Ты второй по званию на Острове Дьявола, сказала я. Как так получилось, что ты не посвящен в расследование?
Потому что тебя не допустили, догадался Малахи, и Гуннар кивнул.
Он был убит за пределами Острова Дьявола, поэтому технически убийство находится вне зоны нашей юрисдикции. В любой другой день это было бы неважно. Но это кажется важным сейчас и не только мне, но и людям выше меня по должности. Следователи были специально кем-то назначены. У меня нет доступа к файлам, отчетам или к чему-либо еще. У меня вообще нет доступа к этому делу.
Это решение Коменданта? спросил Гэвин.
Вышестоящего начальства. Не знаю, кто тянет за ниточки, но это кто-то из КБЦ, кто-то, кто в такой должности, что может держать Сдерживающих в стороне. Он посмотрел на Лиама. Будучи по своей натуре любопытным, я поговорил с одним из этих следователей, спросил, что по его мнению тобой двигалопочему ты напал на Бруссарда, когда Грейси нет уже почти год. У него не было удовлетворительного ответа; он просто предполагает, что это сделал ты.
Это совершенно идиотское расследование, сказал Гэвин.
Да. Я понял, что Сдерживающие не идеальны. Но обычно это касалось некомпетентности. Но в данном случае это другое.
Это что-то гораздо серьезнее, произнесла я.
Ага. Давайте вернемся к «Икару». Что это?
Мы не знаем, ответил Гэвин. Нашли обрывок файла, который кто-то усердно пытался удалить.
А кто-то другой, скорее всего Пара, обладающий знаниями в электронике, умудрился это раскопать? спросил Гуннар.
Без комментариев, произнес Гэвин с кроткой улыбкой.
А удалось ли этому индивиду что-нибудь вытащить из этого обрывка?
Это похоже на что-то научное, сказал Гэвин, посмотрев на меня. Но мы не обладаем достаточной информацией, чтобы понять, что это.
Вы собираетесь посоветоваться с Дарби?
Таков наш план.
Гуннар кивнул.
То, что он просматривал этот файл, может быть простым совпадением.
Может быть, согласился Гэвин. Но это единственная зацепка, которая у нас есть, поэтому мы пойдем этим путем.
Кто еще знает, что Лиам и Бруссард друг другу не нравились? спросила я. Это сузит нам круг поиска?
Нет, ответил Гуннар и посмотрел на Лиама. Полагаю, ты с этим согласен?
Да, ответил Лиам. Я ему не нравился, и он мне не доверял, а также он не стеснялся делиться этим с остальными.
Гуннар нахмурил брови и кивнул.
Я могу попробовать тихонько разузнать про это дело об «Икаре». Если это не личная белиберда, которую он случайно сохранил в нашей сети, это может быть проект КБЦ. Если это так, то я к нему не привлечен.
Подобная ситуация является чем-то необычным? спросил Лиам.
Не обязательно. Мы контролируем операции на Острове Дьявола и операции Сдерживающих в квадранте Нового Орлеана. Это всего лишь небольшой кусочек от пирога КБЦ. Но Бруссард был одним из наших людей. Я бы знал, над чем он работал.
А над чем он работал? спросил Лиам.
Ничего необычного, ответил Гуннар, встречаясь с ним взглядом. Прошло чуть больше месяца после сражения, и мы до сих пор собираем сведения по Ревейону, работая с индивидами, которых мы арестовали. Он работал над этим. Но согласно отчету Гэвина, история с Ревейоном уже устарела.
Гэвин кивнул.
Единичные обсуждения в Зоне. Никакой активности мне обнаружить не удалось.
Как я и сказал, я постараюсь разузнать. И дам вам знать, если что-нибудь найду.
Есть кое-что еще, произнесла я, посмотрев на Малахи. Паранормальные в Вашери. Одна из них больна, еще один был болен, но не выжил. Оба друзья Малахи.
Дружище, мне жаль, сказал Гуннар.
Малахи кивнул.
Что за болезнь?
Я описала, что мы увидели.
Тебе это ничего не напоминает? Может, звучит знакомо? Это что-то необычное, и нам бы хотелось убедиться, что это не распространится.
Я ни о чем таком не знаю, ответил Гуннар. Лиззи должна знать лучше меня, так как работает в клинике, но она бы информировала о таком, а пока от нее сообщений не было. Что она сообщила, так это то, что она благодарна за твою посылку.
«Ну хоть что-то».
Пара стараются лечиться на ферме, так как считают, что если они обратятся в клинику, то не смогут снова выйти.
Такая вероятность есть, согласился Гуннар мгновение спустя. Если основываться на прописанных правилах.
Я кивнула.
Если у тебя найдется дополнительный медик, может быть, ты пошлешь кого-нибудь осмотреть их?
Посмотрим, что я смогу сделать.
Буду благодарен, произнес Малахи, и Гуннар ему кинул.
Давайте-ка немного отмотаем назад, сказал Лиам. Что за посылку ты передала Лиззи?
Когда-то именно он представил нас друг другу, изначально она была его подругой.
Товары для клиники, ответил Гэвин. Дельта во всю работала последние несколько недель.
Гуннар организовал доставку, объяснила я. Мы с Мозесом ходили рыться в завалах. Лиззи получала все, что мы могли найти для клиники, и мы ничего не воровали, чтобы раздобыть это.
Как вы это сделали? спросил Лиам.
Через вход для поставок, ответил Гуннар.
На Острове Дьявола нет входа для доставок.
Теперь есть, ответил Гуннар с улыбкой. После сражения в стенах остались некоторые повреждения, мы воспользовались возможностью, чтобы внести некоторые улучшения.
Они собираются строить спортзал, сказал Малахи. Для жителей.
Спортзал? спросил Гэвин.
Организация досуга, ответил Гуннар. Для детей, которые родились на Острове Дьявола.
Невиновные дети, сказала я, и он кивнул.
Ага. Дети, которым нужно куда-то девать свою энергию.
Как ты уговорил налогоплательщиков в это ввязаться? спросил Лиам.
Улыбка Гуннара стала еще шире.
Я не уговаривал. Он будет построен благодаря очень большому пожертвованию от Фонда Арсено.
У Лиама брови поднялись от удивления. Думаю, Элеонора ничего ему не говорила, если предполагать, что она об этом знала. Решение могло быть принято ее друзьями из Вашингтона.
Пока меня не было, произошло много изменений
Его слова, казалось, поменяли температуру в комнате, и в воздухе почувствовалась прохлада.
Тогда, возможно, тебе не стоило уходить, сказал Гуннар. Готов об этом поговорить? Потому что у некоторых из нас есть вопросы.
Много вопросов, произнесла Таджи. А также много утвердительных выражений.
Лиам посмотрел на меня, в его глазах было столько жара, что можно было обжечься.
Я сделал то, что должен был.
И это было? подсказала Таджи.
На некоторое время в комнате повисла тишина. А затем он посмотрел на меня.
То, что необходимо было сделать.
Боль в его глазах читалась достаточно ясно, поэтому комната вновь погрузилась в тишину. Поэтому секрет исчезновения Лиама на все эти недели вновь повис в воздухе.
Ты ела?
Я посмотрела на Гуннара, мне понадобилось время, чтобы мой мозг отреагировал на резкую смену темы.
Что?
Ты потеряла вес, терять который не следовало. Я сделаю тебе сэндвич с сыром на гриле.
Я не нуждаюсь в сэндвиче с сыром на гриле.
«Ничего, что мой вес вообще Гуннара не касается?» Но это не остановило его от роли старшего брата.
Жестко. Мне не надо, чтобы ты, бродя там одна, забывала есть.
Я не забываю есть. Я просто не особо заботилась об этом в эти дни. Хотя, если смотреть на этот вопрос с его точки зрения, кажется, будто он прав. И джинсы на мне стали сидеть свободнее.
Не обращая внимания на мои слова, Гуннар встал и направился на кухню.
Думаю, нас ждет сыр на гриле, сказала Таджи, затем встала и взяла меня за руку. Давай, Клэр. Пойдем накормим тебя.
* * *
Я могла сама себя накормить. И делала это, когда мне нужна была еда. Но сыр на гриле до сих пор мой фаворит. Более того, все остались довольны после того, как я согласилась. Гуннар чувствовал себя лучше от того, что добился этого, а хлеб с сыром для остальных стали хорошим дополнением к алкоголю.
В конце концов у нас вышло что-то типа импровизированного воссоединения. А так как дела были улажены, мы решили воспользоваться этой возможностью.
Гуннар переместился к встроенному бару на другом конце комнаты, предлагая напитки на выбор.
Что будете пить?
И на него хором посыпались пожелания.
Отлично, произнес он. Вы будете «Сазерак» или не будете ничего.
Клэр делает потрясающий «Сазерак», сказала Таджи.
О, я знаю, произнес Гуннар с ухмылкой, добавляя бальзам в бокалы для виски. Как думаешь, кто ее этому научил?
Я думала, она тебя научила, сказала Таджи, подмигивая.
Воспоминания так ненадежны, произнес Гуннар.
Она подхватила первые два наполненных им стакана и направилась к двери.
Мы с Клэр собираемся пройтись. Вы, джентльмены, делайте, что хотите.
Покер? спросил Гэвин.
Ты мухлюешь, сказал Лиам.
Ты просто не любишь проигрывать. Он заговорщицки посмотрел на Малахи. Ты когда-нибудь играл в покер?
Нет.
Ухмылка Гэвина всем дала понять, к чему все идет.
Таджи сказала мне:
Идем в оранжерею.
Тебе нравится произносить слово «оранжерея».
Это правда. Но больше мне нравится бывать в домах, где она есть.
«В таком случае она в правильном месте».
* * *
Дом Ландро огроменособняк конца 1920-х годов с большим количеством элементов в интерьере.
Оранжерея практически такая же, какими их обычно описывают: восьмиугольный отросток с задней стороны дома. В терракотовых горшках перед окнами цвело пять апельсиновых деревьев, наполняя воздух цветочными и цитрусовыми ароматами.
Пол покрыт мраморной плиткой, а потолок в форме прямоугольников из стекла и стали. Если кто-то устанет нюхать апельсиновые цветы, здесь так же стояли плетеные диваны, стулья с большими подушками и маленькие столы из камня и металла с соответствующими стульями.
Мы уселись на диваны. Таджи уже была босиком, поэтому она подогнула ноги под себя.
Теперь, когда мы можем поговорить, произнесла она, поворачиваясь ко мне лицом. Что, черт возьми, за история такая случилась с Лиамом?
Я точно не знаю, наконец ответила я и рассказала ей о нашем разговоре в гараже.
Как думаешь, что произошло?
Понятия не имею. Я предполагаю, что это как-то связано с его магией и это что-то нехорошее. Но я основываюсь лишь на том, что увидела в его взгляде. Он не хочет говорить об этом, а я не собираюсь бегать за ним по пятам из-за того, что он здесь.
Ты и не должна, она подумала минуту, покрутив жидкость в своем стакане, и кивнула. Мяч на его стороне, пока он не расколется.
Согласна. Я пригубила напиток.
Он был крепким, но с многослойным ароматом. Сложный, как и Новый Орлеан. Гуннар сделал довольно хороший «Сазерак».
Я слышала про Бёрка, сказала я. У тебя есть известия о нем?
Таджи и Бёрк, бывший член Дельты, не торопились в своих отношенияхэто было ее желание. Но после битвы его перевели обратно в Вашингтон в штаб-квартиру КБЦ.
У него все хорошо, насколько я могу сказать.
А как ты?
Она помолчала мгновение.
Ты веришь в то, что расставание может заставить любить сильнее?
У меня даже есть доказательства.
Что ж, произнесла она. Тогда давай остановимся на этом.
Она явно хотела сменить тему, поэтому я перевела наш разговор на свою первую любовь.
Магазин выглядит хорошо.
Она посмотрела на меня большими от удивления глазами. А затем прищурилась, явно разозлившись.
Что ты имеешь в виду под «магазин выглядит хорошо»?
Какой частью этого предложения ты недовольна?
Во-первых, магазин выглядит феноменально, сказала она, загибая пальцы. Во-вторых, ты не должна была об этом знать. Ты не должна была знать ничего о магазине, потому что должна была держаться от него подальше.
Как бы это ни было странно, от раздражения в ее голосе мне стало лучше. Если она злилась на то, что я видела ее в магазине, значит она не злилась на мое отсутствие. Не чувствовала себя обремененной, принимая все это на себя, или, по крайней мере, недостаточно, чтобы сердиться на меня. У меня от этого гора с плеч упала.
Я просто хотела проверить, как идут дела. Как продвигается диссертация?
Таджи ухмыльнулась, убирая волосы за ухо.
Милая, я не делаю все сама. Я наняла людей. В бюджете есть на это деньги.
«Туше», подумала я, немного стыдясь, что мне не удавалась получать такой доход.
А еще оказалось, что мне нравится быть «очень занятой». Жесткое расписание делает меня более продуктивной. Сложнее находить оправдания, когда у тебя остается меньше свободного времени. Поэтому я составила себе расписание и работаю в заднем офисе, пока Эзель, он один из моих сотрудников на испытательном сроке, присматривает за магазином.
Там нет заднего офиса.
Она посмотрел на меня так же, как Лиам смотрел на Гуннара, когда он говорил о входе для доставки на Острове Дьявола.
Черт, да ты молодец.
Я знаю, ответила она с наглой улыбкой.
Как идут дела в Квартале? Я скучала по моим постоянным покупателям, которые, наверняка, посматривают на солдат Сдерживающих, входящих и выходящих из магазина. Быть в изоляциизначит быть изолированной от всего.
Странные настроения, ответила она, поставив свой напиток на столик.
Как это?
Она нахмурилась, скрестив руки на груди.
До битвы мы чувствовали себя комфортно. Может, не вполне комфортно рядом с Островом Дьявола, но на тот момент мы привыкли к укладу вещей.
Я кивнула. Мы научились выживать во время войны. Когда она закончилась, у нас заняло некоторое время, чтобы принять тот факт, что мы в безопасности, что батальон Валькирий больше не будет нападать на город с золотым оружием наготове. Но мы начали новую жизнь, принимая новую действительность.
Начиная с битвы, продолжила она, мы как будто ждем подвоха. Как будто скоро начнется новое сражение. Люди все чаще осматриваются по сторонам в поисках еще каких-нибудь членов Ревейона на улицах.
Но в тоже время, произнесла она, после битвы образовалось новое сообщество. Гражданские, солдаты и Пара. Мы собираемся на кофе вечером по средам. Кто-то приносит кофе, кто-тозакуски, я организую помещение и электричество. И мы просто болтаем. Это очень большое изменение.
Это здорово, согласилась я. Очень здорово.
Я подумала про Бруссарда и очевидную подставу. Если кто-то и знает информацию с улиц Нового Орлеана, так это женщина, которая управляет «Королевскими Рядами».
И я почувствовала некоторое сожаление, что прямо сейчас этой женщиной являюсь не я.
Что говорят о Сдерживающих?
Она посмотрел в проход, проверяя, что мы одни.
Ничего насчет «Икара». Что бы это ни значило. Я не слышала этого слова еще со времен урока мифологии.
Если что-нибудь услышишь, дай мне знать.
Хорошо. Она скрестила ноги. Чем ты занималась после битвы? Кроме того, что доставляла припасы в клинику и время от времени шпионила за моим магазином?
В основном именно этим и занималась. Как и все остальные в зоне, я пыталась выжить. И мне особо нечего было сказать кроме этого. Но я рассказала ей все, что мне было рассказать.
А как там Мозес? спросила она с ухмылкой.
Все ворчит.
Значит, все так же.
В основном, да.
Она помолчала.
Что собираешься делать с Лиамом?
Не знаю. Думаю, просто посмотрю, куда это приведет.
Она погладила меня по ноге.
Ты выглядишь вымотанной, и у тебя был чертовски сложный день. Тебе бы выспаться, а ситуации дай развиваться самостоятельно, чтобы позже составить более четкий план.
«Надеюсь, она права. Потому что сейчас все чертовски мрачно».
Глава 11
Я надеялась, что меня подбросят обратно до заправки. От дома Гуннара до моего было около шести километров, а за сегодня я и так уже прошла очень много. Ко всему прочему сюда добавился еще и эффект от «Сазерака». Мои ноги были словно ватные. К моменту, как мы вернулись в зал, целых две минуты ходьбы от оранжереи, я была готова заснуть. Но зал оказался пустым.
Может, игра в покер пошла не так, и они решили заменить ее дуэлью?
Возможно, ответила я. Но не думаю, что Гуннар разрешил бы это.
До нас доносились голоса из дверного проема на противоположной стороне комнаты, поэтому мы направились туда.
За строгим обеденным столом, в комнате с обоями в крупный цветок, сидело четверо привлекательных мужчин, без рубашек, увлеченные борьбой.
Они сражались в армрестлинге.
Я что, пила крепкий абсент? спросила Таджи, кивая головой в сторону происходящего.
Если так, значит, и я тоже.
Не то, чтобы я жаловалась, произнесла Таджи, с одобрением смотря на происходящее.
Гуннар взглянул на нас, по его бровям тек пот, а бицепсы были напряжены, так как они с Гэвином пытались перехватит друг у друга контроль.
Бесплатное шоу, пробормотал он сквозь стиснутые зубы, чтобы не потерять концентрацию.
А мы бьёмся на деньги, спросила Таджи, или дабы потешить эго?
Ради славы, ответил Гэвин, не отводя взгляда от соперника.
Малахи и Лиам вообще не разговаривали. Они просто пристально смотрели друг на друга, в то время как костяшки на их руках уже побелели от приложенных ими усилий.
Пойди дунь ему в ухо, прошептала Таджи. Отвлеки его.
Кого именно?
Молодец, произнесла она с ухмылкой. Джентльмены, уже поздно. Поэтому если вы закругляетесь с чем бы это ни было, кто-то должен довезти мою девочку до ее убежища.
Сначала раздалось сердитое ворчание, затем гортанные крики, и, наконец, кулаки стукнули о столы.
Гуннар победил Гэвина.
Лиам победил Малахи.
Гэвин потер запястье.
Давненько я так не разминался.
У вас мозг, как у четырнадцатилетнего мальчишки, сказала Таджи. Один на всех.
Возможно. Он посмотрел на Лиама. Старший братец, ты, смотрю, умудрился выиграть.
Без каких-либо комментариев Лиам встал и натянул футболку. И даже не потрудился отвести взгляд, он смотрел на меня так же, как я смотрела на него, и не должно было быть в этом простом действии, одевании футболки, столько накала.
О, датебя заманивают, пробормотал Гуннар, пробравшись за меня, чтобы схватить свою рубашку. Не то, чтобы я не одобрял твой выбор.
Физически, нет, ответила я. Но эмоционально?
Может, у него есть что сказать поубедительнее.
«Может быть. Но он должен быть готов поговорить. А он еще не готов. Не знаю, что может случиться между нами, но знаю, что это может начаться только с искренности».
Ты можешь переночевать здесь, сказал мне Гуннар. Тут много спален.
Это была заманчивая идеяпровести ночь в уютной кровати в этом почти замке, зная, что я не буду одна. Но мое пребывание здесь может обернуться неприятностями для него, а это не стоит такого риска.
Спасибо, но нет. Я пойду домой.
Когда я снова тебя увижу? с беспокойством спросила Таджи.
Не знаю. Я пыталась убедить себя, что одиночество не будет длиться вечно. Но Сдерживающие до сих пор не поменяли своего отношения к таким, как я. Надеюсь, скорее раньше, чем позже.
Я узнаю все, что возможно со своей стороны, сказал Гуннар. Я дам вам знать. Мне придется доставать информацию очень осторожно. Так что это может быть не завтра. Но я сообщу вам, как только она у меня будет.
Мы можем встретиться утром дома у Мозеса, предложила я. Может быть, он нашел еще что-нибудь из отрывка.
Гуннар кивнул.
Меня устраивает.
Раз уж у нас зашел разговор о договорённостях, произнес Лиам. Я хочу посмотреть на место убийства Бруссарда.
Гуннар немного помолчал.
Это может занять какое-то время. Здание опечатано, а у меня нет доступа, чтобы впустить тебя внутрь.
Как долго?
Может, пара дней. Мне нужно будет попросить об одолжении.
Это не снизило явный уровень нетерпения Лиама.
Меня обвиняют в его убийстве. У меня есть право посмотреть на место преступления, посмотреть, в чем меня обвиняют.
Вообще-то, нет, произнес Гуннар. Он был настолько же спокоен, насколько Лиам был взволнован. Ты подозреваешься в особо тяжком преступлении, и тебе абсолютно не разрешено там появляться, чтобы не портить картину.
Или рисковать тем, чтобы добавить свое ДНК ко всем остальным доказательствам, сказала я. Ты сам себя подставишь.
Клэр верно говорит. Гуннар поднял руки. Я постараюсь сделать все быстро, насколько это возможно. Но ты сделаешь себе только хуже, если пойдешь туда без моего разрешения.
Ничего не буду обещать.
Упертый засранец, пробормотал Гуннар.
Это наследственное, сказал Гэвин, а затем посмотрел на меня. Поскольку мы здесь уже закругляемся, хочешь я тебя подвезу?
«Слава Богу».
Ты можешь подбросить меня до аллеи. Это максимум, куда ты можешь меня отвезти.
Если бы мне давали по пятаку начал Гэвин.
Я пойду с тобой, провожу тебя оставшийся участок пути, сказал Малахи.
Ты знаешь, где она живет?
В вопросе Гэвина сквозила обида, а взгляд Лиама стал совершенно враждебным.
Он уже для общественности враг номер один, сказала я. Не так уж и страшно, что он знает. И нет нужды в том, чтобы в этот список попал кто-то еще.
* * *
Гэвин свернул на аллею, когда над Мид-Сити сгустились сумерки.
Спасибо, что подвез, сказала я, когда мы с Малахи выбирались из машины.
Не стоит благодарности, ответил Гэвин. Увидимся завтра?
Ага.
Лиам посмотрел на меня со своего места через открытое окно, в глазах его отражалась внутренняя борьба.
Будь осторожна, тихо сказал он.
От тона его голоса и собственнических ноток, что слышались в нем, у меня по рукам побежали мурашки, хотя меня это уже стало раздражать.
Я всегда осторожна.
Клэр.
Я посмотрела на него, подметив его блестящие золотом глаза.
Я сказала тебе, чего жду, Лиам.
Он сжал зубы, но мгновение спустя упрямство на его лице сменилось явным сожалением.
Клэр, снова произнес он, но уже с мольбой в голосе.
Я покачала головой.
Или все, или ничего.
Он отвел взгляд в сторону. И лишь понимание того, что нам обоим больно, позволило мне не разозлиться на него еще сильнее.
* * *
Иногда люди просто ужасны, сказала я, когда свет фар «Рейндж Ровера» исчезли за углом.
Ситуация усугублялась еще и тем, что я была уставшей и чувствовала себя беспомощной. И уже скучала по Таджи, и чувствовала себя отчаявшейся по этому поводу.
Не буду спорить, произнес Малахи.
Мы молча дошли до заправочной станции. Остановились через дорогу от здания, где Малахи решил подождать, пока я не окажусь внутри в безопасности.
Возможно, пришло время что-то предпринять. Воспользоваться возможностью сделать что-то значимое. Что-то правильное.
Пойдем, сказала я, показывая в сторону здания. Хочу кое-что тебе показать.
Он выглядел удивленным, но заинтригованным.
Хорошо, ответил он.
Мы подождали, убеждаясь, что в округе все чисто, а затем я направилась к двери.
Иди за мной, велела я.
Ты хочешь, чтобы я вошел?
Так надо, ответила я и открыла ее.
Мы прошли внутрь. Я захлопнула и заперла за нами дверь, а затем включила верхний свет.
Малахи осмотрел комнату, затем подошёл к первому столу, осматривая его содержимое.
Клэр, проговорил он.
Мой отец спас их от костра Сдерживающих, сказала я.
Он подошел к среднему столу, узкому и длинному, высеченному из толстых темных досок, и взял золотой лук, проведя кончиком пальца по тетиве.
А ты сохранила это в секрете. Он положил его, затем задумчиво посмотрел на меня. Чтобы быть уверенной, что Сдерживающие не прознают об этом.
Я кивнула.
И чтобы никто не пострадал в попытке отыскать их.
Малахи кивнул и снова посмотрел на стол.
Я не знаю, что и думать на этот счет.
Добро пожаловать в мой мир. Они бы уничтожили оружие, если бы могли. Я имею в виду Сдерживающих.
Или использовали бы его в своих целях. Он обошел стол, исследуя предметы на следующем за ним столом. Я с трудом могу принять все это.
Мои первые слова были такими же.
Малахи хмурился, рассматривая одни предметы, и улыбался, смотря на другие.
Здесь предметы и Консульства, и Двора.
Правда? Я все гадала. Я ничего не знаю о том, как мой отец собрал все эти вещи, но полагаю, он собирал все, что мог достать. Я начала вести каталог, но не знаю правильных названий всех этих вещей и чувствую себя немного глупо, записывая человеческие аналоги.
Малахи в этот момент смотрел на что-то похожее на квадратный тамбуринжесткой формы с подвешенными маленькими тарелочками и колокольчиками.
Ты знаешь, что это?
Тамбурин?
Он улыбнулся.
Что-то вроде того. Это называется Илгитска. Он используется в сексуальных церемониях.
В сексуальных церемониях? спросила я, уставившись на него.
Мы любили наши церемонии, произнес он с улыбкой, скорее всего из-за того, что у меня покраснели щеки. Он поднял его и ударил им о ладонь.
Мелодия была многогранной, от тонкого и нежного звона колокольчиков до глубоких, глухих тонов небольших медных труб. А еще я заметила, что было в этом звуке что-то сладострастное, как если бы каждый его оттенок был направлен на то, чтобы пробудить желание.
«Что за странный сегодня был день. И что за странная настала ночь».
Звук несет силу, сказал он с улыбкой, вновь ставя инструмент на стол. Твой отец оказал нам огромную услугу, сохранив эти вещи.
Я кивнула.
Спасибо. Надеюсь, что так. Я узнала об этом незадолго до битвы. Он не сказал мне, когда начал собирать коллекцию, и я не узнала о ней, пока его не стало. Это ранит. Но я понимаю, почему он держал меня в неведении.
Чтобы ты была в безопасности, произнес Малахи.
Ага. Одна из многих вещей, которые он от меня скрыл. Я вздохнула, собираясь с мыслями, и повернулась к нему. Мне нужно спросить тебя об Эриде.
Ты можешь спросить, хотя я могу быть не способен ответить. Что ты хочешь узнать?
Я подождала, прежде чем спросить:
Эрида и мой отец.
Он ответил не сразу.
Это был вопрос?
Это было предисловие, неубедительно сказала я. Они были друзьями?
Он смотрел на меня какое-то время, которое показалось мне бесконечностью.
Они были друзьями, наконец ответил он. И даже больше.
Это подтвердило мои догадки.
Они были любовниками, произнесла я. Я так и подумала после того, что она сказала мне прошлой ночью. Но я не знала, что он встречался хоть с кем-то. Я никогда ее не видела, и он ничего мне не рассказывал.
Малахи кивнул.
Они были очень осторожны, что понятно. Таковы были обстоятельства. Если бы о них узнали, ее бы заключили в тюрьму, а его бы наказали за укрывательство. Паранормального.
Ты знал мою мать?
Я не знал, что она была твоей матерью, когда я встретил ее. Эрида рассказала мне позже.
Я рассказала ему о том, что знала.
Мне жаль, что твой отец не рассказал тебе правды.
Я тоже. Потому что к этому все и шло. К тому, что мой отец мне врал. Эрида ее знала, но я не знаю ни ее, ни чего-либо о ней.
Она была прекрасной женщиной, хотя, насколько я знаю, она была довольно холодна.
Я кивнула.
Пойдем со мной.
Мы прошли через кухню, затем в узкую дверь, которая вела в подвал.
Комната, скорее всего, когда-то была местом хранения на заправочной станции и возможностью доступа к машинам снизу через люки на первом этаже, открывающиеся под ними. Сейчас же здесь располагаются ряды металлических стеллажей с водой и продуктами, а также небольшая кровать, на которой я сплю.
А также здесь хранится сундук, содержащий всего одну вещьфотографию женщины с рыжими волосами.
Мы с Лиамом забрали эту фотографию в ту ночь, когда обнаружили это место; а вернула ее на место я, когда вернулась сюда после битвы, на место, где я ее и нашла.
Подняв крышку сундука, я вытащила фотографию. Я протянула ее Малахи, не посмотрев на изображение. Я уже и так «засмотрела ее до дыр».
Я нашла фотографию здесь, сказала я. На ней нет никаких надписей. Полагаю, мой отец оставил ее здесь, но не знаю почему. Она похожа на меня. А после разговора с Эридой
Малахи кивнул.
Я так понимаю, это твоя мама. Она действительно похожа на тебя. Сейчас он говорил очень ласково. Я посмотрела на него. Вы обе можете быть неправы. Это может быть недоразумением или совпадением.