Затишье перед бурей. Потеряла сознание. Ты не отвлекайся, поторопись. Не нравится мне все это. Если бы ты не подсунул концентрат, ничего этого не происходило и
Договорить он не успел. Казавшееся безжизненным тело, с жутким воем, выгнулось, село и открыло глаза. Безумные зелёные глаза, полные ненависти. Губы зверушки растянулись в кривой усмешке, над нижней мелькнули острые концы мощных клыков. Такими гарпии на поверхности разрывают глотки загнанной добыче.
Мутантка перевела взгляд и некоторое время тупо рассматривала запястья. Тихо хмыкнув, извернулась, вгрызлась в ремень справа.
Омнис, поторопись. Она сейчас перегрызет ремни, решил повторно поторопить брата Таурус, не отрывая взгляда от занятой зверушки.
Отвлекли её, мне осталось совсем немного, бросил через плечо брат и продолжил возиться с препаратами.
Таурус вздыхает. Всегда, когда возникают проблемы, разгребать их приходится ему. Особенно, если они связаны с живностью. Почему Гаргиппия не воспользуется ими, как орудием жертвоприношения? Зачем создаёт подобные сложности? Ведь с неразумными существами тоже возникали непредвиденные ситуации. Последняя вышла за все возможные рамки. И теперь она решила провести эксперимент над разумным. С далеко идущими планами.
С одним ремнем было покончено. Очередь перешла к другому. Девица вгрызлась в него ещё ожесточеннее, чем в первый, задевая клыками кожу и разрывая её в клочья, рыча и брызгая слюной.
Это немало озадачило гарпия. Вторая рука свободна. Почему не снять ремень обычным способом? Но она так и осталась покоиться на подлокотнике.
Таурус осмотрелся в поисках чего-нибудь, чем смог бы на время остановить обезумевшее существо. Практически рядом с его рукой обнаружилась ванночка с хирургическими инструментами, которыми брат препарирует отживших своё лабораторных крыс. Пошерудив среди железок, выудил остро заточенный скальпель.
Пока выбиралось оружие, которым можно было бы на время приостановить зверушку, второй ремень был полностью разгрызен. Сдерживали её теперь только те, которые охватывали ноги. И сдались слишком быстро.
Мутантка села на корточки, втянула полную грудь воздуха, подслеповато щурясь, уставилась в сторону Омниса. Коротко хохотнула и прошипела что-то невнятное о ещё двух жертвах. Посмотрела на Тауруса.
Его окатило вполне осязаемой волной ненависти, которая яростно клокотала в глубине, фосфоресцирующих зелёным, глаз. Замешательство, которое охватило его после смерти Каталины, спало. Гарпий встрепенулся, сбрасывая оцепенение, и приготовился при приближении зверушки нанести удар. Точный, смертельный удар. Если понадобится. Гаргиппия его, конечно, не простит за такой провал. Но бешеного дикого зверя необходимо умертвить, иначе он будет убивать всех без разбора, пока сам не издохнет.
Девица сморгнула, приготовилась к прыжку, но отвлеклась к чему-то прислушиваясь. Таурус невольно последовал её примеру, но вокруг царила тишина, острый слух гарпии не уловил ни звука.
Или это был простецкий отвлекающий маневр?
Пока гарпий слушал несуществующий шум, зверушка оттолкнулась от кресла и взвилась в прыжке, ещё в полёте примеряясь к его горлу. Пернатый оказался быстрее. Выбросив вперёд руку, воткнул скальпель в центр грудной клетки, туда, где уже красовалось огромное кровавое пятно. Та, не понимая, что случилось, остановилась и удивлённо уставилась на торчащую из груди тонкую пластиковую рукоятку.
Таурус, пока она не пришла в себя, оттолкнул её подальше, вдавливая оружие глубже.
Ты что творишь?! послышался вопль Омниса. Тот успел доработать нейтрализатор и собирался уже проверить его действие на подопытной, но стал свидетелем происшествия.
Она собиралась убить нас попытался оправдаться Таурус, понимая, что сейчас ничего этим не добьётся. Он не повернулся к брату, продолжал внимательно наблюдать за каждым движением обезумевшей зверушки.
Она с невероятным усилием, медленно вытянула хирургический инструмент, осмотрела его и отшвырнула в сторону. Повела плечами, не выказвая никаких признаков ранения. В глазах её больше не клубилась зелёная ярость, напротив, в них застыла обида. Девица пару раз моргнула и, закатив глаза, стала медленно заваливаться.
Я к ней подходить не буду, произносит Омнис, когда та распласталась на холодном полу. Он протянул Таурусу шприц с прозрачной жидкостью. Вколи ей это И убери её отсюда. Мне тут теперь придётся убирать.
Гарпий молча взял шприц, повертел в руках и проговорил:
Думаю, это больше не понадобится
Скажешь это, когда она будет тебя грызть, перебил Омнис, отворачиваясь и начиная прибрать на столе.
Таурус понимает плечами, подходит к зверушке, вкалывает нейтрализатор и уволакивает за ноги из лаборатории.
Глава 4. Орчанка
Четыре дня. Четыре грыховых дня я скитаюсь по этому грыхову лабиринту.
И если первые три все было благополучноя каким-то образом находила комнаты, то сегодня явно не мой день. В таких темпах я не смогу подточить клыки и к утру сама себе благополучно выколю глаза. Даже не придётся ждать их новую зверушку.
Я ведь изначально была за то, чтобы оттащить её в какой-нибудь живой коридор. Благо они разрослись. Появились там, где их не было. В прошлый раз я где-то в этой местности и обреталась. Некоторые коридоры до боли знакомы. Но до ужаса все же больше. Только вот, не успели девицу вытащить из общего зала.
Грыхов Таурус, припёрся не вовремя
Ненавижу пернатых выродков! Обоих. Но Тауруса больше.
Найти сегодня комнату становится необходимостью. Грыховы предки наделили нас непрерывно растущими нижними клыками. Приходится постоянно подтачивать их специальным приспособлением. И в прошлый раз, когда было позволено взять один предмет из родного мира, я прихватила именно его. Тогда оказалось, что напрасно променяла нормальное оружие на него. Часто попадались безопасные комнаты. Сейчас бы это позволение было бы как нельзя кстати. Именно там можно материализовать все, что только можно. Только за пределами помещения оно сразу же испаряется. Проверено и не раз.
Там и отдохнуть можно, не дергаясь от мысли, что сейчас обязательно схарчат.
Нет, сегодня я в коридоре ночевать не намерена. Обязательно найду спасительный уголок. Мало ли, вдруг сегодня её заставят убить меня? Так ей туда хода не будет без моего позволения.
Очередной спазм в деснах заставил взвыть благим матом и прибавить скорость. Пощупала языком кончик отросшего клыка, который теперь больше напоминал закручивающийся бивень, отметила, что он отрос ещё на четыре милиметра. Взвыла ещё громче и со всех ног понеслась к повороту.
Надеюсь, хоть там найдётся почти не видный выступ дверного косяка. Срочно нужна комната! Срочно нужно сточить клыки! Иначе до того момента как разорву человечку на клочки, убью саму себя.
Как и следовало ожидать, в следующем коридоре искомого не нашлось. Понеслась дальше. В следующем тоже. И дальше тот же результат.
Через несколько поворотов остановилась перед разветвлением. Здесь было над чем задуматься. Три коридора. В конце ведущего прямо виднелся поворот и видимый отрезок стены следующего был полностью багровым. Направо вел вполне приличный коридор, но я в него бы не пошла. Инстинкты при приближении к нему вопили почище меня с растущими бивнями. Определённо, в этот я не пойду ни под каким предлогом. Третий показался более безопасным, хотя и тут все внутри боязливо сжималось. Что, между прочим, не свойственно воинственным оркам. Свернула в этот.
Шла не долго. Практически сразу, ещё издали, заметила небольшой выступ в стене. Сначала подумалось, что померещилось, но по мере приближения все больше понимала, что мне все-таки улыбнулась Иршмиль. Если это, конечно, не беззубая ухмылка Гаргиппии, которая не даёт жертвам умереть до того, как на их телах сомкнутся клыки её орудия.
Последние метры буквально летела к своей цели. А деревянную дверь, на которой были искусно вырезаны сцены из быта орков, открывала с замиранием сердца. А закрыв, тут же прислонилась к ней спиной.
Внутри все было так же, как я оставила перед переходом. Даже свитки, беспорядочно лежащие на покрывале, остались на своих местах. Разбитая чашка и лужица из травяного настоя были здесь же на полу. Я как раз шла с ней в руках к постели, чтобы просмотреть написанное, когда меня затянуло в портал. Все осталось так же, как в последнее запомнившееся мгновение.
Ненавижу гарпий! И их грыхову Гаргиппию! И человечку терпеть не могу! Надо было её все же с собой прихватить.
Первым делом, после того как отлепилась от двери, я бросилась к внушительному комоду, на котором у меня всегда лежало приспособление для стачивания клыков. Только сейчас их придётся пилить бесконечно долго.
Веки распахнулись. Резкий белый свет ударил в глаза, заставляя тут же зажмуриться.
Сколько я спала? Не знаю, но чувствовала себя на удивление бодрой и полной сил. Не то, что ранее. Да тогда я ещё и вымоталась спиливая почти половину длины клыков.
Посмотрела на потолок. Полностью белый. Нужно возвращаться к поиску выхода. Не верю я в то, что его совсем не существует. Если приложить больше усилий, то его можно найти из любой ситуации, даже из совсем безнадёжной. В которую, несомненно, в этот раз угодила я.
Встать с постели оказалось не просто. Мышцы затекли. И самого желания двигаться не было. Пришлось пересиливать себя, вставать и топать к небольшому настенному зеркалу, чтобы оценить длину клыков. Так точно можно вычислить сколько прошло времени. Как оказалось не так уж и много, всего около двенадцати часов. Они ещё не успели сильно отраслти, но уже чувствовался дискомфорт.
Не люблю это ощущение.
На всякий случай нужно перед выходом немного подплить их, чтобы не мучиться потом, не бегать по всем коридорам в попытке найти очередную комнату.
Так и поступила.
Покончив с привычным, ежевечерним, занятием снова заглянула в зеркало. Оценила преобразившийся оскал и пошла к выходу.
Коридор был пуст. Гулко звенела почти осязаемая тишина. И на потолке уже проступила узкая чёрная полоска.
Я не стала возвращаться назад, последнее разветвление было не очень удачным, до него тоже было что-то жуткое. Так что потопала вперёд по этому же коридору.
Добравшись до поворота, опасливо выглянула в следующий коридор. Ничего подозрительного там не нашлось. Удрученно вздохнула осознав этот факт. Подобное поведение не свойственно оркам, и чувствую я себя не лучшим образом, понимая, что угнетающая обстановка лабиринта давит на меня, заставляя внутренне визжать от страха.
Вышла из своего укрытия в середину и осмотрелась ещё раз. Почему-то в этот раз в воздухе чувствовалась явная угроза. Но откуда она исходит определить было невозможно.
Постоянно озираясь, я медленно передвигалась ближе к следующему повороту. Уже где-то на полпути под сапогом что-то звонков щелкнуло и погрузилось в пол. Остановилась, подняла ногу и всмотрелась в гладкую поверхность плиты. Никаких борозд или ещё чего-нибудь не обнаружилось. Уже собиралась идти дальше, но не смогла ступить ни шагу. Пол подо мной содрогнулся, сверху раздался громкий скрежет. С ужасом уставилась на потолок.
Из небольших отверстий в белой поверхности опускались светящиеся острые пики. Послышалась ещё одна порция скрежета. Потолок дрогнул и стал медленно опускаться вниз.
Теперь стало понятно, почему я не сразу почувствовала опасность. Ловушка была хорошо скрыта. Больше медлить нельзя.
Сорвавшись с места, со всех ног бросилась к концу смертельного коридора. Через пару метров пришлось замедлиться. Чем больше была моя скорость передвижения, тем быстрее опускался потолок. Острые пики находились в опасной близости от макушки, так и норовя оцарапать. Или волосы могут зацепиться за одну из них.
Эта мысль заставила пригнуться и в таком положении продолжить дальнейший путь.
Я кралась, стараясь делать шаги шире, чтобы преодолеть как можно большее расстояние. Потолок опускался медленно, рывками в моменты, когда нога опускалась на очередную плиту.
Впереди призывно маячил поворот. Оставалось совсем немного.
И в тот момент, когда я должна была буквально вывалиться из замкнутого пространства лицом вперед, красиво впечаталась им в нечто твердое, но прозрачное. В замешательстве стала ощупываать пространство перед собой. Сплошная стена. Повела рукой в сторону. Тот же результат. В другой оказалось небольшое пространство между стеной и ребром преграды. Перебралась поближе, передвигаясь практически на корточках. В нескольких сантиметрах над головой висели острия пик, которые опустились ещё ниже.
Бочком протиснулась в укое пространство.
Когда я уже практически перебралась на ту сторону, в бедро воткнулось светящееся острие. Стиснула зубы, чтобы не заорать в голос. А так только проскрипела несколько ругательства. Дернула ногой, чтобы высвободиться, но только прошипела что-то, что и сама не смогла понять.