С трудом Нанэ разобрала обрывки фраз.
Ты отослать ее от себя сипел дедушка Хор.
Я не могу оторвать ее от сердца, со вздохом отвечал Оронт. Разобрать его слова оказалось гораздо проще. Может, беда пройдет стороной?
Косматая фигура ведуна качнулась из стороны в сторону. Нанэ окаменела. Каждое слово разлеталось в голове раскатом грома.
Нет, у нее душа и идут за ней по пятам.
Твои слова не вмещаются в меня, господин обхватил голову руками.
Ахуры тебя, но многие из тех погибнут
Между собеседниками повисла тягостная тишина. Наконец, Оронт разорвал ее, роняя холодные слова:
Иди, я услышал тебя.
Он отвернулся от Хортомонула и направился в сторону Нанэ.
Я сказал послышалось вдогонку. Фигура вещего старика растворилась в плавящемся воздухе.
Нанэ сама не помнила, как оказалась в садовом домике. Ледяными пальцами она впивалась в расшитую шелком и золотом подушку. Что же господин? Послушает ведуна или оставит ее рядом с собой? Как тяжело было признать его власть над собой, назвать этим некогда страшным словомгосподин. Что же теперь? Мысли путались, в сердце клокотала досада. Надо бежать к Оронту, броситься ему в ногиможет это смягчит его душу?
Нанэ вскочила и одним прыжком оказалась у двери, чуть не сбив с ног Рузафа. Ей показалось, что на лице невольника отразился испуг. Видимо, подобной прыти от юной наложницы он никак не ожидал.
Господин ждет тебя в саду. Советую подобающе одеться, вскользь добавил он, окинув оценивающим взглядом ее простую холщовую рубашку до пят.
Рузаф вышел, оставив Нанэ в одиночестве. Время для нее застыло. Тысячи мыслей проносились в голове, но ни одну из них она не могла поймать за хвост. Ноги перестали слушаться, внутри похолодело. Не глядя, Нанэ достала из резного сундука первую попавшуюся шелковую рубашку и сменила наряд. Кровь отхлынула от лица, сердце потерялось в груди. Она, как теленок на веревочке, поплелась в сад.
Оронт расположился на махровом ковре, украшенном маленькими подушками. Расторопные рабы принесли блюдо с персиками, виноградом и инжиром и кувшин с молодым вином. Один из нихкостлявый длинноволосый мальчикостался разгонять полуденную духоту опахалом.
Господин был задумчив, даже печален. Нанэ знала причину и не решалась подойти. Так и застыла поодаль. Наконец, Оронт заметил ее и пригласил разделить с ним пищу.
Что-то случилось? вероятно, вид Нанэ обеспокоил его.
Со мной все хорошо, если господин в добром здравии, она присела рядом с Оронтом.
Он улыбнулся. Видимо, ее слова пришлись ему по душе.
Я очень устал, признался Оронт. И сейчас я бы хотел просто побыть с тобой.
Солнце склонилось к закату, когда Рузаф прервал блаженную дрему господина на коленях Нанэ. Она напевала колыбельную на языке своего народа и запускала пальцы в седые волосы хозяина.
Господин, к вам посетитель, встревожено сообщил слуга.
Кого там принес Ахриман? Я не намерен сегодня никого принимать, недовольно проворчал Оронт.
Я бы рад отправить непрошенного гостя восвояси, но к вам пожаловал сам Царь Царей, с поклоном ответил невольник.
Дарий? удивился хозяин поместья. Смутная, едва уловимая тревога мелькнула в его глазах. Отчего вдруг такая честь и внезапность?.. вслух размышлял он. Однако, не стоит держать его у дверей, вели пригласить гостя в зал, пусть принесут лучшее угощение и вино, заколите ягненка.
Оронт наспех отдал приказание и сам удалился из сада, оставив Нанэ одну. Рузаф ушел вслед за хозяиномзвать гостя в дом и отдавать распоряжения прислуге. Через несколько минут встревоженный Оронт поместья в парадных одеждах вернулся в сад.
Отрада моя, пока я не ведаю причины, приведшей правителя в мой дом. Но будет лучше, если ты до времени притаишься здесь.
Слушаюсь, господин, его тревога передались Нанэ.
Ее сердце заколотилось, словно ему не хватало места в груди. В животе разлился неприятный холод. Она чувствовала, что сейчас Хозяйка судеб покачнула весы, решая долю Оронта. За всё то время, что Нанэ жила здесь, она прикипела к нему сердцем и полюбила его. Это была не страстная любовь женщины к мужчине, а скорее теплая нежность к благодетелю.
Пока Оронт принимал высочайшего гостя, Рузаф, по повелению господина, отправил к Нанэ Факимаразвлечь беседой и танцами. И теперь евнух сидел на кровати Нанэ и перебирал в руках жемчужные бусы. Вчера Оронт подарил их ей. Каждая горошинасловно блестящая молочная слезинка.
Отчего же ты снова грустишь, Нанэ? Факим искренне недоумевал. Хозяин холил и лелеял ее, а она прятала глаза, из которых вот-вот польются слезы.
Мое сердце не находит покоя
Нанэ забралась на кровать рядом с евнухом и прижала колени к груди. В руках она держала персик, взятый с блюда в саду.
Станцуй для меня, вымученная улыбка разгладила морщинки.
Факим взял фрукт из ее рук, снял со стены кинжал, с локоть длиной и закружился в вихре танца. Нанэ с замиранием сердца следила, как невольник змеей приникал к земле и подпрыгивал в воздух, подкидывая фрукт и жонглируя опасным оружием. Словно и не кинжал это, а обычная палка. Тревога и грусть растворились. Для Нанэ время остановилось, застывая на полуобнаженном теле танцора каплями пота.
Она не сразу заметила, что в сад неспешно вошел Оронт, в сопровождении мужчины ростом чуть ниже себя. Кудрявая борода с проседью и морщины выдавали преклонные годы. Складки пурпурной тоги с золотой вышивкой скрывали обвисший живот. На головетюрбан в тон одежд. Незнакомец целенаправленно обшаривал сад цепким взглядом, пока хозяин рассказывал ему о торговых делах. Хотя Оронт давно не ходил в мореего заменили на этом поприще шесть сыновей от двух жен. Обе женщины умерли в один год от египетской лихорадки. Жрецы Ахурамазды узрели в этом дурной знак немилости божества и посоветовали господину принести в жертву быка и дать обет десятилетнего вдовства.
На мгновение взгляд гостя задержался на садовом доме. Скользнул по широкому проему окна, в котором виднелось лицо Нанэ. Вот когда она заметила его. А незнакомец тем временем довольно огладил кудрявую бороду. Нанэ поскорее отвернулась и снова стала смотреть на Факима, хлопая в ладоши. Словно под ритм ее хлопков, танец ускорялся. Миг, другойи евнух приник к каменному полу, внося последний штрих. В правой руке он держал разрезанный в воздухе ловким броском кинжала персик.
Сердце Нанэ забилось быстрее, она задышала чаще и глубже, словно вокруг не хватало воздуха. Обернулась и столкнулась взглядом с бородатым незнакомцем, смотревшим на нее с широкой хитрой улыбкой. Душа Нанэ вспугнутой пичугой рванулась ввысь, унося на крыльях ее сознание. Она упала без чувств на руки успевшего подхватить ее Факима.
Когда она пришла в себя, гость уже не было. Нанэ отпустила евнуха, прикладывавшего к ее лбу мокрую холодную тряпку. Она отправилась к пиршественному залу, стараясь ступать как можно тише. Там сидел ее господин, задумчивый и грустный. Он спрашивал что-то у стоявшего рядом Рузафа. Нанэ прислушалась, она была уверена, что разговор идет о ней.
Значит, слуга печально проговорил Оронт.
Да, господин. Рамаури отстал от Правителя и шепнул мне, что его господин будет рад, если вы подарите ему новую наложницу.
Как больно слышать это сейчас, когда я прикипел к ней сердцем, хозяин по привычке размышлял вслух, сжав кулаки и нахмурив брови. Сможем ли мы спрятать ее? снова обратился он к Рузафу.
Не думаю, господин. Дарий Великий забрал с собой только часть стражи. Остальные разместились во дворе у Потриния-торговца. И я не удивлюсь, если им отдан приказ выкрасть Нанэ, если вы откажетесь отдать ее добром. Мы можем попробовать оборониться
Но Дарий мне этого не простит, оборвал его Оронт. Кто знает, чем кончится ночная осада и что будет с моими детьми на другой день? И потом, я отвечаю еще и за вас Он обратил лицо к невольнику, если он не пожалеет свободных, то что станет с рабами?
Рузаф пожал плечами:
Только боги могут знать это. Но если понадобится, я отдам все ради вас, господин.
Именно поэтому я ничего не попрошу. Похоже, для себя Оронт уже всё решил. И теперь искал силы, чтобы выполнить задуманное. Сходи к слугам Дария и передай им, что когда первая звезда украсит небо, я передам им дар для Правителя.
Каждое услышанное слово острыми кинжалами врезалось в сердце Нанэ. Слезы стекали по щекам, темными пятнами расплываясь на воздушной ткани рубашки. Она сделала несколько шагов к фонтану, а потом упала на разноцветную мозаику, рыча и колотя по ней ладонями. Что ей за дело до чужих детей и слуг? Нанэ оплакивала собственную судьбу.
Обещанный брак манил ее, суля окончание бед и скитаний. Во дворце же ждало только бесчестье. Ненавистное, невыносимое, рвущее душу на части от одной только мысли о нем. И тем больней и мучительней показалось предательство хозяинаединственного из чужинцев, кому она решилась довериться. Нанэ кусала губы до крови, пытаясь заглушить хлынувшее в душу негодование. Словно в бреду она повторяла слова проклятья, призывая чуму и мор на Оронта, Рузафа, Дария и всех чужинцев вместе взятых.
В таком состоянии ее и нашел хозяин. Понадобилось несколько часов, чтобы привести Нанэ в чувство. Опомнившись, она затихла и успокоилась. Только внутри продолжала плескаться ненависть. Нанэ безропотно позволила себя одеть, умыть и укрыть покрывалом. Оронт больше не посмел приблизиться к ней. Он предпочел скрыться в самом дальнем закоулке поместья.
Рузаф и несколько воинов из охраны Оронта проводили Нанэ до ворот Потриния-торговца. Оттуда ее повели уже чужие слуги и стража. Она не проронила ни звука. Нанэ даже дышать старалась реже. Сердце окаменело, вытесняя проросшую в нем доверчивость. На этот раз она сама решит свою судьбу: если позора не удастся избежать, то она хотя бы сможет умереть от голода и горя.
Глава 18
Глава 18
Около уха противно запищал будильник. Я открыла глаза, соображая, где же все-таки сейчас нахожусь: в московской квартире или уже в гареме Дария? Отражение моего заспанного лица с красными припухшими глазами и искусанными губами в подсказало, что в первом. Кеши рядом уже не было, зато из ванной доносились фырканье и звуки льющейся воды.
Пару раз зевнув, я сползла с кровати и тоже отправилась умываться. Оказалось, что Аркаша озаботился насчет завтрака. На кухне меня уже ждали бутерброды с сыром и овсянка, залитая кипятком.
Кешуня, ты там еще долго? сказала я, заглядывая в ванную комнату.
Уже выхожу, с полным зубной пасты ртом ответил он.
Дабы не тратить время зря, я вернулась в комнату и принялась наглаживать купленное вчера платье. Заодно зацепила Кешины мятые брюки, оставленные на спинке стула. Водя испускающим пар утюгом по ткани, задумалась о том, что скоро это станет постоянной обязанностью. Да и бутерброды вряд ли продержатся дольше медового месяца. А уж когда ребенок появитсявообще караул! Странно, раньше я страдала от одиночества и мечтала выйти замуж. Когда же на горизонте замаячил ЗАГС, стало страшно. Ведь после штампа в паспорте я стану зависеть от другого человека, от его мнений, желаний, возможностей. То, что я этого человека люблю, мне в голову не пришло. Также как и то, что до внезапного похудения подобных рассуждений и страхов не было и в помине.
Волнующий поцелуй в шею вытащил меня из мрачных раздумий.
Иди уже, Кеша отнял у меня утюг и сам принялся гладить, мурлыкая себе под нос.
Теплая вода взбодрила и подняла настроение, унеся в сточную трубу неприятные мысли. Уже через несколько минут мы с любимым сосредоточенно жевали бутерброды, запивая их кофе. С завтраком покончили синхронно и разбежались по разным углам квартирысобираться на работу. Столкнулись в прихожей.
Держи, сказал Кеша, протягивая тонкую пачку сложенных пополам тысячных купюр. После работы прикупишь себе чего-нибудь. Ты же теперь главбух у меня, а из одежкиодно платье.
Неудобно как-то, я взяла протянутые деньги и убрала в сумочку.
Чего неудобного-то? Привыкай, скоро всю зарплату буду тебе отдавать, Кеша прижал меня к груди и поцеловал в макушку. Сегодня ночую у мамывечером идем с ней в клинику. А завтрас тобой, не забудь.
Да помню, я освободилась из его объятий и принялась натягивать сапоги. Карту медицинскую брать?
А она у тебя дома?
Нет, в поликлинику надо идтизабирать.
Аркаша ненадолго задумался:
Если время будетзабери. А если не получится, то и Бог с ней. Вениамин Семеновичпрофессионал, и без чужих каракуль разберется.
Как скажешь! Я улыбнулась, хотя на душе от напоминания про больницу заскребли кошки. Может, и не ходить никуда? Ведь пока не знаешь о болячках, живется спокойнее. Это потом начинается бесконечная беготня по докторам и аптекам, режим дня и приема лекарств. Меня же сейчас ничего не беспокоилостоило ли суетиться? Меньше знаешькрепче спишь. Хотя нет, со снами-то как раз и проблемы. Сегодня точно никого слушать не станунапьюсь снотворного и прощай, Нанэ!
Больше книг на сайтеwww.litlib.net
С этими мыслями я в сопровождении Кеши вышла из подъезда. Мы попрощались и разошлись по работам.
Какие бы страхи насчет свадьбы меня не одолевали, расставание с Аркашей заставляло сердце тревожно ныть. А если учесть, что до завтра я его уже не увижу, и ночевать придется в одиночестве Как же всё-таки быстро привыкаешь к хорошему!
Хромой улиткой я доползла до остановки, скользя взглядом по прихваченным первым морозом лужам и комкам грязи. Толкотня в общественном транспорте и ноги, отдавленные чьей-то клюкой, еще больше испортили настроение. Какое уж там работать! Отпусти меня сейчас шеф по магазинами то бы не пошла.
Погрузившись в привычное саможаление, я не сразу обратила внимание на то, что все встречавшиеся мне на пути коллеги приветливо улыбались и здоровались чуть ли не за километр.
Здорово, начальник! Соня как всегда излучала жизнерадостность. Чего кислая такая?
Настроения нет, ответила я, снимая пальто.
Ничего себе! Ее вчера повысили, кучу лишнего сала сбросила, помолоделаи еще недовольна! воскликнула коллега, совершенствуя ногти пилочкой.
Кеша сегодня не приедет, сказала я и только потом сообразила, что Соне его имя ни о чем не скажет.
Это твой что ли? ее глаза сверкнули сорочьим азартом.
Ага я переобулась и плюхнулась на рабочее место.
Все-таки хорошо, когда много работы. На грусть не остается времени и день кончается быстрее. Новая должность заставила побегать. С одной стороныотчеты и прогнозы, с другойгрядущая зарплата. Да еще и начальник по пустякам дергал через каждые полчаса. То чаем поил, то интересовался, справляюсь я или нет, то помощь предлагал, если что. Послать шефа было неудобно, все-таки если бы не он, я бы уже искала новую работу. Всякий раз, когда он приглашал меня в кабинет, я садилась поближе к двери, мило улыбалась и кивала, мельком поглядывая на часы. Отмеривала на аудиенцию десять минут, а потом вежливо откланивалась и мчалась собирать табели.
Лера все еще сидела на больничном. Соня особым трудолюбием не отличалась, поэтому весь груз упал на меня. Вот когда я осознала, какую всё-таки прорву работы выполняла Ирина Александровна. Когда только успевала? И трудилась, и воровала, и за собой смотрела, и начальника обхаживалавпору позавидовать. Энергии, конечно.
На обед я не пошлаосталась на рабочем месте, погрузившись в кипу бумаг и провожая тоскливым взглядом Сонину спину. Только через полчаса позволила себе спуститься в кафе. Проходя мимо курилки, услышала знакомый голос, трепавший мое имя, и немного притормозила.
Видала, как она теперь нос задирает? хозяйку этого голоса я не узнала, видимо, редко общались.
А-то! Не пойму только, что шеф в ней нашел? отвечала вторая собеседница Сониным игривым голосом. Былакорова коровой. Зато теперь, прям принцесса, только короны не хватает! Что только с людьми пластика не делает.
Думаешь, это он ей липосакцию и подтяжку физии оплатил? удивился первый голос.
А как же иначе? И сиськи ей насиликонил! Своих-то у нее не было, даром, что толстуха!
Так они что, давно уже трахаются, что ли? видимо, до Сониной собеседницы только сейчас дошло то, что я поняла минуту назад.
От услышанного стало противно, словно на голову вылили ведро с дерьмом. Хотелось помыться, а еще лучше войти и надавать сплетницам по щекам. Наверняка, вторая болтушка тоже нафуфыренная завистливая дрянь. Всё внутри кипело, в груди лесным пожаром непобедимым и безжалостным разгоралась ненависть. Ну, я вам устрою, кумушки! Жажда мести занозой вонзилась в сердце, пробуждая дремавшую на его дне чужую силу.