Вы не возражаете, если я побуду с вами немного? просит он как-то робко.
Нет. Я буду рада. искренне говорю мальчику, а он даже вздрагивает, и опять удивлённо таращится на меня.
Что я не так сказала? А, видимо что-то не так, потому что принц, хоть и рад моим словам, но не перестаёт осторожно поглядывать, даже когда садится в кресло рядом с кроватью. Моя доблестная сиделка ещё явно не закончила с массажем, но я не хочу, чтобы она это делала при Тайрэне. Я ведь и поорать, и позавывать могу, а ему будет неприятно. Как мне показалось, принц весьма сопережевательный мальчик. В отличие от его отца. Хотя, к чувствам сына тот ведь явно не равнодушен. Не хочу делать поспешных выводов. Может король, как та собака, что кусачая от жизни собачьей? Кто его знает, что такого натворила эта королева, чтобы заслужить такое отношение. А то, что она не была лучшей матерью и ежу понятно. Стоит только на ребёнка посмотреть зашуганного.
Сэльма, хватит. Потом. попросила я, как можно уверенней.
И опять что-то не то. Целительница никак не проявила удивления, лишь неодобрительно поджала губы. Но прекратила массаж, укрыв меня одеялом. А вот принц смотрел на меня уже совсем ошарашенно. Да что же это такое? С этим нужно что-то делать. Я, явно, веду себя не так, как королева. А моя сиделка, скорее всего, просто лично с ней знакома не была, вот и не обращает внимания.
Ловлю взгляд сиделки.
Оставь нас, пожалуйста.
Сэльма не смеет ослушаться прямого приказа. Хотя король её, скорее всего, выбрал именно потому, что она не будет стелиться перед венценосной стервой. Но всё-таки я для неё королева и девушка, склонив учтиво голову, оставляет меня наедине с принцем.
О чём вы хотели поговорить, ваше величество? спрашивает Тайрэн, как только за ней закрывается дверь.
Смышлёный мальчик. Очень. Слишком. Как много ему потребуется времени, чтобы раскрыть мой секрет? С учётом, что я постоянно допускаю ошибки, уверенанемного. А может они тут о попаданцах и не ведают, а меня сочтут сумасшедшей, или одержимой? Я же не знаю, что тут с религией. Нет, признаваться рано. Хоть и мерзко эторебёнку врать, но мне позарез нужен союзник и источник информации. А он самый доступный объект.
Сядь ближе, пожалуйста. прошу я тихо, подзывая его рукой, хлопая по кровати рядом.
Голубые, как у отца, глаза расширяются снова, но Тайрэн послушно поднимается и шагает к кровати. Правда не сразу решается сесть. Боже, что же она творила с ним, что он так осторожен? Убила бы его мамашу! Ах, да, её и так убили. Теперь я за неё. Тошно то как. Хватаю его за руку и тяну к себе, понукая сесть. Мне показалось, что Сэльма не из тех, кто будет подслушивать, но откуда мне знать, что ей король велел. А ему я пока не готова открыться. Как-то не было у меня возможности проникнуться доверием, пока он усердно гнобил королеву в моём лице.
Тай я собираюсь с духом, сглатываю пересохшим воспалённым горлом. Мне нужна твоя помощь.
Какая? тихо спрашивает принц, с каким-то недоверием, не сводя глаз со своей ладони в моей.
Я хочу тебе признаться. говорить больно физически, в горле немилосердно царапает, отчего на глаза наворачиваются слёзы. Но ещё больнее говорить морально. Я ничего не помню.
Это ведь не враньё? Я действительно ничего не помню о жизни королевы, потому что я не она. Убеждаю себя в этом, чтобы унять муки совести. Я скажу ему, обязательно. Но позже, когда пойму, как сделать это менее болезненным. Если это вообще возможно.
То есть, как? округляет он глаза. Чего именно вы не помните?
Ничего. морщусь.
Совсем ничего? недоверчиво переспрашивает дрогнувшим голосом, хмуря тёмные брови.
Мотаю головой. Ничегошеньки. Просвети меня, милый ребёнок.
А меня? одним вопросом, блеском слёз в голубых глазах, он вышибает из меня дух.
Глотаю колючий воздух и выдыхаю короткое.
Прости.
Он вздрагивает, как от удара, и вскакивает с кровати. Отворачивается от меня, суттуля плечи и глухо спрашивает.
А отца?
Нет. Даже имени. я действительно ни разу не слышала, как зовут моего супруга.
Отца зовут Яргард. Вы не помните? Но почему? Это из-за яда? он поворачивается и я киваю. Он знает?
Нет.
Надо ему сказать. тут же выдает сознательный принц.
Нет. повторяюсь я.
Почему?!! От отца нельзя это скрывать. Это важно.
И вот как ему объяснить? Он ведь прав. А я и говорить толком не могу, ещё и выдать себя боюсь. А может, действительно сказать королю? Это ведь не полная правда? И у меня будет возможность оправдать свои ошибки, списывая их на амнезию и действие яда.
Король ненавидит меня. Почему? не хочется такой вопрос ребёнку задавать, но эта информация для меня жизненно важна.
Вы тоже его не любите. шепчет он.
И меняслышится мне в его голосе. Вот гадиной была эта королева, если такого сына не ценила. И мужа, чего уж там. Несмотря на всё своё рычание, король показался мне просто озлобленным мужиком, которого довели до ручки.
Почему? Я не помню.
Принц задумался. О-о-очень надолго. Он то хмурился и кусал губы, то посматривал на меня, явно что-то просчитывая. И я, кажется, догадываюсь о чём. Вон как глаза заблестели.
Если вы действительно ничего не помните, то ведь и причин враждовать с отцом у вас больше нет. осторожно так замечает, придя к какому-то решению.
Ха! Вот ведь королевский сын! До чего же хитёр! И не прост, ой не прост, несмотря на юный возраст. Свою выгоду сразу просёк.
Нет. соглашаюсь я. Но мне может рассказать кто-то другой. Лучше ты.
После такой длинной фразы в горло, словно дюжина иголок вонзается, но я вижу, что мой аргумент достиг цели. Разве сможет этот умный мальчик упустить такую возможность? Никак нет. И я оказываюсь права. Вижу это по его глазам, знаю, когда он наконец начинает говорить, мрачно, хмуро, сухо.
Я не знаю всего, мама. Только то, что слышал от вас и отца. И говорили вы немного разные вещи. Он женился на вас, чтобы укрепить союз с Аргандой и не знал, что до помолвки с ним, вы были обещаны принцу Босварии и любили его. Но из-за войны с Босварией ваш отец расторг эту договорённость и подписал более выгодный брачный договор. Вы же, насколько я понял, не смогли пойти против его воли и решили, что родив наследника, сможете освободиться от этого брака и стать регентом при наследнике.
О Боже! Освободиться? Он имеет ввиду убить мужа? Королева собиралась убить мужа? И её сын об этом знает?!! А принц тем временем продолжил.
Но родив меня, вы узнали, что магический брачный ритуал, который проходят все короли Сэйнара, не позволяет супругам покушаться на жизнь друг друга. Ценасобственная жизнь. Оказалось, что вы с отцом теперь связаны навсегда и расторгнуть этот брак невозможно. Вот это и стало причиной вашей ненависти.
Капец. Такого услышать я точно не ожидала. А ведь Тайрэн ещё и не договорил, наверняка. Видела я, как он подбирал слова.
Какая причина у короля?
Я боюсь это знать. Но должна. Пускай причина будет только в том, что уже прозвучало. Пожалуйста! Иначе я расплачусь. Всё это слишком для меня. Мальчик вздыхает тяжело, как древний старик, и продолжает убивать мою веру в добро.
Отец считает, что вы виноваты в смерти его сводной сестры. Никто не знал, что она дочь покойного короля. Многие думали, что Эмина так близка к королю, совсем по другой причине.
Понятно. Наверняка любовницей считали. Господи, в какой гадюшник я попала! Как выжить в мире, где ребёнок, от силы лет десяти, рассказывает вот такие вот вещи? Неужели это всё ему родители вот так откровенно говорили? Наверняка ведь и сплетни с пересудами слышал. И делал выводы. Бедный, бедный малыш. Как он не свихнулся в такой семье?
И как мне этой сукой притворяться? Могу себе представить, как она с окружающими общалась. Я не смогу так. Ни за что. Но что же делать? Хватит ли отмазки про память? И теперь признаваться королю ещё страшнее. Мне вообще с ним теперь разговаривать страшно. Он же считает меня ею. И Тай.
Поднимаю глаза на сына. Он смотрит внимательно, напряжённо. Ждёт. Как он может любить такую тварь? Откуда в детях столько всепрощения берётся?
Ты знаешь всё это. не могу не спросить, хоть и рискую. Почему прощаешь?
Кого? непонимающе моргает он.
Свою мать. бросаю зло, не в состоянии назвать себя ею.
Как часто этот ребёнок хмурит брови. И как больно видеть его недоумение от этого вопроса.
Я не вы же моя мать. вымученно выдыхает он срывающимся голосом. Я обязан вам жизнью. Из-за меня вы связаны с тем, кого ненавидите. Я не оправдал ваших надежд. Всегда не оправдывал. С самого рождения. Это из-за меня всё.
Каждым словом он вонзает в моё сердце новую раскалённую иглу. Юный мужчина с покалеченной психикой, стиснувший кулаки, закрывший глаза и отвернувшийся, чтобы не показывать мне своей слабости, истинно верит в то, что говорит, как может верить только ребёнок, которому с рождения вбивали это в голову. А я не могу, не могу это слышать. Моё сердце рвётся в клочья от этого отчаянного голоса, от того как слепо он принимает эту мерзкую ложь. Куда смотрел его отец?!!
Не знаю, откуда во мне взялись эти силы, но я делаю то единственное, что должна сейчас сделать. Мои ноги адски болят, но мне плевать на это. Я должна сделать эти два шага, что отделяют меня от не моего сына, что успел корнями прорасти мне в душу. И я заставляю своё немощное тело подняться.
Когда мои ладони ложатся на его плечи, он замирает испуганно, а я обнимаю его, прижимая к себе так сильно, как только могу.
Глупый. Не верь, не верь этому. Никогда, слышишь? Ты ни в чём не виноват. Не смей себя винить. знаю, что плачу, что выдаю себя с головой, но не могу поступить иначе. Целую тёмную макушку чужого ребёнка, почти веря, что он мой. Ты самый лучший. Самый достойный сын, о котором только можно мечтать. Всегда помни это. Я горжусь тобой.
Мама. всхлипывает принц и худенькое тело начинает вздрагивать в моих объятиях. Ты никогда этого не говорила.
Прости, прости, прости. прошу я и за неё и за себя.
Сколько мы так простояли, не знаю. В какой-то момент боль в моём теле превращается в онемение, но я не могу его отпустить. Пока не слышу деликатный стук и вслед за ним звук открываемой двери.
Ваше величество. восклицает вошедшая Сэльма, бросаясь ко мне. Вам нельзя самой вставать. Вы же покалечитесь.
Словно в подтверждение её слов, ноги подкашиваются, но упасть мне не позволяет сам Тайрэн, разворачиваясь и обхватывая меня руками. А там уже и сиделка моя поспевает. На кровать меня укладывают в четыре руки.
Мама, вам плохо? Не надо было вставать из-за меня. с тревогой всматриваются в моё лицо голубые, как чистое небо, глаза.
Только из-за тебя и надо. возражаю, улыбаясь сквозь слёзы.
Что я творю, не знаю. Вон уже и Сэльма удивлённо таращится, проводя надо мной светящимися ладонями.
Ты поможешь, Тай? спрашиваю, затаив дыхание.
Конечно, мама. Вот только тёмные брови сдвигаются хмуро. Принц бросает короткий взгляд на невозмутимую Сэльму, но всё-таки продолжает. Я считаю, что отец должен знать. Для вашей же безопасности.
Вздыхаю, закрывая глаза. Что же делать? Как поступить? Я не имею права обманывать этих мужчин, ни большого, ни тем более маленького. Не после того, что узнала. Но и признаваться страшно. Я не верю в сказки, что все сразу обрадуются и примут меня с распростёртыми объятиями. А с королём я ведь и не общалась даже. Только слушала его злобное шипение в мой адрес. Возможно, узнав что королева, потеряла память, он хотя бы говорить со мной начнёт нормально и я смогу понять, могу ли ему открыться. Потому что, кому-то да придётся. Я не справлюсь одна. Мне нужно понять, смогу ли я вернуться? И если как же больно об этом думать если пути домой нет, нужно решать, как быть дальше.
Ты прав, Тай. произношу сипло. Можешь сказать отцу, что нам нужно поговорить?
Да. Как только он освободится. Я могу ему рассказать наш разговор?
Хочется попросить не делать этого, но не считаю себя вправе заставлять его врать отцу. И чувствую, что должна дать понять юному мужчине, как важно его собственное мнение. Поэтому, осторожно выговаривая слова, тихо произношу то, что ему нужно услышать.
Полагаюсь на тебя, Тай. Делай, как считаешь правильным. Я доверяю тебе.
Покрасневшие глаза принца вспыхивают сначала уже привычным изумлением, а потом загораются радостью и восторгом. Он хватает мою руку, без сомнений, опаски, и прижимает к губам.
Благодарю, мама.
Ваше величество. напоминает о себе Сэльма. Прошу прощения, но вам нужно сделать массаж. Иначе могут быть последствия.
Она явно намекает на мой несанкционированный подъём. Понимаю, что целительница права. Чувствую себя преотвратно, что физически, что морально.
Мне не хочется просить Тая уходить, но он и сам понимает, что его присутствие при моей экзекуции будет лишним, и заявляет, что должен вернуться к занятиям.
Я лишь устало киваю на прощание, когда он уходит. А потом равнодушно терплю всё, что творит с моим телом странно задумчивая Сэльма. Мысли лихорадочно скачут вокруг всего того, что мне поведал принц. Злость клокочет в душе грозовой тучей. И щемящая жалость к чудесному мальчику, которого судьба обделила тем, что у каждого ребёнка должно быть по умолчанию. Хотя, мне ли не знать, как оно в жизни бывает. Это не зависит от социального уровня и, видимо, даже от мира. Бывают отцы, которые бросают своих детей, бывают и те, что лучше бы бросили, а ещё бывают матери, которых убить хочется. Знаем, видели. Хоть это, наверное, и неправильно так думать, но меня радует, что королева Тэрэса умерла до того, как убила всё светлое в своём сыне. Вот только, какова роль мне отведена в его судьбе? Той, о ком он даже не узнает? Или совсем другая?
Ваше величество, почитать вам? врывается в мои мысли неуверенный голос моей сиделки.
Недоумённо поднимаю на неё взгляд. Сэльма выглядит растерянной, словно и сама от себя не ожидала такого.
Почитай. прошу, не позволяя ей пойти на попятную. Отчего-то этот её искренний порыв отзывается теплом в груди.
Я понимаю, почему ко мне в облике королевы, относятся, как к последней мрази, но это всё равно угнетает. Особенно теперь, когда я узнала, почему. Не смогу я ею притворяться. И пока понятия не имею, что мне делать. Но то, что приставленная ко мне сиделка больше не питает ко мне такой явной неприязни, даёт надежду, что я смогу изменить не только её мнение. Если останусь в этом мире.
Глава 5
Он явился вечером. Зашёл так тихо, что я даже не услышала. Тем более, что в это время, вопреки причитаниям Сэльмы, опять стояла на ногах, еще и пыталась сделать шаг. Днём ведь смогла к Тайрэну. Правда, потом надо мной пару часов целительница провозилась, разминая и восстанавливая мышцы магически. И сейчас, хоть я чувствовала себя немного виноватой перед ней, всё равно не могла не попробовать ещё раз. Один день уже прошёл. Остался лишь один.
Ваше величество, вы загоните себя. обречённо проворчала моя сиделка, стоя рядом готовая ловить мою бренную тушку. Нельзя так перенапрягаться. Ваши мышцы не успевают восстанавливаться.
Могу, значит можно. Ты же проследишь, чтобы я не надорвалась.
Куда я денусь? совсем уже тихо буркнула Сэльма. Но слух то у меня хороший.
Не ворчи. Я должна. миролюбиво попросила я и, собрав все силы, едва оторвав стопу от пола, переставила ногу.
Такой маленький шажочек, а кажется будто гору сдвинула.
Вот, вы смогли. А теперь давайте отдыхать. Я ещё почитаю. Вам ведь понравилось?
Понравилось. Почитаешь, когда я сделаю ещё один шаг. кивнула я и, сделав глубокий вдох, перенесла вес на другую ногу, чтобы снова шагнуть.
Зачем так надрываться, если целительница говорит, что нужно остановиться? раздался позади глубокий сердитый голос, который мне так хорошо успел запомниться,
От неожиданности, я испуганно взмахнула руками и начала неловко заваливаться. Бдительная Сэльма тут же меня подхватила, но ноги уже не слушались и я повисла на ней бесполезным грузом, сцепив зубы от боли в подвернувшихся стопах. И всё-таки гад. Кто ж так пугает?!! Однако ничего такого я конечно же не сказала. Нам вообще-то контакт нужно налаживать. Поэтому ухватившись за шею гораздо более высокой, чем я в этом теле, Сэльмы, попыталась развернуться, чтобы посмотреть на короля.
Он обнаружился гораздо ближе, чем я думала. Эти высокие сапоги, оказывается, весьма бесшумно ступают. Или не в сапогах дело. Какие глупости в голову лезут, когда от волнения сердце из груди выскакивает. Яргард стоял совсем рядом и прожигал меня очень внимательным и подозрительным взглядом. Да-да вот я вся, жутко опасная и коварная.