Уходили по-тихому, незаметно. Не нужно кому попало знать, куда княжич с оборотнем отправляются, что с собой везут. Воевода и без того ворчал, что не след этакую важную вещицу прямо навстречу Кащею везти лучше в Тиборске оставить, под надежной охраной.
Какая охрана его от Кащея убережет, воевода? поморщился Глеб. Он если распознает, где яйцо так сразу и грянет с небес. Разгромит всю дружину, как в Ратиче. Заберет яйцо, как кота Баюна у тестя моего забрал. А вскрыть яйцо мы не можем, бесполезно оно нам сейчас.
Может, на закат тогда его увезти, подальше? предлагал Самсон. Отдать Илье Иванычу хоть на сохранение.
И дальше что так и возить его туда-сюда? Нам оное яйцо вскрыть надо. Расколупать. Вот скажет великая баба-яга: ага, знаю нужный способ, сейчас зелье сварю ядовитое, яйцо в нем и раскроется. Давайте его сюда. А Иван ей: прости, бабушка, яйцо-то мы с собой и не прихватили. Ничего, сейчас живо обернемся за месяц туда и обратно. Так предлагаешь?
Ну коли так выйдет, то досадно будет, конечно, согласился Самсон. Но может, дружину тогда Иванушке придадим? Гридней хоть с пяток. Уберегут, коли что.
От Кащея не уберегут, угрюмо ответил Глеб. От рати его не уберегут. А вот внимание зряшное привлечь могут.
Ну хоть парочку-то, увещевал Самсон. Все надежнее.
Да ничего с ним не случится, у него меч-кладенец! поморщился князь. На Буяне уцелел и там уцелеет. Бог любит детей и дураков.
Я не ребенок! обиделся идущий рядом Иван.
А я и не говорил, что ты ребенок.
Да ну тебя, еще сильней обиделся Иван. Вечно меня все дразнят. Ну ладно, девоньки, пора мне, давайте прощаться.
Девицы залились слезами. Было их аж четыре купеческая и боярская дочки, молодая холопка и половчанка с картинками на всяких местах. Одна другой краше и все ревмя ревут. Так уж им было жалко расставаться с любимым Ванечкой.
Ванька, вот сказано ж тебе было не болтать языком, зло процедил Глеб, слушая их причитания. Не на охоту ж отправляетесь, а на задание тайное! А ты эх, балахвост ты и пустобрёх.
Иван не слушал ворчаний брата. Лобызался с подружками. Он и сам не ведал, как так вышло, что те прознали, что сегодня он снова покидает город. Но вот прознали как-то, явились аккурат в нужный час. Теперь они теребили Ивана, гладили, пытались прижаться покрепче, волчицами зыркая друг на друга.
Любили княжича красные девки.
С собой они надавали ему гостинцев. Подарочков, чтоб не забывал их. Рося пряник в карман сунула, Марушка ножичком одарила блестящим, Танюшка перстенек на палец надела, а Наталка ленту на лоб повязала. Чтоб волосы на ветру не развевались, в глаза не лезли.
Отогнать Ванькиных зазноб удалось уже только за посадом. Обзывая друг друга тетешками и толстухами, они разлетелись по домам. А братья Берендеичи, да Самсон с Яромиром пошли к лесу, что за околицей.
Там, на самой опушке, зимусь разместилось скромное капище. Пришлый волхв Даждьбога с дозволения князя поставил в нем жертвенник, возвел идола-чура. Был тот усат, бородат и увенчан высоченной шапкой с кругляшком в середке.
Рядом возился старик в белой рубахе. Точил огромный каменный нож, время от времени пластая им колбасу. Поодаль стоял привязанный к дереву бурый бык.
Всегнев Радонежич, может, тебе тут настоящую церкву поставить? предложил Глеб, подходя ближе. Архиерей совсем взбесится, конечно, но уж сговорю его как-нибудь.
Это под крышей, что ли? пробурчал волхв, смазывая колбасный ломтик маслом и кладя на кусок каравая. На кой бес? Боги не любят, когда от них крышами загораживаются. Здесь место священное, доброе здесь и буду служить. Под открытым небом.
Ну смотри, раз тебе тут хорошо.
Хорошо мне тут, хорошо. Ну вон там, правда, еще б лучше было, махнул рукой Всегнев. Вон там прежде капище Сварога было, где стена изгибается. Старое, намоленное, с дубами вековыми. А теперь вот на его месте зачем-то очередной ваш храм.
Помню я то капище, проворчал Самсон. Самое последнее у нас тут оно было. Я еще в детских ходил, когда его упразднили.
Вот и зря упразднили-то, попенял ему Всегнев. Чем мешало-то?
Да ну, позорное было капище, недовольно ответил воевода. Идолы грязные и вонючие, зимой от пердежа волхвов здания вокруг покрывались изморозью. А этот храм одна из зодческих доминант Тиборска.
Доминанта у вас тоже позорная, фыркнул старый облакопрогонник. Попы жирные и вороватые, круглый год от их блудоумства уши тиборчан покрываются плесенью. А капище Сварога было большое и красивое.
Слышь, Филин, а ты чего тут с колбасой делаешь? подошел ближе Яромир.
Ничего! поспешно прикрыл рукой кувшинчик Всегнев.
Это у тебя живая вода там? осклабился Яромир. Что, проверяешь все-таки?
Токмо смеху ради, проворчал волхв, откусывая кусок. Единой потехи для.
Молодильной колбасы он наготовил порядочно. Накопилась живая вода за зиму-то. Ручной филин чуть не каждую седмицу летал к заветному источнику, приносил ее хозяину. Тот даже ведрышко махонькое ему приспособил.
Но хоть и залил старый волхв ее в колбасу та просто колбасой и осталась. Самой обычной бараньей кишкой, начиненной рубленым мясом. Вкусной, пахучей, но всего лишь колбасой.
Да, только на кошек действует подытожил в конце концов Всегнев. Обидно.
Может, тадыть еще куда эту водицу натолкать? пробасил Самсон, тоже откусив кусок. С квасом там смешать, али поросенку жареному в глотку влить?
Да не работает оно так! огрызнулся волхв. Я ж не дурак, наверное, пробовал уже! Это просто, видать, дело в том, что кот Баюн он и сам по себе диво волшебное. Вот ему живая вода и сама по себе пользительна оказалась, без сопровождения. А колбаса там вообще ни при чем была.
Ладно, не работает так и не работает, пожал плечами Яромир. Угостишь?
Нарезай себе, бритоус. А я пока жертву богам приготовлю. Гадать буду! важно поднял палец волхв.
Бык явно подозревал, что его ждет, и успел с этим смириться. Был он комол и немолод князь, понятно, выделил на такое дело не лучшую скотину. Наточив нож, Всегнев Радонежич подступил к животному, сыпанул на темя муки с солью и быстрым, заученным взмахом полоснул по шее.
Воевода Самсон аж присвистнул настолько умело волхв это сделал. Словно каждый день по быку забивал, да еще каменным ножом. Огромный зверь умер почти мгновенно и сразу завалился набок, изливая кровь на траву.
Впрочем, волхв сразу же подставил под нее посудину. Потом слегка надрезал кожу в нескольких местах, вытер нож о собственную рубаху и принялся гадать.
Сейчас узнаем, что нам судьба-то сулит, пробубнил он, подбрасывая три дощечки. Всем нам. Узнаем сейчас, узнаем
Одна сторона у каждой дощечки была черной, другая белой. И сейчас все три упали черными сторонами вверх.
Ну случайность, поспешно сказал Всегнев, тут же подбрасывая их снова.
Дощечки снова упали черными сторонами вверх. Снова все три.
Темна вода во облацех пробормотал волхв. Не сулит это хорошего
Может, еще разок попробуешь? предложил Глеб. Говорят же, что третий раз самый верный.
Нет уж, княже, незачем попусту богов допытывать, отказался Всегнев. Не любят они слишком назойливых. Если в третий раз спросить могут еще и от себя мзды добавить. Так что прости, княже больше помочь не могу.
Глеб невнятно что-то проворчал, окидывая капище недовольным взглядом. Его взяло сомнение, так ли уж стоило ради сего ругаться с архиереем.
Слышь, Филин, а бык-то тебе зачем был? вполголоса спросил Яромир, подойдя ближе.
Дурак, что ли? так же тихо ответил Всегнев, косясь на князя. Не знаешь, зачем говядина человеку? Бог духовное тело жертвы призреет, а жрец плоть бренную пожрет, так спокон веку было. Я вам и с собой дам, поснедаете.
За то благодарствую, но нам без нужды, у нас скатерть-самобранка есть.
Иди ты, завистливо прищурился волхв. Тоже на Буяне добыл?
Не, это человека доброго подарочек. Ты нам лучше еще водицы живой дай, коли не жалко.
Да дам, дам, куда ж я денусь проворчал Всегнев. Всю отдам, сколько осталось, вам в дороге-то куда ж без нее Всю забирай, хитник
Наш тебе за то поклон низкий о, поздорову, бабусь! Мы тебя уж заждались!
К капищу подходила изба на куриных ногах. На крылечке сидела крохотная старушонка в собачьей яге. Рядом пристроился толстый черный кот.
Аюшки, касатики мои!.. махнула рукой Овдотья Кузьминишна. Успела, не опоздала?.. Ох, я аж перепугалась думала, не дождетесь, без меня уйдете!
Да куда ж мы без тебя уйдем, бабка? хмыкнул Яромир. Мы ж дороги-то не знаем.
И то верно, успокоилась баба-яга. Ну, котики мои, не серчайте, что дожидать пришлось. Я, старая, расстаралась зато для милых дружков. Вот вам, голуби, клубочек зачарованный, с волосом сестрицы моей старшей вплетенным. Покатится он прямиком к ней, самой верной дорожкой а вы следом ступайте. Так и сыщете ее.
Ишь, какая волшба! поразился Иван. Бабушка Овдотья, а это так любого человека можно сыскать?!
А то, подмигнула ему старушка. Ты, к слову, Ванюш, дай-ка мне и своих волосьев на всякий случай. Мало, вдруг да потеряетесь, подмогу вам отправлять придется?
Волосами княжич поделился. Чего жалеть? Вон их сколько, полная голова. Вырвал целую прядь, на добрую память.
Вот и правильно, вот и молодец, прибрала прядку баба-яга. Вот тебе за это, Ванюша, отвар особенный, из адамовой головы сваренный. Он от нечистой силы убережет. А еще воткните-ка в пояски вот эти булавочки они железные, на свече заветной закаленные. Пока они с вами, Кащей вас сыскать не сможет. А то в его-то царстве вы как на ладони будете а колдовать мертвый царь не разучился покуда
Вот за это особенная благодарность, поклонился Яромир. Золотая ты бабуся.
И-и-и, скажешь тоже! отмахнулась зардевшаяся старушка. До речи, я вам тут еще и покушать в дорожку-то собрала. Возьмите уж, не побрезгуйте.
Бабусь, да у нас же скатерть-самобранка есть, напомнил Яромир.
И-и-и, милай!.. всплеснула руками Овдотья Кузьминишна. Да кто ж его знает, что она вам там настряпает? Тряпка она тряпка и есть, у нее все небось неправильное, наколдованное. Магия сплошная. А тут домашнее, своими руками готовила. Из природных плодов.
Ну ладно, бабусь, благодарствуем, согласился Яромир. Что там у тебя за харчи?
Да вот же, вот, захлопотала баба-яга, снимая скатерку с чугунка. Щей вам похлебать, да пирог с грибами.
Иван с интересом заглянул внутрь и невольно скривился. Пирог-то был с виду хорош, но вот щи явно не первой свежести.
Я-то уж выбрасывать хотела, радостно сказала бабка. Третью седмицу стоят, дух уже тяжелый пошел. А вы-то молодые, небось стрескаете.
Тут не дух тяжелый, тут плесень уже, заметил Яромир.
А ну-ка, не перечь бабушке, строго сказала Овдотья Кузьминишна. Ешьте молча.
Было проще взять харчи, чем спорить. Баба-яга сразу успокоилась и мелко перекрестила Ивана с Яромиром. Старая ворожея не служила ни старым богам, ни новым, но и враждовать ни с кем из них не враждовала. Применяла все, в чем пользу замечала.
Может, заодно и подвезти мне вас немного? предложила она, забираясь на крыльцо. Избушка у меня не молодая уже, конечно, но до Кащеева-то Царства доковыляет как-нибудь
Не, бабусь, благодарствую, мы своим ходом, отказался Яромир.
Кстати, а кони-то у вас где? вдруг спохватился Глеб. Вы пешком идете, что ли? Вы с глузду-то не съехали часом? Ванька, где твой конь?
Да не пешком, не пешком, ухмыльнулся Яромир. Я коней еще ночесь в лесок отвел, княже, дожидают они нас там. Чтобы поменьше внимания к нам сегодня, сам понимаешь.
А, тогда ладно. Правильно надумал, хитро. А вот почему ты босой опять, дружка?! Ты куда мой подарок девал?!
Бабусь, а как так вообще вышло, что у тебя с сестрами избушки самоходные? поспешно переменил тему Яромир. Вы где их такие раздобыли?
Да оно известно как, яхонтовый, ответила Овдотья Кузьминишна. Подати-то в нашем царстве-государстве собираются с дыма. Сиречь с жилья. Это еще с Олега-князя пошло державу объезжать, да полюдьем дань собирать. Ну а моя избушка она хоть и с дымом, да только не жилье, а средство передвижения. Телега под крышей.
Это ты так сборщикам подати говоришь? хмыкнул оборотень. И что, верят?
А и не знаю, верят или не верят, а только податей я, убогая, в жизни не платила, подмигнула баба-яга.
Правда? нахмурился Глеб. Вообще ни разу?
Здорово, правда? ухмыльнулась старуха. Только ты уж, Глебушка, смотри, не трепись об этом. Я ж тебе по секрету сказала, как родному.
Князь нахмурился еще сильней, но смолчал. Какие уж там подати с дремучей старухи.
Ладно, самобрат меньшой, стиснул он плечо Ивана. Ступай. И уж не оплошай там весь Тиборск на тебя полагается. А я за тебя дни и ночи бога молить буду.
Да я!.. Да у меня!.. аж прослезился княжич. Глебка, я
Ну-ну, нечего тут рассусоливать! посуровел князь. Ступай, сказано! Борзо, пребуйно!..
И отвесив напоследок отеческий подзатыльник, Глеб проводил брата в путь-дорогу.
Глава 13
Тихо было в лесу. Огромный волк неслышно бежал по лесной тропке, и на спине у него привычно восседал младой княжич. Иван снял шапку, подставив ветру златые кудри. Снег еще сошел не везде, но воздух уже дышал весной, уже был только свеж, а отнюдь не морозен.
Эх, хорошо-то как!.. простодушно воскликнул Иван. Вот доедем до верховной бабы-яги, расколем яйцо злосчастное да и снова заживем счастливо! Ты, Яромир, чем займешься, когда Кащей сгинет?
А вот когда сгинет тогда и думать буду, сказал оборотень. Но уж найду чем.
А я вот сызнова в странствия пущусь! поделился Иван. Как Илья Иваныч весь белый свет объеду! Только не на восход двину, а на закат, в земли немецкие и грецкие. Город тот повидаю фряжский, на воде стоящий как его Вонеция?..
Венеция, поправил Яромир. Дело хорошее, конечно. Я в закатных землях бывал, там есть на что поглядеть. На санях поедешь, аль верхом?
А это уж как выйдет. Может, вообще пешком двину! заявил Иван. Что мне, добру молодцу? Вон и сапожки у меня теперь новые а чертовы лапти я выкинул. Наконец-то избавился.
Сапоги новые купил? скосил глаза Яромир. А я и не заметил. И что, хороши?
Куда как хороши!.. расплылся в улыбке Иван. Червленые, с носами позолоченными! Вон какие подлинно княжеские! Не то что лапти эти поганые. Пускай их смерды носят.
Яромир бежал уже третьи сутки. В первый день они с Иваном миновали город Ярый и пересекли реку Сухону. На второй достигли Кладеня, самого полуночного из городов русских. А сегодня оставили позади последнюю из тиборских весей и вступили в земли чудинов.
Но до старшей бабы-яги еще очень далеко. Волшебный клубочек все катился и катился, петляя меж елок и сосен. Возле бесчисленных в этих краях речек останавливался и подпрыгивал, пока его не перевозили на другую сторону. Иногда находил брод и перебирался по камням.
Слишком далеко не укатывался. Когда Иван с Яромиром вставали на привал или ночлег замирал и терпеливо ждал. Вообще, походил ведьмин клубок на игривого жизнерадостного щенка, что так и скачет вокруг хозяина.
Ночи были еще холодные. Да и забирались путники все полуночнее. С заходом солнца Яромир обращался человеком, с Ивановой помощью разводил костер и сидел до утра, прислушиваясь к ночным шорохам.
Места стали уже недобрые, неспокойные. Еще не Кащеево Царство, но совсем рядом.
Завтра в царстве Кащея будем, сказал Яромир, пока Иван расстилал скатерть-самобранку. С утра через Двину переберемся, а там уже сам понимаешь. Так что брюхо плотней набивай.
Угу, кивнул Иван, жадно потирая руки.
Оборотень мог бы этого и не говорить. Что-что, а пожрать княжич был точно не дурак. Уписывал за обе щеки все, что перед ним ставили. И подаренной Финистом скатерти-самобранке он радовался как бы не сильнее, чем мечу-кладенцу.
От харчей бабы-яги ничего не осталось в первый же день. Щи, понятно, Иван и Яромир есть не стали выплеснули, едва за небозем отъехали. А вот пирог разделили, вкусный оказался.
Но что там было того пирога, на двоих-то здоровых мужиков?
Самобранка подала им сегодня свежайшую краснорыбицу с сарацинским пшеном и тертым хреном. И огромный толстый блин, покрытый растаявшим сыром и диковинной великанской клюквой. И куски жареной курицы, обвалянной в муке, да с хрустящей золотистой репкой.