Его взгляд становится мрачным:
Я не стану принимать ничего, что было разработано при этом проклятом режиме!
Этого я и боялся.
Из переднего кармана штанов я достаю две фишки казино и сую их Шторму в руку:
Если захочешь что-нибудь купить.
Когда я касаюсь его большой, тёплой руки, которая когда-то крепко держала меня и нежно ласкала, возникает желание его поцеловать. Он так близко ко мне, и в то же время бесконечно далеко.
Спасибо, бурчит Шторм.
С тяжёлым сердцем я отхожу в сторону и пропускаю его. Когда-нибудь он придёт в себя и поговорит со мной. Надо дать ему время. Надеюсь, что смогу равным образом дать время и себе.
* * *
Я лежу рядом с ним и не могу заснуть, хотя последние дни изрядно меня потрепали. Но я слишком взволнован. Это первая совместная со Штормом ночь в Резуре в одной постели. Хорошо, что кровать достаточно широкая для нас обоих, и в то же время настолько узкая, что мы неизбежно друг друга касаемся. Шторм повернулся ко мне спиной, его дыхание учащённое. Похоже, спит он плохо. Мне лишь слабо видно его силуэт, потому что узкое окно позади него. Луна бросает в нашу комнату мягкий свет, и я любуюсь широкими плечами Шторма и его узкими бёдрами. Из-за жары в комнате он, как и я, носит только шорты, а покрывало сползло до пояса. Раньше я бы сразу набросился на него, чтобы заняться любовью. Теперь же не смею. Его постоянные отказы вселили в меня неуверенность. Кроме того, он ещё не полностью здоров.
Когда Шторм переворачивается на спину и кладёт руку на травмированную сторону, он приглушённо стонет.
Всё в порядке? тихо спрашиваю я.
Угу, отзывается он.
Я неподвижно смотрю на его профиль, пока не слышу ровное дыхание. Он снова заснул? Его губы приоткрыты, лицо повёрнуто ко мне. Как приглашение.
Очень осторожно, миллиметр за миллиметром, я склоняюсь над ним.
Проклятье, я не могу удержаться. Его близость будит воспоминания и желания Мне необходимо коснуться его. Вдохнуть его запах, поцеловать его. Только один раз.
Я осторожно касаюсь губами его губ, положив руку ему на живот. От ощущения его нежной кожи становится только сложнеея хочу Шторма так сильно!
К моему удивлению, он возвращает нежный поцелуй. Он зарывается пальцами в мои волосы и притягивает мою голову к себе.
Неужели, мне это не снится?
Я прижимаюсь к нему и улыбаюсь от счастья. Внутри разгорается огонь, и я чувствую себя словно в невесомости. Наконец-то
Прилив адреналина делает меня смелее, и я скольжу рукой вниз по его животу, за пояс шорт, пока не натыкаюсь на эрегированный член.
Я обхватываю его и начинаю дрочить, Шторм поднимает бёдра мне навстречу. Наши поцелуи становятся жарче, его язык проникает мне в рот.
Я чувствую бабочек в животе. Я рад, что Шторм наконец вернулся ко мне. Теперь всё будет хорошо.
Моя эрекция стремительно набирает силу. Я прижимаю свой твёрдый член через ткань шорт к его бедру и трусь о него. Головка зудит, по чреслам струится чистая похоть. Я слишком долго отказывал себе в удовольствии. Из-за этого сейчас едва могу себя контролировать.
Шторм шепчу я, целуя его в шею. Она пахнет так хорошо. Им самим и свежим потом.
На его напряжённой головке, по которой я кружу большим пальцем, выступает первая капля.
Внезапно Шторм отворачивается и убирает мою руку.
Марк, я не могу притворяться, что ничего не произошло.
Моё сердце делает скачок.
Давай забудем об этом на одну ночь. Я снова забираюсь рукой ему в шорты, чтобы дрочить его сильнее. Я хочу, чтобы он перестал думать, я жажду его. Я хочу тебя.
Ты меня хочешь? его голос похож на рычание.
Он садится на кровати и отталкивает меня, а затем разворачивает, укладывает на живот и стаскивает с меня шорты.
Что его вдруг так разозлило? Что я сделал не так?
Я нервно оглядываюсь через плечо. Шторм облизывает свои пальцы, его взгляд устремлён на меня. В слабом свете я различаю морщины у него между бровей.
Он проводит мокрыми пальцами у меня между ягодиц и наваливается на меня. Его твёрдый ствол давит на мой вход.
Ты хочешь этого? рычит Шторм. На самом деле?
«Нет, не так, это неправильно»крутится у меня в голове. «Но а если таким образом я смогу его вернуть?»
«Нет, не так, Марк, не так! Что ты делаешь? Не позволяй этого!»
Он причинит мне боль, но я остаюсь лежать неподвижно, и только моё сердце бьётся, как сумасшедшее. Я действительно готов пожертвовать собой?
Хотя мне страшно, эрекция не спадает. Может быть потому, что я слишком долго воздерживался от секса? Или потому, что я доверяю Шторму? Я больше не узнаю его. Он изменился.
Хочешь, чтобы тебя хорошенько оттрахали, да? Шторм говорит всё громче и громче и давит на меня всё сильнее, но он всё ещё не во мне.
Он хочет взять меня, жёстко и грубо.
Боже, не так я представлял себе свой первый раз.
Меня обуревают сомнения. С одной стороны, мне нравится, как он крепко держит меня за бёдра; заводит, как он трётся всей длиной члена у меня между ягодиц но это неправильно. Не так.
Внезапно Шторм отступает.
Ты и правда позволил бы мне его голос срывается, он выпрыгивает из кровати и, не включая свет, одевается.
Я сажусь на кровати и натягиваю на себя простыню, прикрывая эрекцию.
Куда ты собрался?
Не говоря ни слова, Шторм выходит из комнаты.
Сначала я думаю побежать за ним, но это только ухудшило бы ситуацию. Я был слишком напористым и всё испортил.
В расстройстве, я бью кулаком по матрасу и утыкаюсь лицом в подушку Шторма, на которой ещё остались его запах и тепло.
Я судорожно вздыхаю и крепко обхватываю рукой член. Мне нужно всего несколько движений, затем я хватаю свои шорты, которые валяются в ногах, и кончаю в них.
Но оргазм не даёт облегчения. Глубоко в груди остаётся жгучая боль. Она стала даже сильнее.
Если бы я только не был таким беспечным в Уайт-Сити. Тогда Шторм не застукал бы меня, мне не пришлось бы бежать, его бы не подстрелили Между нами всё было бы в порядке.
* * *
Говорят, время лечит, но в отношении Шторма, я в этом не уверен. Я почти не вижу его. Словно он намеренно уходит, как только у меня заканчивается смена в больнице. Или спит, повернувшись ко мне спиной. В общем, он много спит, почти не разговаривает, выказывает пренебрежение и постоянно гуляет. Всегда один.
Физически мы тоже больше не сближались.
«Я задыхаюсь в этой клетушке», часто говорит Шторм, и я не могу его в этом винить. Я тоже не чувствую себя хорошо в крошечной, тесной комнатке и жду не дождусь, когда у нас будет отдельный дом. Осталось два дня, и мы сможем переехать. Я уже начал красить стены. Не в белый, а в красный, синий, оранжевый Я хочу, чтобы моя жизнь была яркой.
Поскольку я часто провожу вечера один, заняться мне нечем, если только мэр Форстер или Джекс не просят решить какой-нибудь технический вопрос. Я установил стабильную радиосвязь с Уайт-Сити и показал Соне, как разорвать связь шаттлов со спутниками. Воин по имени Рок даёт желающим уроки пилотирования. Жизнь идёт своим чередом, только у меня со Штормом дело не движется. Я хочу дать ему нормальную жизнь. Сам он ничего для этого не предпринимает, даже отказался от работы, которую предложил мэр. На первых порах Шторм мог бы помогать мне в библиотеке, сканируя документы и книги, чтобы донести знания до жителей Уайт-Сити. Я с удовольствием работал бы с ним вместе. Вероятно, поэтому он и отказался. Но Форстер сделал ему ещё одно предложение: как только Шторм поправится физически, он сможет помочь в устроительстве ярмарки. Совет города планирует большой праздник: год, как был свержен режим.
Если бы я не разговаривал с Самантой, наверное, сошёл бы с ума. Она единственная, с кем я делюсь мыслями.
Во время обеденного перерыва мы сидим в нашем маленьком кабинете и пьём кофе. Очень редкий товар в Резуре, по крайней мере, так было до падения режима, когда я держался на отваре солода, который можно было купить в городе. Однако у Саманты был тайный запас кофеДжекс нашёл его в шаттле, на котором они сбежали с плантаций сахарного тростника. Напиток спасал её, когда выдавались особенно трудные ночи, как и меня, когда я боролся за жизнь Шторма.
Саманта делает большой глоток и от удовольствия закрывает глаза:
Нет ничего лучше приличной дозы кофеина.
После падения стен и начала торговли между Уайт-Сити и Резуром в Аутленд проникла роскошь. Теперь достать кофе легче.
Если бы не угрызения совести, добавляет она.
Саманта рассказала мне, как эксплуатировали на плантациях рабов и как к ним там относились. Теперь туда будут нанимать добровольцев за достойную плату.
Угрызения совести не особенно мучили людей и перед взрывом бомбы, хотя уже тогда на полях царили катастрофические условия. Я прочитал об этом в одной книге.
Саманта крутит чашку в руках и бормочет:
Почему история постоянно должна повторяться? Затем она смотрит на меня с улыбкой:Что делает Шторм? Он принял предложенную мэром работу?
Я мотаю головой.
А чем тогда он занимается?
Я знаю лишь, что по утрам он исчезает и зачастую возвращается только поздно вечером, рассказываю я ей. Я понятия не имею, где он торчит целый день. Но на деньги, которые я ему дал, он купил себе ножи. Я беспокоюсь.
Саманта ставит свою чашку на стопку документов.
Дай ему ещё немного времени. Сначала он должен всё осмыслить. Тяжёлая операция, свержение режима Сэм откидывается на спинку стула и складывает руки на груди. Энн видела его. Мы разговорились несколько минут назад, когда я отдавала ей мазь для вывихнутой ноги.
Эннвесёлая и всеми любимая жительница Резура, которая, помимо всего прочего, распределяет свободные дома, поэтому я её знаю.
Где она его видела?
По взгляду Сэм я понимаю, что новости меня не обрадуют.
Шторм часто бродит среди руин и охотится на гремучих змей. Одним метким броском он отрубает им головы. А потом продаёт кожу и мясо. Он уже успел заработать себе прозвище Змеелов.
Я слышу об этом впервые, говорю я тихо, уставившись в свою пустую кружку. Он не рассказывает мне, чем занимается.
Сэм ободряюще улыбается мне.
Я не недовольна тем, что он взялся на себя борьбу со змеиным бедствием. Каждый год укусы уносят множество жизней. Но он связался не с теми людьми. На окраинах города полно отребья.
Его видели на окраинах города?
Мне известно, что этой зоны лучше избегать. Там слишком много диких животных и посторонних.
Саманта наклоняется вперёд и сжимает мою руку:
То, что я тебе сейчас скажу, останется между нами, да?
Я сглатываю. Что ещё?
Конечно.
Когда ушла Энн, ко мне ненадолго заходил Джекс. Мэр сказал ему, что если Шторм наконец не придёт в себя, то окажется в тюрьме. Совет города тоже заметил, что Шторм запасся ножами и не хочет вливаться в общество. Работа в библиотеке была бы для него идеальной для начала. Среди людей пошла молва, что по Резуру расхаживает психически неуравновешенный Воин, который поддерживает связь с наркоманами и головорезами. Форстер опасается, Шторм может пуститься во все тяжкие.
Тяжело дыша, я закрываю глаза, в желудке горит горячий кофе.
Я уже не знаю, что мне делать, Сэм. Я не могу до него достучаться.
Мы все переживаем за него, но я вижу, как тебя это разъедает. Может, ему стоит пройти курс терапии?
Мне надо запереть его и насильно накачать психотропным. Я предлагал ему таблетки, но он отказывается от медикаментов из Уайт-Сити. Я мотаю головой и вскакиваю на ноги. Без этих лекарств, чёрт возьми, он был бы уже мёртв! Я никогда не сделаю этого с ним.
Саманта встаёт рядом со мной:
Я знаю, и не говорю о таких решительных мерах. Зайди в магазинчик Тима. Доктор Никсон говорит, у него есть растительные антидепрессанты. Может, их Шторм станет принимать?
Прости, я не хотел набрасываться на тебя.
Я обнимаю Саманту и зарываюсь носом ей в волосы. Её запах и её близость напоминают мне о том, что между нами было. Между нами всегда будет особая связь, и я очень этому рад. Но моё сердце принадлежит Шторму. Всё ещё. Только вот как долго это продлится?
Я зайду к Тиму, решительно говорю я. И я беру на себя полную ответственность за Шторма. Не хочется думать о том, что произойдёт, если его состояние не изменится, но благодаря Сэм, мне снова есть за что цепляться.
* * *
Я задумчиво кручу между пальцами коричневый флакончик. Я купил эти таблетки у Тима. Они содержат зверобой в высокой дозировке. Тим сказал, что ещё древние римляне использовали его как лекарство. Думаю, мне нужно больше заниматься фитотерапией. Похоже, это очень интересная область медицины.
Весь вечер я сижу в комнате и жду Шторма. Он приходит один раз в день, чтобы переодеться или взять что-нибудь из своих вещей. Куда он их относит? Неужели, он живёт с кем-то другим?
Прошлой ночью домой он не пришёл. Может быть, чтобы мне не мешало то, как беспокойно он спит? Как он стонет и от чего-то отбивается? Однажды он даже случайно слегка ударил меня в подбородок, проснулся от этого и скрылся в ночи.
Солнце уже зашло. Я не включил свет, и теперь сижу в полумраке и смотрю в окно. Я не наслаждаюсь роскошным видом на руины, потому что почти постоянно думаю о Шторме. Надеюсь, он позволит ему помочь.
Когда дверь наконец открывается, я не оборачиваюсь. Шторм крадучись заходит в комнату и, по крайней мере, буркает мне: «Привет». Затем он начинает складывать в рюкзак свою одежду. Всё выглядит так, будто он собирается исчезнуть надолго. А может, он уходит насовсем?
Мне тяжело дышать, сердце сдавливает от горя. Это не может быть концом.
Всё время, пока упаковывает вещи, Шторм стоит ко мне спиной. Потом он надевает свежую футболку, а грязную, как обычно, швыряет в угол.
Я начинаю всё больше злиться! И чувствовать себя использованным.
Я достаточно хорош, только чтобы стирать твои вещи? Почему ты вообще всё ещё сюда приходишь?
Шторм поворачивается и смотрит на меня. Он открывает рот, словно что-то хочет сказать, и выглядит таким же расстроенным, как я. А затем на его лице вновь отражается безразличие. Он собирается выйти из комнаты, но я вскакиваю на ноги и заслоняю собой дверь.
Шторм, я думаю, ты страдаешь от депрессии, говорю я спокойно. Вот почему у тебя плохое настроение.
Он не отрицает это, а просто бормочет:
Дай пройти.
Я прямо смотрю ему в глаза, но, к сожалению, в темноте не вижу их красивый цвет. Тем не менее, мне видно достаточно, чтобы понять, что он мне в глаза смотреть не может.
Я сую ему под нос флакон:
Я принёс тебе новое лекарство. Оно сделано в Резуре, и может тебе помочь. Это растительный препарат, из зверобоя. Возьми его, пожалуйста.
На его щеке дёргается мышца, брови сдвигаются.
То, что не может вернуть мне былую силу, меня не интересует.
Мне хочется закричать: «Я просто хочу тебе помочь, чёрт возьми! Ты этого не понимаешь?» Но я сохраняю спокойствие:
Когда ты преодолеешь депрессию, может вернуться и сила.
Шторм нерешительно берёт флакон и кладёт его себе в рюкзак.
Я с облегчением выдыхаю. Первый шаг сделан. Но будет ли Шторм принимать таблетки?
Тебя видели не с теми людьми. Думаю, тебе лучше оставаться здесь.
Фыркнув, Шторм отталкивает меня и исчезает за дверью.
Я всё делаю неправильно. Возможно, мне придётся смириться с тем, что я потеряю Шторма навсегда. Но я всё ещё не хочу сдаваться, мои чувства к этому парню слишком сильны.
Глава 6. Спустя три дня
Мне надо наконец узнать, где Шторм проводит ночи. Я почти не вижу его, и ночевать домой он больше не приходит. Мне не хватает его, я очень о нём беспокоюсь. Вот почему я решил его выследить. Я просто хочу убедиться, что с ним всё в порядке, и он не делает глупостей. Поскольку он до сих пор носит на шее чип-передатчик, всем Воинам их вживляют под кожу после рождения, я позаимствовал у Джекса хэндиком. Этот крошечный компьютер, который носят на запястье словно часы, был изменён, и теперь работает как радиомаяк. Мне нужно просто следить за сигналом чипа. Над экраном закреплена светящаяся стрелка от компаса, которая указывает мне путь.
Я еду на велосипеде по мрачным переулкам и между руинами небоскрёбов. Дороги расчищены, но район становится всё более неуютным, и на таком удалении от пирамиды освещения на улицах нет. Динамо на колесе генерирует достаточно энергии лишь для слабого света фонарика на руле.
Здесь живут только отшельники. Люди, которые держатся особняком, бандиты и спекулянты. Те, кто не хочет присоединяться к обществу в Резуре. Они оставляют покой города и приближаются к нему только чтобы пополнить запасы воды, в остальном же живут своей жизнью, по своим правилам. Отбросы Аутленда. Чего ищет среди них Шторм?