Просто бард, говоришь? Ну, это мы еще поглядим, Тэм Хашфорд.
Твой лук в ковчеге, сипло сказала Тэм. Я сейчас
Пользуйся, отмахнулась Джайна. Уж не знаю, какой из тебя бард, но лук тебе пригодится, с Розой-то. Кстати, его зовут Герцогиня. Это мой самый первый лук, папанькин подарочек, вот лук, да еще мои карие очи, а больше мне от него ничего не перепало. А Герцогинядама требовательная, ты о ней заботься, держи ее в тепле да в сухости, и тетиву не лапай без дела. Последнее наставление Джайна произнесла с похабной ухмылочкой. Ясно тебе?
Ага, сказала Тэм. Спасибо.
Всегда пожалуйста. Джайна выхватила кинжал из ножен на поясе и поднесла его к носу Тэм. А теперь гони плащик.
Добравшись до ковчега «Сказа», Тэм не могла сдержать дрожь, и не только от холода. Весь табор бурлил от слухов. На рассвете из города прискакал гонец на взмыленном коне с вестями о падении Крагмура, крепости, ледовые стены которой столетиями сдерживали натиск Стужеземья.
Бронтайд и Лютая орда направлялись на юг.
Еще с вершины холма Тэм с Браном заметили, что табор взбудоражился, как осиное гнездо, потревоженное сапогом, и теперь наемники роем двинулись на запад. Как сказал Тэм толстопузый кашевар, зачерпывая половник холодной каши из чугунного казана, все шли к Хладопламенному перевалу.
Там мы их и остановим, уверенно заявил он, будто лично намеревался возглавить воинство и поколотить великанов деревянной поварешкой. На этом самом перевале «Сага» когда-то три дня продержалась против тысячи ходячих мертвецов.
«Бастион бунтарей» одиноким утесом высился средь волнующегося табора; многие наемники укоризненно косились на ковчег «Сказа», словно отказ банды сражаться с Лютой ордой был предательством всего человечества.
Может, они и правы, думала Тэм. В конце концов, на то и наемники, чтобы биться с чудовищами. Особенно теперь, когда монстры для удобства решили собраться в одном месте (очевидно, уже позабыв, как их разгромили в Кастии), вот только Розу почему-то больше заботило завершение турне и исполнение заказа, а не борьба с величайшей угрозой в истории Грандуаля со времен Войн Возрождения.
«Да ладно, плюнь ты на все, уговаривала себя Тэм. Ты теперь бард. Тебе надо играть на лютне, а не задавать дурацкие вопросы и, уж конечно, не разъяснять Кровавой Розе, что такое настоящий наемник. Так что помалкивай до тех пор, пока тебя не попросят спеть».
Тэм захлопнула за собой дверь в ковчег, как вдруг раздался сдавленный крик. Вглядевшись в полумрак, она увидела перед собой монстра.
Глава 8. Главгад тысячи баллад
Тэм мельком успела заметить крутые рога, услышала топот копыт и унюхала запах перегара.
С дороги! прорычал монстр, оттолкнул ее в сторону, вылетел в дверь, проскакал по ступенькам, упал на четвереньки в грязь у ковчега и начал шумно блевать.
За спиной Тэм хмыкнули. Она оглянулась. На кухне «Бастиона бунтарей» стоял Брюн, наливая горячую воду из закопченного чайника в плошку с овсяными хлопьями.
С возвращением, сказал шаман. Тебя Джайна ищет.
Уже нашла, ответила Тэм и кивнула в сторону блюющего чудовища. Это что?
Это сатир мается с похмелья, пояснила Кьюра с дивана у горящего камина.
На ней была короткая черная сорочка, не скрывавшая татуировок на обнаженных ногах. В сумраке ковчега трудно было разглядеть подробности, но каждое изображение ужасало не меньше, чем чудовище, которое вчера выбралось с ее спины на арену.
Сатир? А что он здесь делает?
Брюн подошел к Тэм, подул на ложку горячей овсянки и сунул в рот.
Блюет, сказал он, так толком ничего и не объяснив, а потом обратился к сатиру:Я же просил тебя, Родерик, не ешь ремень. Надо было хоть пряжку с него отцепить.
Родерик?
Тэм перевела взгляд с шамана на сатира, которого не узнала без дурацкой шляпы и вызывающего наряда. Жесткая бурая шерсть покрывала ноги сатира, выгнутые коленками назад, как у оленя. Вместо ступней у него были раздвоенные копыта, а из светло-русой встрепанной шевелюры торчали крутые изогнутые рога.
Погоди, так Родерик
Друг, сказал Вольное Облако, подойдя к Тэм.
Синий халат скрывал синяки на теле, а порезы на лице уже затянулись и быстро заживали. Он улыбнулся ей, не разжимая губ, и Тэм вспомнила предупреждение Брана о том, что друины могут предвидеть ближайшее будущее. А значит, Вольное Облако знал, какое слово она собиралась произнести.
Не важно, кто он, продолжил друин. Для нас главноекакой он. И несмотря на свои многочисленные недостатки, он честный, верный и храбрый товарищ.
Тэм недоверчиво посмотрела на сатира:
Храбрый?
Да, в некотором роде, кивнул Вольное Облако. Вот ты смогла бы жить среди чудовищ, прикрываясь только сапогами и дурацкой шляпой?
Разумеется, Тэм не решилась бы на такое, но смолчала, поскольку друин это знал заранее.
Если ты думаешь, что он без одежды смешной, пробормотал Брюн с полным ртом овсянки, так это потому, что ты еще Кьюру не видела.
Да пошел ты беззлобно ругнулась чародейка.
Волос до фига, громким шепотом заявил Брюн.
Кто бы говорил, хмыкнула она. Сам по ночам медведем бродишь.
Вольное Облако коснулся плеча Тэм и озабоченно прянул длинными ушами:
Ты вся дрожишь.
Тэм сообразила, что у нее стучат зубы.
Джайна отобрала у меня плащ.
Друин негромко рассмеялся, будто вооруженный грабеж был невинной очаровательной шалостью, и оценивающе оглядел Тэм с головы до ног.
Погоди-ка, наконец сказал он и направился в переднюю часть ковчега.
Дверь сортира распахнулась, и в коридор вышла какая-то женщина, явно не Роза, небрежно кутаясь в простыню. Незнакомка, бледная и веснушчатая, призывно (как показалось Тэм) качнула крутым бедром и, заметив друина, распахнула простыню:
Доброе утро, Облако.
Доброе утро, Пенни, ответил друин и, не обращая на нее внимания, пошел дальше.
Пенни удрученно помотала головой в рыжих кудряшках и снова присобрала простыню на груди.
Медведь, это ты в сортир ломился?
Брюн проглотил последнюю ложку овсянки:
Не-а. Не я, а Родерик.
А-а, кисло протянула Пенни, всем своим видом показывая, что́ она думает о сатире. Ну, скажи ему, что сортир свободен.
Поздно, заметила Кьюра и, лизнув палец, перелистнула страницу книги.
Пенни подошла к Брюну, сжала его в объятиях и поцеловала с жадностью пса, обнаружившего оставленный без присмотра именинный пирог. Тэм поежилась и отвела взгляд, но ей тоже достались объятия и поцелуй, хотя и не такой затяжной.
Это ты, значит, новый бард? радостно поинтересовалась гостья. А меня зовут Пенни. Из Вольницы.
Это где?
Пенни захихикала, и Брюн укоризненно посмотрел на нее.
Тут за нами народ увязался, объяснил он. Называют себя Вольницей, вроде как помогают. Ну там устраивают попойки, кашеварят иногда, ухаживают за доспехами и оружием, чинят инструмент и все такое.
Кьюра на миг оторвалась от чтения:
С Пенни каши не сваришь, зато она знатно обслуживает Брюнов инструмент. Вон вчера всю ночь полировала.
Прежде чем Брюн успел придумать, что ответить, вернулся Вольное Облако с Розой. Лидер «Сказа» мельком улыбнулась Тэм и сказала шаману:
Ты помнишь правила, Брюн. Утром никаких гостей.
Моя гостья, как приличная девушка, смоталась на рассвете, добавила Кьюра.
Пенни умоляюще посмотрела на Брюна, надеясь, что он за нее вступится. Шаман покосился на Розу, невозмутимо прислонившуюся к стене, обернулся к Пенни и с сожалением пожал плечами:
Правила есть правила.
Пенни надменно фыркнула и направилась к выходу.
Ты забыла одежду! крикнул ей вслед Брюн.
А, вечером заберу, ответила она и, подтянув украденную простыню до колен, обошла блюющего сатира.
Вольное Облако протянул Тэм кожаный плащ цвета багряной осенней листвы:
Вот, примерь.
Тэм взяла плащ. Грубую потертую кожу покрывали царапины и заломы, местами она была обуглена и чем-то изъедена. От плаща пахло лесным пожаром, и Тэм внезапно осознала, что держит в руках чужую вещь.
Ну примерь же, повторил друин.
Остальные уставились на Тэм. Брюн не мог сдержать изумления, а губы Кьюры сложились в загадочную кривую усмешку, объяснить которую Тэм не могла. Роза тоже чуть улыбалась; полосы света из окна напротив падали ей на лицо, но глаза скрывались в тени.
Тэм надела плащ. Он оказался широковат в плечах, длинноват в рукавах, а подол почти сметал сор с пола, когда она крутанулась на месте. Но, честно говоря, наряд пришелся впору. Да что там, сидел как влитой. Тэм даже пожалела, что Бран, Ивняк, Тиамакс или кто-нибудь еще из знакомых не видят ее в друинском боевом плаще, крутом прикиде воина-поэта.
Это плащ герцога Крайнийского, сказал Вольное Облако.
Тэм уставилась на него ошалелым взглядом, как обычно смотрела на посетителей «Залога успеха», которые делали заказ на чужестранном языке.
Ты шутишь, сказала она. То есть не шутишь
Друин согласно шевельнул ушами:
Не шучу. Мы с Розой нашли плащ на поле битвы в Кастии. И мой меч Мадригал тоже.
Герцог Крайнийский, главгад тысячи баллад, на самом деле звался Листопадом, однако барды спорили о том, кем он был на самом деле. Одни утверждали, что онсын Веспиана, правителя исчезнувшей Державы. Другие говорили, что он не друинский военачальник, а Отступник, один из грандуальских богов, не кто иной, как Осенний Сын. Достоверно известно было только одно: шесть лет назад он вывел воинство чудовищ из Кромешной Жути и едва не стер с карт республику Кастия.
А почему ты сам плащ не носишь? спросила Тэм.
Потому что меня узнают по ушам, сказал Вольное Облако. Восстание Листопада и то, что мои соплеменники когда-то поработили ваших, вызывает у людей вполне понятное отвращение. И недоверие. И злобу.
Потому что людимудаки, пояснила Роза.
Как бы то ни было, рядиться в герцогский прикид мне ни к чему. Вдобавок ты спасла мне жизнь. Может быть, этот плащ однажды убережет тебя от беды. Плащ из толстой кожи, с подложкой на груди и на спине. Он смягчит удар, и не всякий клинок его прорежет.
Но стрелу не остановит, равнодушно добавила Кьюра.
Не пугай девочку, проворчал Брюн.
Кьюра хищно улыбнулась:
Я люблю пугать девочек.
Роза выпрямилась:
Пора трогаться. Через два дня нужно быть в Борфорде, а дороги на восток битком забиты. Где наш возница?
Снаружи послышался топот копыт. В дверном проеме появился нетвердо держащийся на ногах Родерик, облизывая губы и почесывая мохнатую задницу.
Ну поехали, что ли, пробормотал он.
Вольное Облако озабоченно прянул ушами:
Ты с вожжами управишься, старина?
А то! Сейчас вот только найду Родерик протопал на кухню и принялся рыться в шкафчиках. Ложку меда, кувшин апельсинового сока и бутылку белого вина, желательно агрийского. Погодите, еще ведь утро? Ну тогда рома.
Тэм кашлянула и, старательно отводя глаза от голой задницы сатира, спросила:
Ты ничего не забыл?
Родерик, склонившись над ледником, полуобернулся и взглянул на нее мутными, налитыми кровью глазами:
Что? А, ну да! Кто-нибудь видел мою шляпу?
К обеду они уже ехали на восток от Ардбурга. Следом за «Бастионом бунтарей» тянулась самозваная Вольница: небольшая армия поклонников, верхом и пешком, а также обоз возков и телег, груженных всем, от бочек пива и ящиков съестных припасов до чугунных печек и переносной кузни, на случай если «Сказу» захочется свежего хлеба или понадобится починить доспехи.
Тэм забралась на крышу ковчега, стянула просмоленную рогожку с дивана и стала наигрывать мелодии на материнской лютне. Когда солнце поднялось выше, в кожаном плаще Отступника стало жарко, пришлось его сбросить. Немного погодя к Тэм присоединился Брюн. Он согнал ворону с очага наверху, разжег огонь и заварил чаю на всех. Остальные один за другим поднялись на крышу в поисках, чем бы себя занять.
Роза с Вольным Облаком сидели рядышком, чему-то посмеивались, иногда целовались. Родерик курил на облучке и, время от времени прихлебывая ром из бутылки, сосредоточенно жевал кожаную перчатку. Он подпевал Тэм, заменяя слова песен скабрезностями и сальностями (за исключением баллады «Кейт и кокатрис», которую он исполнил, почти не отступая от текста).
Кьюра сидела с книжкой на коленях. Тэм с любопытством покосилась на заглавие:
«Пикси в печали»? Это про что?
Про пикси.
Только про пикси?
И про печаль, сухо ответила Чернильная чародейка.
Тэм заправила прядь волос за ухо:
Класс!
Брюн насмешливо фыркнул в свою чашку чая:
Ага.
День шел своим чередом. Солнце клонилось к закату, синь небес порозовела, и Тэм обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на родной дом.
Только, конечно, он больше не был ей родным домом.
Глава 9. Борфорд
На следующий день Тэм снова проснулась, мучаясь похмельем, потому что прошлой ночью сначала открыли бутылку вина, затем бочонок рома, а потом еще и бочку каскарского пива, после чего Вольное Облако предложил барду сыграть в карты, и она продула все деньги, которых у нее и не было.
Копна сена, служившая постелью Родерика, пустовала; койку Тэм чуть потряхивало, когда колеса «Бастиона» попадали в колдобины. Кровать Брюна тоже была пуста, а дверь в спальню Розы закрыта. Кьюра сидела на койке, спиной к окну, дочитывая последние страницы «Пикси в печали».
Доброе утро, пролепетала Тэм.
Уже утро? Чернильная чародейка не отрывала взгляда от книги.
«Вот и поговорили, подумала Тэм. Здорово я вписалась в компанию». Она встала, отыскала в котомке пару чистых шерстяных носков, подтянула их повыше и, бесшумно ступая, прошла по коридору на кухню.
Брюн сидел на корточках у очага, терпеливо дожидаясь, когда закипит чайник. Тэм плюхнулась на диван, и шаман обернулся.
Чаю? спросил он.
Ага, простонала она.
Брюн хохотнул:
Несладко с похмелья?
А тебе?
Брюн помотал головой; встрепанные патлы закрывали лицо, выражения было не видно. Всем своим видом он напоминал Тэм старых наемников, завсегдатаев «Залога успеха». Шаман был улыбчив, а двигался целеустремленно, но неторопливо, даже когда закипевший чайник взвыл, как подпаленный волк.
Я вчера не злоупотреблял.
Не злоупотреблял? Тэм приподнялась, оперлась локтем на подушку. Вы с Родериком соревнование устроили, кто больше выпьет. Забыл, что ли? Ты в одиночку выхлестал пять бутылок.
Он сверкнул щербатой улыбкой:
Так ведь на спор. И вино ставил Родерик. Брюн достал из буфета четыре чашки, взял стеклянную банку со стола, открыл крышку, а потом, сосредоточенно прикусив кончик языка, двумя пальцами ухватил щепотку заварки и отмерил порцию для каждой чашки. Кроме того, мне не позволено напиваться по-настоящему. Босс не велит.
Роза? Это еще почему?
Шаман заметно напрягся, наливая кипяток, и Тэм устыдилась своего любопытства.
Да ну, там фигня, в общем, сказал Брюн. В начале турне я напился, рассвирепел и Он наполнил чашки и опустил чайник на сланцевую подставку. Короче, чтобы такого больше не случилось, приходится пить в меру.
«Только наемник выхлебает пять бутылок зараз и скажет, что пил в меру, подумала Тэм. Отец прав: они все ненормальные».
Не желая и дальше смущать шамана, она решила сменить тему.
Красивые какие, сказала она, кивая на глиняные чашки, покрытые белой глазурью и украшенные синими изображениями странных длинношеих и длинноногих тварей с лошадиной грудью.
Правда? Брюн повертел хрупкую чашечку в огромной ручище. Я их купил в Зимнем Базаре. Пришлось отдать почти всю свою долю контрактной выручки, но они того стоят. Нармерийцы знают толк в чае. Закрыв глаза, он вдохнул ароматный пар. Вообще-то, у каждого Престола есть свой коронный напиток. Агрийцы любят летнее пиво, каскарцывиски, фантрийцыкофе, рисовое вино и ром. Ну, ром они просто обожают. А картейцы ты сагрут пробовала?
Сагрут?
Страшная гадость, заявил Брюн. На вкус как скисшее молоко и лошадиная кровь.
Тэм поморщилась:
Фу! А из чего делают сагрут?
Из скисшего молока и лошадиной крови.
А-а.
Вот, держи. Брюн вручил ей две чашки. Отнеси одну Родерику. А я дам чаю Кьюре.