Анна БогарнеНаследство Катарины. Книга 4Крылатый демон. Часть 1
Пролог
Катарина Мансдантер прошла длинный путь от закомплексованной девушки с социофобией до колдуньи повелевающей двумя мощными энергиями. Одназолотая, связывала её с домом и «параллельной», наделяя особыми способностями, но и переполняя время от времени. Связь с домом также была не проста и чуть не убила однажды, потому как, лишившись волшебного дома, умирает и страж перехода в другой мир. Это было сродни проклятия и не зависело от истинных сил носителя. Николас не так давно этим воспользовался, желая сокрушить и завладеть домом. Катарине пришлось стереть ему память. Другая нитьбелоснежная. Она приобрела её, когда песнь волка связала их воедино. На планете Канумродная земля Бинара, связь была схожа со свадьбой, только заканчивалась смертью одного из участников. У волков принято иметь одного партнера и навсегда. Она соединяла их белоснежной нитью и давала возможность пользоваться силами волка, а ему её золотой энергией. Мартин покинул Катарину в свете последних событий. Оно и понятно, кот безутешно горевал. А Стив держал за это обиду, не желая принимать её выбор. Последний их разговор, скажем так, не очень удался. Ну, а Бинар отправился завоёвывать Канум и возвращать власть правителя. Катарина обещала его дождаться. Волчья связь усиливала взаимное притяжение.
Глава 1Алый свет
Она сидела на крыльце, поглаживая Гранда по массивной морде, стрелки часов преодолели полночь. Ночной сентябрьский воздух был ещё тёплым, но вскоре сменится прохладой. Наступил день, от которого невозможно избавиться, но и радости никогда не приносил. В сознании пестрели детские воспоминания, Катарина смотрела в одну точку. Маленькая девочка, ожидавшая отца к празднику. Каждый раз мать отмахивалась, что он не приедет, но она с трепетом ждала, подготавливая новое стихотворение. Горечь разочарования постигала дитя уже к вечеру. С тех пор праздник стал ненавистным. И когда ей исполнилось восемнадцать, перестала отмечать окончательно. «Двадцать восемь. Ещё вся жизнь впереди. Одинокая и убогая жизнь», пессимистично рассуждала она. Всего за год с ней произошло столько невероятного и непередаваемого, что трудно было в это поверить. Катарина изменилась основательно. И дело было не в том, что созрела, набралась мудрости, а в приобретении дома, энергии «параллельной» и сил, которыми владеет. Обрела и потеряла троих мужчин, двоих из них навсегда, потому что не смогла уберечь. Роман защищал от колдуна и погиб. Габриэль пожертвовал собой в схватке с лордом Заманом. А Мартин ушёл сам, ведь не смог справиться с предательством. Она всё ещё любила его, вспоминая рыжие, ласковые глаза с придыханием. Конечно, был ещё и Бинар. По нему она скучала особенно сильно. А отсутствие вестей ложилось тяжким грузом на плечи. Он улетел на свою планетуКанум месяц назад в попытке отвоевать законное место правителя. Гадала: «Что с ним? Как он? Жив ли? Смог победить? Почему не возвращается?». Закрыла глаза и перед внутренним взором появилась золотая нить связи, вокруг которой вплелась белоснежная и искрящаяся. Это и был ответ на волновавшие вопросы. Если бы волк погиб, белоснежная нить исчезла. Обнадёжила себя, запахивая халат плотнее. Терпение было не безграничным, но держалась изо всех сил, чтобы не начать копать о его планете. Неоднократно мысль закрадывалась в голову, и она собиралась узнать больше, подготовиться к крайним мерам. Но в итоге решила отложить это и дать ему время разобраться самому. И оно истекало. Душевные страдания и грусть передавались дому, и он подвывал заунывно, поскрипывая перилами. Спокойная обстановка раздражала.
Ленц пропадал у матери, съехавшей из пентхауса на старую квартирку. Она была меньше и неуютнее, на что он всё время жаловался по телефону. Порывался приехать, но не хотел оставлять мать одну. Парнишка сам себе выдумал чувство вины и терзался. Катарина качала головой. «Думаю, степень родства штука преувеличенная, потому как он очень похож на меня. Или это бич всех волшебников», усмехалась она. Регина присылала сотни крыс в неделю, зазывая в гости. Малыш Ромео уверенно сидел и кушал обычную пищу, но и энергией подпитываться не гнушался. Этот парень настораживал даже родителей. Подруга скучала, и она тоже. Но конфликт со Стивом отбивал всякое желание к посещению некогда любимого из мест. Тот всё ещё злился и не собирался извиняться, как он выражался за правду. Приходили весточки и от Карен. Она тоже очень переживала за Бинара, и это обстоятельство связывало их сильнее. Ангус был занят открытием магазинчика с травами. Война прошла, и жизнь в Арухе била ключом. Ну, а Диана с Грегом утопали в любви в диких землях, которые судя по слухам, не были такими жуткими, как раньше. Люди становились добрее, принимали правительство и помощь. Город-привратникДорба, где когда-то с опаской останавливались на ночлег, расцвёл и разрастался.
Гранд фырчал тёплым дыханием, выпрашивая вкусняшку, и она не стала томить любимца ожиданием. Конь насторожил ушки, а колдунья ощутила в долине присутствие гостей. Дом возбужденно затряс стёклами. Кто-то приближался. Величественно встала, расправляя плечи. «Кого принесло в такой час?». Заинтригованная, она отправилась к порогу, зажгла лампу, осветившую ступени, и принялась ждать. Вскоре энергетика усилилась, и из темноты ночи вышли люди. Сощурилась, силясь рассмотреть. А когда смогла, очень обрадовалась. Это был Ленц. Он вбежал по ступеням и крепко обнял, утыкаясь длинным носом в плечо. Катарине хотелось запищать от счастья, но она подавила сумасбродное желание. А потом посмотрела на второго гостя. Вета смущенно стояла возле ступеней, опуская глаза. Колдунья обеспокоено взглянула названому брату в лицо и увидела мольбу в глазах. Она не стала устраивать сцену, подошла к Вете и протянула руку.
Добро пожаловать, пухлые щёки гостьи зарделись румянцем.
Извини. Я не хотела приезжать, но сын настоял. У меня не было выбора, лепетала она.
Ничего. Я не против. Но сначала ты должна дать клятву, Вета вздрогнула. Не бойся. Поверь мне, это того стоит, улыбнулась Катарина.
Она взяла её за руку и серьёзно произнесла заклинание, связывающее обетом молчания. Дом крайне важен и должен оставаться в тайне. Руку зажгло, Вета вскрикнула, а на ребре ладони появился чёрный знак бесконечности. Метка не позволит болтать, носитель может испытать неимоверную боль, и даже умереть, если нарушит клятву. Закончив с этим, они отправились в дом. Обеденный зал подготовил застолье, которое пожелала хозяйка. Радостно подпрыгивая на ходу, Катарина усаживала гостей. Одиночество убежало в свою конуру и теперь не высунет носа. Ленц болтал, рассказывая о жизни в Цюрихе, и учёбе, которую ненавидел. Вета тактично молчала, медленно пережевывая еду. Катарина слушала брата в пол уха, его мать притягивала внимание. Печаль, сквозившая от женщины, не укрылась от пытливой особы. Оно и понятно, ведь она потеряла супруга. Катарина видела в ней себя, понимала боль. Как ни странно больше не хотелось, чтобы они с отцом разошлись, даже наоборот. Ленц отчаялся переключить на себя внимание именинницы, схватил бокал, запрыгнул на стул и стал петь: «С днём рождения тебя!» Приём сработал, женщины рассмеялись с умилением на лицах. Они переместились в бархатный зал, ещё один графин вина появился на столике из ниоткуда. Вета отпрянула. Она все ещё забывалась, что находится в необычном доме, за годы нормальной жизни отвыкла от магического.
Ты слышала что-то о нем? спросил Ленц, хмурясь.
Нет, отпивала она из бокала, Стив не общается со мной, сам знаешь после чего. Больше спросить не у кого. Он даже от Регины держит все в секрете.
Ты могла бы применить дар и посмотреть, начал он.
Нет! резкость заставила содрогнуться. Прости, также быстро как вспылила, успокоилась. Я не хочу. Слишком тяжело. Последний месяц не был насыщен событиями, и я сходила с ума от мыслей о них обоих. Катарина поздно спохватилась, слова были сказаны. Вета хлопала ресницами, даже не слушая, и осушая бокал за бокалом.
Ждёшь волка? спросил он участливо.
Я уже не знаю, что думать. Прошло достаточно времени, а он не возвращается. Похоже, миссия затянулась, в замутнённом рассудке зажглась идея, но она не выдала этого эмоциями, оставляя на потом.
Что если он, Ленц намерено сделал паузу.
Нет, я бы узнала. Поверь мне.
Ленц обнял перед сном, ещё раз поздравляя с восемнадцатилетием, и игриво улыбаясь. Затем поцеловал мать и отправился отдыхать в свою комнату. Вета поперхнулась вином и закашлялась. Она подоспела на помощь, постучав по спине, а потом облокотилась о спинку дивана.
Спасибо, тихо сказала Вета голосом, изменившимся от вина.
Не за что. Кхм. Ты прости за всё, ладно? Я вела себя, как дитя, ревновала к отцу, робко заглядывала собеседнице в глаза.
Знаю. И ты меня прости. Я ведь тоже хороша! Была эгоисткой! Всё для меня! Мир вертелся вокруг меня! Лгала ему всю жизнь! Я и сама себя не простила! сорвалась она вдруг на крик, а затем затихла и расплакалась.
Катарина обняла женщину, которую совсем недавно не жаловала: за связь с колдуном, за то, что живет с её отцом, за то, что запрещала видеться с Ленцем. Только сейчас поняла, что напрасно видела в ней врага. А еще разделяла её боль, ведь и сама потеряла любимого из-за предательства. Она тоже заплакала, утыкаясь в пухлую шею. Эмоции высвободились и исчезли, стало легче. Они отстранились и рассмеялись, утирая слёзы.
Дай ему время. Он очень тебя любит, подытожила она.
А мой сын любит тебя, Катарина раскраснелась, как рак. Он не мог оставить меня одну, но я видела, как ежедневно грустит и порывается поехать. Ты стала ему настоящим другом. Он рассказал, как спасла его от Неиса. Я всегда буду в долгу перед тобой, Кэти. Спасибо тебе большое, взяла за руку и сжала, она кивнула.
Женщины устали и отправились спать. По пути смеялись, хихикали. Дом тоже находился в приподнятом настроении. Молодая Чера скользила, вальсируя по коридору. Вета не боялась, повторяя движение проекции, а после скрылась за дверью спальни, послав воздушный поцелуй и рассмеявшись. Катарина осталась одна и выглянула в окно. Луна зависла на небе, яркая, но земная, далёкая. Ее лицо улыбалось, как и она сама.
Пожалуй, это лучшее день рождения из всех, сказала, в душе сокрушаясь, что Бинара нет рядом. Часто возвращалась мыслями к нему, безмерно скучая. Может, это было последствие связи, может, реальные чувства. Не понимала разницы. Отсутствие отца не цепляло так сильно, он и так не присутствовал на празднике много лет. В этом плане ничего не изменилось. По друзьям тоже очень скучала, но одна мысль о волке заставляла сердце нещадно ныть. «Когда это я успела так сильно влюбиться в него?». Никогда не была любвеобильной натурой и держала чувства, и эмоции на коротком поводке. Изменилась во многом, и события завершающегося года утверждали обратное. Быстротечно несло по течению, и она сметала всё на своём на пути, разбивая лодку вдребезги. Сейчас казалось, будто лодка идёт ко дну. «Дыру таких масштабов не залатаешь». Размышления прервал шорох на крыльце, третья ступень неизменно скрипнула. Прислушалась, скрип повторился. По-тихому спустилась. Не доходя до двери, ощутила его энергетику, которую не с чем бы, ни перепутала. Отворила дверь. На пороге лежала маленькая коробочка, обёрнутая в цветную бумагу. Слёзы навернулись на глаза, не дала им пролиться. Искала глазами кота, или волка, или его человеческое обличие, но тщетно. Взяла подарок, и захлопнула дверь.
Каминный зал ожидал. Огонь вспыхнул, как только вошла в комнату. Мягкое кресло объяло расслабляя. Утерев тыльной стороной ладони слёзы, сорвала бумагу. Золотая вещица блеснула в свете камина. Катарина провела пальцами по маленькому лисёнку на крышке, выполненному золотым тиснением белого цвета, и знаку бесконечности, изображенному рядом. Та самая шкатулка, в которой её предок Люций хранил долгие годы кольцо тьмы. Это была ценная, фамильная вещь. Мартин знал, как угодить, и до сих пор делал это. Она закрыла рот ладонью и зарыдала, подавляя всхлипы. Даже сейчас не могла понять, почему так поступила с ним, ведь очень сильно любила. Грешить на соединение было бы глупо. Оно не влияло на чувства, иначе давно бы исправила это заклинанием. Повертела шкатулку в руках ещё немного, открыла. Внутри лежала записка. Руки тряслись, когда доставала. Надпись гласила: «С Днём Рождения Кэти. Не грусти, тебе это не к лицу». Невольно улыбнулась и поняла, что он приглядывает за ней. Ну, или наблюдал незаметно. Стало тепло. Не от камина, а от записки. Как будто ощутила родные объятия. Она открыла тайник, достала кольцо и собиралась вернуть его в шкатулку, где оно покоилось когда-то. Как вдруг услышала шёпот. Вначале он был еле различим. Потом стал отчётливее. Звук исходил от перстня, а точнее от самого камня: тёмного, бардового, насыщенного цвета. Не могла припомнить, когда камень успел стать таким, ведь раньше он был мутно-белым и горел алым свечением, когда использовался. От её кольца его отличала только оправа, выполненная из другого вида золотабелого. Слова было не разобрать, звук сливался в общую массу. Положила перстень в шкатулку и захлопнула. Прекратилось. «Однако здравствуйте», пронеслось в голове. Убрала шкатулку в тайник и запечатала заклинанием.
Сон ещё долго не шёл к ней в ту ночь, ощущение беспокойства поселилось в душе, переживания дня присоединились. А когда всё же уснула, на пороге дома мерещился Мартин. Он отбирал шкатулку, одевал перстень и хохотал голосом Неиса. Габриэль вновь умирал взрываясь. Ромка падал на колени с пулей во лбу. Лорд Заман приобретал осознанный взгляд и переставал быть овощем. Холодный пот струился по шее. Проснуться с утра стало облегчением, избавившим от ужасной ночи.
Прошла пара недель. Ленц упражнялся в использовании магии, а она помогла, отвлекаясь от невесёлых мыслей. Парнишка стал сильнее, а приобретя знания, опаснее. Гордость переполняла, но наставница с трудом с ним справлялась. Дом обожал Ленца не меньше её самой, изображая на картинах как рыцаря, юная Чера хихикала и строила глазки. Он исполнял любое его желание, и она изредка предавалась немой ревности. С Ветой стали по-настоящему дружны. Та оказалась весёлой, интересной и очень умной собеседницей. Раньше Катарина не замечала этого, не давая шанса себе понравиться. Вета привыкла к магии дома, и он тоже её принимал. Но иногда у обеих женщин начиналась меланхолия, и они устремляли взгляды куда-то, не видя ничего перед собой. Обе печалились из-за мужчин. Тогда Ленц брал ситуацию в свои руки. Комнаты и коридоры наполнились жизнью, и это было прекрасно. Но как бы не пыталась отвлечься, не могла выкинуть из головы и сердца Бинара. Нервозность достигла апогея. Гости давно спали. Она мерила шагами комнату, запрятанная вглубь идея вернулась. «А что мне мешает попробовать?», решила Катарина и приступила. Взяв энергию из «параллельной», пропустила через себя, присоединила белоснежную энергию Бинара. Зрачки растворились, стали белыми. Дух вылетел из тела, совершив резкий скачок, и направился куда-то вверх. Он летел с неимоверной скоростью, голова закружилась. Преодолевая давление, она пыталась рассмотреть, что находится вокруг. Сменялись земли, выглядевшие с высоты маленькими разноцветными кусочками, облака проходили сквозь неё. Ощущение полёта даровало свободу. В прошлый раз не ощущала ничего подобного, сразу оказавшись на месте. Наверное, потому что не знала, как выглядит планета Канум. Внезапно стало темно и холодно. Она пролетала мимо звёзд, астероидов, энергетических скоплений: ярких, шаровидных и обтекаемых. Звезды вблизи выглядели грудами камня. На некоторых улавливала движение, но не успевала разглядеть, кто же там обитает. Обратилась к себе и поняла, что нити связи и силы Бинара ослабевают. Нужно возвращаться. Отчаянно подумала о нём, представила мощный торс, сильные руки, волевой подбородок, белые глазницы, грохот соблазнительного голоса. Ничего. Молниеносно вернулась в тело. Да так, что оно подлетело и впечаталось в стену. В довесок упала картина, ударив по лбу. Ленц вбежал в комнату, тараща испуганные глаза. Впереди него в воздухе висела чёрная, похожая на дёготь сфера, готовая поразить противника. Она исчезла, а он помог подняться. Вета появилась в дверях.
Что это было? спрашивал он, усаживая ее на кровать. Ты как?
Нормально, лукавила она, слабость не давала поднять руки, но энергия пребывала. Хотела найти его. Ленц вздохнул.
Что-то отбросило?
Нет. Сложно объяснить. Я работаю над новыми умениями, усмехнулась.