Тана подняла глаза. Дрейк сидел в кресле напротив, Элла устроилась у него на коленях. Он был более расслабленным, чем Мэджик в хороший день, и он был настоящим альфой. Хмурый взгляд между бровей был единственным намеком на его беспокойство. И то, как он жевал эту чертову жвачку, чертовски раздражало.
Блистер прислонился к стене и притянул Энни к себе. Он уткнулся лицом в ее волосы и глубоко вздохнул. Это было так интимно, что Тане пришлось отвести взгляд.
Панк сидела в кресле и грызла ноготь большого пальца. Между ней и Оуином было достаточно нервной энергии, чтобы осветить целый квартал.
Взгляд Таны остановился на Сурдже. Он пристально смотрел на нее, и, хотя он был на другом конце комнаты, она чувствовала себя слишком близко к нему. То, как он отреагировал на случившееся... как будто то, что она сделала, каким-то образом повлияло и на него. Конечно, так оно и было. Это затронуло их всех. Мысль о том, что ты можешь ехать и случайно убить еще одного оборотня, не так часто появлялась в их головах, чтобы волноваться об этом.
И все же они были здесь.
При мысли о том, что она натворила, ее снова затошнило. Как это могло случиться?
Но Сурдж держал ее за руку, как будто они были партнерами. Как будто ее проблемы были его проблемами. Как будто они были вместе, хотя знали друг друга всего несколько недель.
Было ли у нее такое раньше?
Может быть, с Оуином, но то, как он изолировал себя, заставляло это ощущаться иначе, чем то, что случилось с Сурджем.
Его безжалостный взгляд заставлял ее чувствовать себя беззащитной. И сколько бы она ни ловила его взгляд, он не отводил своих глаз.
Ты ей нравишься, малышка.Его тон не был беззаботным, как обычно. Он был тихим. Вдумчивым. Это было странно и грустно. Как и вся эта ситуация. И это ему не подходило.Я слышу это мурлыканье всю дорогу.
Оуин перестал расхаживать и уставился на Сурджа. Если он хотя бы подумает о том, чтобы начать это дерьмо старшего брата, она взорвется.
Глядя на пушистый комок, Тана чувствовала только отчаяние. За все, что потерял ребенок. За то, что теперь нет того, кто позаботится о ней.
Слезы навернулись у нее на глазах, в тысячный раз за последние два часа.
Все, что она могла сейчас сделать, это дать ребенку то, что она потеряла. Маму. Во всяком случае, временно. Пока ее клан не найден замену, приняла решение Тана. Она сделает все возможное, чтобы утешить милую кошечку. Диз найдет ее семью, и тогда Тана все исправит. Если они потребуют ее крови, пусть будет так.
Может, нам стоит поискать Диза и Биста,предложил Оуин.
Дрейк покачал головой.
Дадим им время. Они знают, что делают.
Оуин подошел к окну и выглянул наружу.
Проклятие. Я звоню Мэджику. Он должен быть здесь.Он полез в карман за телефоном.
Нет,ответила Тана.
Он все исправит, Тана. Он хорош в этом дерьме.
Это дерьмо. Как будто несчастный случай был просто ее ошибкой, которую можно было скрыть под ковром с помощью небольшого льстивого разговора. Немного клановой политики. Но все не так просто. Она забрала жизнь оборотня. Оставила ребенка без матери. Она нанесла непоправимый ущерб.
Нет,повторила она, стараясь не повышать голос и не беспокоить ребенка.Мне не нужен Мэджик, чтобы решить мои проблемы.
Оуин неодобрительно нахмурился и сунул телефон обратно в карман джинсов.
Ну, тебе что-нибудь все равно нужно.
Снаружи кто-то закричал, и Псы вскочили по стойке «смирно». Дрейк первым добрался до двери, Блистер и Сурдж за ним. Тана встала с котенком на руках и пошла за ними.
Внезапно Оуин оттеснил ее.
Оставайся здесь,потребовал он.
Пошел ты,прошипела она в ответ. Он не будет указывать ей, что делать. Не сейчас, когда есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться.
Тана обошла его и увидела Диза через дверь. Он был обнажен, как в день своего рождения, его темная кожа была покрыта кровью, а в руках он держал искалеченное тело другой рыси.
Помогите!закричал он, словно не понимая, что его товарищи по стае стоят рядом.
Он поднялся по ступенькам, не сводя глаз с животного, которое нес.
Что случилось?рявкнул Дрейк.Где Бист?
Ей нужна помощь,прохрипел Диз, пытаясь протолкнуться в дверь.Сейчас. Черт возьми, где Элла?
Где Бист?пронзительный крик Панк на мгновение остановил его.
Прямо за мной. Остался волком на всякий случай. Блядь, впусти меня.
Панк выскочила наружу, меняясь с ним местами. Тана смотрела, как она бежит вниз по лестнице, когда волк Биста появился из-за деревьев рядом с домом. Она побежала к нему и он изменился, когда Панк подбежала, он поймал ее, а она обвила ногами его талию. Их губы слились в едином порыве, яростно целуя друг друга, чтобы прогнать страх.
Черт. Это было прекрасно, их любовь друг к другу. Обязательство. Панк никогда не нужно беспокоиться, что ее пара бросит ее. Волки такого дерьма не делали.
Тана повернулась к суматохе внутри. Атмосфера была наполнена напряжением, раздавались команды, происходили споры, и... смех Сурджа. Каким-то чудом котенок крепко спал у Таны на руках.
Я, блядь, не знаю,закричал Диз.Я нашел ее в овраге. Она была подрана до полусмерти. И... она продолжала говорить она продолжала говорить: Арканзас. Я больше ничего не знаю. Просто... вылечи ее, ладно? Проклятье.
Элла стиснула зубы, явно пытаясь найти в себе силы справиться с напряжением Диза.
Осторожнее,прорычал Дрейк, схватив Диз сзади за шею и сжимая, когда он кинулся с рычанием на Эллу.
Элла подняла руку.
Я стараюсь, Диз. Поверь. Но она тяжело ранена. Понимаешь?
Диз покачал головой, насколько позволил Дрейк.
Не говори мне этого. Помоги ей.
Элла принялась выкрикивать приказы, а Блистер и Энни бросились приносить нужные вещи.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо,бормотал себе под нос Сурдж.Я... я пойду приготовлю еду, ладно? Чтобы она могла поесть, когда придет в себя. Звучит неплохо? Ребята, вам нужно чего?
Иди, Сурдж,прорычал Дрейк.
Пошли,выдохнул он, хватая Тану за руку и таща ее за собой на кухню.
Она бы посопротивлялась, но не хотела видеть, как сегодня умрет еще один оборотень. Она не могла. И, похоже, это должно было случиться. И эта кошка явно принадлежала к тому же клану, что и ребенок. Сердце Таны разрывалось от жалости к молодняку.
На кухне Сурдж отпустил ее и порылся в шкафу, доставая большую миску. С другой полки он взял два кухонных полотенца. Он положил одно на дно миски.
Вот,сказал он.Положи ее сюда.
Тана нахмурилась.
В миску?
Сурдж посмотрел на нее с нервным смешком. Смех без радости. Это был его способ говорить, поняла она. Настоящий смех был только тогда, когда достигал его глаз. Но в его голубых глазах не было ни капли веселья. Уголки его глаз были напряжены. Под поверхностью танцевали миллионы эмоций, и ни одна из них не была веселой.
Я не собираюсь ее готовить, Тана. Ребенок может отдохнуть, а ты поможешь мне. Она будет не дальше, чем в шаге.
Тана взглянула на котенка. Она не уйдет. Не повредит отпустить ее на несколько минут. Особенно если она будет там, где Тана могла все время ее видеть.
Осторожно, чтобы не сильно потревожить ребенка, она положила ее в миску, и Сурдж завернул ее в другое полотенце, чтобы ей было тепло.
Вот,пробормотал он.С ней все будет в порядке.
Я в этом не уверена.
Никто из них не говорил о ее нынешнем положении. Они имели в виду ее будущее.
Я не стану вешать тебе лапшу на уши насчет жизнерадостности детей, потому что это неправда. Блистер тому доказательство. Я. Как и все мы. Просто взрослые так говорят, чтобы почувствовать себя лучше. Но... с ней все будет хорошо. Она привыкнет к тому, что с ней сделала жизнь, как и все мы.
Тана вытерла слезу. Она не часто плакала, но было трудно скрыть свое отчаяние.
Когда ты стал таким мудрым?усмехнулась она.Разве в стае ты не тусовщик?
Он оторвал взгляд от ребенка, пронзив им Тану.
Ты не настолько хорошо меня знаешь, чтобы судить подобным образом. Но это ничего. Мы это исправим. Очень скоро.
Он поставил кастрюльку на плиту и подошел к холодильнику.
Я просто хотела сказать... Ты никогда не бываешь серьезным.
Потому что я смеюсь? Потому что я улыбаюсь? Потому что я громкий? Любишь веселиться с моими братьями?Он оглянулся на нее, приподняв бровь.Ты здесь, когда я лежу в постели с бессонницей? Потому что это серьезное дерьмо. Или когда я участвую в гонках? Ты не в машине со мной, а тогда я чертовски серьезен.
Тана скептически скрестила руки на груди.
Когда ты участвуешь в гонках?
Да, черт возьми.Он снова повернулся к холодильнику.Как ты думаешь, что пьет наш ребенок? Сливки? Не очень хорошо для кошек, но она наполовину человек.
Наш ребенок. Черт подери! Она знала, что он не имел в виду то, как прозвучали эти слова, но они все еще заставляли ее желудок сжиматься от желания. Она рассеянно провела пальцем по шраму под рубашкой.
Молоко подойдет, пока утром не купим смесь.
Налив немного в кастрюлю, он поставил огонь на минимум, чтобы оно согрелось. Тана наблюдала, как мышцы его спины напряглись под футболкой, когда он наклонился, чтобы взять кастрюлю с нижней полки. Он наполнил кастрюлю водой из раковины и отставил в сторону. Вытащив из кладовки пакет с картошкой, он высыпал половину в таз.
Иди сюда.Его требование было сексуальным и помогло ей отвлечься от того, что происходило в другой комнате. Сурдж протянул ей маленькую миску.Почисть все.
Она принялась за картошку, а он принялся нарезать овощи сельдерей, зеленый лук и морковь и бросал их в кастрюлю. Он прекрасно владел ножом, чего она никак не ожидала. После нескольких недель, проведенных с Псами, она знала, что главным их кормильцем был Сурдж, но большую часть времени она ела то, что готовила Энни.
Что мы готовим?
Картофельный суп.
Это мой любимый.
Я знаю.
Она повернулась, чтобы посмотреть на него, но он был сосредоточен на своей работе.
Откуда ты знаешь?
Он посмотрел на нее.
Утром я нашел пустую миску. Потом еще раз. Котенок любит полуночную закуску, да?
По задней части шеи Таны пополз жар.
От постоянной работы мне хочется есть.
Сурдж усмехнулся.
Хорошо, что мне нравится кормить людей.
Когда она закончила чистить картошку, он нарезал ее кубиками и поставил кастрюлю на плиту. Пока он пользовался солонкой и перечницей, она поняла, как горячо ему нравится готовить. Он мог управлять плитой так же хорошо, как она пилой.
Часть жидкости закипела на сковороде, заставив газовое пламя вспыхнуть, и Сурдж дернулся назад.
Смех вырвался из его горла, и он покачал головой.
Каждый раз меня это достает.
Тебя беспокоит огонь?
А, ну да. Значит, вы все слышали о нашей истории.
Тана кивнула.
Самую суть.
Сурдж помешал суп, прежде чем добавить сливки в кастрюлю.
На самом деле меня это не беспокоит. Во всяком случае, не очень. Просто иногда удивляет.Он взглянул на миску с котенком.Как ты думаешь, как ее зовут?
Тана вздохнула и запустила пальцы в мягкий мех ребенка.
Понятия не имею. Но разве она не прелесть?
Ты хочешь когда-нибудь иметь молодняк?спросил он, намазывая маслом буханку французского хлеба для духовки.
Но его вопрос парализовал ее. Она не могла даже сглотнуть. Потому что на него у нее не было хорошего ответа.
Хотела ли она иметь молодняк?
Да.
Получит ли она когда-нибудь то, чего хочет?
Нет.
Ей удалось откашляться.
Это... это личный вопрос.
Он взглянул на нее, приподняв бровь.
Да. И что?
Итак. Ты хочешь молодняк?
Он наклонился, чтобы сунуть хлеб в духовку, потом выпрямился и посмотрел ей в лицо.
Я думал об этом. Не уверен, что у меня есть ответ.
Что это значит?
Одно плечо поднялось в пожатии.
Думаю, это зависит от женщины, с которой я решу провести свою жизнь.
Его ответ заинтриговал ее.
Решишь? Как будто у тебя есть выбор?
Губы Сурджа слегка скривились, но улыбка снова не коснулась глаз. На самом деле его глаза потемнели. Печальные.
У меня есть. У нас у всех есть, если мы хотим бороться со своими инстинктами ради любви. Но в моем случае мне даже не придется этого делать. У меня есть полная свобода выбора пары.
Тана нахмурилась, ожидая того, что уже знала. А затем он сказал это, его слова скользнули по ее коже и оставили после себя озноб.
Моя предполагаемая пара мертва.
5
Моя предполагаемая пара мертва.
Он мог бы сказать это и по-другому. Моей пары не существует. Моя пара больше не принадлежит этому миру. Моя суженая ушла, и у моего волка больше нет связи, за которую он мог бы держаться.
Но зачем приукрашивать? Зачем наряжать что-то, чтобы оно выглядело красиво, когда это не так?
Тана стояла и смотрела на него, словно ожидая, что он скажет что-то еще. Рано или поздно женщине придется узнать, что у него есть серьезная сторона.
Сурдж повернулся, чтобы размешать суп, пробуя картофель. Он был почти готов. Суп был успокаивающей едой, и они все нуждались в утешении. Никто не остался равнодушным к событиям этой ночи, и он все еще не был уверен, как поведет себя другая рысь.
И что, черт возьми, с ними случилось? Три кошки. Никакого клана. Одна была так тяжело ранена, что едва не умирала. Другая в таком отчаянье, чтобы попытаться покончить с собой. Где пара мамы-кошки?
Моя тоже.Тихий голос Таны вывел его из задумчивости.
Он оторвал взгляд от супа.
Моя предполагаемая пара тоже мертва.
Сурдж едва не рассмеялся. Не потому, что это было забавно. На самом деле, он хотел утешить Тану. Он знал боль потери этой связи. Но он почувствовал лишь облегчение. Он задавался вопросом о ее брачном статусе с тех пор, как она приехала, и решил, что ему все равно. Он намеревался сделать ее своей независимо от того, существовала ее пара или нет.
Но зная теперь, что она так же свободна, как и он... это изменило игру.
Он положил ложку и подошел ближе, чтобы заглянуть в ее золотистые глаза.
Сочувствую твоей утрате.Он позволил правде проникнуть в его слова. Все, что причиняло ей боль, заставляло его сожалеть.
Тана скрестила руки на груди и криво улыбнулась.
Не стоит. Это не было потерей. Он был мудаком.
Нахмурив брови, Сурдж смотрел, как Тана подошла к холодильнику, достала пиво, откупорила крышку и принялась жадно пить. Она поставила его на стойку и глубоко вздохнула.
Давай я научу тебя, как спариваются кошки, детка. Это дерьмо, которое я вижу происходит здесь, все эти телячьи нежности, «только хочу, чтобы моя пара была счастлива», «хочу смотреть только на нее»... это дерьмо, пантеры так не живут. Как и ни один из известных мне котов-оборотней. Мы не спариваемся по любви. Мы спариваемся для продолжения рода.
Какого черта?
Что это за договоренность такая? Хотя, это объясняло отсутствие папы у котенка.
Мужчины оборотни-коты охотятся на свою нареченную. Когда они находят ее, они не клеймят ее. И, обычно, не спрашивают ее. Обрюхатят и все. И пока она играет в инкубатор для их помета, они находят других женщин, чтобы трахаться. Старшее поколение было хуже. Мой отец притаскивал свои завоевания в наш дом, и трахал их прямо в постели, которую он делил с моей мамой. И она позволяла ему. «Это наш путь»,говорила она,«Я принадлежу ему, но он не принадлежит мне».
Отвращение на ее лице отражало то, что чувствовал Сурдж. Ни одному волку и в голову не придет вести себя подобным образом. Да они и не захотят. Волки были моногамны сердцем, душой и телом.
Чушь собачья,выдавил он.
Это ужасно.
Твой клан? Мужчины... Оуин, Реннер... они это делают?Он вытащит ее оттуда. Он не позволит ей жить с группой варваров.
Тана покачала головой.
Нет. Наше поколение было первым, кто настоял на своем. Женщины, как я, сказали «нет» спариванию. Мужчины, подобные Мэджику, следили за тем, чтобы наши желания уважались. Реннер был первым за многие годы, кто спарился. Он нарушил правило Мэджика, но...она пожала плечами.Реннердругое дело.
Как это?
Он любит свою пару. Он никогда не сделает ей больно. Поклоняется земле, по которой она ходит. И он не стал бы с ней связываться, если бы хотел изменять.
Сурдж нахмурился, его взгляд упал на комок шерсти, лежащий на прилавке. Котенок был таким невинным. У нее была дерьмовая судьба. Она потеряла мать, и теперь, когда вырастет, у нее не будет даже любви и преданности пары.
Где, черт возьми, надежда в этой ситуации?
Я не хочу такого для нее,пробормотал он, нежно проводя пальцами по ее ушам.
Я тоже,прохрипела Тана.Но это от нас не зависит.
Ее забота о ребенке разрывала ему сердце. Это не та женщина, которая не хочет молодняка. Но ее колебания при ответе на его вопрос, ставило его в замешательство.