Грааль
Пролог
Где-то в чертогах Преисподней.
Красивый и высокий мужчина тяжелой поступью шел по длинному тронному залу, стены и пол которого, казалось, испускали живое измученное дыхание. С каждым шагом красная фигура становилась всё ближе, открывая взору отвратительную клыкастую пасть и смердящие рога. Мужчина без особого желания, но так, как требовали местные обычаи, поклонился перед рогатым владыкой Ада, опершись на одно колено и опустив голову. Выждав паузу, он с трудом приподнял глаза, чтобы узреть фигуру, пред которым склонилось его изможденное бесконечными поисками тело.
Как я устал, Отец, в пустых скитаниях жизнь свою вести. Как я хотел бы отпустить всё и уйти на покой. Найти Грааль, испить из чаши сей? 2000 лет бесплодных поисков внутри меня лишь пустота
Рогатый демон не шелохнулся. Он лишь пронзил свое дитя кроваво-красными глазами и, как ни в чем не бывало, принялся созерцать роскошный трофей из человеческих черепов.
Отец, скажи хоть слово, его глаза сверкнули гневом, но он быстро опустил голову в покорности перед судьбой. Устал я, выдохся бродяга. Планам твоим, увы, не суждено сбыться. Спрятали Грааль его пройдохи-слуги. Мы гонимся за призраками, бесплотными фантомами. Свою я службу считаю завершенной. Отдай же мне то, что обещал.
Но демон невозмутимо молчал.
Люцифер прорычал сквозь зубы мужчина. Энергия злобы подпитывала его тело, словно источник оазиса насыщал заблудшего в пустыне путника, ты демон лжи, коварства и предательства. Обольщения и зла. Дух тьмы и разрушения. Но нарушить свое слово мне? Ты не посмеешь!
Он крепко встал на обе ноги, совершил хитроумный жест руками. Из воздуха материализовались два пылающих огненных серпа. Тени зловеще заиграли на живых стенах тронного зала.
Владыка Преисподней посмотрел на н его сверху вниз взглядом полным желчи. Рогатая фигура разразилась ужасающим смехом.
Ты смеешь насмехаться надо мной! мужчина встал в боевую стойку, приготовившись к затяжному прыжку. Мышцы напряглись, тёмный оазис внутри наполнял каждую клеточку его тела. Он сделал шаг, попытался совершить резкий рывок, но ощутил своим естеством непреодолимый барьер, который ему не суждено было сломить. Он остался стоять на месте, Люцифер парализовал его Словом Силы, отвратительным и удушающим, как он сам.
Ты думаешь, я создам то, что будет способно уничтожить меня? демон угрожающе приподнялся со своего трона. Мужчина казался рядом с ним всего-лишь Давидом, который бросил вызов Голиафу. Наивный дурак. Ты мой слуга. Мой раб навеки. Обещание? Ты получишь то, что попросил. Но жажде поиска угаснуть? Пока Грааль не отыскало покое даже не мечтай! Ты будешь иссушен желанием, ты будешь пустотой сжигаем изнутри. Покуда не найдёшь святыню
Повелитель Ада взмахнул когтистой лапой, открыв в пространстве крутящуюся воронку. Она поглотила мужчину в себя, оставив от его присутствия в зале лишь тень.
Глава 1
1
Легкой походкой, босыми ножками она перебирала по большому цветочному полю, где собирала нежно пахнущий ромашковый венок. Её золотые волосы ниспадали на тонкие плечи, а подол платьица развевался на ветру. Девушка улыбалась миру, а мир улыбался ей. Она была влюблена.
Девушка вспоминала каждый день, каждый час, каждое мгновение рядом с ним. Его заботливые мужские руки, крепкие и сберегающие от любого несчастья. Его легкую небритость и хитрую ухмылку. В его черных глазах она тонула, будто погружаясь в теплое парное молоко. Его поцелуй поднимал её на седьмое небо от счастья.
Ева!
Его голос был громом, но не тем, что пугает. Ведь это был он. Её хранитель и защитник. Её Атлант, что могучими плечами удерживал их совместный мир, где жила лишь любовь и нежность. С ним она могла чувствовать себя маленькой беззащитной девочкой. Она была беззаботным нежным цветком, который он оберегал от злоключений вселенной.
Как ты, моя хорошая? Опять пропадаешь весь день на природе? он нежно улыбнулся и взглянул на неё своими небесными глазами. Её сердце сжалось от умиления, а по коже пробежал легкий заряд тока, порождаемый касанием любимого человека.
Мужчина поцеловал её ласково в шею. Она уже было закрыла веки, чтобы утонуть в его обътиях. Но успела увидеть это. Она увидела то, что, могла узреть лишь она. Маленький бордовый отпечаток под мочкой уха. Едва заметный, эфемерный, призрачный. Но этого было достаточно. Она помнила каждый поцелуй, которым одарила его сегодня. Могла ли она забыть? Могла. Но помада? То был совсем не её цвет.
Малыш, что с тобой?
Его громогласный голос больше не казался ей родным и теплым. Он тонул где-то в чуждой бесконечности, разбиваясь о скалы безразличия далеким эхом.
Она отстранилась. Бордовые губы возникли в её разуме и рассекли сознание на две части: «до» и «после». Роковая соперница ласкала его шею, подбородок, скулы, медленно покрывала поцелуями его волосы, опускалась вниз, чтобынет, долой эти мысли.
Леон, я, пожалуй, пойду. Вечереет, становится холодно. Меня берет озноб.
Давай я провожу тебя, милая.
Не нужно, спасибо.
Он с нежеланием отпустил её холодную руку. Она с ужасом подумала, что касалась его в последний раз.
Уже через несколько минут Ева оказалась в окружении человеческих муравейников родного города. Её привычная легкая поступь сменилась на тяжелую и неувереннуюбеспокойные мысли оставляли свой отпечаток. Северный промышленный городок, где она выросла, не отличался особыми красотами. Люди были заняты своими собственными проблемами и проносились мимо беспокойными тенями. Ева всегда выделялась на их фоне внутренней теплотой и светом. Однако сейчас она сливалась с этим царством теней, будто бы всегда была одной из них.
Ева ловила хмурые взгляды прохожих, но вместо привычной улыбки при виде незнакомых людей теперь она лишь прятала взгляд или смотрела в землю, угрюмо наклонив голову. Ясная погода заметно погрустнела, а серые тучи заполонили небо. Для Евы все окунулось в тёмные краски вместе с первыми каплями дождя, упавшими на потрескавшуюся землю.
Она пришла домой и в бессилии рухнула на кровать. Озноб сковал её и скрутил в позу эмбриона. Но тёплое шерстяное одеяло, взявшее Еву в свои объятия, вернуло ей часть тепла и жизни. Мысли стали приходить в порядок.
«Может быть, мама? Верно, мама поцеловала его туда. Но под мочку уха? Как странно.» Она старалась об этом не думать, но мысли ползли в её голову, как извилистые ужасные змеи, источающие опасный яд.
Вдруг она вспомнила. Чудовищная мысль отдала импульсом по всему её телу. Она вздрогнула. Бордовые губы улыбались ей в лицо. Она знала ту, кто оставил метку предательства.
Не верю
Но сердце уже всё осознало и сжималось от иглы ревности. Горькие слезы бежали по её лицу, оставляя на коже обожженные следы боли.
2
«Ячасть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо».
Слова были знакомы ему, близки по духу. Великая трагедия, что раскрывает секреты мироздания. Но все жеэто не то, что искал чарующий мужчина с горящими глазами. Уже 30 лет и 3 года он углублялся в труды философов, алхимиков, великих ученых. Он искал смысл, который бы заполнил его бесцельное блуждание по миру. Но все попытки были тщетны. Смысл жизни словно дразнил его, ускользая, как скользкий карп в самый последний момент ускользает из рук рыбака.
Сколько бессонных ночей я провел над книгами, исследованиями! Сколько городов и людей я поведал! Но все тщетно, всё это суета! Всё это не то!
В своей ярости он смел пергаменты и книги с огромного дубового стола. Исписанные блокноты, заметки на давно забытых языках, древние каменные таблички были хаотично разбросаны по комнате. На очищенном от хлама столе остался лежать лишь небольшой клочок бумаги с написанным четверостишием:
В чем смысл моего существования?
В вине, богатстве, радости, страдании?
А может в красоте заката, созидании?
Возможно отыщу себя в другом призвании?
Но где это призвание? Что я должен отыскать? О, небо, зачем ты создало этот мир, если не даешь своим детям ответы!
Он долго ещё смотрел на оборванный клочок бумаги с написанным чернилами стихом. Тени играли на нём в свете мигающего светильника. Это четверостишие в очередной раз не привело к ответу и он смял кусок пергамента так, что костяшки его пальцев побелели. Его губы, измученные и иссушенные, продолжили свой бесконечный монолог.
Я уеду отсюда. Большой город не принесет мне ответа. Его заглушат человеческие сплетни, гудки автомобилей, турбины проносящихся над мегаполисом самолетов. Но горы, Тибет? Это другая крайность. Там я найду лишь покой и ублажение духа, что ни капли не поможет моим поискам. Нет. Я отправлюсь туда, где цивилизация сосуществует с природой на равных. Где есть потаенные леса, но им не чужды прикосновение человека. Я поеду в небольшой город, где человеческие судьбы удивительным образом переплетаются. Туда, где ещё можно встретить обычных, искренних людей, не испорченных городским гламуром и не ослепленных монастырской набожностью.
Мысли вихрем проносились через его разум. Он хотел разложить карты Таро. Ему хотелось провести ритуал крови. Он хотел уйти в медитативный транс, дабы духи указали ему дорогу. Но потусторонние силы давно разочаровали его. Мужчина решил полностью отдаться воле случая.
Веди меня, судьба!
Он зажегся улыбкой, вынул небольшой кинжал из ножен и бросил на выцветшую карту мира, всю утыканную флажками и отметинами. Оружие вонзилось глубоко и ровно. Он подошел к карте ближе и схватился за вибрирующую рукоятку кинжала, чтобы рассмотреть точку на карте поближе. Мужчина ловко достал блокнот, чтобы сделать несколько записей.
Вот туда я и поеду.
3
Радужное лето сменилось гнетущей осенью. Облака все чаще окрашивались в серые цвета, а небесный плач обильно орошал землю. Грозовые всполохи навевали тревогу и гнетущее ощущение на душе. Тёмная осень гармонировала с состоянием души многих, живущих в городе Агрюс.
Не была исключением и Ева, которая пребывала в тяжелых раздумьях. Прошло уже достаточно много времени с тех пор, как вскрылась ужасная правда. Правда, которую она не могла долгое время принять. Но правда, от которой нельзя была спрятаться, нельзя было делать вид, что её нет. Леон был ей неверен.
Она всегда была очень доброй и понимающей девушкой, которая дорожила отношениями, свято ценила своего спутника жизни и делала всё для того, чтобы он был счастлив так думала она. Но была ли она такой девушкой в действительности? Всё ли она делала правильно? Теперь она ставила все свои действия под сомнения. Катастрофа заставила Еву протрезветь, снять розовые очки и спуститься с небес на землю. Воздушные замки рухнули. Всё оказалось не сказкой счастливым концом, а жалким фарсом, который она сама себе выдумала. Л юбимый человек занёс предательский кинжал над её сердцем. Он не побоялся поставить под удар всё то, что было ей дороже жизни. Но дорожил ли он этим?
Ева помнила это, как страшный сон. Ревность и подозрение пробудило в ней детектива. Её светлый ум никогда не побеждали эти тёмные чувства, но в тот вечер все перевернулось с ног на голову. Ева оделась в мужское пальто, спрятала обильную шевелюру под шляпу. Для большинства она была просто незнакомцем, читающим выпуск воскресной газеты посреди городского сада. Но взгляд расплывался среди газетных строк, а глаза периодически устремлялись орлиным взором в сумрачную даль.
То была сводчатая арка высокого многоквартирного дома с кое-где отваливающейся штукатуркой и проглядывающими сквозь неё кирпичиками. Птицы летали над кронами деревьев на фоне предзакатного солнца. Вечерело. Ева уже собиралась забыть эту дурацкую затею, снова вернувшись в мир беззаботных грез. Но тут случилось это. Из тени арки вышел Леон. Под руку с ней. Девушка с бордовыми губами. Они остановились в каких-то нескольких десятков метров от неё. Девушка приподнялась на носки и касалась его своими губамиволос, шеи, щетины, мочки уха Когда она впилась в него крепким поцелуем, Ева не смогла больше на это смотреть. Она отбросила газету в сторону и побежала в суровую темную даль, не помня себя. Горькие слезы наворачивались на её щеках.
Бар «Распутье» находился прямо у городской окраины. Ева никогда не заходила в такие места, но сегодня её тянуло туда, как магнитом. Тушь растеклась по её лицу, волосы были растрепаны. Ноги несли её отдельно от тела, а душа кричала и старалась скрыться в добром и беззаботном прошлом.
Желтая вывеска заведения слегка шаталась на легком ветру, а винтажные стекла бара освещали улицу калейдоскопом света. Ева неуверенно открыла дверь и вошла внутрь. Среди посетителей женщин почти не было. Девушка сразу привлекла к себе многочисленные взгляды. В голове промелькнула мысль развернуться и уйти, но она успокоилась, улыбнулась и прошла к стойке бара. Молодой бармен был одет в клетчатую рубашку и старательно протирал стакан, который был уже кристально чист. Ева решила, что это что-то вроде ритуала. Чуть позади него стояло радио. Музыкальное представление ненадолго прервалось, чтобы передать беспокойные сводки: какая-то ближневосточная страна объявляла ультиматумом другой, грозязь нарушить многолетний мир. Новейшим вооружением лидеры подкрепляли свои заявления на древнем, неизвестном девушке языке, который громким басом пробивался через слова переводчика. Бармен нахмурился, подошел к радио и переключил старую коробочку на другую волну. Бар был местом расслабления, а не тревог. Глаза Евы и бармена встретились, она легко улыбнулась ему.
Одну пинту пива, пожалуйста, ласково попросила Ева.
Нечасто удается увидеть у нас женщин, бармен немного усмехнулся, сию минуту, мадам.
Он поставил кружку на стойку, продолжая поддерживать разговор традиционными для представителей его профессии темами. Недалеко от Евы на высоком стуле уже пошатывался человек средних лет в черном пиджаке и с закинутым за плечо галстуком. Его черные волосы были беспорядочно взъерошены, а по бакенбардам стекало пиво. Бармен заметил внимание Евы и заигрывающе отметил:
Уже десятая пинта. Пожалуй, ему уже хватит.
Девушку заинтересовало, что его заставило так напиться. Она поправила золотые локоны. Неожиданно возникло внутреннее сопротивление: "Ева, что ты делаешь, уходи!". Это было нетипично для неё, что-то колоссально новое и неизведанное. Она никогда не знала никого, кроме Леона. И по сути никогда не общалась с мужчинами, кроме него. Девушка переборола свой внутренний голос, глубоко вздохнула и
Меня зовут Ева на секунду замялась, Виктория, ей всегда нравилось это имя.
Мужчина сделал ещё один небольшой глоток и бросил на неё короткий взгляд голубых глаз.
Александр, коротко бросил он. Его голос казался очень злым и угрюмым. Он был явно чем-то расстроен.
У вас что-то случилось? с интересом спросила Ева.
Да. Катастрофа.
Кто-то умер? робко предположила девушка.
Умерла. Моя вера в людей, он осушил кружку до конца и громко стукнул ей по стойке, подзывая бармена.
Расскажите.
Клишированный поситетель бара улыбнулся кислой миной.
История стара, как мир, а её страницы протерты до дыр. Когда ты счастлив и любишь, тебе кажется, что все эти трагедии людей существуют отдельно от тебя, что они бесконечно далеки от твоего уютного мира, где всё хорошо. Но несчастья вторгаются в жизнь каждого, от этого никуда не деться, бармен с неохотой поставил ему пинту, в очередной раз обещая, что это уже точно последняя. Он вздохнул. Если коротко, то женщина, которую я любил, сбежала от меня с человеком, которого я считал лучшим другом. И я не знаю, потеря кого из них для меня больнее. Но точно знаю, что потеря обоихневыносима.
Это мне знакомо грустно ответила девушка, потупив взор.
Её слова вызвали в нём определенный интерес. Он отставил пенистую кружку в сторону и внимательно посмотрел на неё.
Вы так молоды. И уже пережили тяжесть предательства. Как все-таки жесток этот мир.
Сердце Евы тронули его слова. Хотя она ему и не верила (теперь она никому не верила), она решила, что он тот, кто ей сейчас нужен. Он должен был стать морфием для её души. После недолгих колебаний она положила нежную женскую руку на его мозолистую ладонь. Они молчали.
Эта ночь долгое время не могла выветриться у неё из памяти. Чувство стыда было перемешано со сладостным привкусом мести. Его руки не были родными, тело казалось обжигало холодом, губы не вызывали в ней того же трепета, что и губы Леона. Пьяная страсть отдавала фальшем. Но Ева получила то, что хотела получить.
Она тихо покинула Александра поутру, незаметно выскользнув из его объятий и из его жизни. Ева видела объявления о незабываемой золотоволосой девушке Виктории в газетах, слышала мольбы встретиться по радио. Мужчина отправлял безнадёжные послания бегущей строкой по телевидению. Ей было стыдно причинять страдания ему, но она не вышла на связь. Он никогда больше её не видел.