Девушка сделала несколько глотков. Вскоре дыхание ее стало ровным.
Она спит. Я дал ей снадобье для сна, сказал лекарь, повернувшись к послу, это теперь единственное средство лечения, которое ей необходимокрепкий сон. И спать будет долго.
Девушку уложили в шатре.
Хутрап, Набонасар и Альрик присели у небольшого костра. Шамши и Бурна тоже присели рядом. Спать никому не хотелось. Все молча смотрели на пляшущие язычки пламени.
В воздухе звенели комары, отгоняемые дымом костра, да на реке кричала какая-то птица. Шакалы и гиены примолкли, вспугнутые внезапным шумом в лагере людей.
Не понимаю я, наконец нарушил молчание скандинав.
Что не понимаешь? переспросил Хутрап.
Ничего не понимаю, с досадой сказал скандинав.
Что тут непонятного? удивился Набонасар, разбойничья группа хотела напасть на караван, но увидела, что он под надежной охраной, и напала на деревню, желая там поживиться чем-нибудь.
Не все так просто, покачал головой Альрик, в домах убиты все без различия пола и возраста.
Ну и что? возразил Набонасар, я не раз видел такое, когда убивают всех тех, кто может рассказать про напавших. Так обычно делают, чтобы замести следы.
А для чего тогда убивать младенцев, которые точно ничего не смогут рассказать? И, ты обратил внимание? Они перебили всю живность, перерезали весь скот, собак, всех, кто мог двигаться. Зачем? При этом они и не скрывали, кто они.
Как понять твои слова? удивленно спросил Хутрап, ты знаешь, кто они?
Вместо ответа скандинав извлек отломанные наконечник стрелы и ее оперение и протянул послу. Передавая из рук в руки, все начали рассматривать их.
Я отломил это от стрелы, вонзившейся в стену в доме. Все остальные стрелы были такими же, пояснил скандинав, взгляните на оперение. Видите, на нем чередование черных и коричневых перьев? А взгляните и пощупайте грани наконечника стрелы. Они зазубрены на манер гарпуна, так, чтобы легко зайти в тело, но невозможно было вытащить. Я видел такие стрелы только у амореев, западных кочевых племен. Откуда здесь, далеко на юго-востоке, могут взяться амореи? Какова цель их бессмысленной жестокости? Запугать нас? Это не так и просто. Тогда что?
Возможно, ты прав, тихо сказал посол, но, пожалуй, этого мы не узнаем. А ведь это только первые шаги длинного пути. Однако, скоро рассветет, надо будет отправляться дальше.
А с ней что делать? кивая на шатер, спросил Набонасар.
Возьмем с собой до Ниппура, возможно, у нее там есть какие-нибудь родственники, решил Хутрап, ну не бросать же ее здесь? А там видно будет.
12. Водоворот
Наличие у экспедиции значительного количества животных диктовало порядок плавания. Конечно, можно было набрать с собой достаточное количество корма для них и плыть без остановок. Однако на весь огромный путь набрать корм для животных было просто нереально. Лишь для десятка породистых скакунов везли ячмень в достаточном количестве. К тому же поздняя весна еще была в разгаре, и травы вокруг было вдосталь. По расчетам, остановка на обед к середине дня никак не влияла на порядок движения. Эта остановка была запланирована, и к вечеру посольство должно было прибыть в Ниппур, как было задумано.
К полудню, к моменту остановки, девушка пришла в себя. Нетвердо ступая, она спустилась с плота на берег, подошла к костру, у которого сидели Хутрап, скандинав и Набонасар.
Вы меня похитили? спросила она, бросая на сидящих из-подо лба быстрые взгляды, мой отец и братья пустятся в погоню и догонят вас!
Сидящие у костра переглянулись. Она ничего не помнила о вчерашнем и еще ничего не знала о гибели всех своих родных.
Садись у костра, бери мясо, видишь, скоро пережарится, сказал Набонасар.
Вы мне ничего не ответили! она не двинулась с места.
Бедная девочка, вздохнул Хутрап и встал.
Он подошел к девушке, приобнял ее за плечи, подвел поближе к костру и усадил на коврик, полученный в подарок еще вчера от ее отца.
Она присела, вопросительно глядя на мужчин.
Давай сначала познакомимся, сказал посол, я Хутрап, посол Эламского государства, это Набонасар, начальник охраны посольства, это Альрик, мой личный телохранитель. Мы направляемся далеко, очень далеко, в Элам, везем подарки его будущему царю. А ты кто?
Меня зовут Энинрис. Я дочь старейшины деревни. Почему вы взяли меня с собой?
Наступила тишина. Мужчины молчали, глядя на огонь костра.
Что вы молчите? Что случилось? в ее голосе снова зазвенели слезы.
Крепись дитя мое, наконец нарушил молчание Хутрап, на вашу деревню сегодня ночью напали амореи. У тебя больше нет ни отца, ни матери, ни братьев, ни сестер. Они перебили всех. Ты единственная, кто уцелел.
По мере того, как он говорил, ее глаза расширялись, наполнялись слезами.
Это неправда, не может бытьтихо прошептала она, переводя взгляд с одного лица на другое.
Молчание мужчин подтвердило слова посла. Тогда она упала на траву, закрыла голову руками, и ее тело задрожало от приступов рыданий.
Хутрап сел рядом с ней и молча гладил ее волосы.
Постепенно приступов рыданий становилось все меньше и меньше, она понемногу приходила в себя. Затем под сочувствующими взглядами мужчин она с залитым слезами лицом села и выпила большую кружку воды.
Ты можешь говорить? спросил посол.
Она утвердительно кивнула головой.
У тебя есть где-нибудь родные, куда ты могла бы поехать? Я оплачу переезд, как бы дорого это ни было.
У меня никого не осталось. Здесь жили все, справившись с собой, тихо говорила она, нас три зимы назад переселили сюда для освоения этих земель. У отца и матери других родственников не было, они сироты. В других домах жили взрослые братья и сестры с семьями.
Может, еще кто-нибудь жив? она с надеждой переводила взгляд, но молчание сидящих людей было очень красноречивым, и ее глаза снова наполнились слезами. Она вытирала их рукавом.
Наша дорога очень длинная и тяжелая, женщинам у нас не место, тихо сказал Набонасар, поправляя хворостиной и без того аккуратный небольшой костер.
Неплохо бы было пристроить ее где-нибудь в Ниппуре, задумчиво сказал скандинав.
Там будет видно, решил посол, на месте подумаем и определимся.
Вскоре плавание возобновилось. Однако теперь плот, на котором находилось руководство посольской экспедиции, был передним в длинном караване. Пейзаж по берегам не изменялся. Все те же поросшие весенней травой невысокие холмы да изредка заросли тростника по обоим берегам реки.
Энинрис ушла вперед, на нос плота, и там, подставив лицо встречному ветерку, молча стояла, глядя невидящими глазами вдаль. Никто ее не тревожил, сочувствуя горю.
Вдруг она обернулась назад и что-то крикнула, показывая на левый берег. Все взглянули в направлении ее вытянутой руки. Там впереди, у уреза воды, находилась какая-то одинокая фигура. А на близлежащем холме за ней виднелось несколько неподвижных всадников. Плоты были достаточно далеко от берега, да и до фигуры на берегу было еще порядочно. Набонасар хотел уже на всякий случай дать команду плотам отойти подальше от берега, поближе к середине реки.
Фигура держала вверх обе руки, как бы творя заклинания. Энинтрис с большими от страха глазами подбежала к послу, крича, что надо не на середину реки править, а к берегу, и все время показывала на легкую туманную дымку, затянувшую середину реки.
Там, тамзахлебываясь, кричала она, не в силах продолжать, опасность!
От нее было просто отмахнулись, но вдруг впереди каравана плотов напротив фигуры с поднятыми руками прямо на середине реки небольшой сгусток тумана рассеялся ветерком, а на его месте остался водоворот. Вода описывала круг. Такие водовороты изредка появлялись на реке на месте промоин, это не было новостью для плавающих по ней. Обычно их огибали стороной, и на этом все заканчивалось. А через какое-то время эти водовороты рассасывались сами собой.
Водоворот был еле заметен из отдаления, но по команде Набонасара, на которого крики девушки произвели должное впечатление, плот повернули к противоположному, правому берегу, огибая его. Однако водяная воронка на глазах расширялась, вовлекая в себя все бóльшие массы воды. Быстрое течение влекло плоты и корабли прямо в нее. Не все плоты успели сдвинуться в сторону. Вскоре край водоворота уже захватил часть из них, и они начали описывать огромную циркуляцию. Гребцы на рулевых веслах совершали отчаянные гребки, но ничего не могли сделать. Вскоре десяток плотов и несколько кораблей, захваченных водоворотом, уже кружились в дьявольском танце, с каждым витком спирали приближаясь к его центру, и люди на них ничего не могли сделать. Остальные плоты и корабли все же успели пристать к берегу. А что это дьявольский танец, сомнений не было, так как удалось разглядеть странный головной убор на голове стоящей на берегу фигуры. Это был череп гиены.
Колдун, проклятый аморейский колдун! воскликнул Набонасар.
Скандинав кинулся к своему мешку, схватил его и бросился к одному из успевших пристать к берегу кораблей.
Все на берег, бегом! скомандовал он.
Солдаты испуганно рванулись на берег. На этом корабле находились и арабские скакуны, которых, обрезав привязь, скандинав просто согнал с корабля, не заботясь, куда они будут прыгать, в воду или на берег.
Отталкивайте корабль от берега! скомандовал он, не спуская глаз с фигуры колдуна.
Солдаты оттолкнули легкий корабль от берега, и он тут же был вовлечен в круговое движение водоворота, которое захватило уже все пространство от берега до берега. Скандинав же, не обращая на это внимания, начал лихорадочно развязывать свой мешок. А попавшие в водоворот плоты и три более легкие корабля, неумолимо вращая, с каждым витком тащило все ближе к центру гибельной воронки. Ближе всех к центру воронки оказались более легкие корабли. Люди с них прыгали в воду, пытаясь спастись, но только быстрее скрывались в пучине. Та же участь постигла и спрыгнувших с гибнущих кораблей верблюдов и лошадей. Наконец и сами эти корабли один за другим скрылись в гигантской воронке. Плоты ожидала такая же участь. Люди на них сжались от ужаса, не в силах бороться с грозящей смертельной опасностью. Некоторые, не выдержав напряжения, поддавшись панике, также бросались в воду.
В это время скандинав уже закончил собирать конструкцию, вытащенную из своего мешка. Это был лук, но не обычный, такой, которым пользуются охотники или солдаты. Его боковые дуги были сборными, состояли из пластин, скрепленных друг с другом специальными крючками, а концы были загнуты не назад, как у всех луков, а вперед. Схватив колчан со стрелами, скандинав бросился к борту плота.
Он хочет убить колдуна, тогда его чары рассеются, понял Хутрап.
До стоявшей на берегу фигурки было почти две сотни человеческих ростов.
Это невозможно, слишком далекошептали губы бледного, как смерть, посла.
Описывая очередной виток, неуправляемый корабль был в самой близкой к колдуну точке траектории, когда стоявший наготове с туго натянутой на чудном луке тетивой скандинав шевельнул рукой. Полет стрелы был настолько стремителен, что даже не был заметен. Через несколько мгновений, показавшимся наблюдателям вечностью, колдун упал на песок, царапая его руками. А водоворот тут же исчез, как будто его и не было. Пробежав еще некоторое время по заданной водоворотом траектории, неуправляемые плоты снова повлеклись течением вперед. Громкие крики Набонасара, быстрее всех пришедшего в себя, привели людей на плотах в чувство. Они вовремя схватились за рулевые весла, ибо некоторые плоты были совсем близко друг к другу и легко могли разбиться при столкновении.
К берегу, быстро к левому берегу! скомандовал скандинав, схватив оба рулевых весла на своем корабле и орудуя ими что было сил так, что они гнулись у него в руках, лучники, к оружию!
На ближайших плотах услышали его команду и тут же выполнили ее без раздумий.
Не подпускайте никого к колдуну!
Всадники во всю прыть уже мчались к лежавшему колдуну, и команда скандинава прозвучала как раз вовремя.
Пока плоты направлялись к берегу, лучники, пуская стрелы, не подпускали всадников к лежащей на берегу фигуре. Вскоре плоты были уже у берега, и всадники, так и не сумев забрать тело своего колдуна, умчались прочь. А затем к левому берегу пристал и плот посла.
Хутрап и Набонасар подошли к столпившимся вокруг тела колдуна солдатам, рядом с которыми уже был и скандинав, успевший в одиночку причалить к берегу большой корабль.
Что это за оружие у тебя такое? Никогда такого не видел! с восхищением сказал Набонасар.
Скандинав протянул ему лук. Стоявшие вокруг солдаты начали тут же осматривать его.
Ого! сказал кто-то из них, пытаясь натянуть тетиву.
У него ничего не получилось. Попытались сделать это и другие солдаты. Никто не сумел натянуть ее так, чтобы пустить стрелу. Не получилось пустить стрелу также и у далеко не слабого Набонасара, хотя он и сумел натянуть лук. Однако прицелиться он не успел. Слишком тугая тетива вырвалась из рук. Скандинав же только посмеивался, глядя на их тщетные попытки.
Не старайтесь, ничего у вас не получится, наконец сказал он.
Но ведь ты выстрелил из него, да еще на таком расстоянии! сказал скандинаву кто-то из солдат.
Натянуть тетиву, возможно, кто-то из вас и сумел бы, но вот удержать ее до выстрела точно не хватит сил. Я же использовал вот это перстень, и он показал кольцо с крючком, которым удерживал до выстрела тетиву.
Лук явно не местного производства, и, видимо, дорогой, возвращая его скандинаву, сказал Набонасар.
Вот тут ты точно прав. Произвели его далеко на востоке, так далеко, что и подумать об этом страшно. А приобрел я его случайно. Вернее, мне его отдали в качестве платы. В его стоимость оценил свою жизнь один богатый купец, караван которого я не дал разграбить и спас ему жизнь, когда на него уже замахнулись мечом. Надо сказать, что это воистину царский подарок. У него нет стоимости в золотых слитках. Таких луков здесь нет. Он разборный, и сделан не из дерева, а из сочетания дерева и особым образом обработанных костей. А как он стреляет, вы сейчас видели.
Солдаты расступились, пропуская посла вперед. Стрела насквозь пробила колдуну горло, выйдя с другой стороны и улетев вперед еще десятка на два шагов.
Скандинав присел возле тела.
Несомненно, это аморейский колдун, сказал он, видите, какая у него маска на лице?
Маска и впрямь была интересной. Сделанная из бронзы, она в точности повторяла очертания черепа гиены. Скандинав снял маску. Под ней оказалось лицо еще не старого человека с характерным для амореев горбатым носом и темными выпученными глазами. Он швырнул маску далеко в реку. Вскоре туда же последовало и тело колдуна.
Через некоторое время караван плотов двинулся дальше.
Три корабля утонули, причем никаких следов ни от кораблей, ни от людей, ни от животных, еще десятка полтора солдат спрыгнули с наших плотов и также утонули, подвел итог посол, и все из-за какого-то колдуна.
Это был не простой колдун, возразил скандинав, простые колдуны носят обычные черепа издохших гиен, правда, очищенные и отполированные. А у этого был бронзовый. Кто-то крепко рассчитывал уничтожить караван.
Набонасар обернулся к девушке, сидящей на плоту рядом с ними и все еще с испугом поглядывающую на мужчин.
Пока мы здесь, не бойся, сказал он девушке, никто тебя в обиду не даст!
Спасибо тебе, ласково сказал Хутрап девушке, если бы не ты, могло погибнуть значительно больше людей. В знак благодарности я выполню любую твою просьбу. Проси, что пожелаешь.
У меня никого из родных не осталось, запинаясь, тихо сказала она, идти мне некуда. Я прошу вас взять меня с собой. Я умею готовить, убирать. Не бросайте меня, пожалуйста
В ее голосе зазвучали слезы.
Хутрап тяжело вздохнул.
Я понимаю тебя, дитя мое, сказал он, но путь наш очень далек и многотруден. И далеко не все, как это ни прискорбно, закончат его живыми. Пойми меня правильно, я не могу рисковать твоей юной жизнью. Поэтому в Ниппуре я попрошу правителя города позаботиться о тебе. Он добрый человек и выполнит мою просьбу.
Девушка вздохнула и опустила голову.
Не печалься, все будет хорошо, подбодрил ее посол, скоро ты забудешь об этом кошмаре!
13. Осада Ниппура
Этим днем добраться до Ниппура так и не удалось. Несмотря на то, что пережитые волнения заставляли людей желать поскорее добраться до города и ступить там на надежную земную твердь, ночь приближалась все же быстрее. Сказалась незапланированная остановка, связанная с нападением аморейского колдуна. И хотя до города было уже недалеко, плыть дальше было нельзя. Предстояла еще одна ночевка на берегу. Так как аморейские всадники были на левом берегу реки, остановку сделали на правом. Опять по окрестным холмам были расставлены караулы. А едва ночь вступила в свои права, как небо в стороне города озарилось кроваво-красными сполохами. Все в лагере встревожились. А вскоре ветерок, дующий от города, принес запах гари. Стало совершенно понятно, что горит что-то или в самом городе, или возле него. Набонасар удвоил караулы. Всю ночь по окрестным холмам шла перекличка караульных, но и без этого почти никто не сомкнул глаз. Под утро караульные задержали четырех всадников. Те требовали допустить их к Хутрапу. Посол приказал немедленно доставить их к нему.