Но обострившееся чутье жертвы говорило, что дело тут отнюдь не в приличиях, и Мариза ди Абез не оставит ее в покое.
Ну уж нет! рассердился ее хозяин. Ты не служанка. Тымоя девочка. Я поговорю с мамой.
Очевидно, разговор закончился ничем, потому что за общий стол они больше так ни разу и не спустились.
***
Предчувствие насчет Маризы оправдалось.
При любой встрече демоница не упускала возможности мимоходом унизить рабыню сына. Поставить на место, ткнуть носом в ее настоящий статус. Изводила придирками, критиковала внешность и любые слова, насмехалась и жалила.
Ани сто раз повторяла себе, что не должна реагировать. Бить и наказывать ее демоница не имеет правапо документам Ани принадлежит Лиару, а словаэто всего лишь слова. Обидно, но не больно.
Ах, если бы не больно Слова Маризы ди Абез были подобны разящим без промаха ядовитым стрелам. Занозой оставались в душе, нарывали и отравляли мысли.
Если бы не абсурдность этой мысли, Ани решила бы, что демоница ревнует. Ревнует и боится.
Чего именно? Почему эта холеная женщина из рода высших демонов видит для себя угрозу в бесправной рабыне? Неужели дело только во внимании Лиара?
Но если и так, Ани не готова отказаться от него. Пусть Мариза ди Абез хоть вся ядом истечет.
Потому что Лиар такой такой Особенный! Заботливый, удивительный, замечательный.
Самый лучший.
Дни складывались в недели, приближался к концу первый месяц в рабстве, и Ани призналась себе, что счастлива в той роли, которую выбрала. Счастлива, несмотря на все сложности с родителями Лиара и участившиеся приступы слабости.
Никогда раньше она не чувствовала себя настолько любимой и нужной.
Демон ни разу не повысил на нее голос. Ни разу не ударил, и даже не толкнул. Не заставлял делать что-то откровенно мерзкое или неприятное.
И он водил ее по театрам, музеям. Покупал подаркинастолько красивые и дорогие, что сердце замирало. Не просто не запрещал, но и поощрял чтение, занятия музыкой. Целовал и ласкал, снова и снова доводя до самого пика наслаждения. А после, когда она лежала в изнеможении, не в силах пошевелиться, делился с ней силой.
Чем она могла отплатить за это? Не спорить и стараться изо всех сил сделать своего хозяина счастливым.
Если забыть о старшем поколении ди Абез, жизнь походила на ожившую сказку, а Валиарна прекрасного принца. Заботливый, чуткий, сильный и завораживающе красивый. Ани всегда считала, что любовьпросто красивая ложь, которую придумали мужчины, чтобы было проще получить от женщин желаемое. А тут сама не заметила, как влюбилась.
Да, влюбилась. Втюрилась, пропала, шагнула в это чувство, как в бездну, плюнув на все свои мечты и планы. Утонула в зеленых, как молодая листва, глазах, в поцелуях и ласковых прикосновениях. Нарушила главную заповедь, о которой тетушка Клара не уставала напоминать будущим рабыням чуть ли не каждый день.
Демоны берут нас к себе не ради секса, наставляла своих пташек пожившая, в десятке щелоков поварившаяся, женщина. Им нужны наши чувства. И чем сильнее эмоциональная связь между хозяином и рабыней, тем больше хозяин может забрать. Вот почему личные рабы стоят так дорого и выгорают так быстро. Если хотите сохранить хотя бы остатки души, девочки мои, не впускайте в нее демона. Он пройдет по ней, как сель и оставит лишь руины.
Ани не послушалась. Распахнула дверь, сама вынесла демону свое сердце в протянутых ладонях.
И ничуть не жалела об этом.
Никто не был с ней так заботлив и нежен. И никогда раньше она не чувствовала себя такой счастливой.
Только с ним. Так пусть берет все, что ему нужно. Не жалко.
Хотя нет жалко. Жалко этого тепла и света. Жалко чувствгорячих, сладких, ярких. Таких сильных, что хочется рыдать от счастья. Рвущей сердце безграничной нежности, света, любви, способной согреть весь мир.
Никогда раньше Ани не чувствовала так ярко. Никогда не жила так полновзахлеб, растворяясь в каждом взгляде, прикосновении.
Но цена за право любить демонасама любовь.
Или нет?
Ани научилась платить по-другому.
***
Приступы сонливости у Куколки так и не прошли. Они, и участившиеся обмороки внушали все большую тревогу. Лиар даже тайком дважды возил Ани к доктору. Спасибо бабушке и деньгам, которые она, как и обещала, перевела на его счет, иначе трудно было бы объяснить родителям эти траты.
Доктор осматривал девушку. Взвешивал, делал снимок ауры, замерял энергетический потенциал и разводил руками.
Ничего не понимаю. На уровне эмоциональной карты все прекрасно. Показатели коэффициента излучения чуть завышены, однако в меру. Не должно быть такой реакции.
И что делать? угрюмо спросил Лиар, пока Ани приводила себя в порядок в соседней комнате. Может, нам вообще не
Доктор бросил на него прозорливый взгляд поверх пенсне.
Я бы посоветовал вернуть ее, пока не поздно. Девушка, очевидно, не приспособлена для донорства. Но вы ведь не согласитесь, господин ди Абез?
Не согласится! Лиар отчаянно замотал головой.
Вернуть Ани? Куда?! Снова в ту пошловатую комнату с подиумом, где ее будут щупать чужие грязные руки? Или в тот гадюшник на краю промзоны, из которого она сбежала?
Не говорите ничего родителям, попросил Лиар, за что получил еще один настороженный взгляд.
Вы уверены, что стоит скрывать такую информацию от своих близких?
О да! Он уверен! Абсолютно. Страшно представить, что устроит маменька, если узнает. А папа
Папа просто не поймет.
Поэтому Валиар просто старался быть осторожным. Очень-очень осторожным и сдержанным. За двоих: себя и своего демона. Даже за троих, потому что Куколка перестала его бояться. И словно утратила вместе со страхом инстинкт самосохранения. Сама приставала к нему, прижималась, целовала. И бывало, что он не выдерживал. Поддавался на ее невинные провокации. И снова корил себя, когда после близости она проваливалась в сонную одурь, оставляя его растерянным и несчастным.
Иногда угрызения совести и страх навредить ей становились так велики, что он снова делился с ней силой, наплевав на все предупреждения лекаря.
И все равно оно того стоило! Лиар даже представить не мог, что бывает вот так. Секс с профессионалками из эскорт-агентств ему нравился, но он не шел ни в какое сравнение с тем, что произошло между ним и этой хрупкой девочкой. Что происходило между ними снова и снова.
И дело было совсем не в плотских радостях.
Искренностьвот что отличало Ани от любой рабыни, которую Лиар встречал раньше. Она не лгала, не притворялась. Светилась настоящими чувствамитеплыми и сладкими, вызывая восторг у его хищного истинного облика. Музыка ее эмоций походила на щемящий душу плач скрипки, оставляющий в душе сладкую горечь. Ее волосы еле уловимо пахли мелиссой, а губы были покорны и нежны.
А еще она ничего не требовала. И умела быть благодарной за малейшую заботу. Когда Ани улыбалась и вспыхивала смущенным румянцем, Лиар просто таял. Ее благодарность была теплой, легкой, сладкой и невероятно сытной. Истинная сущность довольно урчала, впитывая эти чувства, а сам Лиар из кожи лез, чтобы снова порадовать свою малышку.
Демон сам не заметил, как эта милая, послушная, такая трогательная в своей беззащитности девочка стала вдруг важной. Бесконечной важной и ценной.
Аннабель. Ани. Хрупкий цветок, выросший на задворках рабочего квартала в дыму фабричных труб.
Ее эмоции давали столько энергии, что слабая связь с истинным обликом усилилась и окрепла в считаные дни. И Лиар больше не чувствовал себя слабаком, который не смеет отойти слишком далеко от матушкиных запретов, чтобы не напороться на неприятности.
Удивительная, чудесная, ни на кого не похожая. И она принадлежит Лиару полностью! Его Куколка!
Ну и что, что с рабынями принято обращаться иначе! Это с другими рабынями, а его Ани не такая.
Она особенная. Только для него.
***
Чуть меньше, чем мать Лиара, девушку смущал и пугал его отец.
Нет, Мастем ди Абез не повышал на нее голос и не пытался намеренно унизить. Он даже почти не заговаривал с ней. Но слишком часто Ани ловила в его взгляде знакомое выражениесмесь похоти и сожаления. Именно так смотрели на нее последние два года заводские парни. Только смотрели. В памяти всего района еще свежа была история о залетном гастролере, который осмелился покуситься на другую девочку Барона. Позже его нашли голого в канаве. Живого и даже не слишком избитого, но без той части тела, которую стыдливо именуют достоинством.
И Мастем ди Абез смотрел так же. Оценивающе, с животным вожделением. А временами отпускал скабрезные шуточки, недвусмысленно намекавшие на то, что он совсем непрочь отодрать рабыню сына. Его супруга, если ей доводилось присутствовать при этом, зеленела и бросала в сторону девушки разъяренные взгляды.
Это могло бы насмешить. Несмотря на все попытки Маризы ди Абез подчеркнуть, что Аничто-то вроде домашнего животного или удобной в хозяйстве вещи, поведение демоницы говорило об обратном. К вещам не ревнуют.
Если бы кто рассказал, Ани бы не поверила. Блистательная, взрослая, свободная демоница считала бесправную рабыню угрозой для себя!
Девушка даже могла бы посмеяться над такой неуверенностью в себе, если бы не страх.
Мариза ди Абез держала ее жизнь в своих руках. И только защита ее сына мешала сжать ладонь в кулак.
ГЛАВА 10
Если бы Ани знала, она бы никогда не вошла в эту комнату. Но от служанкитакой же бесправной человеческой девчонкиона не ожидала подставы, поэтому слова: Господин ждет тебя в салоне приняла за чистую монету.
И только шагнув в салон поняла, что сделала ошибку.
О, а вот и Куколка, развалившийся в кресле Фуркас ди Саллос облизнулся, разглядывая ее с масляным выражением лица. А она прямо похорошела. Так и хочется вдуть.
Сидевшая у его ног девица, одетая в немыслимо фривольное платьице из атласных лент и кружев, ревниво покосилась на вошедшую.
Ани сглотнула и вдруг поняла, что и кружево, сквозь которое просвечивают соски, и кожаное белье больше похожее на лошадиную сбрую под полупрозрачной тканью, и широкий собачий ошейник, и коленопреклоненная поза могут означать только одно.
Эта девушка тоже рабыня.
С болезненным интересом Ани уставилась на подругу по несчастью. Девица выглядела старше ее на пару лет. Белокожая брюнетка с искусно подкрашенными губами, она пожирала Фуркаса преданным взглядом снизу вверх. Словно стремилась предугадать мельчайшее желание своего господина.
Ошеломленная открытием Ани не сразу заметила в салоне присутствие и других демонов. За что немедленно поплатилась.
Это уже наглость, приподняла тонкие, словно углем нарисованные брови, леди ди Абез. Валиарчик, почему твоя человечка ходит по дому так, словно она здесь хозяйка? взгляд обратился в сторону Ани, идеальные губы скривились в некрасивой гримасе. Тебя разве не учили, что нужно стучаться? И приветствовать хозяев, как полагается?
ПроститеАни попятилась, но окрик демоницы пригвоздил ее к полу.
Стой! Иди сюда, раз уж явилась. Я слышала, ты умеешь играть на рояле?
Немного.
Как ни хотелось сбежать, пришлось войти. В салоне оказалась не только хозяйка дома и Фуркас с рабыней, но и суровая бабушка Лиара. И сам демон Увидев его, Ани облегченно перевела дух.
Лиар не даст ее в обиду.
Мама, мне кажется это лишнее! юноша угадал мольбу в ее взгляде и поспешил заступиться.
Ну почему же? бабушка, которая совсем не походила на бабушку, а скорее выглядела ровесницей дочери, поднесла к губам край длинного и тонкого мундштука. Помню, во времена моей молодости рабов с красивым эмоциональным фоном часто обучали искусству. Это двойное удовольствиенаслаждаться одновременно прекрасной музыкой и яркими эмоциями. Мариза, ты должна помнить
Конечно, я помню, фыркнула демоница. Мне было двадцать, когда император подписал этот ужасный указ об отмене рабства.
Пожалуй, я с удовольствием вернусь во времена молодости, строгий взгляд женщины обратился к Ани. Сыграй нам, девочка.
Ани медленно подошла к роялю. Он манил ее с первого дня. Величественный и монументальный, ничуть не похожий на старенькое фортепьяно, стоявшее в учебном классе агентства.
Она опустилась на стул, открыла крышку. Сняла туфельку, нащупывая ногой педали. Поймала напряженный взгляд Лиара. Юный демон выглядел взволнованным и несчастным.
Он волновался из-за нее.
Несмотря на страх, на душе стало тепло. Ани подарила демону успокаивающую улыбку и опустила пальцы на клавиши.
Все прочее стало незначительным, отодвинулось куда-то на задний план. Люди и демоны, хозяева и слуги. Несправедливые придирки и непонятные требования. Она парила в волнах музыки, вздрагивала и трепетала вместе с ней. Вспыхивала и гасла, умирала и воскресала в звуках нежной, минорной и бесконечно грустной мелодии.
{Просто слезы -
Капли крови на стылом ветру.
Драгоценный нектар,
Мой единственный дар,
Все, что дать я в дорогу смогу. }
Ее технике недоставало выразительности, а пальцам беглости, но Ани играла, как дышала. Вкладывала в музыку свою печаль, страх, обреченность, надежду
И нежность. К единственному мужчине, для кого она не была просто красивой вещью, средством по-быстрому утолить похоть. Кого волновали ее мысли, чувства, желания.
Ее душа.
Все преходяще, век рабыни недолог, и Ани слишком хорошо понимала, чем закончится ее контракт. Но этот задавленный властной матерью юноша, который сейчас смотрел на нее с таким восхищением и такой тревогой, смог дать ей куда больше, чем просто сытую жизнь. И она об этом никогда не забудет.
Поэтому сейчас она играла для него. Не для его ревнивой матери, не для чопорной старухи с внешностью юной феи, не для похотливого юнца.
Для того, кто сделал жизнь Ани похожей на сказку.
{Просто будет
Бесконечных ночей злой маяк на окне
Трепетать, тихо плакать.
За окном только слякоть.
Я сожгу себя в этом огне. }
Последний минорный аккорд растаял в тишине, и девушка замерла, бессильно уронив руки. Снова и в который раз она ощутила где-то глубоко в душе уже знакомые прикосновения ледяных высасывающих желания и волю пальцев, но на этот раз не стала им сопротивляться.
То, что происходило между ней и Лиаром, чувства, которые рождала близость с юным демоном, хотелось сохранить любой ценой. Но то, на что посягали сейчас его жадные родичи, не было настолько ценным. Можно и отдать.
Мгновенный холодок и пустота на месте, где раньше была любовь и щемящая нежность, готовность ждать или следовать за Лиаром хоть на край земли. Все мгновенно вспыхнуло и прогорело, подернулось пеплом. Она охватила себя за плечи, унимая дрожь.
Неплохо, старшая из демониц кивнула с видом знатока. Очень, очень неплохо. Валиар, у тебя хороший вкус.
Сладенькая, Фуркас звучно причмокнул губами. Выражение молчаливого довольства медленно сползало с его лица. В глазах заплясала голодная зависть попалам с вожделением. Эй, Валиар, как насчет того, чтобы махнуться рабынями на вечер? Хочу распробовать ее получше.
А что?! предложение племянника воодушевило Маризу. Искусно накрашенные губы сложились в довольную улыбку. Мальчики, это прекрасная идея. Меняемся
Смысл диалога пробился даже сквозь овладевшее Ани безразличие. Она вздрогнула и уставилась на демона неверящим взглядом.
Неужели он действительно сделает с ней это?! Отдаст кузену на время попользоваться? Но ведь Он же
***
Не зря Фуркас попросил служанку привести ее. Девочка оказалась даже лучше, чем ему запомнилось. Хороша, мила, эмоции словно живительный нектар. И Фуркас хотел еечем дальше, тем сильнее.
Хотел стиснуть сочную попку, оставить засос на груди, войти в свежее желанное тело и выбить из ее мыслей недотепу-кузена. Этот хлюпик не заслуживает таких эмоций.
Нюня-кузен сжал кулаки и прожег Фуркаса ненавидящим взглядом. Демон ответил ему снисходительной усмешкой.
Отдаст Валиар ее, никуда не денется. Поломается немного и отдаст. Вон и тетушка одобряет. Жадничать нехорошо.
От рояля остро плеснуло страхом, и демон внутри предвкушающе облизнулся. Вкуснятина.
Нет, прозвучал категоричный и четкий ответ.
Фуркас сощурился. Что? Он не ослышался?! Этот хлюпик и нытик осмелился сказать ему нет?!
Мало с ним в детстве воспитательных бесед проводилось. Похоже, нужна еще одна.
Девочка сидела за роялем, переводя испуганный взгляд с одного демона на другого. Из ее эмоционального фона уже исчезли нежность, доверие и любовь, но страх тоже был хорош на вкус.
Почему все лучшее всегда достается этому слизняку? Ничтожеству, неспособному постоять за себя.