Когда он сказал это, я действительно вспомнила, как мы это обсуждали.
Я также осознала, что часть бремени, которое я тащила на себе последние несколько недель, ушла. Посмотрев на него, я нахмурилась, наблюдая, как его прозрачные глаза изучают моё лицо.
Ты всё ещё в рубашке, укоризненно произнесла я.
Он рассмеялся с лёгким удивлением в голосе, затем широко улыбнулся мне.
Я сдался. Ну не могу я сейчас справиться с бл*дскими пуговками.
Оседлав его, я принялась расстёгивать оставшиеся пуговицы. Я наполовину закончила, когда он сел и стиснул моё бедро одной ладонью. Я почти дошла до конца, когда он начал стягивать рубашку через голову и зацепил пуговкой мои волосы. Я остановила его, чтобы распутать прядь, затем смотрела, как он избавляется от предмета одежды.
Практически сразу же в низу моего живота зародилась боль.
Я осознала, что смотрела на него, пока боль усиливалась, затем стала прикасаться к нему, водя пальчиками по мышцам, когда он улёгся на спину. Я посмотрела ему в глаза, может, прося разрешения, и увидела, что он наблюдает за мной прищуренным хищным взглядом.
Ты собираешься разобраться с этим платьем? ворчливо спросил он. Или мне придётся срезать его с твоего тела?
Я фыркнула.
Чем срезать? Зубами?
Он криво улыбнулся и полез в задний карман брюк. Вытащив складной нож, он показал его мне. Оружие выглядело в точности так же, как тот нож, который он носил при себе с самой первой нашей встречи.
Ты взял это на нашу свадьбу?! воскликнула я с притворным ужасом.
Ревик расхохотался.
Кобура слишком объёмная.
Закатив глаза, я посмотрела туда, откуда он вытащил нож.
Ты всё ещё в брюках, заметила я таким же укоризненным тоном.
Он потянулся вниз и расстегнул брюки, не отводя взгляда от меня.
Серьёзно, произнёс он грубоватым тоном. Снимай это. Иначе точно срежу.
Я рассмеялась, но мои пальцы сжались на его груди прямо перед тем, как я поёрзала на нём, чувствуя, как к коже приливает тепло. Мой взгляд вернулся к его туловищу. Меня поразило, что его грудь сделалась крупнее, чем была тогда, когда я в последний раз видела его вот так.
А ты качался, заметила я.
Да. Тебя это устраивает, жена?
Тут я тоже рассмеялась, шлёпнув его по груди. Боль, исходившая от него, полыхнула. Ревик приподнял нижнюю часть туловища и стянул брюки, не снимая меня с себя. Он не отводил взгляда от моего платья, а точнее от расстёгнутого верха, из-под которого виднелся лифчик.
Ты ждал прошлой ночи? спросила я, посмотрев на него и шутливо нахмурившись. В плане секса? Или ты опять провернёшь со мной тот же фокус разденешься, а потом заявишь, что хочешь подождать?
Он рассмеялся, всё ещё избавляясь от штанов.
Мы прошлой ночью хоть раз довели секс до конца? спросила я, ощущая странный прилив нервозности под его пристальным взглядом.
Ты тянешь время, жена? поинтересовался он, слегка улыбаясь.
Может, немного нервничаю.
Он мягко щёлкнул языком, но я ощутила прилив жара из его света.
Нет, произнёс он, отвечая на мой вопрос. Нет не думаю, что мы полностью «завершили» хоть что-то, что начали прошлой ночью. Если можно судить по настроению моего члена.
Он посмотрел в потолок, положив ладони на мои бедра под платьем, массируя мышцы и кожу. Его свет омывал меня, притягивая распалёнными, ритмичными рывками, пока он думал.
Я почти кончил в парке, размышлял он. примерно в то время, когда появился Джакс с твоей кузиной и потом в лифте, когда ты взяла меня в рот. Думаю, я почти довёл тебя до предела в лимузине. И ещё раз на том балкончике в ресторане, перед тем, как вошёл Балидор и твой дядя
Мой дядя? я побледнела.
Ревик широко улыбнулся.
Не думаю, что он что-нибудь видел ты почувствовала их приближение. В любом случае, он, похоже, спокойно относился ко всему, скорее забавляясь, нежели ужасаясь.
Из его света вновь выплеснулась боль.
Мне отчаянно хотелось трахнуть тебя в джакузи Я только об этом и думал, пока мы были там. Почти всё время ты сидела у меня на коленях, говорила со своими друзьями, он стиснул зубы, посмотрев на меня. Надо будет сегодня ночью подняться туда. Поздно. Когда все заснут.
Я фыркнула, но ощущала, что его свет влиял на меня, пока он говорил. Стиснув его руки, я закрыла глаза, когда он притянул меня ещё сильнее, сверля взглядом.
Gaos, пробормотал он, глядя на меня. Я так возбудился, бл*дь. Я подумал, что все вокруг поняли я еле как поддерживал разговор. Но там был твой дядя, и твои кузены, и твои друзья, так что я ни черта не мог поделать, и оставалось лишь притворяться, будто всё нормально. Твои друзья по художественной школе то и дело смотрели на меня и посмеивались, так что, подозреваю, притворялся я не так хорошо, как надеялся. Я не хотел читать их и узнавать наверняка.
Я рассмеялась.
Сомневаюсь, что они были против. Однако я рада, что ты контролировал себя при дяде Джеймсе наверное, для него и так достаточно странно было, что мы разговаривали в нижнем белье.
Фыркнув с сожалением, я добавила:
Всем моим друзьям ты показался привлекательным. Моим кузинам тоже, к сожалению. Если они и пялились, то, наверное, потому, что завидовали, ведь я сидела у тебя на коленях, пока ты был без рубашки.
Ревик рассмеялся, схватив меня за запястья.
Ты определённо судишь предвзято, жена.
Я покачала головой, нахмурившись.
Ревик они действительно говорили мне, что считают тебя привлекательным. И не раз. Поверь мне, ты не хочешь слышать их комментарии слово в слово, когда он лишь со смехом покачал головой, я добавила:Поверить не могу, что раньше я не замечала, насколько ты пребываешь в неведении относительно всего этого. Конечно, временами мне хочется, чтобы ты ещё больше пребывал в неведении но я не жалуюсь.
В неведении, да? он слегка улыбнулся, посмотрев на моё тело.
Я серьёзно кивнула.
Я виню твоё ужасное воспитание в детстве и Врега.
Он расхохотался, затем выгнулся и перекатился, утянув меня за собой так, чтобы я оказалась под ним. Всё ещё стискивая мои запястья, он рывком завёл мои руки за голову и перехватил, чтобы удерживать меня одной ладонью. Опустив взгляд, он всмотрелся в моё лицо.
Ты так и не избавилась от платья, заметил он.
Я засмеялась, но потом ахнула, когда его свободная рука забралась под платье, задирая его до талии. Его пальцы оказались во мне ещё до того, как мой мозг успел осознать его действия. Своим светом он уговаривал меня открыть глаза, прижимался всем весом.
Через несколько секунд я застонала.
Его боль без предупреждения усилилась, и перед глазами всё померкло.
Улёгшись на меня, Ревик поцеловал меня, вкладывая свет в свои губы и язык, томительно притягивая всякий раз, когда мы отрывались друг от друга. Я почувствовала, как усиливается его боль, и использовала свой свет, чтобы попытаться ослабить его хватку на мне. Я использовала вещи, которым учили меня Лао Ху, и Ревик покрылся потом, а его глаза остекленели.
Вложив ещё больше света в пальцы, он притягивал меня, наваливаясь своим весом.
Когда он помедлил в следующий раз, его глаза сделались почти непрозрачными. Я чувствовала, что его свет продолжает прикасаться ко мне, распаляя, уговаривая глубже сплестись с ним.
Жена, пробормотал он едва слышно. Боги ты выглядишь так, будто хочешь меня.
Боль в моём свете усилилась до такой степени, что я не могла ответить. Я хрипло вскрикнула, когда он отстранился от меня и наклонился, чтобы снова поцеловать в губы.
Его кожа сделалась горячей, но не такой горячей, как его язык, когда он принялся покрывать поцелуями моё горло и сильнее открывать свой свет, а его рука опять забралась между моих ног. Он застонал, касаясь моей обнажённой кожи, вжимаясь в меня, но я всё ещё чувствовала, что он сдерживается, вплетая боль в мой свет.
Я попыталась освободить запястья, но он крепко держал их другой рукой.
Это месть? потребовала я, извиваясь под ним. В ночь нашей свадьбы?!
Может быть, пробормотал Ревик, взглянув на окна пентхауса. И уже утро, любимая. Так что не считается, он снова вжался в меня. Элли скажи, что ты любишь меня.
Я люблю тебя, я стиснула зубы. Но я могу тебя прибить.
Знаю, пробормотал он. Знаю я притворщик. Но бл*дь видеть тебя такой. Ты понятия не имеешь, что это делает со мной, жена его боль усилилась.
Я осознала, что нацелилась на него своим светом.
Он защищалсядостаточно хорошо, что я задалась вопросом, не практиковался ли он после той ночи, когда мы проснулись в его старой комнате. В итоге мне пришлось позволить ему оттолкнуть меня.
Я попробовала другую технику.
Вместо того чтобы пытаться пробиться через его защиты, я полностью открыла свой свет. Когда Ревик хрипло ахнул, я открылась ещё сильнее, притягивая его и раскрываясь всеми возможными способами. Я проникала в свет его ладоней, его губ, его паха, низа его живота, притягивая его сердце, пока его глаза не засветились, и он не навалился на меня всем телом.
Я почувствовала, как его свет выскальзывает из его хватки, и он тут же вспотел, раздвигая руками и ногами мои бёдра.
Он наполовину проник в меня членом, когда мои пальцы нашли скопление нервов на его спине, спрятанное под нижним ребром.
Я нашла это место, нежно изучила своим aleimi, чтобы убедиться, что правильно всё определила затем приложила достаточно давления и света в свои пальцы, чтобы Ревик издал тяжёлый, сдавленный стон.
Он застонал ещё громче, когда я не отпустилатак громко, что другая моя ладонь сжалась в его волосах. Когда я не убрала ладонь с его спины, он закричал и полностью удлинился, пригвоздив мои запястья к ковру и вспотев настолько, что его кожа сделалась совсем скользкой. Тяжело задышав, он резко вошёл в меня до упора.
Всё ещё тщетно пытаясь контролировать дыхание, Ревик навалился на меня всем телом.
Dgaos он ещё глубже вошёл в меня, стараясь дышать. Элли бл*дь. Какого хера ты только что сделала со мной?
Я покажу тебе, я покрыла поцелуями его подбородок, лаская лицо. Я обещала. Я покажу тебе.
Я же сказал тебе обходиться со мной полегче
Я рассмеялась.
Это и есть полегче. И ты ещё меня называешь дразнилкой Господи Иисусе, Ревик.
Он снова вдолбился в меня так сильно, что мы оба застонали. Он уже приближался к оргазму, я это чувствовала я также ощущала, что он пытается сдержаться.
Его свет изменился в те же несколько секунд, открывшись настолько, что я потерялась в пространстве, затерялась в нём и его свете. Когда он вцепился в мои волосы, сильнее раскрывая нас обоих, это вызвало почти панику. Я ощутила, как мы оба слетаем с катушек, теряем любой контроль над собой и вот я уже ощущала столько Ревика, что он казался вообще другой личностью.
Тьма и звёзды встали в моем сознании.
Пространства прошлой ночи нахлынули головокружительным приливом.
Затем так же внезапно вся комната побелела. Ревик стиснул мою спину одной рукой, всё ещё удерживая мои запястья и говоря со мной на каком-то другом языке, хрипло произнося слова и издавая стоны мне на ухо, продолжая трахать меня.
Он был совершенно не в себе, когда достиг пика.
Всё моё тело болело и дрожало под ним. Я знала, что в какой-то момент дошла до оргазма, но теперь всё болело ещё сильнее. Я слышала, что он пытается успокоить меня, чувствовала, как его свет реагирует на меня, и его боль опять усиливается.
Затем мы вновь принялись целоваться, и я вообще не могла ни о чём думать.
Я почувствовала, что в какой-то момент Ревик потерял контроль, и его боль сразу же достигла предела.
Он грубо перевернул меня и действительно принялся срезать с меня платье с помощью ножа, который показал мне ранее. Он окончательно стянул с меня ткань, а затем вошёл сзади, хрипло застонав и всматриваясь в моё лицо. Через считанные секунды после того, как он оказался во мне, его свет сделался агрессивным; он вдолбился в меня, удерживая рукой за шею, и его свет хлынул в меня той жаркой, струящейся волной.
Я чувствовала, что он хочет использовать телекинез, чувствовала, как он думает об этом, и образы того, чего ему хотелось, переполнили моё сознание.
После этого всё размылось.
Я помнила, как светились его глаза, помнила ожесточённость его лица, его пальцы во мне, пока он продолжал вминаться ещё сильнее.
Мы оба настолько ушли в это с головой, что я не помню, что мы говорили друг другу не думаю, что в следующие несколько часов сформировала хоть единую связную мысль.
К тому времени день уже кренился к вечеру.
Глава 42В другой комнате
Джон смотрел вверх, разглядывая потолок, который был ему незнаком.
Через несколько секунд до него дошло, что, наверное, странно быть настолько уверенным, что ты никогда не видел этот потолок. Он явно слишком много времени пялился в потолок в своей комнате.
Всё это пронеслось в его сознании с минимальным количеством тревоги.
И всё же он ощущал зарождение назойливого чувства где-то в затылке.
Не то чтобы головная больскорее чувство нервозности, которое бывало у него всякий раз, когда он так напивался прошлой ночью, что беспокоился о том, что мог натворить.
Он чувствовал себя утомлённым. Не совсем похмельеэто чувство скорее напоминало пробуждение после того, как накануне ты пробежал марафон, а потом тебя сбила машина. Никаких необратимых травм, но общая слабость, смешанная с болезненными ощущениями почти во всём теле.
Он пытался уложить в голове незнакомые гипсовые завитушки на потолке, когда осознал, что ещё и лежит не на той стороне кровати.
Может, в этом всё дело. Ночью он перекатился на половину кровати, принадлежавшую Дорже, и теперь потолок казался странным.
Воспоминание об этом имени врезалось в его грудную клетку как удар исподтишка.
Стало трудно дышать. Его грудь горела, он уставился в этот странный участок потолка, когда
Его обняла рука.
Джон застыл.
Он уставился на руку. Она была мускулистой, покрытой татуировками и очень небольшим количеством волос. Там, где не было тату, кожа выглядела гладкой, смуглой, желтовато-коричневой и казалась мягкой вопреки отсутствию на теле лишнего веса. Сильные пальцы этой руки стиснули рёбра Джона.
Несколько секунд, показавшихся ему очень долгими, Джон не шевелился.
Если до сих пор он хватал ртом воздух, как рыба, то теперь резко перестал дышать вообще. Всё его тело застыло ещё до того, как он повернул голову и оторвал её от подушки, чтобы посмотреть на того, кто лежал рядом, почти по диагонали кровати.
Чёрные волосы Врега покрывали верх его густо татуированной спины и один бок.
Джон как будто затерялся в количестве татуировок, которые покрывали его практически полностью от плеч до изгиба поясницы. Они опять начинались где-то посередине бедра и несколькими мазками цвета спускались к лодыжкам и икрам.
Совершенно голое тело мужчины выглядело почти устрашающе мускулистым.
Джон часто считал Врега весьма плотно сложенным, но без одежды оказалось, что на нём нет ни грамма лишнего жира. Джон поймал себя на том, что задаётся вопросом, сколько же времени видящий проводил в качалке. Затем осознал, что и так почти знает ответ.
Он всегда считал, что Врег натурал.
Может, подсказкой служил тот факт, что он не раз видел, как тот пялится на задницу его сестры.
Джону не хотелось снимать с себя его руку и рисковать разбудить его, поэтому опустился обратно на матрас и постарался не паниковать.
В те же несколько секунд он осознал, что он сам тоже голый.
Повторно оценив состояние своего тела, он сообразил, что секс определённо имел место быть.
Тот факт, что он мог помнить лишь отдельные фрагментыа также несколько образов, которые непременно были галлюцинациями (ну, Джон отчаянно надеялся, что это были галлюцинации) заставил его гадать, насколько же в хлам он вчера напился. Или же он действительно видел, как его тётя Кэрол вместе с Локи голышом купалась в бассейне на крыше, пока Ревик и Элли целовались у стенки бассейна в его глубокой части?
Четыре его кузена действительно плескались в неглубокой части бассейна, одетые в одно лишь нижнее белье? Он правда видел, как Джакс целовал Кару, пока Холо и Ниила играли в догонялки с Дезмондом, Мелиссой и Джейком? Балидор плавал с той африканской видящей, Ярли?
Что, мать вашу, было в этих чёртовых тортах? И действительно ли он помнил, как дядя Джеймс рассказывал Юми про человеческие созвездия?
Детальность этих образов убедила Джона, что это наверняка правда.
Стиснув зубы, он прикрыл лицо той рукой, которая не была придавлена телом Врега.
Он помнил саму свадебную церемонию. Он помнил, как разносил торты, потом много безумных танцев, и да, вот онопоцелуй с Врегом где-то на кухне после того, как он убежал оттуда, испытывая паническую атаку, потому что увидел этих летающих в ночном небе драконов через крышу ресторана.
Он не помнил, кто именно был инициатором, но чем больше он прокручивал в голове воспоминание, тем сильнее убеждался, что возможно, это он поцеловал Врега, а не наоборот. В его памяти осталось, как видящий сидел с ним, смотрел на него теми обсидиановыми глазами, держал за руку, ласкал его пальцы
Да, он определённо поцеловал Врега.
В свою защиту Джон мог сказать, что в тот момент, похоже, только этот видящий по-настоящему понимал его. А ещё он выглядел невероятно сексуально в этом смокинге, и между ними что-то промелькнуло той ночью, ещё до того, как Джон признался себе, что подумывает о таких вещах.
А ещё он был пьяным в дымину.
Ещё до поедания волшебного тортика Тарси Джон уже окосел от выпитых стопок и вина сарков.
Всё ещё слегка прикрывая лицо рукой, Джон повернул голову, чтобы окинуть взглядом остальную комнату.
Судя по ширине плеч, на стуле неподалёку висел пиджак смокинга Врега.
Джон осознал, что уставился на алтарь, установленный справа от этого места, а также на изображения, покрывавшие его верхнюю половинумногие из них он видел на теле Врега. Под алтарём стояло несколько рядов книг в кожаном переплёте, многие из которых выглядели невероятно древними.
Джон уже давно не видел столько ценных на вид книг. Он гадал, были ли они спасены из Сиртауна, или же принадлежали Врегу так давно.
Второе, сонно пробурчал Врег в подушку и поддел руку Джона. Можешь посмотреть, если хочешь.
Джон перевёл взгляд, чувствуя, как к лицу приливает тепло. Он гадал, что ещё услышал видящий, пока притворялся спящим.
Как раз когда он подумал об этом, Врег поднял голову. Потирая лицо одной ладонью, он перекатился на спину. Джон поспешно отвёл взгляд, увидев вид спереди особенно когда заметил невероятно выдающуюся эрекцию.
Когда он посмотрел Врегу в лицо, видящий наблюдал за ним с нехарактерно осторожным выражением.
Иисусе, этот видящий даже полусонный и с похмелья выглядел хорошо.
Ты в порядке? спросил Врег.
Джон кивнул, всё ещё пытаясь выработать достаточно слюны, чтобы заговорить. Он продолжал просто лежать там, когда Врег перевернулся на бок и принялся массировать плечо Джона.
Уверен? уточнил он.
Ага, отозвался Джон, прочистив горло. Он знал, что его голос звучит как угодно, только не убедительно, но всё равно кивнул. Ага я в норме, прикосновения видящего начинали воздействовать на него, и он отвернулся, сглотнув. Затем показал на книги. Так что это такое? Комментарии?
Он ощутил довольную рябь в свете видящего, а также слегка нервирующее количество желания.
А ты действительно изучал книги, да? Откуда ты так хорошо их знаешь?
Джон покачал головой, невольно подняв взгляд.
Вовсе не хорошо.
Дорже тоже их изучал? спросил Врег.
У Джона сложилось ощущение, что Врег нарочно упомянул это имя, но оно не казалось нарочным уколом. Вместо этого было такое чувство, будто видящий пытается быть предельно ясным: не давит на тему, но и не избегает её.
И всё же этот вопрос ненадолго парализовал Джона. Когда Врег продолжил массировать его плечо и руку, он осознал, что расслабляется.
Нет, ответил он после очередной паузы. Нет, и боюсь, я тоже перестал вскоре после того, как мы сошлись. Я учился под началом Вэша. Но я занимался намного больше, когда не состоял в отношениях и только-только приехал в Сиртаун. Я был одним из его учеников он умолк, заставив себя посмотреть на Врега и остро осознавая, что затвердевает от прикосновений видящего. Слушай, Врег
Врег покачал головой.
Я знаю, что ты собираешься сказать. Не надо.
Я собирался извиниться
Врег улыбнулся.
Извиниться? За что?
Пару секунд Джон пытался подобрать слова, затем пожал плечами.
За то, что напился в хлам, наверное. И вёл себя как придурок.
Уголки губ Врега приподнялись в улыбке.
Поверь мне, брат. Нормально ты себя вёл.
Ты должен понимать, выпалил Джон. Ну, то есть не бывать этому. Ты же это знаешь, верно? Прошлой ночью я был в дымину.
Врег кивнул, сохраняя неподвижное выражение.
То есть, сейчас ты не хочешь трахаться?
Джон вздрогнул, чувствуя, как к лицу приливает тепло.
Нет, он покачал головой. Нет, приятель. Ни за что. То есть, спасибо но нет. Реально плохая идея.
Врег покосился на эрекцию Джона, не слишком присматриваясь и не убирая рук с его тела. Когда Джон никак не отреагировал, он вздохнул и мягко щёлкнул языком.
Не только твой член не согласен, Джон, сказал он. Ты сильно притягиваешь меня, брат. Ты уверен, что хочешь противиться этому? Или в тебе говорит чувство вины? не отводя от Джона взгляда, он легонько пожал одним плечом, другой рукой продолжая массировать бок Джона. Думаю, сейчас ты больше сродни видящему, чем ты осознаешь.
В каком смысле? переспросил Джон, сердито вспыхнув. В смысле, я буду трахать всё, что движется?
Лицо Врега ожесточилось.
Настолько, что Джон пожалел о своих словах.
Прости, приятель, произнёс он таким же отрывистым тоном. Я просто немного не в своей тарелке. Я правда не думал, что окажусь тем самым парнем на свадьбе своей сестры, увидев непонимающий взгляд Врега, Джон сделал жест в воздухе одной рукой. Ну, ты понимаешь. Тем самым парнем. Который просыпается в чужой постели, не понимая, как он туда попал.
Когда Врег лишь продолжил озадаченно смотреть на него, Джон прикрыл глаза ладонью и выдохнул.
Это типа человеческое клише. Забей.
После очередной паузы Врег вновь пожал плечами, сохраняя нейтральный тон.
Если тебе от этого станет легче, мы не одни такие. Даже Балидор ушёл кое-с-кем.
Да ладно? Джон невольно повернул голову.
Врег улыбнулся.
Серьёзно. Он ушёл с той проституткой из Сиэтла. Той, что постарше высокая. С косичками.
То есть, вы, парни, оказались правы, протянул Джон. Разве не из-за неё вы доставали его последние несколько он умолк на полуслове, когда ладонь Врега легла на его эрекцию. Джон поднял руку, словно собираясь оттолкнуть Врега, затем не сделал этого и вместо этого стиснул одеяло, на котором лежал. Врег, Иисусе, закрыв глаза, он ощутил очередной прилив той тошноты и хрипло вздохнул, стиснув руку видящего. Иисусе не надо.
Ты хочешь, чтобы я остановился? Врег скептически покосился на него, но его глаза оставались ясными.
Достаточно ясными, чтобы вопрос был искренним.
Джон посмотрел на него, стараясь подумать. Но в эту паузу боль усилилась, и он осознал, что качает головой.
Нет, ответил он наконец.
Когда он сказал это, на его глаза навернулись слезы.
Поначалу он даже не знал почему, но увидел, как выражение лица Врега изменилось, и видящий приласкал его лицо свободной ладонью. Подобравшись поближе на матрасе, он скользнул к нему, удерживая свой вес на ладонях, а затем опустился, чтобы прильнуть всем телом. Он проложил дорожку поцелуев по горлу Джона к его лицу, и его губы были на удивление мягкими.
Накрыв рот Джона, они сделались более настойчивыми.
Они целовались, пока Джон не почувствовал, что его ладони постепенно разжимаются, а его разуму становится всё равно, что именно он делает. Он расслабился под пальцами и губами Врега, и видящий по-настоящему опустился на него, обхватив его затылок мускулистой ладонью. Он помассировал плечо Джона, затем его грудь.
Когда он стал опускаться ниже, Джон снова напрягся, невольно застонав и вцепившись в волосы Врега, когда эти сильные ладони принялись массировать его поясницу.
Он пытался придумать, что сказать, и стоит ли его остановить а затем его сердце подскочило к горлу, потому что он ощутил губы и язык Врега на своём члене. Однако он не попытался остановить его и осознал, что вспоминает аналогичную ситуацию прошлой ночью.
При этом та боль в его груди и нутре усилилась настолько, что Джону стало сложно контролировать себя. Он весь вспотел, сдерживаясь.
Ещё через несколько секунд он задался вопросом, а почему он это делает.
В смысле, сдерживается.
Врег, похоже, ощутил какую-то часть его мыслей. Он поднял голову.
Не волнуйся, маленький брат, сказал он, слегка улыбнувшись. Ты можешь расслабиться. Я об этом позабочусь, обещаю.
Джон лишь кивнул, ощущая, как тот узел эмоций пытается опять пробиться вверх к его груди. Он не знал точно, что Врег имел в виду, говоря, что он «позаботится об этом», но он мог предположить. Через несколько секунд он убедился в этом, когда отбросил всякий контроль, но видящий не дал ему кончить.
Когда Врег опять опустил голову, Джон стиснул его пальцы и через считанные минуты уже не мог думать ни о чём, кроме рта, дыхания и языка видящего. Он понимал, что Врег делает что-то с ним, отчего та боль отступает и возвращается рывками и волнами, которые заставляли Джона вскрикивать и сильнее цепляться за него.
Ещё через несколько минут он умолял его, стискивая его волосы и свободную руку, снова кричал, но не мог облечь эмоции в слова.
Боль усилилась до такой степени, что пальчики на его ногах подогнулись, сами ноги свело судорогой, а всё тело напряглось.
Он почти хотел причинить видящему боль, а может, просто сделать с ним то же самое.
Врег рассмеялся, поднимая голову.
Ты в любой момент можешь вернуть услугу, брат, сказал он. Джон невольно заметил сострадание в его тёмных глазах. После прошлой ночи ты можешь проделать со мной то же самое в любой момент, когда тебе вздумается. Ты, наверное, не помнишь, но я говорил тебе это.
Не позволяя себе задумываться, Джон принял решение.
Он толкнул крупного мужчину назад, чтобы Врег приземлился на свои татуированные руки и ладони.
Джону больше не хотелось думать. Ему не хотелось переживать из-за всего этого. Он знал лишь одноон не мог вынести мысли о том, чтобы выйти отсюда, лечь в той комнате, которую он делил с Дорже, и притворяться, что ему всё равно. Он знал, что это, наверное, избегание, отрицание, или как это ещё можно назвать, но и до этого ему не было дела.
Он отпустил всё остальное, закрыл глаза и затерялся в ощущении кожи и рук другого мужчины на своём теле. Как только он начал, боль ударила по нему так сильно, что буквально парализовало. Только через несколько секунд он осознал, что боль принадлежала Врегу.
Как только он ощутил её, она как будто стёрла всё остальное. Джон прижал запястье видящего к кровати и отталкивал его всякий раз, когда Врег пытался помочь ему. Его боль ухудшилась, когда Джон продолжил, и он ощущал свет видящего как вторжение, спешку, от которой перехватывало дух.
Когда Врег начал терять контроль, Джон почувствовал, как всё его тело отреагировало, и он вообще уже не мог думать. Видящий вскрикнул, стиснув его спину умоляя его и Джон вспомнил, как несколько раз делал это с видящим прошлой ночью, в том числе и на кухне вскоре после того, как они впервые поцеловались.
Вспомнив реакцию видящего в тот раз, он невольно хрипло вздохнул.
Ощутив, как ухудшилась его собственная боль, он использовал её, чтобы притянуть другого видящего, пытаясь копировать то, что делал с ним Врег, вкладывал больше себя в каждое прикосновение.
Ещё через несколько минут видящий гладил и стискивал его плечо, издавая низкие, полные боли стоны, держа Джона за волосы и слегка толкаясь ему в рот.
Бл*дь Джон
Он издал протяжный крик и достиг пика раньше, чем ожидал Джонпохоже, раньше, чем ожидал сам Врег. Джон оставался с ним, пока видящий не закончил, водил языком по жёсткому кончику его члена, и Врег издал ещё один низкий стон, когда его дыхание, наконец, начало замедляться.
Gaos он отрывисто рассмеялся, крепко стиснув его и почти обняв, когда оттащил нижнюю часть своего туловища от губ Джона. Чтоб меня он издал очередной полусмешок. Как ты научился делать это так хорошо в твоём возрасте? Я-то думал, что после прошлой ночи буду готов. Gaos
Он вновь застонал, и боль импульсами исходила от его кожи. Он обхватил рукой спину Джона, прижимая его к себе почти собственническим жестом.
Джон вытер рот и осознал, что его руки дрожат. Может, и не только руки. Заставив себя поднять взгляд, он усилием воли посмотрел Врегу в глаза и ответил: