Салинс издал вздох, вновь привлекая к себе взгляд Ревика. Щёлкнув языком с почти мурлычущим звуком, который почему-то всё равно не казался мягким, он сделал плавный жест рукой с длинными пальцами.
Я желаю тебе и твоей невесте лишь счастья, Прославленный Сайримн, сказал он с сожалением в голосе. Если он и заметил, как застыл Ревик, то никак не отреагировал. Я желаю этого всей душой. За всё то время, что я знаю тебя, племянник, я всегда хотел для тебя этого превыше всего остального. Я знаю, как сильно тебе хотелось этого в юности. Я понимаю, что сама идея её существования помогла тебе пережить очень тяжёлые времена, и неважно, была эта идея реалистичной или нет.
Ревик ничего не сказал, но ощутил, что его горло слегка сдавило.
Салинс прямо посмотрел ему в глаза.
Но здесь онавсё же смертное существо, Прославленный Брат. Всё же склонна совершать ошибки. Всё же склонна к некоторой незрелости и выходкам особенно в таком юном возрасте.
На это Ревик тоже ничего не ответил.
Я тоже наблюдал за ней, знаешь, добавил пожилой видящий. Не так пристально, как ты, конечно же, особенно в те ранние годы но я чувствую, что в некотором роде знаю её, твой Мост.
Ревик отвернулся. Прилив эмоций застал его врасплох, отчего стало сложно удерживать нейтральное выражение лица. Он вспомнил, как следовал за ней, когда она была ребёнком, и потом, когда она повзрослела, и боль усилилась. Были времена, даже тогда, даже не зная, кто он
Он выбросил это из головы, когда на передний план выскользнуло то одно воспоминание, когда она была маленькой, и он приблизился к ней. Он отпугнул от неё группу мальчишек, которые её дразнили. Даже тогда она привлекала нежелательное внимание.
Он помнил, как она смотрела на него, и её зелёные глаза отражали солнце. Она его не боялась. Даже тогда она не боялась.
Когда старик не продолжил, он кивнул, вытирая лицо ладонью.
Ты хочешь что-то сказать, дядя, его голос прозвучал грубовато. Так говори.
Я не пытаюсь расстроить тебя, племянник, сказал Салинс.
Просто скажи это.
Салинс вздохнул, сочувственно кликнув языком.
Всё это время, наблюдая за ней, племянник, я уделял особенное внимание её мотивам. Видишь ли, мне в первую очередь важно понимать, почему мои братья и сестры поступают так, как они поступают даже когда это посредники, с которыми благословение позволило мне пересечься.
Пожилой видящий сделал уважительный жест рукой.
Ревик подавил нетерпение, но не озвучил этого вслух. Когда он так ничего и не сказал, Салинс улыбнулся, и его глаза выражали почти доброту.
Не пойми меня неправильно, брат Сайримн. За то обширное время, что я наблюдал за твоей супругойпо крайней мере, с тех пор, как она узнала свою истинную природуменя поражало, что она хотела лишь сделать так, как будет лучше для наших людей. Пусть я не всегда полностью соглашался со средствами достижения цели и стратегиями, которые она применяла, я верил в это. Я верил, что она честна. Верна. Действует с благими намерениями. Я верил, что она на самом деле руководствуется очень высокими принципами.
Он вновь вздохнул, и в его голосе всё ещё звучало сожаление.
А ещё я думал, что она скорее умрёт, чем предаст тебя, племянник.
Челюсти Ревика окаменели. Пальцы его рук, скрещённых на груди, сжались в кулаки поверх бицепсов. Он не отводил взгляда от огня, но чувствовал, как пожилой видящий смотрит на его лицо, изучает его реакции.
Однако, сказал Салинс. Здесь кое-что не стыкуется, брат.
Ревик невольно перевёл на него взгляд, чувствуя, как напрягается его тело.
Салинс поднял ладонь, словно опережая то, что он увидел на его лице.
Я не виню тебя за то, что ты это упустил, племянник, сказал он. Ты ослеплён своими чувствами к ней. Это очевидно, и во многом даже трогательно. Никто из нас не хотел лишать тебя этого, особенно после того долгого времени, что ты страдал, дожидаясь её.
Старик поколебался, его белые глаза оставались непрозрачными.
И теперь ты сбит с толку, не так ли? сказал он. Своей попыткой связать её с остальной своей командой прошлой ночью?
Ревик ощутил, как в его свете искрит злостьтакая сильная, что он едва видел старика.
Мягко щёлкнув языком, Сарк смягчил свой взгляд.
Я также понимаю, почему ты сделал это, сын мой. Я ни капли не осуждаю произошедшее. Но ты должен пониматьты не был готов к такому с ней. Между супругами должно присутствовать доверие в высшей степени, прежде чем они смогут делить свет в такой манере. Её предательство слишком свежо, чтобы ты сумел вытерпеть тот факт, что она даёт свой свет другим видящим даже твоим людям.
Понизив голос, он прямо посмотрел Ревику в глаза.
Боюсь, ты мог без надобности причинить себе боль этим поступком.
Ревик сглотнул. И всё же он кивнул, подумав над словами другого.
Осторожно склонив голову, Салинс добавил:
Однако я невольно думаю, что это к лучшему та переоценка её намерений в отношении тебя, которую ты сейчас делаешь.
Тут взгляд Ревика вновь метнулся к нему. Его слова прозвучали жёстко.
Я думал, ты сказал, что будешь прямолинеен, дядя, в его свете полыхнул жар, такой сильный, что он едва его сдерживал. Ты думаешь, что ей нельзя доверять, так что ли? Что она предаст меня? Трахнет Врега? Что?
Нет нет, нет, нет, племянник, Салинс в смятении поднял ладони, щёлкнув языком. Прошу, брат. Успокойся. Я ничего не намекаю в отношении её верности тебе как супругу.
Тогда на что, бл*дь, ты намекаешь?
Лицо Салинса вновь сделалось непроницаемым. Взгляд белых глаз встретился с взглядом Ревика.
Балидор, прямо сказал он.
Ревик вздрогнул, ощутив, как его свет искрит в ответ.
Ты хочешь, чтобы я был прямолинейнее? сказал Салинс. Ладно. Буду. Я думаю, ты недооценил власть этого индивида, племянник. Возможно, ты не понимаешь то, как мнение твоей жены могло подвергнуться манипуляции с помощью его весьма внушительных навыков разведчика.
Когда Ревик напрягся, Салинс склонил голову набок в какой-то птичьей манере, и его белые глаза стали походить на кукольные.
Тебе это известно, добавил он. Но стоит повторить. В отношении действительных против потенциальных навыков Балидор обладает самым высоким рангом из всех ныне живущих разведчиков. Он обладает более высокими навыками, чем представители предыдущих поколений. Его способности в этой области умений превосходят любого видящего в этом лагере. Включая меня, он помедлил. Включая тебя, сын мой.
Он бросил на Ревика взгляд, полный сожаления.
Твой потенциал может превосходить его потенциал, и в значительной мере, но твой действительный ранг его не превосходит. Пока что нет. И ранг твоей жены тоже. Он лучше тебя, племянник. Тебе нужно это понимать.
Ревик наградил его сердитым взглядом.
К чему ты ведёшь, Салинс?
Салинс откинулся на спинку скамейки, всматриваясь в его лицо.
Я предпочитаю думать, что твоя жена сбилась с пути, сказал он. Что над ней просто взял верх видящий, чьи способности во много раз превосходят её собственные. Если это правда, тогда мы определённо можем ей помочь. Возможно, я глупый старик, раз верю в такой исход событийв то, что ситуация всё ещё может хорошо закончиться для всех нас. Мне больше всего на свете хочется этого, сын мой. Я надеюсь и молюсь, что тебе никогда не придётся столкнуться с ужасным выбором в этом отношении если ты поймёшь, что её исказили необратимо.
В ответ на резкий взгляд Ревика Салинс сделал грациозный жест рукой.
Это очень малая вероятность, сын мой. Не заморачивай себе голову этим.
Что именно ты имеешь в виду, намекая, что ей манипулирует Балидор? Ревик заставил себя говорить вопреки кому в горле. Манипулирует с какой целью?
Салинс пожал одним плечом в манере видящих.
Чтобы она плясала под его дудку, племянник.
А именно? прорычал Ревик.
Например, чтобы находясь здесь, она проводила разведывательную операцию, сказал Салинс всё таким же мягким тоном. Если твоя жена проникла в твои ряды по приказу Адипана Балидора, это ведь учинит нам проблемы, так? Особенно, если он поручил ей сделать это с целью подрыва наших операций изнутри?
Пожилой видящий встретился с ним взглядом, и его глаза выражали неохоту.
Возможно, через переманивание тебя на их сторону, брат Сайримн?
Боль ударила Ревика в грудь прежде, чем он успел осмыслить слова Сарка. Несколько минут ему было так больно, что он не видел даже огонь перед собой. Слезы ослепили его, навернувшись на глаза слишком быстро, и он не успел взять себя в руки.
Но его разум не поспевал за эмоциями, захлестнувшими его.
Он не мог на самом деле обдумать сказанное. Он вообще не мог думать. Боль стёрла всё. Конструкция обвилась вокруг него, но это, похоже, лишь ярче осветило правдуправду, которую он, возможно, чувствовал, но не мог посмотреть ей в лицо.
Боль, утомление, почти детская обида затопила его, окутала осознанием, которое он уже каким-то образом знал. Он знал, что что-то не так, что она что-то ему недоговаривает.
Он сидел там, позволяя слезам катиться по его лицу.
Прежде чем он сумел различить костлявые черты Салинса, пожилой видящий пересел на место рядом с ним. Он стиснул руку Ревика, послав насыщенный импульс света через его aleimi. Он был таким сильным, что на мгновение стабилизировал сознание Ревика.
Племянник, мягко произнёс он, встревоженно щелкая языком. Я не говорю, что у меня имеются действительные сведения об этом. Я не говорил этого. Пожалуйста, не пойми меня неправильно.
Слова Ревика прозвучали хрипло.
Ты это подозреваешь.
Я бы хотел, чтобы мы это обсудили, да. Я бы хотел, чтобы мы попытались поговорить с ней, пока не поздно.
Ты думаешь, она верна ему?
Салинс вздохнул и отпустил его руку. На мгновение единственным звуком в комнате осталось потрескивание дерева в камине, испускавшее дождь искр.
Я задавался этим вопросом, да, неохотно сказал Салинс. В её свете есть противоречия, помедлив, он с сожалением в голосе добавил:В некоторых этих аномалиях я ощутил лидера Адипана. Следы того, что он обучал её этому кое-каким навыкам глубинных щитов. Кое-чему, находящемуся за пределами тех щитов, о которых тебе известно.
Ревик не шевелился.
Казалось, долгое время ничто вообще не проникало в его сознание.
Затем он кивнул, всё ещё глядя в огонь. Вытерев глаза, он вновь кивнул, крепче скрестив руки на груди.
Чего ты от меня хочешь? спросил он.
Салинс издал урчащий, едва слышный щелкающий звук.
Я хочу, чтобы ты спросил её, племянник, ласково сказал он. Я хочу, чтобы ты спросил её и дал ей выбор, он любяще похлопал элерианца по руке. Она ещё может удивить тебя, брат Сайримн. Действительно может. Что бы она ни твердила себе на начальном этапе относительно её роли здесь, я полностью уверен, что ты влияешь на неё на глубинном уровне, племянник.
Ревик покачал головой, вновь стиснув зубы, но пожилой видящий перебил его.
Дай ей шанс, племянник, мягко сказал он. Она хочет получить причину остаться. Подозреваю, что она хочет этого больше всего на свете. Так дай ей эту причину.
Как? спросил Ревик.
Салинс задумчиво прижал палец к губам.
Нет нужды выдвигать обвинения. Пока что нет. Пока мы не узнаем её позицию, пожилой видящий вновь издал урчащий звук, поглаживая его по руке. Спроси у неё, чего она хочет. Предложи ей альтернативу тому, чтобы быть марионеткой Адипана и Семёрки. Пекин остался в прошлом, брат Сайримн. Ты знаешь её намного дольше, чем она знает его, и неважно, какими талантами он обладает. Какую бы ложь и доктрины он ни вбил в её головку
В его последних словах прозвучала злость, и он посмотрел на Ревика.
Она принадлежит тебе, Нензи, тише продолжил он. Всё закончится на вас двоих он процитировал: «Какие бы перипетии и сложности не вставали на их пути, заставляя их воссоединиться».
Подумав об этом, Ревик вытер слезы с лица. Вновь почувствовав, как его горло слегка сдавило, он заставил себя выдохнуть, чувствуя, как тяжесть в груди ослабевает, пусть даже самую чуточку.
Затем он кивнул, взглянув на пожилого видящего.
Да, вновь кивнув, он вытер слезы с глаз, а старик похлопал его по спине. Да,повторил он. Ладно. Это я могу.
Старик просто сидел с ним, крепко держа его руку костлявыми пальцами.
Глава 44Честность
Что-то не так. Я чувствовала это каждой частью своего света. Это вибрировало во мне как мягкое предупреждение, такое отдалённое в белой колонне, находившейся над моей головой, что я едва это слышала.
Мягкий импульс предупреждения.
Тёплый, наполненный сердечностью и состраданием.
Там жила забота; она напоминала мне о Вэше.
Но мысль о нём вызвала свежий прилив печали. Я скучала по нему. Я скучала по всем ним. Как бы я ни привязывалась к местным видящим, металлические нити конструкции совсем не походили на тот высокий белый свет, который жил вокруг Семёрки и особенно вокруг самого Вэша. С каждым днём я всё сильнее ощущала различиеа после той ночи в общей комнате это, похоже, сделалось ещё более явным. Когда все их света побывали во мне, это меня тронуло, но это не то же самое.
А ещё это всё сильнее завлекало меня в металлические нити того серебристого света.
Они все преданы своему делу.
Они все до одного присягнули на верность Сайримну, ночто для меня куда более важноони присягнули на верность Салинсу, а значит, и Дренгам.
«Мне надо выбираться отсюда», осознала я в какой-то панике.
Мне нужно вытаскивать нас обоих отсюда, и как можно скорее, пока
О чём ты думаешь, жена? спросил он.
Поколебавшись, я встретилась с ним взглядом. Увидев там пытливость, едва-едва маскируемую улыбкой на его губах, я напряглась. Я обдумала разные ответы, которые могла ему дать, затем вышвырнула их из головы и просто сказала ему правду. Более-менее.
Ревик, если честно, я просто думаю, что Салинс меня недолюбливает, сказала я. Я беспокоюсь, что это повлияет на то, как ты ко мне относишься. Я знаю, что он важен для тебя.
В глазах Ревика отразилось откровенное изумление.
Затем я увидела, как он думает, сопоставляет это с чем-то в своём сознании.
Ты думаешь, Салинс тебя недолюбливает? переспросил он.
Не знаю, я выдохнула. Да. Наверное, я так думаю, я ощутила, как моё беспокойство резко усиливается при мысли, не стоило ли мне лучше держать рот на замке. Это просто ощущение. Он был очень мил со мной, когда мы познакомились. Может, он думает, что я недостаточно религиозна, или ещё что-то.
Я ощутила в нём сомнение.
Затем в то же мгновение я ощутила, как он отбрасывает это.
И всё же перед этим из его света выплеснулся импульс злобы. Я с удивлением осознала, что она адресовалась не мне. Он разозлился, что Салинс давил на меня в конструкции? Он тоже это почувствовал? На тот момент я ненадолго воспрянула духом.
Может, я ошибалась. Может, Ревик не встанет на его сторону против меня.
Увидев, как Ревик в этот момент покосился на меня, я покраснела.
Он тихо щёлкнул языком.
Не дури, жена.
Я люблю тебя, я ощутила, как моё горло сдавило. Больше всего на свете.
Он широко улыбнулся, но я почувствовала, что это тоже его поразило. В тот же момент это его тронуло, но он так быстро стер это с лица, что я даже засомневалась, не померещилось ли мне.
В последнее время он был таким странным. Он хорошо это скрывал, но это чертовски меня пугало.
Мы находились на ринге для спарринга, на первом этаже главного ангара. Я наконец-то уговорила его позволить мне драться против него, но пока что понимала, что он поддаётся и превращает всё в тренировку, а то и просто в способ размяться.
Как раз когда я об этом подумала, он легко увернулся от меня. Я видела, как его глаза наблюдают за мной, оценивают, как движется моё тело, словно запоминают его своим светом.
Ладно, сказала я нарочито лёгким тоном, пружиня на носочках. Раз уж мы тут перешли к признаниям, ты скажешь мне, что вертится у тебя на уме, но ты всё не говоришь мне об этом? видя, как его кожа слегка потемнела, я улыбнулась. Да брось. Ты уже много дней хочешь что-то мне сказать. Перестань оттягивать и просто скажи.
Он показал на мою левую руку.
У тебя нервный тик, сказал он, показав жестом. Ты перестаёшь делать это прямо перед тем, как кинуться на меня. Следи за этим, Элли.
Я улыбнулась, но слегка покраснела. Я намеревалась попробовать ещё раз.
Пока что мне удалось ударить его всего один раз.
Его улыбка вновь сделалась игривой.
Что у тебя за идея-фикс поколотить меня? Ты мне что-то не договариваешь, жена?
Не поколотить тебя, пояснила я. Это как шахматы. Я хочу уметь удерживать свои позиции. И прекрати уходить от вопроса.
Он ринулся вперёд без предупреждения, скользнув влево, чтобы поставить мне подножку. Я ушла в сторону. Когда он оказался достаточно близко, я замахнулась правым хуком ему по рёбрам.
Он легко сдвинул своё тело на несколько дюймов и увернулся.
Он такой быстрый, чёрт подери. Это безумно раздражало.
Он широко улыбнулся.
Просто нужно, чтобы тебе ещё несколько раз надрали задницу.
Сколько ещё? спросила я.
Чтобы поравняться с моим детством? уточнил он. Примерно триста раз минимум.
Я вздрогнула, когда перед моими глазами на мгновение встали образы, события его ранней жизни, которые я видела в пещере Тарси. Через несколько секунд я осознала, что он намекал на уличные бои, а не на годы, которые я помнила до этого. Я постаралась вытолкнуть из головы самые яркие образы, пожалев, что не держала язык за зубами. Он заметил перемену во мне и помедлил. Его глаза слегка сверкнули, когда он прочёл несколько вспышек в моём свете.
Ты видела кое-что из этого?
Я кивнула.
Я же говорила, что Тарси заставила меня провести исследование по Сайримну.
Я знаю. Но насколько глубоко в прошлое?
Я вновь поколебалась. При виде его напряжённого взгляда я, наконец, пожала плечами.
Может, тебе было пятнадцать. Не моложе двенадцати. Ничего до тех пор, пока ты не очутился у Менлима.
Он кивнул. Его улыбка сделалась натянутой.
Тогда я был заморышем.
Ты был милым, сказала я, ощутив внезапный прилив эмоций. Чертовски милым, правда. И не настолько уж сильно ты был меньше остальных.
Я был маленьким болтливым говнюком.
Судя по тому, что я виделанет.
Он улыбнулся, качая головой.
Должно быть, ты любишь меня, жена.
Он вновь метнулся и оказался за мной прежде, чем я успела остановить его пинком вперёд. Я тут же снова пнула, подавшись всем весом назад, чтобы дотянуться до него прежде, чем он обойдёт меня по кругу. Я задела его лишь вскользь по бедру. Моя нога соскользнула с него прежде, чем я успела зафиксировать контакт. Он опять показал на мою руку, обходя меня по кругу.
Я заметила, что он даже не вспотел.
Ты всё ещё делаешь это показал он.
Ты можешь просто перестать учить на минутку? сказала я. Ты даже не пытаешься.
В отличие от тебя, мне не нравится идея бить свою супругу.
Если бы я дралась прилично, ты бы так не говорил, сказала я. Ты любишь драться. Я это видела. Тебе просто скучно со мной.
Он слегка пожал одним плечом, но не стал спорить.
Я всё равно не хочу делать тебе больно, Элли.
Когда он в следующий раз кинулся в атаку, я скользнула под его рукой и сумела хорошенько пнуть по бедру. Он широко улыбнулся, и пару секунд мы обменивались ударами. Я сумела отразить большую часть его атак, пока он не отбросил меня назад точным пинком в центр тела, под солнечное сплетение. Я споткнулась и едва не упала.
Ты мне скажешь? спросила я, тяжело дыша. Что бы там ни было?
Он метнулся вокруг меня, и я повернулась, один раз крепко попав ему по рёбрам.
Ты только что позволил мне сделать это? сказала я. Серьёзно, муж?
Он вновь улыбнулся. Я не могла прочесть по этой улыбке, позволил он мне ударить его или нет, и закатила глаза.
Ещё больше уклонений, да? Видимо, мне придётся ещё один день гадать, что у тебя на уме?
Он улыбнулся, но я опять увидела серьёзность в его глазах.
Я хотел кое-что обсудить с тобой, сказал он. Вообще-то, ещё после миссии в Секретариате.
Я улыбнулась.
Ну? Выкладывай.
Прошло пять месяцев, Элли.
Я почувствовала, что моё тело напряглось, и выпрямилась из боевой стойки.
Он поколебался, внезапно выглядя очень неуверенным. Опустив руки, он тоже выпрямился из стойки.
Мы можем сделать это в другом месте, Элли? спросил он.
Я ощущала уязвимость в его свете. В его прозрачных глазах стояло серьёзное, даже немного нервное выражение. Его взгляд метнулся ко мне, затем пробежался по остальному ангару.
Я проследила за его взглядом, увидела Гаренше и остальных, которые разговаривалиможет, занимались муштровкой, готовились к следующей операции, или ещё что. Я чувствовала, что что-то в процессе, но ещё не набралась смелости спросить. По правде говоря, я надеялась, что это тот лагерь рабов в Манаусе, один из тех, которые не развалились после миссии в Секретариате.
И всё же никто не обращал на нас внимания. Мы практически были одни.
Я хотел предложить. Давай я приготовлю ужин, сказал Ревик. Может, тогда мы сможем поговорить в комнате. Или где-нибудь в другом месте, если тебе захочется.
Я улыбнулась.
Я думала, ты не умеешь готовить?
Я кое-что умею, если придётся, он улыбнулся. Я тебя не отравлю. Обещаю.
Я вздрогнула, вспомнив, как он говорил мне ту же самую фразу ранее. Это было в той хижине в Гималаях, в нашу первую ночь.
Ладно, моя нервозность усилилась. Ревик. Что бы там ни было
Ладно, я ощутила его капитуляцию прямо перед тем, как он поднял ладонь. Ладно. Мы поговорим сейчас. Мы начнём, ладно? он показал на моё лицо. Я понимаю, что уже сказал слишком много. Я пытаюсь не облажаться, Элли. Мне не стоило позволять тебе уговорить меня на разговор, пока я к нему не готов.
Удивившись эмоциям, которые я слышала в его голосе, я полностью выпрямилась, забыв про спарринг.
Эй, позвала я. Прости. Мы можем подождать правда, можем. Все хорошо.
Нет, ничего страшного. Дело не в тебе, Элли. Я злюсь на себя.
Когда он вновь обвёл взглядом ангар, я пристально всмотрелась в его лицо, едва не задержав дыхание. Я не могла прочесть его, и это заставляло меня нервничать. По правде говоря, я нервничала в его присутствии с того самого утра после ночи в общей комнате.
С тех самых пор с ним что-то было не так, но он не хотел об этом говорить после того, как сходил к Салинсу.
Когда он повернулся, я увидела, что он так же тщательно всматривается в моё лицо.
Я осознала, что ждала этого. С того самого утра, когда я проснулась и обнаружила, что он так зол на меня, я ждала, когда же случится «разговор». Но глядя на него теперь, я не была уверена, что готова к нему. Если уж на то пошло, я не была уверена, что он сам готов.
И всё же я думала, что знаю, что он собирается сказать. Так что когда он, наконец, заговорил, признаюсь, он выбил меня из колеи.
Элли, сказал он. Что нужно, чтобы ты осталась?
Я моргнула, стараясь сохранить нейтральное выражение.
Что? переспросила я.
Он улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Интенсивность его взгляда становилась всё более и более нервирующей.
Вопрос предельно ясен, сказал он. И забудь про Салинса. Не используй это как оправдание, пожалуйста, поколебавшись, он продолжал всматриваться в моё лицо. Чего ты от меня хочешь, Элли? Что мне нужно сделать, чтобы ты осталась со мной?
Я вновь растерянно уставилась на него.
Разве я говорила, что ухожу? спросила я. Почему ты решил, что тебе нужно что-то сделать?
Его глаза прищурились. Я ощутила, как моя нервозность возросла, когда он открыто просканировал мой свет, затем сосредоточился обратно на моём лице.
Элли, ты не ведёшь себя так, будто собираешься остаться, сказал он. Ты не вела себя так с самого прибытия сюда. Ты ведёшь себя так, будто находишься здесь по временному пропуску.
По временному пропуску? я внезапно осознала, что повторяю за ним половину слов. Я расслышала в своём голосе нервные нотки. Ревик, Иисусе
Ты знаешь, что я имел в виду, его челюсти напряглись. Чего ты от меня хочешь? Или в твоих глазах это что-то, что я не в силах исправить?
Когда я лишь продолжила стоять там, глядя на него, он отвернулся. Я увидела, как эмоции окрашивают его лицо, и мне пришлось подавить реакцию, когда он вновь посмотрел мне в глаза. Его взгляд опять сделался интенсивным, и внезапно я осознала, что на его глаза почти навернулись слёзы.
Сократив расстояние между нами, он встал передо мной.
Его голос смягчился, и он приласкал мою щеку пальцами.
Элли, пожалуйста. Пожалуйста. Я чувствую, что ты отдаляешься от меня. Не знаю, то ли дело в Салинсе, то ли в том, что случилось в Бразилии
Я покачала головой, ощущая, как в горле встаёт ком.
Ревик, нет. Я не отдаляюсь.
Не знаю, сумею ли я справиться с нашей разлукой, сказал он. Только не после этого. Я готов во многом идти на компромисс. Наверное, даже больше, чем ты осознаешь, жена. Я готов сделать практически что угодно, лишь бы ты осталась.
Боль пронеслась по моему свету.
Я не могла скрыть это от него. Я закрыла глаза, повелевая боли уйти перед тем, как попытаться ответить. Но, похоже, боль лишь усиливалась. Мой разум вернулся к мыслям, которых я не позволяла себе неделямиещё до того, как мы начали планировать поездку в Сан-Паулу.
Ещё до того, как я увидела его на той площади в Пекине.
Элли, он положил ладонь на мою руку, притянув ближе к себе. Его голос звучал тихо. Что, если я сделаю тебя главной? Что, если ты будешь принимать все решения о том, что мы будем делать, а что не будем?
Я уставилась на него. Уверена, на моём лице отражался шок.
Он обвёл жестом ангар.
Они не будут возражать. Чёрт, да они наверняка ожидают этого. У тебя будет контроль над конструкцией. Никто не будет морочить тебе голову с её помощью, обещаю, он погладил меня по щеке. Элли, я знаю, ты не веришь в Миф но они верят. Они ожидают, что Мост поведёт их за собой. Они ожидают, что я буду делать, как ты скажешь.
Я продолжала таращиться на него, уверенная, что слух меня подводит.
Тогда запрет будет постоянным, сказал он. Все миссии будут проходить с твоего одобрения и по целям, и по средствам их достижения. Я буду работать на тебя, Элли.
Ревик, я растерянно уставилась на него. Ты говоришь об объединении операций?
Он поколебался. Затем покачал головой и тихо щёлкнул языком.
Они здесь не признают власть Семёрки, Элли, он стиснул челюсти, и на его щеке дёрнулся мускул. Или Адипана. Для этого слишком поздно.
Но что это значит? Что я не могу консультироваться с Вэшем или остальными?
Ревик покачал головой.
Я этого не говорил
Тогда что? я слышала, что в моём голосе звенит напряжение. Мне нужно слушаться Салинса?
Нет, прорычал он. Я же только что сказал тебе, нет. Если у него действительно какие-то проблемы с тобой, я уйду, он поколебался. Но если честно, я не думаю, что он тебя недолюбливает, Элли.
Я покачала головой и стиснула руку.
Я не это имела в виду не совсем, я посмотрела ему прямо в глаза. Что насчёт Дренгов, Ревик?
Воцарилось молчание. Затем выражение его лица напряглось.
Я видела, как он всматривается в мои глаза, словно старается подумать над моими словами.
Наконец, он вздохнул, слегка прищёлкнув языком. Он сделал шаг назад, провёл пальцами по своим чёрным волосам. Я смотрела, как он расстёгивает липучку на запястье, разматывая длинный хлопковый бинт, которым были обмотаны его руки для спарринга.
Он не поднимал взгляда, когда заговорил. Он не смотрел мне в глаза.
Элли, они предоставляют много ресурсов, сказал он. Ресурсов, которых, честно говоря, у нас не было бы, если бы мы отказались от их помощи. Они не вмешивались
Не вмешивались? я издала отрывистый смешок. Да и с чего бы им? Ты сделал всё, о чем они тебя просили и даже больше, на самом деле.
Он поднял взгляд, перестав разматывать бинт на второй руке.
Его челюсти напряглись ещё сильнее. Затем он вновь пожал плечами.
Ты не использовала их для своего щита, сказал он. Увидев моё непонимающее выражение, он пояснил:В Сан-Паулу, Элли. Во время миссии в Секретариате. Ты отсоединила щит Дренгов. Ты использовала свой собственный. Они не вмешивались.
Я издала очередной невесёлый смешок.
Конечно, они не вмешивались, сказала я. Они и меня теперь обхаживают может, даже больше, чем ты. Теперь они не откажут мне ни в чём, мой подбородок напрягся. Кроме тебя. Это единственное, что они мне не отдадут. Верно, муж? Я не могу получить тебя.
Элисон произнёс он.