В кабинет ворвались какие-то люди, меня толкнули, пихнули в бок. Стало шумно, суетно. Кто-то побежал за врачом, другой клерк открыл пузырек с нашатырем, но не удержал и уронил. Захлопали двери, разлетелись бумаги.
Господин Соммерсонши покинул этот мир, умерскорбно промолвил один из служащих. Заголосила худая девица-стенографистка.
Пойдемте, едва слышно сказал Мансфилд. Нам здесь больше нечего делать
* * *
На улице бледный, как полотно, Марк Аврелий спросил:
Что это было?
Ничего необычного. «Отсроченная смерть». Заклинание, которое срабатывает при невыполнении оговоренных условий. Часто используется, если надо обеспечить чье-либо молчание, граф решительным шагом направился вниз по улице.
Но это же убийство! не выдержала я, забыв, что меня только один человек может слышать.
Кстати, его применяют с обоюдного согласия. Соммерсонши знал, что умрет, если проговорится. Кэб! маг решительно вскинул руку, останавливая самоходную повозку.
В экипаже мы разместились все втроем. Мансфилд умудрился так расположиться, что Роббинсона-младшего усадил на одну сторону, а сам со мной занял соседнее сиденье.
Мы домой? юноша поерзал, устраиваясь поудобнее.
А теперь мы навестим некого господина Шепарда в отеле «Под зеленью дубрав», граф достал из-за пазухи то самое незаконченное письмо.
Ваше Сиятельство! Вам никто не говорил, что так поступать неприлично!
Говорили и говорят, усмехнулся он, глядя на меня. И мне так нравится это слышать!
* * *
Фешенебельный отель «Под зеленью дубрав» считался старейшим в городе. На его вывескевенке из позолоченных дубовых листьев гордо демонстрировалась дата с тремя цифрами.
В холе было прохладно, сумрачно и свежо. Владельцы заведения строго оберегали секрет, как сохранили в старом многовековом здании запах свежего дерева. Сквозь высокие витражные окна лился солнечный свет. Мебель из темного дерева смотрелась изысканно и благородно. А еще поговаривали, что в ресторации при отеле всегда были самые вкусные напитки и самые изысканные яства.
Проникнувшись необычно спокойной атмосферой, Марк Аврелий выдохнул:
Теперь понимаю, почему дядюшка любил сюда захаживать!
Доброго дня, господа! нас встретил управляющийвышколенный, подтянутый, высокий. Услужлив, но без подобострастия.
Доброго дня, сударь, кивком головы поприветствовал его граф. Господин Шепард у себя?
А кто его спрашивает?
Друзья.
У господина Шепарда нет друзей! в его голосе, похожем на журчание весеннего ручейка, проскользнула брезгливость. Особенно среди магов! Или людей!
Я тихо проскользнула мимо разговаривающих джентльменов и направилась к конторке. Там, рядом с медным колокольчиком, лежала увесистая книга с именами постояльцев и их номерами. И ключи на крючочках висели.
ПонимаетеэээДжонс, Мансфилд прочел фамилию на аккуратном бейджике. Сей господин указан в завещании одного многоуважаемого джентльмена. И мне поручено
Я до книги не дошла. Успела привыкнуть за неполный час времени, что для всех словно и не существую. С двух сторон от моей головы просвистели ветер, в стену воткнулись два кинжала с дрожащими витыми рукоятками. Звякнули ключи. У мага в руках возникли сразу несколько огненных шаров.
Отзови своего невидимку, колдун, процедил управляющий самым респектабельным местом нашего города, вновь благообразно сложив руки пред собой. Таким как ты здесь не рады! Я не буду более так любезен! И более не промахнусь, он проследил своими водянистыми голубыми глазами, как я спряталась за графскую спину, удовлетворенно кивнул. Так-то лучше!
Нам нужно всего лишь поговорить!
Джонс отрицательно помотал головой.
Да хотя бы выяснить, кто он такой! не выдержал Роббинсон-младший.
Кому надо, знают, кто он такой! Мне показалось, наверное, но улыбка у этого мужчины была слишком клыкастой.
Звякнул дверной колокольчик. На пороге отеля появился тот джентльмен, которого мы видели при оглашении завещания. Тогда в суматохе никто на него внимания не обратил.
И вот он тут. Вы верите в совпадения?
Высокий, красивый, надменный. Без возраста и пороков. На его лице не было ни одной мимической морщинки, а такого в принципе быть не может! Идеальная прическа, идеальная одежда. Безупречно спокойный взгляд вечно зеленых глаз.
Мы все равно с ним поговорим! в запале выкрикнул Марк Аврелий, круто повернувшись на пятках. Он-то намеревался выйти прочь, но выглядело так, словно беседовать собрались именно с незнакомцем.
Спесь и надменность слетели с управляющего подобно листве под порывами осеннего ветра:
Я им ничего не сказал, мой лорд!
Его сбило с ног, протащило по полу и припечатало к стенке. А вошедший едва руки вскинул, как вокруг него начал закручиваться бело-голубой вихрь чистой энергии. Марк Аврелий тоже не устоял, воздушной волной его забросило за диванчик. Джеремайя может и выдержал бы атаку, но слишком поздно выставил щит, прикрывая и меня заодно.
Поэтому в стену с красивыми шелковыми обоями мы врезались в обнимку. От переливчатого щита остались только искринки, опадающие на ковер.
Цела? коротко спросил он, когда мы оказались на уже на полу. К сожалению, смягчать падение пришлось моей многострадальной тушке. И не дождавшись моего кивка, граф поднял нас в воздух (от кратковременного ощущения полета перехватило дух), спрятал меня за спину и бросил в нападающего гость ало-золотых пчел.
Тот отмахнулся от них, как от докучливых, но не опасных мушек, разметал на все стороны.
Да, «Под зеленью дубрав» был когда-то самым респектабельным местом в городе. Огненные шары подпалили портеры, стены и потолок. В ответ враждебный маг выбил все чудесные витражные окна, прицельно снес искрящимся арканом хрустальную люстру, разломал удобные диванчики. Следующий пас Джеремайи вздыбил паркет, словно из-под него рвалась на волю стая бешенных кротов. В ответ пострадала лестницаее в буквальном смысле разломали на две половинки.
Они что: соревнуются, кто больше разрушений за минимальное время сможет учинить?
Вокруг то взрывалось, то тихо хлопало, то сверкало, то шло разноцветными пятнами. Калейдоскоп какой-то!
И прекратилось все также быстро и внезапно.
Шепард крутанулся вокруг своей оси, очередным легким жестом вынес дверь и вылетел на улицу. И я опять же использую слова в их прямом значении.
Стой! Мне надо поговорить! Мансфильд выскочил следом.
Я за ними! Почему мне кажется, что рядом с Джеремайей все-таки немного безопаснее?
* * *
Джеремайя Мансфильд, растрепанный и местами подпаленный, растерянно озирался посреди абсолютно пустой тихой улицы. От злости он готов был ругаться и крушить кулаками стенки. Чисто и благопристойно! Следов нет. Абсолютно! Магический фон спокоен, ткань пространства не нарушена. А ведь тут недавно все искрило и светилось от выброса магической энергии.
Вот вам и тихий городок, где ничего никогда не происходит! Десятой бы дорогой такие места обходить!
И куда он делся? Изабелла наконец-то стала вести себя как образцовая светская дамазадавать глупые вопросы.
Не знаю, леди, русоволосый маг быстро восстанавливал потраченные силы. А после провел руками по одежде, приводя ее в приличный вид.
Да вам и слуги не нужны! поразилась девушка результатам его манипуляций. Сюртук очистился от грязи и копоти, сами собой затянулись прорехи на жилете, пропали пятна на брюках.
Это простейшая иллюзия. Просто в теперешнем виде к матери-настоятельнице нас никто не пустит.
Обидно, что Шепард исчез, телепортировался, провалился сквозь землю, улетел на метлеили как еще можно объяснить его пропажу среди бела дня. Но с визитом в монастырь тянуть не стоило.
Когда Марк Аврелий выбрался из разгромленного холла некогда шикарного и изысканного места, мага и его невидимку тоже нельзя было найти.
* * *
Среди зеленых холмов недалеко от города в свете солнца золотились купола монастыря святой Елены. Места здесь были удивительно красивые, полные жизни.
Здесь хорошая энергетика, граф вдохнул полной грудью и рефлекторно помог мне выйти из самохода. Возница, правда, странно на него посмотрел, но за такие деньги он мог и не обращать внимания на некоторые странности. Я же все еще была невидимой.
Небольшой монастырский комплекс считался не очень старым, ему и трех сотен лет не было. Толстые стены из белого камня не знали войн, но надежно охраняли от мирской суеты. Привратница в темном клобуке скривилась в брезгливой гримасе, но согласилась доложить о визитере настоятельнице. А пока подождите-ка вот тут, у ворот. Мужчин здесь не жаловали.
Мы и ждали.
Долго.
А ведь скоро вечерняя служба. Какие-то леди под вуалями и кружевными парасольками зашли внутрь. Вдова в лиловом наряде. Кажется, я ее знаю. Группка девочек в одинаковых серых платьицах и белых передничках под присмотром монахини с суровым взглядом чинно проследовала мимо нас.
Сиротки. Девочки, которых никто не защищает. Каждый год несколько девушек покидает приют этих стен и отправляются «по распределению». Чаще всего в большие города. Подкинем Его Сиятельству пищу для размышлений
Лорд Мансфилд, а ведь про судьбу девушек, воспитывающихся в монастыре, практически ничего не известно.
Леди, не делайте вид, будто вы интересовались такими вещами! маг проводил взглядом еще одну монахиню. Женщина проплыла мимо так и не поднимая лица от земли.
Просто странно, никто из них не остался в Сент-Айвс. Им обычно предлагали работу в ЭйданБурге, Глазгоу или в столице! И лишь иногда что-то становится известно. Мол, Джуди Дик вышла замуж, а Мери Эванс открыла свою лавку. Это всегда так бурно обсуждали на собраниях благотворительного фонда. Мол, не зря школа шитья финансируется.
И вы думаете, что не у всех жизнь радужная? Я вам и так скажу!
А вам не кажется подозрительным, что их отправляют подальше от нашего города?
Не логично, согласен. Но, может, здесь мест рабочих нет?
А фермы? А наша маленькая мануфактура? А школа? Я не помню, чтобы хоть кто-то был отправлен туда!
Русоволосый мужчина тяжело вздохнул.
Хорошо, леди. Только ради вашего любопытства. Заедем на телеграф на обратном пути.
Он опять начал рассматривать темную фигуру очередной монахини. Да чем они его так заинтересовали?
Хорошая привычка думать вслух, усмехнулся граф. Позволю себе ответить. По определенной причине, маги очень легко могут потерять свою силу. Мы называем это «выгоранием». Чем сильнее дар, тем катастрофичнее потеря способности колдовать. Чтобы такого не допустить или же не сойти с ума после выгорания, многие идут в служение церкви. Становятся священниками или монахами. Практически каждый пятый, а то и третийиз магов. Кстати, одна из причин довольно напряженных отношений между Церковью и Советом. Но сейчас я никого из своих коллег по цеху не увидел.
Может, в монастыре святой Елены нет таких?
Да быть такого не может!
Не сойти с ума? я зацепилась за его оговорку.
Некоторые и умирают, пожал плечами Джеремайя. Глаза стали грустными.
И нет никаких исключений? Должно же ведь быть какое-нибудь решение этой проблемы!
Решение есть. Но оно лежит уже в области Черной магии.
А вы? Чем вам грозит выгорание?
На меня посмотрели тяжелым взглядом, но ответили:
Мне? Сумасшествием или смертью. И я не намерен обсуждать данную тему!
Более мы не разговаривали. До возвращения в город: настоятельница монастыря отказала нам в аудиенции. В голосе привратницы, принесшей такую весть, злорадство даже не скрывалось.
Глава 10
Лаура была разочарована.
Она думала, расследованияэто интересно. Захватывающе. Интригующе. Надеялась, приключения не заставят себя ждать. И обязательно будет любовная история. Как в романах ее любимой писательницы Элли Эванс.
Но ей вдвойне не повезло. Во-первых, графее главная мечта и предмет девичьих грезрешил навестить мегеру мать Агату. А с суровой и набожной монахиней легкомысленной голубоглазой красавице встречаться лишний раз ну совсем не с руки.
А во-вторых, барон оказался жутко скучным и занудливым типом. Он скрупулёзно листал журналы, искал упоминания о каких-то подозрительных личностях в книгах регистраций, переписях и прочих пыльных и непонятных книжищах. Не обратил внимания, что она устала, что от дурацкой пыли уже слезятся глаза, что тут ужасно скучно, в конце концов! Он заставил ее перечитать кучу газетных подшивок в поисках всех странных магических событий последних столетий! Он ей даже кофе не предложил! А она старалась! Очень
И как она, глупая, могла считать когда-то его образцом джентльмена. Черствый сухарь! Другое делогалантный маг! Уж Джеремайя Мансфилд не стал бы так издеваться над леди. Если бы не перспектива беседовать со строгой и бескомпромиссной настоятельницей, тоМожет, стоит устроить классическую сцену ревности? А не рано ли? Все-таки никаких действий, подтверждающих серьезность намерений, граф не предпринимал. А что сейчас с Беллой где-то бродит, так это же Белла! Вечный синий чулок.
Надо будет обязательно завтра надеть то новое сиреневое платье.
Мысли о прекрасном графе немного скрасили ее тоскливое времяпрепровождение. Лаура вздохнула, покосилась на огромные напольные часы и перевернула очередной лист пожелтевшей газеты полувековой давности.
«Господин Шепард основывает больницу» гласил заголовок на главной странице. Без фотографии, просто карандашный рисунок мужчины средних лет с точеными совершенно красивыми чертами лица. А рядом старик Ларкинс и какие-то неизвестные.
Интересно, Стелла даст ей на денек кулон с аквамарином? И колечко.
* * *
Барон Оскар Эрттон не был любителем искать информацию в библиотеках. Умел, но не любил. Однако из-за недавней раны на более активные действия он временно не способен. Джери уверял, что все проходит, восстановление идет довольно быстро. Все-таки Эрттон считался относительно слабым магом и выгорание оказалось не таким катастрофичным, как для некоторых его сослуживцев.
Где же ты, Амели?
Сейчас Оскар не мог даже себя подлечить, не то чтобы вступать в какие-то поединки! Вот и пришлось не бегать по городу, оправдывая кличку «легавые псы Ее Величества», а сидеть, скрупулёзно собирать крохи информации. Которой было неприлично мало. И быть нянькой при избалованном ребенке.
Осколки магического дара позволяли чуять, где можно найти что-то нужное для расследования. Но стрельба глазками милой юной особы конкретно отвлекала! Барон был искушен в общении с прекрасным полом, но леди Лаура по назойливости и прилипчивости давала фору всем его знакомым дамам. И ведь не дура же, начитанная, смекалистая, умная. Намного умнее своей сестры.
А граф будет сущим идиотом, если попадет под чары голубых глаз младшей леди Уильярд.
* * *
Граф Мансфилд идиотом не был.
Самоход равномерно покачиваясь ехал обратно в город, оставляя негостеприимный монастырь далеко позади. Возница крутил руль, дергал рычаги и тихонько вспоминал разряжающиеся кристаллы и чью-то достопочтенную матушку. А уставшая девушка дремала на плече своего спутника, забыв о приличиях.
Он бы отправился сразу в ЛилиХолл, но надо заехать на телеграф и забрать у ратуши леди Лауру и Оскара. С ним обязательно стоит поговорить, но не при сестрах. Одну не хочется волновать лишний раз, а вторая разболтает все от чистоты души.
* * *
В ЛилиХолл мы вернулись уже к вечеру. Но слухи о нашем походе по модным салонам появились там намного раньше. До ужина нам с Лаурой пришлось выслушать нотации Стеллы о добродетелях юной леди, как то: скромность, целомудрие, сдержанность. Настоящая леди никогда не позволит, чтобы ей малознакомые джентльмены делали дорогие подарки в элитных магазинах. Не будет распивать с ними кофе на виду у половины города. Не станет прогуливаться по центральной площади со счастливой улыбкой на лице. Не будет долго мучить сестру и покажет, наконец, что купила!
Граф оказался прав, после маленького, но фееричного выхода в люди, сплетни будут лишь о цвете лент на шляпках, а не о том, где мы ходили остальную половину дня.
Сославшись на головную боль, я отказалась от ужина и поднялась к себе. Ничего кроме хорошего ночного отдыха не хотелось. Все-таки день был насыщенным и напряженным. Я закрывала глаза и видела то полные страха глаза Сомерсонши, то как легко обугливались стены от огненных шаров или разрывались, как бумага, толстые дубовые доски. При воспоминании о безжизненно идеальном взгляде Шепарда кровь леденела и застывала в жилах.