Некоторое время я лежала там и мычала нечто нечленораздельное. Потом вдруг резко вскочила, прошла к ванной и дёрнула дверь. К сожалению, а быть может, и к счастью, дверь оказалась запертой. Том, очевидно, тоже не любил сюрпризы. Моей смелости хватило ровно на то, чтобы добраться до двери ванной, так что я тут же вернулась в комнату и бухнулась обратно на диван.
Мне было дико стыдно перед ним и хотелось извиниться. Однако в голове маячила и ещё одна навязчивая мысль: «Если бы он не притворялся спящим, ничего этого бы не было! Чего он ожидал от меня? Зачем провоцировал?»
Из терзавших мою душу размышлений меня вырвала хлопнувшая дверь и приближающиеся шаги. Я, гонимая внезапным порывом, забралась под одеяло и закуталась в него с головой.
Ты что-то хотела? спокойно поинтересовался Томас, застыв в дверном проёме.
Нет, соврала я, выглядывая из одеяльного «кокона».
Сердце, казалось, билось уже где-то у горла. Моему взору открылся его обнажённый торс и полотенце на плече. Второй частью полотенца он тёр голову, и влажные волосы были непривычно тёмными. Рассмотрев меня, он улыбнулся:
Ты решила сделать для себя нору?
Наконец-то я вновь увидела его открытую улыбку, и от этого словно камень с души упал. Я улыбнулась ему в ответ, поздно сообразив, как нелепо, должно быть, выгляжу. Мужчина оставил свои волосы в покое и, чуть посомневавшись, сел рядом.
Извини, если обидел тебя, аккуратно подбирая слова, начал говорить Том, или напугал. Я не хотел, правда.
Я жадно пожирала глазами каждый сантиметр его спины и слушала.
Немного не понимаю тебя
Том усмехнулся, наблюдая за мной вполоборота.
Иногда ты говоришь очень серьёзные вещи, настолько серьёзные, что заставляешь меня чувствовать себя дураком и поражаться тому, какая же ты умная. А иногда, он кивнул, намекая на моё состояние «кокона», ты ведёшь себя вот так. Ты пойми, я просто не знаю, как к тебе относиться. К тебе и твоим действиям.
Извини, тихо отозвалась я, пристыженная его словами.
Англичанин выжидающе смотрел на меня, и я понимала, что не могу позволить себе промолчать снова. Однако подобрать нужные слова было сложно. Наконец, набравшись смелости, я неспешно выбралась из одеяла и села рядом с ним. Судя по выражению лица Томаса, моя решительность его определённо порадовала.
Между прочим, это ты своим присутствием заставляешь меня вести себя по-дурацки! бесцеремонно ткнула я его пальцем в оголённый бок.
О, ты несправедливо обвиняешь меня! рассмеялся Том, слегка театрально отклонившись, и потёр рёбра.
Факт остаётся фактом, ухмыльнулась я, загребая рукой свои непослушные волосы назад. Они наконец-то высохли и теперь страшно пушились.
Томас внимательно проследил за моими действиями и широко улыбнулся:
Ты очень красивая.
Когда сплю? ехидно уточнила я, намеренно всматриваясь куда-то в стену.
Надо отдать ему должное, попытка была хорошей, услышать подобное от него в свой адрес было приятно. Но сдаваться так просто я не собиралась. Его губы дрогнули и сжались в попытке сдержать смех.
И когда спишь, тоже, согласно кивнул он и медленно вдохнул.
Это поэтому ты распустил руки? не сдержалась я, прищёлкнув языком.
Давай забудем об этом? поспешно предложил Том.
Ах, вот как!..
Я тоже виноват, примирительно изрёк мужчина. Прошу, давай закончим на этом!
Я не стала с ним спорить, решив, что ни к чему больше мусолить эту и без того наболевшую тему. Ну обнял. Ну поцеловала. И что теперь?
Ох, тяжело вздохнула я, вставая на ноги, и с укором добавила: Дохрена времени драгоценного потеряли!
Сходив на кухню, я вернулась к Стэнсбери со своими записями и села.
Будешь зачитывать мне свой дневник? он озадаченно посмотрел на тетрадь в моих руках.
Нет. Буду в очередной раз доказывать, что я умнее тебя, ехидно проворковала я, листая свои записи. Если ты ещё помнишь, выход из квартиры заблокирован, вокруг нас ад, а ещё где-то есть выжившиеи с этим всем нужно что-то сделать до зимы, которая уже близко.
На протяжении следующего часа я делилась с ним своими наблюдениями. Рассказывала о начале эпидемии, стараясь не упоминать о моей прошлой жизни и концентрируясь лишь на действительно важном. Томас слушал внимательно и заинтересованно. Мне очень нравилась его манера искать пробелы в общей картине и стремление докапаться до сути, это заставляло меня размышлять и задавать себе новые вопросы.
Я не понимаю, Том задумчиво тёр подбородок. У них не работают рефлексы, и они не чувствуют боли. Но почему заражённые так реагируют на электрический ток?
Закатив глаза, я открыла чистую страницу в конце тетради и начала рисовать рефлекторную дугу и сегмент мышечного волокна.
Ты что-нибудь слышал про животное электричество? Вспоминай, тебе на биологии должны были рассказывать.
По выражению его лица я поняла, что если он и слышал, то достаточно давно и в общих чертах.
Ну, выжидающе смотрела я на него. препарат такой ещё классический разве не делалилягушачьи лапы? Без остальной лягушки.
Честно говоря, всегда считал препарирование мерзостью, Том посмотрел на меня с правдоподобным ужасом. Чем ты вообще занималась в своей жизни?
Очевидно же, мерзостью, равнодушно пожала я плечами. Смотри, вот рефлекторная дуга. У нормальных живых организмов при местном раздражении или повреждении тканей сигнал через нейроны подаётся в спинной мозги возвращается в виде уже ответного действия. У заражённых людей вся эта схема не работает. Сигналы о повреждениях теряются где-то по пути, не идут, не доходят до спинного мозга или же просто не вызывают никакой реакции. Воздействие переменным электрическим током в нашем случае является исключением, потому что он вызывает не боль, а сокращение мышечного волокна. Мышечное волокно у живых организмов в норме сокращается под действием животного электричества, но у зомби похожую реакцию вызывает и обычный переменный ток, в зависимости от мощности
Я искоса глянула на озадаченное лицо Стэнсбери и попыталась пояснить:
Ну, понимаешь, там у клеток по-разному заряжены стороны мембраны
Ты не могла бы объяснить всё это заново? взмолился англичанин, И попроще.
Ладно, тебе не обязательно понимать этот принцип, сдалась я, вздохнув. Просто прими как факт, и хватит на тебя сегодня.
Том с радостью повалился на диван:
Ты выпила из меня все соки.
Прости, но мне кажется, что тебе важно знать о природе зомби не меньше меня, я кинула на него недовольный взгляд.
Честно говоря, думала, что он более стоек к новым познаниям.
Знать не меньше тебя? усмехнулся Томас. Да это невозможно!
Мужчина вдруг протянул руку и дёрнул меня за плечо. Я невольно бухнулась ему на грудь.
Осталось выяснить, всё это ты узнала в колледже в прошлом учебном году, или с этим связана тема твоей кандидатской? он осторожно дотронулся до моих волос и неспешно погрузил в них длинные пальцы.
Зачем тебе это знать? смущённая подобной близостью, спросила я.
Это развязало бы мне руки, неожиданно ответил Том.
От его интонации мне стало жарковато. Выдержав достаточно долгую паузу, чтобы я смогла вникнуть в смысл его фразы и вдоволь пофантазировать, Том вдруг разразился смехом:
Ехехе, это шутка!
Гад ты ползучий, Томас Стэнсбери! жутко покраснев, я вскочила, прихватила с собой тетрадь и выбежала прочь.
«Вот это, мать твою, шутка!» праведно негодовала я, поспешно собирая в сумку всё необходимое. Вспомнив недавнюю переправу через реку, я решила прихватить несколько найденных здесь под кухонной раковиной пакетов. Сборы помогли мне несколько отвлечься и прийти в чувства, и когда Том соизволил заговорить вновь, я уже была настроена на рабочий лад.
Так что ты решила насчёт плана?
Нам нужна карта, с готовностью ответила я, мысленно благодаря его за смену темы. И координаты.
Где мы возьмём координаты?
Мы вернёмся к самолёту.
Подожди, слегка опешил мужчина. Как ты планируешь отыскать там что-либо? Ты же видела, что с ним стало
Замечу, мы не знаем, в каком сейчас состоянии самолёт. Но взрывов мы не слышали, а значит, можно надеяться на лучшее. Весь вечер и ночь лил дождь, он потушил пламя. Если самолёт окончательно не развалился, мы сможем пробраться внутрь.
Электроника в кабине пилота, скорее всего, вышла из строя, заметил мужчина.
Я отложила рюкзак и решительно вернулась в комнату. Томас встал, очевидно, уже собираясь идти за мной на кухню и выяснять основания для такого рискованного мероприятия.
Вас вёз необычный самолёт, предъявила я неоспоримый факт. Скорее всего, у пилотов должны были быть ещё способы добраться до убежища, как раз на случай, если приборы выйдут из строя. Если мы найдём хоть какую-то уцелевшую информациюэто может спасти нас!
Это опасно.
Скорее всего, да, пожала я плечами и ухмыльнулась. Но у нас не будет другой возможности.
Англичанин что-то с сомнением прикинул в голове.
Пожалуй, ты права, наконец согласился он. Но если
Давай будем решать проблемы по мере их поступления?
Допустим. Тогда начнём с первоначальнойкак мы выберемся из квартиры?
Я была готова к этому вопросу. Подойдя к окну, я со всей силы дёрнула штору. Пластмассовые крючки окончательно выгнулись на четвёртый подход, и штора послушно упала на пол.
Вот! довольно продемонстрировала я результат своему спутнику. Осталось сорвать все оставшиеся, добавить пару простыней и пододеяльников, связать всё этои можно спускаться.
Слишком экстравагантно, ухмыльнулся Томас.
Ну, прости. Пожарной лестницы нам не досталось, придётся вот так. Благо, есть окно, выходящее не во двор. Если повезёт, даже хвост не поймаем.
Стэнсбери с сомнением оглядел валяющуюся штору, меня, полную решимости, и наконец сдался:
Ну, раз уж у нас нет плана лучше этого
Эй, это отличный план!
Том хитро прищурился и несогласно покачал головой:
Ты могла придумать лучше.
Просто решила поэкспериментировать, я многообещающе улыбнулась.
Я заметил.
ГЛАВА 5. ВЫСТРЕЛ
Нет, я не в первый раз крепила эту своеобразную «лестницу», но загвоздка была в том, что ничего тяжелее дивана мы не нашли. Как следствиематериала понадобилось больше, а до земли нам не хватало всего каких-то трёх метров. Проблема ещё была и в том, что мы не рассчитали этого, и я додумалась пойти первой.
Эмм Том, я нерешительно посмотрела наверх, стараясь не акцентировать внимание на филейной части висящего чуть выше товарища.
Ты спускаешься дальше или нет? озадаченно спросил англичанин, с некоторой опаской поглядывая на окна квартиры третьего этажа.
После недолгих споров мы решили, что лучше нам спускаться не по очереди, а вместе. Ткань могла не выдержать долгого напряжения, и мы рискнули подстраховать её прочность скоростью. Ноги Томаса медленно, но верно соскальзывали с узла. Под нашей общей тяжестью ткань была натянута до предела, и вся разноцветная конструкция пружинисто раскачивалась, со стороны напоминая безумный разноцветный аттракцион. И всё было бы дико смешно, если бы не так грустно.
Да держись же ты за карниз! раздражённо предупредила я.
Легко тебе говорить, отозвался он, в очередной попытке отстраниться от окна.
Ты раскачиваешь нас! возмутилась я и что есть силы вцепилась в скользкое гардинное полотно.
Гадкая ткань постоянно стремилась вырваться из моих рук. Я мысленно пообещала себе, что если когда-нибудь у меня будет дом, я занавешу окна добротной, шершавой, крепкой тканью, а не такой вот слюнявой сиреневатой парчой!
Там кто-то есть в квартире, судя по голосу, Томас действительно был очень взволнован увиденным.
Я знаю, достаточно спокойно отреагировала я. Но ты не должен отвлекаться, иначе мы слетим!
То есть это тоже входило в твой план?!
Я решила промолчать и нетерпеливо перевела взгляд вниз. Под ногами неприветливо кружился обрывок простыни и асфальт дорожки. Насколько безопасно здесь спускаться, сказать было сложно, так как дальше обзор закрывали кусты. От этого вдохновляющего зрелища у меня уже голова закружилась, поэтому я предпочла вернуться к прежней картине с висящим надо мной англичашкой.
Прошу тебя, помоги мне, у меня тут сложная ситуация! снова попыталась я привлечь его внимание.
Мужчина глубоко вздохнул и затаил дыхание, медленно переступая на узел ниже:
Сложная ситуация?! он нервно посмеялся. Ты, должно быть, шутишь Что там у тебя случилось?
Боюсь, я не смогу спуститься сама, как можно спокойнее пояснила я.
Почему?
Верёвка короткая, я сглотнула, прежде чем признаться ему. Слишком высоко для меня, я не спрыгну. Я боюсь!
Агрх! донеслось сверху. Понял, жди.
Мужчина ускорил спуск. Вдруг под его резкими движениями, неизвестно с какого участка нашей «лестницы», послышался неприятный треск. Верёвка встревоженно дёрнулась и Том выжидающе замер.
Не жди, пока мы упадём, взмолилась я, шевелись!
Но там
Чем мы вышетем больнее падать, огласила я неоспоримый факт.
Кажется, на англичанина мои слова подействовали ободряюще. Спустя буквально несколько секунд он исхитрился спуститься и поравняться со мной.
Ну и? посмотрел он на меня требовательно, Как поступим?
Чёрт бы его знал
Удержишься на мне?
Я похожа на обезьяну?!
О, женщины, таинственные создания, Том закатил глаза. Тогда жду предложений от тебя.
Ты сможешь спрыгнуть первым?
Стэнсбери оценивающе посмотрел вниз:
Вполне.
Без лишних разговоров он спустился до самого низа, слегка качнулся и ловко спикировал в кусты. При его прыжке сверху снова раздался неприятный треск. Ветки кустарника недовольно хрустнули, пряча незваного гостя и смягчая ему падение. Когда он выбрался, мои руки уже начали неметь от напряжения. Томас оценивающе посмотрел вверх и протянул руки, приглашая:
Здесь всё чисто. Теперь-то ты прыгнешь?
А ты меня поймаешь? спросила я с призрачной надеждой.
Как будто у меня есть выбор! нервно посмеялся он в ответ.
Снова послышался треск, более нехороший и продолжительный. Я испуганно ойкнула и сжалась. Несмотря на мою практически полную уверенность в том, что мужчина меня поймает, заставить себя спрыгнуть было трудно.
Ого, наигранно удивился Том, Кажется, ты падаешь!
Не смешно! огрызнулась я к его великому удовольствию.
Да прыгай уже, Тин!
Ох
Ладно, будем ждать, пока ты упадёшь.
Я прыгну! нагло соврала я, не веря в то, что говорю.
Но тут раздался «спасительный» трескодно из звеньев всё-таки не выдержало и развязалось. Я даже пискнуть не успела, как сорвалась вниз вместе с сооружённой нами конструкцией. Зажмурившись от страха, через долгое-долгое мгновение я почувствовала, как меня подхватили. Получив по голове одним из самых плотных узлов, я, наконец, открыла глаза. Сердце, запоздало почувствовав опасность, заколотилось как безумное. Томас, однако, долго церемониться со мной не стал и тут же опустил на ноги.
Смотри-ка, заметил он, ухмыльнувшись и вытаскивая из-за пояса шокер. И ведь действительно прыгнула!
Я возмущённо насупилась, но ничего не сказала, списав это на нежелание тратить время на пустую болтовню. Вокруг было тихо, грех было этим не воспользоваться.
Идём, махнула я ему. Нам в эту сторону.
Вспомнив свой недавний горький опыт, я старалась вести себя осторожнее, не выпрямляться в полный рост и двигаться перебежками. Объяснять этого своему спутнику, к счастью, не потребовалось.
На улице сегодня было довольно ветренно, тихо и пусто. Большинство зомби, по моим наблюдениям, не любили чрезмерную жару и холод, предпочитая в такие дни забираться в дома и разбитые магазины. Сейчас продолжительность солнечного дня уменьшалась, а температура окружающего воздуха падала. И сложно было пока сказать, что будет с ними зимой, впадут ли они в спячку или замёрзнут.
Мы двигались в доль дороги, старательно избегая дворов. Малоэтажные здания смотрели на нас тусклыми и разбитыми окнами. Эти безжизненные рамы пугали, заставляя обходить их как можно дальше, и трудно было поверить, что не так давно в этих домах кто-то жил. Подойдя к проспекту, за которым начинался парк, мы осмотрелись и заметили поблизости какое-то движение.
Прямо по дороге, в противоположном от парка направлении дрожащей походкой вышагивал заражённый, таща за собой что-то, оставляющее неприятный обрывчатый мокрый след. Пока ещё не искушённый подобным зрелищем Том, с маской отвращения и болезненного интереса на лице, невольно вгляделся в груз. Тут же он судорожно сглотнул, отворачиваясь и прижимая ладонь ко рту.