Но многочисленные планы мести тут же испаряются, как только я замечаю перед собой дом. Нет. Неправильно называть это домом. Скорее огромный, четырехэтажный дворец с раскинувшимися по обеим сторонам цветочными аллеями, высокими и низкими пальмами, длинными, узкими фонтанами с радужной подсветкой.
Ты могла бы подобрать свою челюсть, Анна?ухмыляется Миднайт.Она упала прямо на мой ботинок из крокодиловой кожи.
Заткнись, чтоб тебя.
Я в полном шоке смотрю на парня.
Эта роскошь не может быть твоей,говорю я.Кто ты такой, черт подери?!
Он кичливо вскидывает подбородок, его так и распирает от заносчивости.
Ты многого обо мне не знаешь, дорогуша. Все вблизи гектара принадлежит мне.
Я давлюсь его словами.
Скромный домик?! Тысяча триста квадратных метров?! Твоему тщеславию нет предела!
Ну, я не соврал про площадь дома.
Это не оправдание,рычу я.
Не вижу логики в твоем поведении, Анна,с усталостью вздыхает Миднайт и берет меня за руку.Я готов великодушно распахнуть перед тобой врата рая, а ты благодаришь меня очередной порцией гадостей? Ты уверена, что верно понимаешь такое простое понятие, как признательность? Я бы не отказался услышать от тебя «спасибо».
Я пытаюсь выдернуть свою руку из его, но все мои действия приводят к тому, что Миднайт лишь усиливает хватку.
Пойдем.
Он буквально тащит меня в дом вдоль фонтанов и остальных красот. Мне бы хотелось остаться в саду и просто побыть подальше от него. После того, что Миднайт сделал, я хотела бы всего лишь любоваться местным колоритом и не думать о произошедшем поцелуе. Но когда мы заходим внутрь, я понимаю, что времени и желания на размышления не останется. Все потому, что такого величия я не видела нигде! Прожив всю жизнь в скромном, маленьком Дайморт-Бич, я и не подозревала, что в действительности у людей есть возможность позволить себе такую роскошь.
Это же все стоит огромных денег. Лампа в холле из хрусталя и золота. Мраморный стол посреди комнаты, на котором стоит огромная ваза с целой дюжиной красных роз. Миднайт отпускает мою руку, ведь теперь точно знает, что я не хочу никуда уходить. Все, что мне хочетсяэто кружиться на месте и разглядывать исписанный чудесными ангелами, высокий потолок.
Ты подрабатываешь наркодиллером?это первое, что приходит мне на ум, и я немедленно озвучиваю свою догадку.
Слишком предсказуемо,с разочарованием отвечает Миднайт.Давай же, поднапряги свои извилины и озвучь вариант оригинальнее.
Ты выжал все соки из моих извилин своими выходками,вздыхаю я.
Хмм. Я рад это слышать. А теперь
Из передних, огромных, деревянных дверей выходит молодая женщина в скромной униформе черного цвета. Она и дворецкий забирают чемоданы, которые внес в дом охранник. Миднайт что-то говорит служанке на незнакомом языке, а потом легко подталкивает меня вперед, и горничная, все быстро болтая, рукой машет в сторону гостиной.
Приведи себя в порядок,великодушно предлагает блондин.
Не беспокойся. Я собираюсь оттянуться по полной. Ведь все за твой счет, да?
Он ухмыляется, и я следую за прислугой.
Эта комната еще лучше предыдущей. Мебель из настоящей темной кожи, дубовый обеденный стол и такие же стулья стоят у левой стены. Яркий, солнечный свет проникает через окна рядом. Я любуюсь выдержанным цветом стен, не сумев спрятать восторга. Мы поднимаемся по широкой, дубовой лестнице на второй этаж, который делится на два крыла.
Служанка сопровождает меня в левое и останавливается через пару метров. Отворяет передо мной третью сосновую дверь и отодвигается в сторону, пропуская меня в светлую комнату в лимонном цвете. Шторы, подушки и даже коверярко-желтые. Не совсем в моем стиле, но настроение, и вправду, заметно поднимается.
Женщина обращается ко мне, по всей видимости, на иврите, кивает головой и, прощаясь, выходит.
Я обхожу кровать и быстро вхожу в очередную дверь. За ней оказывается... о, Бог мой! Шикарная ванная в бежевых тонах, а самая важная часть этой комнатыпроизведение искусства из слоновой кости. В самом центре, вашу мать. В высоту оно не меньше восьми футов.
Я уже хочу скользнуть в эту ванну, наполненную горячей водой и ароматными маслами.
***
Должна признать, в моем спонтанном и безумном путешествии есть очевидный плюс. Сам факт путешествия. Конечно, оно не было бы таким увлекательным, если бы не состояние Миднайта, благодаря которому сейчас я могу наслаждаться жизнью, плескаясь в джакузи под мягкие звуки джаза, словно доносящиеся извне этой комнаты, дома, реальности.
Сколько скелетов он прячет в своем шкафу? Каких размеров его гробница секретов? Нет, не подумайте, будто я горю желанием узнать, что скрывается за его коварной душонкой. Просто мне нужно знать чуть больше о своем враге. Информированазначит, вооружена.
Есть ли у него семья и счет в швейцарском банке? Насколько он богат? Почему притащил меня в Иерусалим? Именно сюда, а не в любую другую точку мира. Оказавшись в таком роскошном месте, я не сомневаюсь, что Миднайт имеет недвижимость где-нибудь еще. Монако? Швейцария? Арабские Эмираты? Сингапур? Возможно, и там, и там.
После водных процедур я обнаруживаю в своей комнате серебряный поднос с бутылкой шампанского и бокалом-флюте. Пытаюсь прочесть название напитка, но мой французский не настолько хорош. И где, черт возьми, пояснение на английском? Бутылка выглядит дорогой.
Я открываю ее, чтобы наполнить представленный бокал. Чьей бы идеей ни было споить меня, я благодарна этому человеку. Пусть даже им окажется Миднайт.
Будь аккуратнее с Перье Жуе. В коллекции всего двенадцать бутылок. Точнее, уже шесть. Это шампанское очень...
С моих губ непроизвольно слетает писк мыши, попавшей в мышеловку, и я подпрыгиваю от испуга. Потому что, господь всемогущий, Миднайт стоит в дверном проеме, скрестив руки на груди, и пялится на меня. Но я точно помню, что закрывала дверь. Однако сейчас это не так важно, как то, что бутылка с шампанским выскальзывает из моих вспотевших пальцев.
И разбивается.
... Дорогое.
Я отскакиваю, когда брызги напитка попадают на мои ноги.
В спальне виснет тишина. Я медленно и с опаской открываю глаза, которые зажмурила секунду назад. Миднайт по-прежнему выглядит отстраненным. Он не расстроен, и на лице не появились признаки без контрольного гнева. Можно выдыхать с облегчением?
И как я мог усомниться в твоей грациозности?но он по-прежнему может язвить.
Я прочищаю горло, кашлянув, и отпиваю из бокала.
Вкусно,говорю.Хочешь попробовать?
Парень поджимает губы, опуская взгляд к осколкам битого стекла и впитавшемуся в светлый ковер пятну.
Я скажу Эстер, чтобы она убрала здесь все.
Угму.
Я изо всех сил стараюсь не придавать своему виду виновности и изображаю крайнее недовольство.
Почему ты врываешься без стука? А если бы я была не одета?
Во-первых, дверь была открыта. Во-вторых,Миднайт прячет руки в карманы,это мой дом, и я могу быть везде, где только пожелаю. Комната, любезно выделенная мною тебе, не является исключением. Знаешь, я мог бы запереть тебя в подвале, в сырой и темной камере. Но позволяю наслаждаться шампанским за пятьдесят тысяч долларов.
Сколько?!
Он делает короткую паузу, чтобы смаковать вид моих выпучившихся глаз.
Я даже спускаю тебе с рук, что ты разбила этот вкуснейший напиток прямо на моих глазах! Я гурман и алкогольный эстет, поэтому очень трепетно отношусь к своей коллекции выпивки.
Проклятая совесть. Я опускаю голову, прикусывая нижнюю губу. Нет. Не-а. Ни за что не скажу этому мерзавцу, что мне жаль.
Но рядом с тобой мне хочется быть всепрощающим рыцарем,приглушенно добавляет он.
Что?переспрашиваю я, сама не знаю, почему. Хочу, чтобы Миднайт повторил свои слова, потому что они странной взволнованностью отозвались в моем сердце? Или для того, чтобы убедиться, что мне не послышалось, и рассмеяться ему в лицо и ответить что-нибудь едкое?
Миднайт пересекает спальню и останавливается напротив меня. Он забирает бокал и допивает шампанское.
Я должен отлучиться. Меня не будет до утра. Так что тебе придется развлекаться самостоятельно.
Я сглатываю, ощущая некую нервозность в теле. Кожу вдруг покрывает обжигающий зуд, и дико хочется куда-нибудь пристроить свои блуждающие, избегающие лица Миднайта глаза.
Почему ты говоришь мне об этом?не понимаю я.
Просто, чтобы ты знала. Не пытайся сбежать. Дом надежно защищен, персонал и охрана предупреждены о том, что не должны спускать с тебя глаз и выпускать.
Как предусмотрительно.
Само собой.
А... куда ты уходишь?
Ого,присвистывает Миднайт, наклоняясь вперед, чтобы лучше видеть мое лицо.Неужели, тебе интересно?
Вовсе нет,я отворачиваюсь и молюсь, чтобы краска не залила мои щеки.
У меня назначена встреча,его голос звучит бодро и довольно.Но не переживай. Я не стану флиртовать с девушками.
Можешь спать, где угодно и с кем угодно. Мне все равно,бросаю я.
Я притворюсь, что поверил тебе,Миднайт смеется в кулак.Выспись, потому что завтра мы с тобой кое-кого навестим.
Может, достаточно говорить загадками?я вскидываю руками.Зачем мы в Иерусалиме? Точно не из-за того, что в тебе проснулся азарт туриста.
Он слегка щурит глаза и наклоняет голову вправо.
Узнаешь обо всем завтра.
Я даже не злюсь. Потому что, когда я рядом с Миднайтом, то в ярости всегда.
Надеюсь, ты отлично проведешь ночь в моем доме,радушно улыбаясь, он разводит руками.Только постарайся больше ничего разбивать и ломать до моего возвращения, договорились?
Может, мне тут все поджечь?
Да,я улыбаюсь ему в ответ.
Твое лицо выглядит пугающе, но я надеюсь, что ты будешь хорошей девочкой.
Миднайт разворачивается и идет к выходу. Он останавливается прежде, чем переступить порог, но так ничего и не говорит.
Еще через несколько секунд его стройная фигура скрывается из поля моего зрения.
Я тереблю пояс белого махрового халата, пока мне в голову не приходит мысль, что лучше его снять и надеть что-то легкое и удобное из имеющихся в моем гардеробе вещей. Я рыскаю в чемодане и быстро нахожу голубой топ к черным джинсам. Быстро надеваю это поверх нижнего белья, затем бросаю халат на спинку стула, а после выхожу из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь. Постоянно оглядываясь, я чувствую себя шпионом. Миднайт мог бы сговориться с прислугой, чтобы те следили за мной, не выпускали из спальни и так далее. Но меня невозможно удержать в клетке, именно поэтому я двинулась на осмотр большого дома, что принадлежит мерзавцу, не заслуживающему даже кирпича с фасада.
Мне повезло. На пути никто не встречается, а это значит, что я смело могу пройти в левое крыло. Двери там повыше и двустворчатые. Так и не поймешь, за какой из них кроется комната Миднайта. Я открываю одну за другой, пока не встречаю что-то оригинальное среди одинакового, светло-бежевого цвета всех дверей. Та, у которой я стою, выкрашена в темно-коричневый, и высота ее достигает до самого потолка. Учитывая то, насколько славолюбив этот парень, можно с уверенностью предположить, что впереди меня ждет именно его спальня.
Я угадала. Заперевшись, не спеша разглядываю золотые узоры на темно-зеленых стенах, кровать огромнейших размеров с балдахином, гардеробную и два кресла у окна. На них висят черные шторы. Они приоткрыты, поэтому в спальню просачивается солнечный свет. Он, кстати говоря, стал более ласковым, и уже не так адски печет, поэтому позже я даже могу прогуляться по саду, без опасений получить удар.
Как здесь красиво,тихо говорю сама себе, проведя рукой по поверхности камина, на котором стоят фотографии в рамках.
Я решаю не вглядываться. Возможно, знать про Миднайта больше, чем я рассчитывала,ошибка.
Прыгаю с разбега на мягкую кровать, и пушистые покрывала встречают мое тело с особым теплом. Я ощущаю на простынях запах парня и, сама того не ожидая, вбираю ноздрями его аромат, сжав пальцами подушку, буквально приклеившись к ней носом. Даже не хочется делать замечание самой себе. Знаю, что это неправильно, но безумно хочется.
Все-таки, не выдержав, подрываюсь и, подбежав к камину, принимаюсь разглядывать фотографию справа. Я не сразу замечаю ее, потому что она менее приметная: очень старая, черно-белая. На ней двое взрослых мужчин с лихо-закрученными усами, двое молодых парней с гладко выбритыми лицами и милая, юная девушка, длинноволосая и изящная. Ее волосы захвачены в свободный хвост, несколько темных прядей струятся по одному плечу. Все бы ничего, если бы не один странный и интересный факт, невероятно меня пугающий. Один из молодых парней на старом фотоМиднайт.
Я совершенно точно не могу спутать. Я совершенно точно понимаю, что это тот самый парень, который обожает сарказм и готов соревноваться в нем с кем угодно. Сощурившись, я беру рамку в руки и хмурюсь, чтобы рассмотреть все, не упустив ни одной детали.
Черт! Да на них же одежда восемнадцатого, или девятнадцатого веков! Мои познания в истории не позволяют мне сделать окончательный вывод, однако понятно, что столько люди даже ведьмы и колдуны молодыми быть не могут!
Как такое возможно?
Я пальцем провожу по фотографии, задевая голову Миднайта, такого беззаботного. Внешне он совсем не изменился, но взгляд стал другим, более циничным. А на этом старом фото Миднайт добр, юн и мил. Наверное, такой Миднайт мне бы с легкостью понравился.
Но я все еще в ужасном шоке. Отшатываюсь, присаживаясь на край кровати, опустив руку с фото, но разглядывая каждый угол с настойчивостью, страхом и любопытством.
Эти люди на фотографииего семья? Дальние родственники? Может, они его предки? И жил когда-то человек, как две капли воды похожий на моего нового знакомого.
Самый важный вопрос, ответ на который я так и не получила до сих пор Кто такой Миднайт?
ГЛАВА 11
ДЖЕЙН
Я всюду слышу его. Голос, преследующий меня, куда бы ни пошла, куда бы ни взглянула. Голос, произносящий слова, ранящие сотней кинжалов в самое сердце. Отравляющие сознание, испепеляющие чувства, что бурлили во мне безудержной силой и помогали оставаться в здравом уме.
Всего лишь несколько слов, повторяющиеся снова и снова. Словно против собственной воли я несусь по замкнутому кругу, из которого невозможно выбраться... невозможно прекратить это нескончаемое движение.
Я загнана в ловушку и безжалостно казнена обстоятельствами.
Тот человек... демон (не знаю, как будет правильнее назвать его), самым жестким образом излил на меня правду, которую я так жаждала получить. Мое неравнодушие к вопросам, терзающим меня на протяжении долгого времени, привело, наконец, к шокирующим ответам.
Я потеряла память, потому что потеряла свою душу. Она заточена в Тардесезагробной темнице, которая таит в себе нечто зловещее. То, что нельзя выпускать.
Росс знал об этом.
Эйден знал об этом.
Им обоим было известно о причинах того, что после аварии я очнулась совершенно другим человеком.
Они оба утаивали от меня то, что я должна была знать.
Одинпотому что желает во что бы то ни стало вернуть мою душу из Тардеса. Несмотря на то, что многие опасаются этого, он готов пожертвовать целым миром ради того, чтобы я стала прежней, и мои чувства к нему так же изменились.
Второйпотому что пытается удержать рядом с собой, испугавшись того, что если ко мне вернется душа, я перестану любить его.
Прикрывшись тем, что пытались уберечь меня, Картеры действовали в собственных целях. Чтобы защитить СВОИ чувства и самих себя от боли.
Оба поступили эгоистично и лишили меня права выбора, оставив в стороне наблюдать за всем творящимся безумием.
Как бы сложилась моя жизнь, если бы я знала обо всем с самого начала?
Проклятье.
Я предпочла бы вообще ни о чем не знать.
Я с завистью смотрю на то, как мой отец и Оливия украшают гостиную к предстоящему Хэллоуину. Папа лезет на деревянную стремянку и берет из рук своей жены гирлянду с надписью: «Счастливого Хэллоуина». Они обмениваются теплыми улыбками, и я чувствую укол зависти.
Выглядят такими счастливыми и беззаботными. Не отягощенные запретными знаниями о демонах, ведьмах, вселенском зле и о потерянной душе, заточенной черт знает где. Они живы и радуются каждому дню. Их беды кончаются на бытовых неурядицах, и это так прекрасно.