Это трава, придающая силы, сказала она, в степи она встречалась нам несколько раз, и я взяла ее небольшой пучок.
Я знаю эту траву, неожиданно вступил в разговор дотоле молчавший Бурна, у жрецов она тоже иногда используется. Если взять ее много, то наяву увидишь то, о чем мечтаешь. И богатство, и красивых дев. Ее использовали у нас жрецы, чтобы увидеть будущее. Отвар давали пить одному из жрецов. Глаза его стекленели, иногда изо рта шла пена, но он говорил без умолку, рассказывая, что видел в это время. А видел он много чудесного Но не всякому у нас можно было пробовать отвар. Старшие жрецы говорили, что трава эта губит полюбившего отвар из нее.
Два-три стебелька на большой котел воды еще никому не принесли вреда, улыбнулась Энинрис.
Когда караван удалился от места стоянки на порядочное расстояние, двигаясь уже на северо-восток, Хутрапа, не спеша двигавшегося на коне в середине каравана, догнал скандинав и отозвал его в сторону. Набонасара рядом с ним не былоон уехал в голову колонны.
Что-то случилось? спросил посол, глядя на сумрачное лицо скандинава.
Вместо ответа тот протянул ему небольшой лоскут белой ткани.
Я нашел его на месте нашей стоянки. Конь провалился ногой в мышиную нору, и я остановился, чтобы осмотреть ногу, не повреждена ли она. И рядом увидел вот это. Его оставили наверху, так, чтобы было легко отыскать.
Хутрап внимательно осмотрел лоскут. Просто обрывок. Самый обычный. Но на его поверхности были сажей нарисованы еле заметные знакидве строчки клинописных значков.
Я не знаю, что здесь написано, в ответ на красноречивый взгляд посла, сказал скандинав, во всяком случае, это не похоже ни на один из местных языков. Ведь я знаю их почти все. Скорее всего, это какая-то тайнопись, которую могут прочитать только знающие ее. Однако, можно предположить, что это какой-то аккадский диалект. Вот эти значки у аккадцев обычно соответствуют направлению движения, я сталкивался с этим, когда вел караваны. Этот значок обозначает направление на закат солнца, а эти двана восход. Но это также значит, что в караване есть тайные пособники аккадцев.
Где ты нашел, в каком месте? спросил Хутрап.
Я также думал вычислить предателя по месту нахождения лоскута, покачал головой скандинав, ничего не получится. В этом месте находилась самая многочисленная группа верблюдов, и там перебывала половина каравана, если не весь он.
Отнеси его на место и оставь там, где взял, неожиданно приказал посол.
У скандинава удивленно-вопросительно брови начали приподниматься.
Они все равно рано или поздно найдут нас, но при этом будут знать, что и нам известно о наличии их осведомителя у нас, пояснил Хутрап, пусть считают, что нам ничего не известно. А нам надо заняться поисками пробравшегося в караван предателя. И не говори ничего Набонасару. Он сгоряча начнет делать то, что не нужно в данной ситуации
18. Ирак
Ближе к вечеру, когда в общем-то было еще рановато выбирать место для ночевки, караван был вынужден остановиться. Всадники, составляющие переднее боевое охранение, прислали гонца. Выслушав его, Набонасар тут же отдал приказ об остановке.
Что случилось? спросил Хутрап, едущий на жеребце, который в начале пути был спокойным, но в последний отрезок пути вдруг занервничал, стал вскидывать голову и тревожно храпеть. Послу приходилось время от времени одергивать его, а однажды даже пускать в ход плеть.
Удивительно, но все без исключения верблюды и лошади вели себя как-то тревожно, шли с явной неохотой. Если бы не настойчивость людей, погоняющих их, животные не сделали бы вперед ни шагу.
Гонец сообщил, что спереди находится ирак.
Они не ошиблись? удивился Хутрап.
Набонасар пожал плечами и погнал коня вперед, обходя уже остановившийся караван. Следом за ним помчались Хутрап, скандинав и Шамши. Бурна же, взглянув на девушку, улыбнувшуюся ему, махнул Шамши рукой и остался помогать ей готовить ужин.
Вскоре всадники уже подъезжали к голове каравана. Десяток солдат, составлявших его авангард, стоял на небольшом холме, глядя куда-то вниз. Заметив приближающееся руководство каравана, они предостерегающе закричали и замахали руками. Все, кроме Шамши, придержали лошадей, тот же, снедаемый поднимающейся в душе ревностью, во всю прыть вылетел на вершину холма и едва не полетел в пропасть, внезапно разверзшуюся под ногами. В последний момент его конь успел-таки затормозить на ее самом краю.
Куда летишь? строго сказал ему седоусый солдат, подбегая и хватая за уздечку коня, испуганно косящего налитым кровью глазом и перебирающего ногами, смотреть надо!
Перед глазами подъехавших людей во всей своей красе появился иракобрыв, образованный в осадочных породах (в далеком будущем название это даст имя стране, на территории которой природные образованияобрывыне редкость).
Ирак был довольно высоким, с десяток человеческих ростов. Конечно, люди могли бы спуститься вниз с помощью веревок. Но что делать с животными? Спуск таким же образом нескольких сотен лошадей и верблюдов занял бы очень много времени.
Ирак? Откуда он здесь взялся? Всем известно, на месте заката солнца их много, но никто никогда не видел их здесь, на его восходе! заметил проводник, окидывая его взглядом, мне приходилось видеть и преодолевать их, когда водил караваны. Обычно они извилисты, края осыпаются. Водой сделаны промоины, целые русла, по которым и преодолевают их караваны. А здесь
И впрямь, у наблюдателей сложилось представление, что степь словно разрезали ножом и одну ее часть, дальнюю, прижали вниз, получив таким образом ровный глубокий уступ. Причем сделали это не далее, чем вчера, ибо, когда скандинав подобрался к краю уступа и лежа глянул вниз, его поразил сам срезкорни тюльпанов и травы были совершенно свежими, не завядшими, а по месту обрыва были будто ровно срезаны гигантским ножом.
Я был в этих местах не более, чем дней десять назад. Здесь ничего такого не было, удивленно сказал проводник.
В задумчивости они вернулись назад. Шатер Хутрапа был уже установлен, горел костер, на котором стоял котел и варился ужин, а перед ним сидели Бурна и Энинрис, которая время от времени заразительно смеялась. При виде их у Шамши испортилось настроение. Он отказался от ужина, ушел и лег на траву позади шатра. Однако вскоре Бурна ушел, позванный Хутрапом обходить ставший на привал караван, и Энинтрис позвала Шамши помочь убрать остатки ужина. И теперь уже вскоре вернувшийся Бурна, глядя на чем-то занимающихся Шамши и Энинрис, сидящих рядом и соприкасающихся плечами, глубоко уязвленный, ушел в степь и лег в траву лицом вниз.
Утром пошлю человек по десять в обе стороны. Должна же где-нибудь быть осыпь, чтобы спуститься, сказал Набонасар за ужином.
Вскоре ночная мгла укутала землю, а на небо вышла огромная луна, заливая желто-лимонным светом все вокруг.
Постепенно караван успокаивался, все вокруг затихало.
Послушай, какая тишина вокруг, сказал все еще сидящему у костра Набонасару скандинав.
Да очень тихо и тепло. Настоящая почти летняя ночь. Скоро днем будет такая жара, что придется пережидать ее где-нибудь в тени, усмехнулся тот.
Я не о том, скандинав поправил меч, каждую ночь нас сопровождал рев диких кабанов, лай шакалов и вопли гиен. Сейчас этого ничего нет. Вообще нет ни одного звука. Даже птиц не слышно. Полнейшая тишина, как перед бурей. Куда они все подевались? И животные наши днем волновались, как никогда. Ты и сейчас посмотри, они по-прежнему в волнении. С чего бы это?
И действительно, кони и верблюды жались к кострам, испуганно поглядывая в темноту и вздрагивая всем телом при каждом шорохе. Набонасар недоуменно пожал плечами, сел на стоявшего наготове коня, объехал весь караван и затем направился к постам, расположенным по вершинам ближайших холмов. Находящиеся в охранении солдаты ничего нового ему не сообщили, хотя все они отметили нервозное поведение лошадей и верблюдов и отсутствие диких животных.
Начальник охраны каравана вернулся с объезда постов ближе к полуночи, бросил поводья лошади конюху, не спеша прошел вперед и остановился у входа в шатер. Яркие звезды, словно множество брошенных вверх угольков, висели в небе. Легкий теплый ветер слегка колыхал полог, закрывающий вход. Даже комаров, обычно доставляющих много хлопот путешественникам, и то не было слышно. Костер у шатра посла все еще горел, ярким светом заливая все кругом. Шамши и Бурна сидели у него, о чем-то тихо переговариваясь и глядя на языки пламени. Энинрис нигде не было видно, видимо, она уже спала.
Место ночлега Набонасара, как и посла и скандинава, было в шатре. На землю был брошен тюфяк, битком набитый ароматными травами. Набонасар сладко зевнул, еще раз взглянул на небо, отметив по положению луны, что вот-вот наступит полночь, откинул полог шатра и сделал было шаг внутрь него.
Сзади послышались быстрые шаги. Он повернулся. К нему подбежал один из солдат.
Проводникзадыхаясь, сказал он.
Что проводник? переспросил Набонасар.
Проводник убит.
Где? Как?
Наткнулись на него неподалеку.
Из шатра выскочили Хутрап и скандинав. Хутрап был в одной рубашке, но успел прикрепить к поясу свой меч, скандинав же был полностью одет и при оружии, словно ожидал, что что-то случится.
Они направились за солдатом, который привел их к небольшой кучке солдат с факелами, столпившихся у лежащего тела.
Мы не стали его трогать, сказал кто-то из них.
Скандинав перевернул проводника вверх лицом. И всех поразило его выражение. Даже смерть не изменила его. На мертвом лице застыла улыбка. Словно перед смертью он видел что-то необычайно приятное. Это было неожиданно и страшно.
Ему было необычайно приятно встретиться с кем-то, а этот кто-то внезапно для него нанес смертельный удар в спину, сказал скандинав.
Он снова перевернул тело проводника и ножом разрезал его куртку по тоненькому следу прокола на его спине, вокруг которого уже запеклась кровь.
Интересно, сказал он, очень интересно
Проводник был убит точным ударом в спину. Это не был след удара кинжала. Оружие убийцы оставило на коже небольшое треугольное отверстие. Оно легко прокололо спину и вошло прямо в сердце, остановив его. Проводник ничего не успел почувствовать. Он никак не ожидал предательского удара.
Как будто его убили стеблем тростника, из которого изготавливают папирусные свитки, поднимаясь, заключил скандинав, он имеет треугольную форму, но ведь не настолько тверд, чтобы пробить и одежду, и тело. И я ни у кого, во всяком случае, здесь, не видел такого воровского оружия.
Последующие опросы показали, что никто из каравана ничего, связанного с загадочным убийством, не видел и не слышал.
Отдав распоряжение похоронить проводника, Хутрап в сопровождении Набонасара и скандинава направился к своему шатру.
Зачем надо было его убивать? задумчиво спросил Набонасар, какой в этом смысл?
Возможно, они были знакомы. Помнишь выражение его лица? Он улыбался, словно встретил хорошего знакомого. А кого из каравана он может знать? По этим местам никто из каравана никогда не проезжал, кроме меня, сказал Хутрап, я, естественно, проходил где-то через эти земли, когда был направлен в Вавилон благородным Пели. Но, вернее всего, мой путь в Вавилон проходил где-то в стороне, и с нами нет никого из тех, с кем я был тогда.
Может быть, это кто-то из солдат или слуг?
Они все из царской охраны и обслуги, а Абиратташ, верховный жрец бога Мардука, ныне царь Дамик-Илишу, никогда не забирался так далеко, ответил Набонасар, это я знаю точно.
Да-а, задал проводник задачу, покрутил головой скандинав, и как теперь прикажешь двигаться дальше без него?
Они уже были в шатре, а Хутрап успел снять рубашку, когда земля дрогнула под их ногами. Все замерли, глядя друг на друга. Земля дрогнула еще раз. Затем еще.
Поднимай караван! неожиданно жестко сказал скандинав, готовь его к движению!
Зачем? искренне удивился Набонасар, легкое землетрясение, что здесь нового? Видишь, к тому же оно уже закончилось.
Оно еще даже и не начиналось, серьезно сказал скандинав, здесь что-то не так, надо быть готовыми ко всему!
Ты слышал, что он сказал? обращаясь к Набонасару, вступил в разговор Хутрап, который натягивал рубашку, сидя на походной кровати, которую ему на ночь собирали, а утром снова разбирали на составные части, действуй не медля!
Набонасар пожал плечами, не понимая, чем вызвано такое распоряжение, и вышел из шатра, но он был военным человеком и привык подчиняться приказам.
Вскоре лагерь пришел в движение. Люди, не понимая в чем дело, не спеша и ворча поднимались и начинали собирать поклажу.
Хутрап, одевшись и прицепив на пояс свой меч в узорчатых ножнах, вышел из шатра и остановился рядом со скандинавом. Здесь же рядом уже стояли Энинрис, Шамши и Бурна, тревожно поглядывая в сторону степи.
Ты что-то чувствуешь? спросил Хутрап скандинава и оглядел степь, залитую лунным светом. Там повсюду мелькали силуэты людей, пытавшихся поймать пасущихся лошадей и верблюдов, однако, я не вижу там ничего дурного или опасного
Ты не туда смотришь, голос скандинава потерял спокойствие, смотри назад!
Хутрап повернулся в сторону ирака. Край его светился бледно-розовым светом, как будто что-то снизу освещало его, пропуская свет через розовую материю. Розовый свет перешел в красный и ореол красного света начал приподниматься над краем обрыва. Все вокруг осветилось и стало красных тонов, как будто на землю пролился кроваво-красный дождь. Теперь этот ореол увидели все и, пораженные, замерли на месте. Даже лошади и верблюды остановились, косясь на источник света. Низкий гул раздался со стороны ирака, он быстро усилился. И вдруг земля затряслась. Она не просто дернулась вперед-назад, как это обычно бывает при землетрясениях. Она именно тряслась, ходуном ходила во всех направлениях, вперед и назад, вправо и влево, вверх и вниз. Абсолютно хаотично меняя направление смещения, вернее, их сочетание. То вдруг влево-вверх, тут же сменяемое на назад-вниз Люди и животные попадали на землю. Никто не сумел устоять на ногах. Амплитуда колебаний была вроде бы небольшой, не более длины ступни, но сила и резкость рывков были запредельными. Энинрис отчаянно закричала. Шамши хотел схватить ее за руку, но сильный толчок снизу подбросил ее вверх. По земле, словно по воде, побежали волны высотой не менее, чем по колено, подбрасывая вверх все, что было на поверхности. Так бывает в самые сильные землетрясения, которые изменяют сам лик землипередвигают горы, засыпают долины, прокладывают новые русла рекам и засыпают старые. Лишь несколько человек из всего каравана видели нечто подобное в горной местности. Однако тряска внезапно прекратились. Поверхность земли снова стала ровная, словно и не покрывали ее до этого земляные волны. Гул со стороны ирака перешел в скрежет. Никто не решался подниматься на ноги, ожидая нового витка землетрясения. Но его не было. Зато все явственно почувствовали, что земля под ними начала медленно опускаться вниз. Люди со страхом ждали, что будет дальше. Скрежет, похожий на тот, который издают две трущиеся друг о друг бронзовые поверхности, но только неизмеримо сильнее, оглушающий и закладывающий уши, не прекращался. Вот на месте излома появилась выступающая вверх стена земли, она росла вверх, а сторона, на которой находился караван, опускалась вниз. Обе стороны ирака на глазах менялись местамиранее бывшая высокой, опускалась вниз, бывшая низкой, росла вверх. Вдруг скрежет прекратился и стало тихо. После пронзительных звуков это была какая-то оглушительная тишиналюди не могли поверить, что может быть так тихо. У некоторых сложилось впечатление, что они оглохли, хотя это было не так.
Теперь уже не обрыв, а высокая стена преграждала дальнейший путь каравану. Ровная, словно обрезанная ножом, она, насколько хватало взгляда, тянулась вправо и влево от места нахождения растрепанного каравана. А срез стены быстро побледнел и освещал все вокруг уже не красным, а бледным желтым цветом. Люди с проклятиями начали подниматься с земли. Многие крепко ушиблись, подбрасываемые вверх волнами, бегущими по земле. Животные, особенно верблюды, пострадали значительно сильнееу многих были просто сломаны ноги, и они ревели от боли.
Скандинаву, наконец, удалось подняться на ноги. Выросшая стена была за его спиной. В желтоватом свете, исходящим от стены, на который накладывался бледный свет луны, было видно, как люди медленно поднимались с земли, не веря, что остались живы. Совсем рядом он увидел расширенные глаза Энинрис, в которых вдруг замелькали отраженные светлые вспышки. Скандинав сразу же обернулся.
Яркие всполохи белого огня на плоскости стены привлекли внимание и других людей. Все смотрели теперь в эту сторону. Из верхней части поверхности стены сбегали вниз ручейки, которые, собираясь вместе, становились круглыми, как шары. В яркой вспышке отделяясь от ручейков, они катились вниз по вертикальной стене, набирая скорость и увеличиваясь в размерах. Шары отделялись и выше, и ниже, их появление не прекращалось ни на миг. Появление их было хаотичным. Вот две вспышки справа указали на то, что два шара покатились справа, вот вспышка слева указала на то, что шар покатился слева. Падая сверху, шары набирали скорость. Достигая земли, они с силой ударялись о нее, подпрыгивали и катились дальше, прямо на и без того напуганных людей и животных.