Каррис испуганно оглянулся, словно опасался, что его мысли будут услышаны. Это был, наверное, первый раз, когда могучий разум будущего великого мага Каладиуса шагнул за пределы дозволенного. Наверняка он был не первым, кому в голову пришла эта идея, но даже Ирвин Кинайский не заходил так далеко в своих рассуждениях, по крайней мере, не публично. И юноша, которому исполнилось лишь семнадцать, постарался затолкать эту нечаянно возникшую мысль обратно в голову, в самые дальние и потаённые уголки сознания, пока она не довела его до того же логичного финала, что и великого философа.
Однако же, он не мог не признать, что учение Ирвина очень живо откликнулось в его душе. Он понятия не имел, какого вероисповедания придерживается его учительдо недавнего времени у него и вопроса такого возникнуть не могло. Но сам Каррис внезапно понял, что теперь и он является одним из тех немногих, кто называют себя протокреаторианцами.
Теперь каждый день, встречаясь с мессиром, он только и говорил, что об Ирвине Кинайском и его учении. Всё это так потрясло юношу, так запало ему в душу, что он не мог говорить больше ни о чём. Каладиус даже полушутя-полусерьёзно поинтересовался, не решил ли мессир Каррис удариться в священство. Но всё же он вполне охотно вступал в эти разговоры, словно чувствуя, что и его разуму необходима разминка.
Но почему протокреаторианство подвергается таким гонениям? недоумевал Каррис. Ведь оно, по сути, не противоречит ничему из того, что говорят арионниты и ассианцы, лишь дополняя их учения и делая более целостными.
Наивный юноша, усмехнулся Каладиус. Да кому какое дело до учений и целостности? Разве ты не понимаешь, что здесь вопрос лежит совсем не в плоскости веры. Испокон веков существовали две могущественные организации, худо-бедно поделившие между собой сферы влияния. Кому же захочется впустить на свою поляну ещё одного собирателя ягод?
Но, мне кажется, если люди больше узнают об учении Ирвина
Ничего не изменится, друг мой, перебил ученика Каладиус. Люди своим умишкой с горошину с трудом понимают концепцию двоебожия, а ты хочешь обременить их новыми знаниями о неком триединстве. Как постичь такое дремучему разуму? Да любому селянину проще в выходной сходить в арионнитскую часовенку и запалить лампадку во исполнение молений, нежели пытаться вдолбить всю эту заумь в голову, подходящую лишь для ношения шапки.
Но ведь учение о Первосоздателе ничем не сложнее учения о Неведомом, не сдавался юноша. Достаточно жизни одного-двух поколений, и протокреаторианство станет господствующей религией.
Молоденькое деревце никогда не вырастет в тени двух огромных деревьев. Оно так и останется чахлым и небольшим. А уж если ветви великанов источают яд, каплями отравляющий почву под ними, то у молодого деревца и вовсе нет шансов. Помяни моё слово, мессир Каррис, на нашем с тобой веку протокреаторианство так и не станет господствующей религией, или хотя бы даже просто равной двум другим. Даже если ты проживёшь тысячу лет.
Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы ваше предсказание не сбылось! с чисто юношеским пылом воскликнул Каррис.
Старайся, пожал плечами Каладиус. Только сделай одолжение, не кончи так же, как этот Ирвин.
И Каррис против воли закусил губу, понимая, что в данной ситуации цинизм мессира позволяет видеть мир в куда более реальном свете, чем его юношеский максимализм. Это был ценный урок, который весьма пригодится ему в дальнейшем.
***
Так прошло некоторое время. Каррис наслаждался своей жизнью, ему казалось, что он был изначально создан именно для неё, и что боги (или бог) весьма вовремя исправили свою ошибку, послав ему мессира. Страшно представить, что было бы, если бы он так и остался в деревне, особенно теперь, когда умерла мама!
Каррис следовал порядкам, заведённым ещё в Тавере. Он с удовольствием гулял по летнему Кинаю, хотя на его вкус тут было всё же излишне жарковато. Вскоре у него появились любимые местечки, любимые лавки (естественно, главным образомкнижные), любимые таверны. Особенно он обожал наблюдать за жизнью порта, взбираясь на городскую стену и с высоты обозревая бесконечные причалы с великим множеством судов, которые казались чайками, облепившими утёсы. Эта деловитая суета странным образом очищала его мысли, делала их более упорядоченными и стройными.
Довольно часто его в прогулках сопровождал мессир, хотя в целом он вдруг сделался настоящим домоседомвероятно, уроки прошлого не прошли даром. И Карриса это обстоятельство не могло не радовать. Более того, у Каладиуса, который, как казалось юноше, любил поучать, но не слишком-то стремился учиться сам, внезапно появился интерес к тем книгам, что покупал Каррис.
Наверное, тут следует сделать небольшое пояснение. Мы говорим «покупал Каррис», хотя совершенно очевидно, что молодой человек пользовался исключительно средствами своего учителя. Однако делал он это без малейшего зазрения совести, полагая, что творец ответственен за своё творение, а потому мессир должен обеспечивать его, коль уж он пока не может обеспечить себя сам. Кроме того, что основная часть этих расходов уходила на книги, то есть на помощь Каладиусу в обучении своего воспитанника.
О том, сколько будет продолжаться такое положение дел, Каррис, признаться, пока даже не задумывался. Ясно, что рано или поздно он должен будет отправиться в самостоятельный путь, но с истинно простонародным прагматизмом пытался выжать максимум из сложившейся ситуации.
Однако с недавнего времени мессир вновь стал вести себя довольно подозрительно. Он реже предлагал Каррису прогуляться, реже навещал его, да и вообще стал всё чаще куда-то отлучаться, что не могло не настораживать. К сожалению, Каррис был не в том положении, чтобы потребовать объяснений от своего учителя, а на все расспросы издалека Каладиус отвечал лишь какими-то размытыми фразами и загадочным видом, который он на себя напускал.
Каррис склонен был ожидать худшего. Единственное, что давало пока ещё смутную надежду на то, что мессир не пустился вновь во все тяжкие, это то, что отсутствовал он обычно днём, иногда даже утром, и совсем никогданочью. Такой график был абсолютно нетипичен для его прежних проделок, так что какое-то время юноша утешал себя, что у исчезновений Каладиуса есть какая-то иная причина. Ему ужасно не хотелось в одну из ночей вновь бежать из города, опасаясь преследования за очередную дуэль или альковные похождения своего спутника. Кроме того, этакими темпами в мире вскоре могли бы кончится города, где мессир ещё не успел отличиться.
Каладиус продержал воспитанника в неведении около двух недель, а затем сам начал разговор.
Полагаю, моё поведение в последнее время могло показаться тебе странным, не так ли? утром Каладиус появился на пороге комнаты Карриса с подносом в руках, на котором был его завтрак.
Неужели вы решили поговорить об этом, мессир? едко и с лёгкой обидой поинтересовался юноша, который также уплетал принесённые ему яства.
Тем не менее, он подвинул свои тарелки, освобождая место для мессира. Тот, довольно улыбнувшись, тут же расположился рядом и с удовольствием принялся за еду.
Я не хотел ничего говорить до тех пор, пока сам до конца не буду уверен в успехе, объявил он. Не хотелось бы, знаешь ли, прослыть пустозвоном. Но теперь, когда всё идёт как нужно, я хочу посвятить тебя в свои планы, коль скоро они касаются также и тебя.
Надеюсь, эти планы не вынудят нас вновь сбегать из Киная? проворчал Каррис.
Для начала, мы ещё никогда не сбегали из Киная, наставительно поднял палец Каладиус. Учись излагать мысли правильно, мессир Каррис! Это одно из отличий человека великого от обычных посредственностей. А во-вторыхда, нам придётся на какое-то время выбраться из города. Более того, мы совершим морское путешествие, а может статься, что и не одно.
Глава 10. Метаморфозы
Я решил, что пришла пора для нас превратиться из скрывающихся безвестных личностей в уважаемых членов общества, начал Каладиус. Я хочу, чтобы ко мне обращались согласно моему статусу, пусть и выдуманному мною же. Коль уж я ношу имя, заканчивающееся на «ус», мне нужны все доказательства того, что я имею на это право!
Не понимаю, к чему вы клоните? Вы хотите подделать бумаги Академии?
Это было бы слишком грубо и опасно. Сообщество магов слишком ревностно относится к подобным мелочам, и вздумай я предъявить фальшивый дипломмне придётся довольно солоно. Мой план сложнее, дольше, но безопаснее. Это столь изящная и неожиданная многоходовка, что в итоге, я надеюсь, никому не придёт в голову слишком глубоко копать.
Надеюсь, что ради этого не придётся нарушать законпроворчал Каррис, внутри которого шевелился неприятный комок дурных предчувствий.
Разумеется придётся! Выдавать себя за члена Академииуже нарушение закона. Но если ты говоришь о каких-то более скользких делишках, то спешу тебя успокоить: убивать никого не придётся.
Что ж, не томите больше, мессир, взмолился Каррис. Что же это за план?
Знаешь ли ты, что судовладельцы в Кинае иногда нанимают магов для охраны судов? Кстати, это довольно неплохой способ подзаработать и набраться опыта, если, конечно, тебя не мучит морская болезнь. Ну а мы с тобой, мессир Каррис, весьма сносно переносим качку, не так ли?
К чему вы клоните? недоуменно спросил юноша. Вы хотите, чтобы мы устроились на судно?
Именно! Но не просто так, в частном порядке, а официально, через портовый комиссариат.
Я ровным счётом ничего не понимаю Как это поможет вам получить диплом Академии?
Никак. Но это поможет значительно приблизиться к этой вожделенной бумаге! И тебе, мессир Каррис, также отведена пусть небольшая, но роль в моём плане. Так что слушай внимательно, и постарайся понять всё, что я скажу.
***
Портовый комиссар непонимающе глядел на двух магов, заявившихся в его унылую конторку. Тот, что моложе, скромно, но с достоинством стоял у входа; тот же, что старше, недолго думая, фамильярно плюхнулся на скрипучий стул. Надо сказать, что, едва сев, Каладиус тут же пожалел об этомнаверное, сидеть на шатающейся от ветра ветке было бы и то удобнееоднако же не встал, дабы не портить эффект.
Ещё раз повторите, милорд, что вам угодно? переспросил он.
Пожалуйста, обращайтесь ко мне «мессир», с вполне явно обозначенной строгостью в голосе ответил Каладиус. А угодно мне и моему ученику устроиться на какое-нибудь судно.
Но при чём здесь комиссариат? недоуменно спросил клерк. Вам было бы проще напрямую обратиться к судовладельцам
Всё это так, любезный, перебил его маг. Но видите ли, какая штука Так уж вышло, что наши документы утрачены, включая и мой диплом Латионской Академии Высоких Наук. Согласитесь, не всякий судовладелец станет говорить с какими-то проходимцами.
Но я всё же не совсем понимаю, чем я могу быть полезен вам, мессир? комиссар, судя по всему, опешил от подобной развязности.
Вообще портовые комиссары Киная не привыкли говорить с подобных позиций. Обычно это они использовали подобный высокомерно-снисходительный тон, именно они глядели сверху вниз, ведь чаще всего им приходилось иметь дело с капитанами судов и контрабандистами, которые чаще всего были суть одно и то же. Всем было что скрывать, поэтому каждый из них более или менее заискивал перед комиссарами, олицетворяющими власть здесь, в порту. Но этот маг вёл себя как большой вельможа, как человек, которому дозволено почти всёон вёл себя как человек, снизошедший до разговора, как человек, делающий одолжение одним своим обращением.
Вы, любезный комиссар простите, как вас по имени?.. Так вот, вы, любезный комиссар Дерне, можете быть весьма полезны мне, коли потрудитесь подтвердить наши личности.
Но я впервые имею честь видеть вас, мессиркомиссар окончательно потерялся, всё более становясь похожим на рыбу, выброшенную на сушу. Каким образом я могу подтвердить ваши личности?
Разумеется, благодаря свидетелям, коих я предоставлю, Каладиус даже пожал плечами, словно давая понять, как сильно он удивлён и даже расстроен тупостью чиновника.
Но я не совсем уверен, что это входит в число моих компетенций
А в чьи же ещё! Выкомиссар порта, и обязаны разрешать все вопросы, связанные с его функционированием. Я обратился к вам, поскольку испытываю затруднения с трудоустройством в вашем, прошу это отметить, порту. Так к кому же мне ещё обращаться?
Вы могли бы обратиться в магистратвозразил клерк. Мне думается, что это скорее находится в их компетенции.
Любезный комиссар простите, запамятовал ваше имя Я же не просто так ввалился сюда с какими-то невообразимыми требованиями. Я вам логически обосновал, почему я пришёл именно к вам. Кроме того, я ведь явился не с пустыми руками! Я знаю порядок!
И на стол комиссара опустился достаточно внушительный мешочек, глухо звякнувший при соприкосновении со столешницей. Чиновник, воровато стрельнув глазами по сторонам, мгновенно убрал кошелёк в ящик стола. Вероятно, это было уже на уровне рефлекса, и в следующий момент мастер Дерне горько пожалел о своей неконтролируемой жадности, но дело было уже сделаноне вынимать же кошель обратно! Теперь он был на крючке у этого заносчивого мага.
Что же вы хотите? окончательно поникнув, спросил комиссар.
Напишите подтверждение наших личностей, терпеливо повторил Каладиус. Бумагу, из которой будет явно следовать, что мыэто мы. Укажите, что эту бумагу вы пишете взамен утраченных нами документов.
И каковы же обстоятельства утраты? уныло поинтересовался чиновник.
Прошлой осенью мы с мессиром Каррисом служили на судне «Тригорон». Нас наняли в таверском порту для сопровождения указанного судна в Золотой Шатёр. Однако в районе залива Алиенти мы попали в сильный шторм, в результате которого в трюме открылась течь. Пока мы с мессиром Каррисом сдерживали воду, капитан пытался править судно к берегу, но ветер был противным, так что в конце концов мы выбились из сил, а корабль всё же затонул. Большая часть экипажа спаслась, но мы в суматохе не озаботились спасти наши документы, так что они ушли на дно вместе с «Тригороном» и теперь, должно быть, их на дне читают тритоны
Почему бы вам не обратиться к владельцу судна за подтверждением личности?
Его владелец, а точнеебывший владелец находится в Найре. Мы бы и рады туда попасть, но чтобы это сделать, нам нужны документы.
И вы говорите, что у вас есть свидетели? вздохнув, спросил комиссар.
Да, матрос с нашего корабля. Мы оставили его снаружи, потому что, сказать по правде, от него несёт как от козла. Мессир Каррис, пригласите его.
В кабинет, комкая в руках засаленную матросскую шапку, вошёл парень средних лет. Пахло от него и впрямь так, что воздух вскоре сделался едким и плотным, словно смола. Это был типичный представитель самых гнуснейших портовых кабачков, из тех, кто вечно пьёт в кредит и спит прямо под лавкой. Каррис, отвернув лицо, деликатно прикрыл его кулаком, словно потирая нос, Каладиус достал из кармана надушенный платок, который приложил к лицу, комиссар же лишь брезгливо скривился.
Так ты, приятель, действительно матрос с «Тригорона»?
Точно так, сударь, робко ответил моряк, весьма робея в присутствии портового комиссара.
И твой корабль затонул? голос клерка становился всё более сдавленным из-за спёртого воздуха.
Как есть, затонул.
Судя по запаху, ты затонул вместе с ним и всю зиму гнил на дне морском! не справился наконец с раздражением комиссар.
Кроме того, чиновник, чья гордость была заметно попрана не в меру вальяжным посетителем, наконец-то несколько воспрял духом, встретив кого-то, с кем он мог говорить свысока. Так что голос его всё больше наливался металлом, что было довольно сложно при такой нехватке свежего воздуха.
Можешь ли ты подтвердить, что действительно был матросом с «Тригорона»?
Извольте, сударь, моряк залез рукой под кушак, немного повозился там и извлёк замызганный истёртый листок бумаги, который осторожно положил на стол.
Комиссар брезгливо развернул листок, который, судя по виду, также всю зиму пролежал на дне океана, и вгляделся в полурасплывшиеся записи.
Да, всё верно, нехотя подтвердил он. Но если документы этого забулдыги при нём, как так получилось, что вы лишились своих? со вновь закравшимся подозрением спросил чиновник.