Арман вновь обошёл стол и встал напротив. В руках у него оказался простой нож, сантиметров двадцать в длину. Он покрутил его в руках, пальцем проверяя остроту, а затем перевёл взгляд на меня.
Видишь? Ничего страшного не случилось.
В комнате такая тишина стоит, только слышно, как в отдалении на улице проезжают машины, а здесь гудят холодильники и работает вентиляция, гоняя противный запах по комнате. Боже, как же холодно!
Теперь послушай очень внимательно. Пожалуй, сейчас будет самый важный урок в твоей жизни. Смотри, слушай и запоминай, поняла?
Я убрала руку от тела и кивнула.
Вот здесь располагается внутренняя ярёмная вена и сонная артерия. Ты должна нанести вот такие удары, чтобы проникнуть глубоко в шею и задеть их обеих. Чем глубже и шире, тем лучше, Арман проводит ножом прямо под нижней челюстью, не касаясь тела, только демонстрируя, как и где нужно резать, а затем продолжает говорить:
Бессознательное состояние наступает через несколько секунд, а через двенадцать человек потеряет столько крови, что это гарантирует его гибель. Будь готова искупаться в крови, это не должно стать для тебя шоком. Поняла? Идём дальше. Не вздумай бить в грудь, если твой противник волк. У нас кости крепче, чем у людей, сердце защищено гораздо лучше, из-за этого удар не принесёт ничего кроме проигрыша, а попав в кость можешь серьёзно травмировать своё запястье и потерять нож. Бей в живот, используй вот такой приём, чтобы как можно сильнее задеть внутренние органы, а также перерезать аорту или полую вену, идущие вдоль позвоночника, что неизбежно вызовет внутреннее кровотечение, а затем смерть если речь идёт о человеке. При таких ранениях волк способен трансформироваться, что позволит затянуть раны, поэтому удар должен быть максимально широким, таким, чтобы кишки наружу полезли как при сеппуку.
Арман полностью отбросил в сторону простынку, обнажив тело юноши. Я отвернулась, но он перегнулся через стол и заставил вновь посмотреть на тело.
Смотри, Елена. Это важно.
Меня смущала неприглядность смерти. Эта уязвимость, беззащитность человека после гибели. Член парня опустился между ног, окружённый густыми кудрявыми волосами, спускающимися от пупка тонкой полоской. Он мёртв и больше никогда им не воспользуется. Я вижу шрам от операции на животе, вижу родимое пятно размером с пятирублёвую монету возле мошонки. Всё это слишком для меня. Я не врач, не священник, не родственник. Посторонняя, чужая. Верь я в духов, назвала бы это кощунством.
Я не должна это видеть. Почему я здесь?
Продолжим. Смотри, вот здесь располагаются бедренный нерв, артерии, вены и бедренно-половой нерв, спокойно говорит он, указывая на внутреннюю сторону верхней части бедра, у сгиба, где бедро соединяется с туловищем. Удар сюда приведёт к смерти буквально за несколько секунд. Главное бей именно в эту область, ближе к мошонке, не ниже. Поняла? Я сейчас показал три основных доступных места, в которые легко попасть, если ты подберёшься близко к врагу. Шея, живот и паховая область. Такие удары холодным оружием смертельны и выгодны.
Держи, он протягивает нож и я неохотно принимаю его. Теперь покажи, что ты усвоила информацию.
Я подвожу нож к горлу покойника и начинаю повторять его слова, когда Арман резко перебивает:
Нет! Не говори. Показывай.
Нерешительно замерла на месте.
Ты хочешь, чтобы я порезала труп?
Я хочу, чтобы ты почувствовала каково этокогда нож входит в тело человека. Я хочу, чтобы ты научилась наносить максимально глубокий порез, чтобы достать противника. Я хочу, чтобы ты стала сильнее. И если ты тоже этого хочешьты сделаешь это.
Мы смотрим друг на друга, и тишина сводит с ума. Мне становится жарко, чувствую, как бисеринки пота выступили на спине и подмышками. От напряжения движения скованные и я поудобнее перехватываю нож, а затем легко одной рукой, без усилий провожу надрез от шеи до паха, другой держась за край стола. Тошнота накатила единой волной, от напряжения сводит скулы и я слишком сильно прикусила нижнюю губувыступила кровь.
Он продолжает молча смотреть и тогда меняю положение рукоятки и с замахом бью в живот трупа да так, что слышно, как нож врезается в поверхность стола. Теперь двумя руками веду надрез вправо. Меня почти выворачивает от поднявшейся вони, гниения трупа и жидкости, вытекающей из тела, капающей на стол. Выдернула нож из тела и глубоко вздохнула, вновь посмотрев на Армана. И по его взгляду поняланочь будет длинной.
Мы едем в машине домой. За окном почти рассвет, идёт дождь, а здесь тепло, работает печка и мы молчим. Слышу только как шумят дворники, туда-сюда скользящие по стеклу.
Вся одежда в крови и я сижу завёрнутая в простынку, чтобы не испачкать дорогую обивку автомобиля. Руки дрожат, а на лице застыла безучастная маска.
Я сделала то, о чём он просил и это было по-настоящему. Я резала, кромсала, рвала, оскверняла тело незнакомца и делала это снова и снова. А он стоял и смотрел. И его глаза сияли тёплым янтарным светом. И когда закончила, он подошёл ко мне, достал платок и стёр несколько капель крови с щёк, а затем нежно поцеловал в лоб.
Я горжусь тобой, Елена.
***
Стою под струями горячей воды в душевой кабинке, прислонившись лбом к холодной плитке. Пару минут назад меня стошнило в унитаз и теперь я плачу, провожая очередную иллюзию, очередное эхо детства. Солёные слёзы смешиваются с водой, а дрожь утихает от горячей воды.
Где-то внутри меня есть сила, что-то такое, что не даёт кричать от ужаса или застыть соляным столбом с бешено колотящимся сердцем. Я реагирую, я чувствую, я «перевариваю» случившееся и иду дальше. Я усвоила этот урок, но в голове упорно держится воспоминание об обезображенном теле.
Это сделала я.
Почти отрезала голову, оскопила и разделала как мясо. Мои руки в крови и она тяжело отмывается. Под ногтями скопилась грязь и это не то, о чём сейчас должна думать.
Разворачиваясь и прислоняясь к стенке, немного запрокидываю голову, отдаляю лейку, чтобы вода не касалась лица. Открываю глаза и сквозь потоки вижу его.
Обнажённый Арман стоит напротив. Глаза мужчины светятся янтарным неоновым блеском. На свету выделяется рельефная структура мышц, поверх которых старые шрамы, а от мужского тела поднимается горячий пар. Идеальный хищник, он огромен в этом маленьком пространстве душевой комнаты. И всё его внимание сосредоточено на мне.
Я прохожу сквозь воду и замираю в полуметре от него, не прикрываясь, демонстрируя себя как это делает он сам. И тогда мужчина с лёгкостью толкает обратно и прижимает к стенке, зажимая одной рукой моё горло. Вода моментально покрывает тело волка своими бесконечными лентами, а её шум позволяет и дальше играть в молчанку.
Кто из нас двоих доминирует?..
Я перехватываю его руку и отвожу от своей шеи, поднимая выше, обхватываю губами его палец, слегка прикусив, от этого он зарычал на меня и впился в губы, одновременно захватывая руками мои бёдра и поднимая так, чтобы я была максимально близка к нему, удерживаемая только силой его тела. Мне нравится это чувство похоти, поднимающееся из глубины сердца. Это тот же адреналин, чувство порочности, толкнувшее когда-то в тот клуб. И оно требует продолжения.
Поцелуй превращается в невыносимо долгую пытку, что позволяет кое-что провернуть. В свете лампочек блеснула сталь, оказавшаяся возле его шеи. Прямо у нижней челюсти. Острием отвожу Армана от себя, спускаясь вниз, продолжая держать тот самый нож.
Ты ведь этому учил меня?
Он смеётся, довольный как кот.
Не делай так больше.
И одним молниеносным движением выбивает нож из рук.
Нужно сразу бить, иначе потеряешь преимущество.
Он прижимает к стенке, спускает руку вниз, пальцами касаясь меня изнутри. И шепчет на ухо:
Я знаю, чего ты хочешь, Елена. Только кивни и мы продолжим.
Он массирует меня и от его движений тяжело дышать. Я облизнула пересохшие губы и закрыла глаза, запрокинув голову и прислонив её к мокрой плитке. Мужчина губами касается моего соска и в голове взрываются звёзды. Тихонько всхлипнула и всё резко оборвалось.
Открыв глаза, поняла, что осталась одна. Он ушёл и только вода продолжает шуметь, горячими струями оправдывая румянец на щеках. Разворачиваюсь и прислоняюсь лбом к стене, опуская руку вниз, чтобы закончить то, что он начал.
Облегчение убивает и стыд, и боль, и остатки горечи.
Глава 8. Финт
Ведь ты же сдашься без бою,
Не умея фартить в дурака.
Но зачем давать судьбу иную,
Коль эта так тебе сладка?
Бескрайнее степное поле колышется под напором ветра, шум мягок, он холодит и расслабляет. Контраст между тёмно-синим предгрозовым небом и жёлтым, насыщенным цветом полем, подсвеченным ещё не успевшим исчезнуть солнцем, невыносим, как и блеск травы, волнами, подобно морскому пейзажу, сверкающим в лучах, пробивающимся сквозь дыры в небесах. В отдалении стрекочут кузнечики, рядом летает одинокая белая бабочка и совсем близко по травинке ползёт божья коровка. Воздух трещит по швам, приближая звуки далёкого грома, вспышки молний, грозовой бой.
Я не человек. Моё обличиеволчье. Поднимаю голову с лап и смотрю на горизонт, где рождается буря. Она обманчиво далека, но знаю, что через пару минут дождь разобьёт яркие краски и всё потускнеет, вода пригладит поле, мир изменится.
Рядом, прижимаясь лоснящимся боком, лежит рыжий волк. Он спит и во сне поддёргивает задней лапой. Но сон скоро оборвётся ведь он, как и я, чувствует приближение ливня. Мы оба знаем, что с такой грозой приходят другие.
Мне не хочется тревожить его, однако всё равно поднимаюсь, аккуратно отползая в сторону. В этом теле столько нерастраченной энергии, и каждой клеточкой хочется сорваться с места и бежать, бежать, бежать без устали, без чувств.
Волк заворчал, открывая глаза. По его носу ползёт букашка, щекоча уязвимую часть, отчего возмущённо фыркает, мотает головой, стряхивая насекомое, а затем смотрит сначала на меня, потом в сторону свинцовых туч. Он поднимается, отряхивается и садится рядом.
Мы смотрим во тьму.
Ощущаю, как вместе с тучами надвигается кто-то ещё. Почти вижу его чёрную блестящую шкуру, янтарные глаза, оскал и тяжесть взгляда. Он мчится к нам и от его скорости шерсть встаёт дыбом.
Нетерпение нарастает, сердце стучится как бешеное, хвостом мотаю из стороны в сторону, а затем, не выдержав, срываюсь с места в тот же миг, как ветер стих и на землю упали первые тяжёлые капли.
Бегу так быстро, что кажется, будто лечу, лапами не касаясь земли. И рядом на полкорпуса позади бежит рыжий волк. Он следует за мной, а я веду нас навстречу чернотемы покидаем остатки солнца и вступаем в тёмное поле, где уже идёт дождь, где уже мелькают вспышки молний и по небу проносятся раскаты грома, где капли дождя сбиваются в стаи, острыми линиями пронзая шкуры, попадая в глаза, ослепляя и лишая обоняния. И только внутреннее чутьё выводит на правильный путь. Сейчас, ещё немного, пара секунд и
Чёрный выскакивает как из ниоткуда и бросается на рыжегоудар пришёлся в воздухе, они падают на землю одним целым рычащим клубком плоти, крови и шерсти. Очередная вспышка в небе, выкрашивающая мир в чёрно-белый цвет, и прямо напротив остаётся один-единственный волк. Он отряхивает с чёрно-рыжей шкуры капли крови и смотрит разноцветными глазами: один янтарный, другой голубой.
***
В какой-то момент понимаешь, что всё, приехали. Достигнута точка невозврата и пришла пора оглянуться на всё, что делал раньше. Проанализировать все поступки и решения и понять, что всё, дальше обманываться нельзя.
Как могла довести свою жизнь до этого извращения? Как могла сделать с собой нечто подобное? За последние полтора года не было ни дня, чтобы чувствовала себя нормальной. Я мышка в лабораторном лабиринте, но теперь вижу стены и понимаю, что есть выход.
Однажды со мной сделали нечто ужасное и после этого потащило по течению да по камням, без возможности вздохнутья всё время была марионеткой. Разум запутался, ведь никогда прежде не приходилось сталкиваться с таким страхом и беспомощностью, раньше всегда могла обратиться за помощью к родным, но теперь это невозможно. Я опасна для них, а люди, что окружают, опасны для меня.
Меня используют. Меня принуждают ментально и физически. Меня ломают и переделывают. Насильно заставляют повзрослеть. Я никогда прежде не думала, чем отличается ребёнок от взрослого. Потеряв девственность, думала, что перестала быть ребёнком, считала, что этого достаточно, чтобы провести черту. О, как же я ошибалась. Потеря физической невинности ничто по сравнению с потерей ментальной. Увидев кровь, боль, испытав весь спектр страха, понимаешь, насколько хрупок повседневный мир. Насколько легко его можно разрушить. Мы все живём в стеклянном замке, а снаружи нас поджидают монстры.
***
Арман всегда завтракает в зелёной сочной комнате. Зелёные стены, зелёный шторы, зелёная скатерть на шоколадном столе. Фрукты в вазах, кофе в белой фарфоровой чашке, сервиз с выпуклым узором, столовые приборы из чистого серебра. Ноутбук, а возле окна стереосистема, из которой доносится тихая мелодия.
Мужчина читает новости, поглаживая поверхность стола. Он сознательно игнорирует меня и это сильнее заводит. Распаляет раздражение, превращая его в нечто большее.
Подойдя к столу, вытащила из фруктовой композиции зелёную виноградину и положила себе в рот, села напротив него, скрестив руки на груди.
Я ухожу.
Ноль эмоций.
Я говорю серьёзно. Здесь нет ничего, что принадлежит мне, так что ухожу сразу после завтрака.
Нет.
Я пленница? восклицаю сквозь зубы.
Он оторвался от светящегося экрана и внимательно посмотрел в глаза.
Нет, Елена. Ты никуда не пойдёшь. Лучше придумай другое слово. Может быть всё-таки гостья?
Давай будем откровенными друг с другом. Ты всё время говоришь о честности, так вот скажу правдумне это не интересно. Я не собираюсь становиться частью триады, не собираюсь быть волчьей подстилкой и уж тем более не собираюсь быть футбольным мячиком между тобой и Лико. У меня нет ни сил, ни опыта играть в такие игры, а быть снова куклой просто не хочу.
Вчера ты была более активной, он ухмыльнулся, совершенно не реагируя на резкие слова. Елена, когда ты вошла в этот дом, то сразу поняла, что, принимая мою защиту, принимаешь и мои правила. Так вотигра не закончена. И пока мы играемты остаёшься здесь. Кстати, в саду опять ждёт Лико. Кажется, ему есть, что сказать.
Я выразительно посмотрела на него, а затем выставила средний палец.
Ты знала, что связанные способны чувствовать друг друга на расстоянии? почти рассеянно спросил он и, не ожидая ответа, продолжил:Наверное, поэтому среди нас почти нет измен. Мы чувствуем страсть и похоть и можем разделить эти чувства на троих.
Значит Лико почувствовал то, что произошло вчера ночью. Вот зачем Арман сделал это. Через меня, фигурально, он добрался до него. Мерзко.
Арман, серьёзноя устала. Это не по мне. Я не хочу лишиться человечности. Ведь твоя играэто сплошная ложь и принуждение. С меня хватит. Я хочу уйти. Пожалуйста, отпусти меня.
Так значит ты не хочешь узнать, откуда этот шрам на твоём лице? невозмутимо спросил он.
Но в глазах проявилось понимание. Кажется, Арман забеспокоился. Интересно, что он сделает? Запрёт или отпустит?
Забавно получается, именно в этом доме, впервые за долгие годы забыла, что отличаюсь от других. Смотрясь в зеркало, день за днём, видела шрам, но и не видела его. Он перестал доставлять неудобство и Арман поспособствовал этому. Хочу ли узнать, что со мной случилось, когда была маленькой? На меня действительно напал дикий волк? А знают ли об этом родители? Почему они скрыли правду?
Думаю, смогу самостоятельно узнать об этом из первых уст. Родители лгали, но верю, что сейчас расскажут правду.
И ты готова так рисковать? Кай наблюдает за твоей семьёй, если он заподозрит, что ты связывалась с нимис лёгкостью выйдет на тебя. Или заберёт их, чтобы ты сама пришла к нему. Пока он не знает, где ты и что с тобой, ничего не сделает им.
Это были подлые, но правдивые слова.
Арман подошёл, прислонившись к столу достаточно близко, чтобы нависнуть надо мной всеми двумя метрами роста. От такой близости внутри всё перевернулось до щекотки, но я постаралась не выдать себя.
Я что-нибудь придумаю. Ведь именно этому ты меня здесь учил весь последний месяц. Думать.
Всего лишь месяц! А должны быть годы. Хотя выживанию учатся в диких условиях, так что ты на верном пути. С одним лишь отличиемты легко можешь погибнуть.