А до того вы его палками били, что ли?
Воины удивленно переглянулись. И их вид тоже совсем не понравился барону: под напускным равнодушием и покаянием в мелкой провинности маячило что-то очень, очень нехорошее.
Без дальнейших расспросов, он спустил с пленника штаны. На бледных бёдрах отчетливо проступали свежие синяки. Отвлекшийся от складыванья палатки Ферн, тихо ахнул, собираясь сейчас же вломить этим олухам за ослушание по первое число, но не успел.
Лэрд Киан прекрасно справился сам. Одного из воинов он пожаловал кулаком в нос, да так что кровь хлынула сразу из обеих ноздрей, второму совершенно бесчестно отвесил носком сапога в пах. Тот захрипел и покатился по земле. При этом благородный лэрд не удосужился подождать, пока завтракавшие нарушители встанут с бревна, на котором они обосновались.
На Ферна легла ответственность за изустную часть разъяснительных работ. Общий смысл сводился к тому, что если пленный умрётто их двоих в разных позах будет сношать летающий ящер, и пускай попробуют от этого получить удовольствие.
Барон молча забрался в седло и поехал вперёд. Догнали его только через три четверти часа, хотя тот, вроде бы, не собирался бросать их и нестись с донесением в замок. А ещё через час вдалеке мелькнули красно-белые шпили пограничной заставы.
44
Я тебя прекрасно вижу. Уходи, Рона нарочно выбрала вершину именно этого холма, откуда был отлично виден и лагерь, и обособленное молчаливое становище под серым флагом. С одной стороны, ей было просто наплевать: можно или нельзя, и что случится, когда её обнаружат и когда Эйлас узнает. А ещё её снедало бесконечное чувство противоречия, которое, наконец, вырвалось наружу: мне нет дела, что вы все об этом думаете; эта земля ничья, и я буду сидеть там, где считаю нужным. И хоть перевешайтесь там все от счастья.
Лейральд, у которого и в мыслях не было скрываться, напротив, ускорил шаг. Она рассматривала его изподлобья, недобрыми серыми глазами, очень усталыми и не детскими. Подъём, наконец, закончился, и он намеренно остановился шагах в семи, чтобы ей не приходилось слишком уж задирать голову для разговора.
Зря сидишь здесь одна, по возможности миролюбиво, сообщил он, мало ли, кто тебя увидит.
Ну, вы увидели, она оценивающе рассматривала его, как-то сразу перейдя на более уважительное обращение. Лейральд был высок, хорошо сложен и гибок, как лесные звери. Лицо его можно было бы назвать красивым: высокий лоб и скулы, хищный нос, очень тонкие, жестко очерченные губы. Впечатление портили только тёмные глаза, на бледной коже казавшиеся глубокими проваламибезрадостными и бесстрастными. А так же полное отсутствие каких бы то ни было эмоций. Иногда люди пугались, глядя ему в лицо. Однако юная лэсса даже не соблаговолила сменить тон, оставшийся откровенно наглым, хоть вы, хоть ваш немертвый барон Ангерн, сообщило это хрупкое создание.
Услышит, равнодушно сообщил Лейральд, уповая на одну из самых известных легенд об их Бессмертном командире, который, якобы, должен являться за спиной говорящего каждый раз, как кто-то неосторожно упомянет его имя.
Так я ему ещё чего умного скажу, девушка откровенно нарывалась.
Лейральд помедлил, потом приблизился и сел рядом.
Скажи, ну вот зачем тебе это? Проблем что ли мало, или в Бессмертный полк думаешь вступить?
Это сошло бы за шутку; лэсса недоверчиво воззрилась на немертвого. Всё те же белые волосы, бесстрастные чёрные глаза, не дрогнувшие в усмешке тонкие губы.
Да вот мы с ребятами из единорожного полка поспорили, она, не отрываясь, следила за его лицом, сама сохраняя безмятежный, простодушный тон, дескать, я пройдусь под ручку с этим самым бароном. Вот сижуего жду, а тут вы, как назлотак некстати
Не сомневаюсь, что тебе хватило бы духу, согласился Лейральд, но очень сомневаюсь в том, что хоть один из воинов Королевской армии стал бы с тобой на это спорить.
А я знаю, кто стал бы.
Этот сотникАриверн?
Не упоминайте при мне его имени, а то получите в глаз, равнодушно сказала Рона.
Он замолчал, не зная, как ответить на очередное хамство, и зачем он выслушивает этот бред
Ну а вы, спустя минуту благословенного молчания (в которую он просто любовался её смешной решительностью и совсем не девическим гневом) снова заговорила девушка; всё это время она не переставала его пристально рассматривать, чем я вам помешала?
Лейральд всё-таки не удержался, и левая бровь медленно, но верно, поползла к переносице, бросив на лицо тень озадаченности. Дело в том, что он никак не мог уловить её логику.
Что заставило тебя так подумать?
45
Ну на её лице читалось странное удовлетворение, вы лично трижды являетесь при моём приближениичтобы шугнуть, как крысу от курятника. Что, нету других воинов в гарнизоне? Или вы отбываете наказаниеи всё время в дозоре без перерывов на еду и сон? Или причина проще: всем остальным всё равно, что я здесь делаю, и только вам почему-то надо от меня избавиться? Вряд ли я кого-то смущаю: немертвые не чувствуют близости женщин. Про живых говорят «страдают патологической импотенцией». Так в чём же дело?
Скажем так, мне просто не хотелось бы, чтоб некая любопытная особа столкнулась с последствиями своего любопытства.
Что там за шум? Рона отвлеклась, явно прослушав последнее заявление собеседника.
Лейральд поднялся. У ворот замка копошились люди, кони и, кажется, два единорога.
Гонец вернулся, сообщил он.
О, правда? Мне надо торопиться! засуетилась девушка, подзывая кобылу.
Ну, наконец-то, отозвался Лейральд, и слова эти, не относящиеся ни к её отъезду, ни к возвращению отряда конкретно, могли бы скрывать особо тонкую иронию, торопись в замок, девочка.
До встречи, не сдержавшись, ляпнула та, но исправлять что-то было уже поздно, и она толкнула нетерпеливо приплясывающую кобылу пятками.
Если бы холм покрыт был песком, а не мягкой зелёной травой, пыль уже успела бы осесть за торопливой всадницей, а Первый Рыцарь Бессмертного полка всё ещё беззвучно покатывался со смеху. «Серый страх», «карающий безликий ужас», «гордость Королевской армии» вот вам, господа Бессмертный полк, презрение, хамство, и патологическая импотенция в придачу
46
Когда Эшта перешла с галопа на неторопливую трусцу, доставив хозяйку к замковым воротам, на площадку перед ними уже высыпали почти все обитатели и гости замка, окружив полукольцом потрёпанный отряд.
На высокой стене, в окружении элитной охраны, стоял, приветствуя вернувшихся, лично Его Величество Эйген Третий. Парадная мантия, подбитая белым мехом снежного льва, развевалась на ветру, как государственный флаг. Доспехи воинов блистали начищенными боками, и только за левым плечом государя замерла неподвижно небольшая фигура в чёрном. Этот человек не шумел вместе со всеми, и даже, не интересовался происходящим. Казалось, даже ветер стеснялся теребить края её плаща. Надо полагать, это и был барон Ангерн, с которым Рона так неосмотрительно сулила прогуляться под локоток.
Незнакомый воин из числа вернувшихся вышел вперёд:
Я барон Киан из Ламелли, поклонился он собравшимся. Он говорил негромко, зная, что при Короле присутствует маг, который передаст его слова и даже ответесли Его Величество снизойдёт до ответа лично, я капитан этого отряда.
Собравшиеся окинули взглядом двух единорогов, наездники на которых выглядели так, что краше в гроб кладут, и ещё двух лошадей, оставленных поодаль с какой-то поклажей, под охраной четвертого воина. Кто-то даже разглядел, что из-под одного плаща, якобы, торчит безжизненный сапог, а барон между тем продолжал:
Мы исполнили Высочайшее повеление, гонец передал послание и получил ответ. Но по дороге назад на нас подло напали. Мы все защищали его, но он пал жертвой гнусной волшбы врага. Но мы не сдались, и доставили его, в надежде, что наши искусные целители и волшебники сумеют помочь, говоря о помощи, Киан имел в виду, что некромант в любом случае сможет поставить труп стоймя, и заставить слово в слово пересказать то, что услышал от правителя Руад-Исса при жизни. Вряд ли Его Величество так уж сильно дорожил личностью трусоватого посланника, но удача не служит неправым. Ударив в спину, противники отвратили от себя волю судьбы и их магия оказалась бессильна защитить всехтак что, он выдержал картинную паузу, мы взяли пленника. Вот он.
47
Нор и Изан одновременно спешились и, подойдя к лошадям с «поклажей», сняли перекинутого через седло Тардена. Ноги его совершенно не держали, на грубый рывок он ответил только слабым стоном, да и вообще, похоже, пребывал в сумеречном состоянии сознания. Когда его, побитого и выпачканного кровью и грязью, предъявили широкой общественности, по толпе пронёсся брезгливый возглас. Кто-то сочувствующий выдвинул предложение забить негодяя камнями за то, что содействовал врагу, другой, поинициативнее, подобрал из-под подошв обломок зеленоватого щебня и на пробу запустил пленнику под ноги. Охранники неловко переглянулиськак бы и их в суматохе не задели! Толпа восторженно загудела.
Идиоты! раздвинув плечом восторженных зрителей первого ряда, вырвался в центр площадки Эйлас. И куда только девался кроткий мудрец, любящий лукаво пошутить? Он резко растерял всю усталую сутулость, раздавшись в плечах, глаза потемнели, как земля во время проливного дождя, а голос так и вовсе больше напоминал рык. Видеть любимого дядю в таком состоянии Роне ещё не доводилось.
Подскочив к живописной группе, он всевластным отеческим жестом ухватил одного из охранников за ухо.
Что вы с ним сделали? Били, пытали?!
Большую часть травм пленник получил ещё в бою растерянно промямлил Нор. Изан, которого держали за ухо, вообще боялся шелохнутьсяа то вдруг и этот благородный лэрд надумает пинаться.
Какой пленник? Какой бой?! Это же друид! горестно возопил лэрд Советник, оттолкнув Изана прочь и всё же отвесил ему пинка, слава богам, попав в ягодицу.
Позвольте, лэрд Эйлас, но так и было, вступился за своих воинов Киан, отряд попал в засаду, и мы уже почти отбились, когда из укрытия появился этот юноша и взялся колдовать, от чего посланник Его Величества свалился с седла бездыханным. А в это время их воины изрубили половину нашей охраны
Но Эйлас его не слушал:
Лекаря сюда! И разгоните, к демонам крылатым, толпу!
Рона видела, как Его Величество на балконе, небрежно качнув головой, развернулся, и удалился вглубь замка сопровождаемый свитой.
Это означало, что Эйлас, в который раз, был прав. Только она ничего не поняла, а потому немедленно отправилась выяснять подробности. Однако и тут потерпела неудачу: пострадавшего гонца отправили в лазарет, и поговорить с ним не представлялось возможным. А Эйлас заперся с доктором в кабинете и рыкнул на первый же робкий стук в дверь что он занят. «Пленника» или не пленникаразместили в гостевых покоях, и при нём тоже постоянно дежурил врач. А у двери замерли безмолвными изваяниями у Роны захватило дух. «Почётного гостя» стерегли (или всё-таки охраняли?) немертвые в форме Бессмертного полка.
48
Не решившись подступиться к ним с расспросами, лэсса бездумно побрела дальше по коридору, без какой-то конкретной цели и, разумеется, тут же натолкнулась на нечто интересное. Навстречу, в сопровождении двух пострадавших воинов из отряда, быстро и уверенно шагал её новый знакомый. При этом побитые воины выглядели весьма понуро. Разминувшись со странной троицей, лэсса юркнула в один из боковых проходов, и стала внимательно выслушивать эхо шагов. Чтобы она, прожив в замке всю жизнь и игравшая здесь в прятки с другой местной ребятнёй, да не сумела определить, где их перехватить и как догнать
Они спустились ниже, в лазарет. Странноребята, конечно, пострадали, но не настолько потом шаги зашуршали по ещё более узкой и крутой лестнице, и у Роны заныло где-то под желудком; подвал. Сама она спускалась туда однажды, и было это в возрасте лет пяти. Потом накатил страх: камера пыток. Хотякакие пытки в современном мире магии? Скорее просто темница, но и та произвела впечатление.
Спустя пару минут шаги послышались снованаверх шел один человек, уверенно и тихо. Рона догадывалась, кто это был. Но всё равнозадержав дыхание, выждала у поворота, и выскочила в коридор с расчетом застать его со спины, хотя бы на мгновенье напугав
Коридор был пуст. Секунда, чтобы сморгнуть, была лишней. Шею захолодило отточенное лезвие широкого кинжала, какими славились все пехотинцы.
Вдох застрял в гортанине вскрикнуть! Мгновенный озноб охватил всё тело, мысли заметались в панике. У девушки даже идеи не возникло о сопротивлении как вдруг железная хватка, до боли зажавшая плечо, прекратилась, и лезвие скользнуло прочь, не царапнув тонкую кожу.
А, это ты, безразлично произнёс знакомый негромкий голос. Рона почувствовала себя обманутой. Медленно повернувшись, она упёрлась взглядом в заклёпки форменной куртки, и отступила на шаг, чтобы взглянуть в лицо супостату.
Вы вы!.. перед ней стоял беловолосый, с которым она так мило беседовала на холме, вы
И тут лэссу прорвало. В голосе слышалась дрожь, но список перечисляемых эпитетов от этого не стал меньше. Грязный метис крылатого ящера и крысы утурунку был из них, пожалуй, самым невинным.
Лейральд, сказал он, когда поток отборной брани иссяк.
Что?!
Лейральдтак меня обычно называют. Хотя ты можешь попробовать любое из этих милых прозвищ, ибо, как ты знаешь, мы не очень обидчивы, он спрятал кинжал в ножныпочти незаметным движением, и испытующе посмотрел на Рону.
Но у неё больше не было слов. Она стояла посреди тёмного коридора, кончиками пальцев ощупывая шею на предмет целостности, и в серых глазах плескались непролитые слёзы. Было заметно, что больше всего ей хочется броситься прочь и выплакать в каком-нибудь тёмном углу свои страх и обиду. Но нетэта девочка была слишком гордой. Она не побежит, не подставит спину только бы вот ещё эти горькие слёзы не пролились за грань ресниц.
Он медленно протянул руку, так же, как онакончиками пальцев прикоснувшись к её шелковистой коже. Рона отшатнулась, но упёрлась лопатками в стену и замерла, как пушистый кролик под немигающим кошачьим взглядом. Лейральд снова протянул руку вперёд.
49
От его пальцев исходил не холодскорее странная, успокаивающая прохлада, словно ветер, пахнущий розмарином, вдруг пробрался в подземелья. Сама того не понимая, она коснулась своими пальцами его, испуганно отдёрнула руку, попыталась заглянуть в глаза
Лейральд на неё не смотрел. Казалось, всё внимание сосредоточено на изящной тонкой шее, почти неприлично оголенной из-за короткой стрижки. Она ещё успела вспомнить одну из страшных сказок про немертвых, столь падких на тёплую, живую человечью кровь, когда он, не сомневаясь, уверенно наклонился, и коснулся губами того места, что помнило касание холодного кинжала.
Возмущенный возглас так и не вырвался наружу. Его уверенная прохладная ладонь по-хозяйски взъерошила её короткие волосы, опустилась ниже, удерживая. А губы раз за разом легко пробегали по оскорбленной сталью коже, иногда задевая её пальцы, сейчас заметно дрожащие. Даже не поцелуиедва уловимые, лёгкие касания, и тёплоесовсем человеческоедыхание, согревающее и спокойное.
Рона заставила себя всё-таки сделать вдох, хотя голова уже опасно кружиласьи наваждение немедленно прошло: рука перестала поглаживать шею сзади, больше никакого тёплого дыхания, ни лёгких прикосновений. Только её собственные пальцы застыли в недоумении возле ключицы.
Лейральд выпрямился в полный рост и отступил, невозмутимо оглядывая лэссу, замершую в смятении. Она внимательно вглядывалась в его черты. Что-то, чего она пока не могла понять, чудилось ей за бесстрастной маской беловолосого чужака. Она понимала только одно: ещё секундаи её захлестнет желание броситься к нему и поцеловать. Если он позволит, потому что здесь именно он диктует правила
Согласившись со своими мыслями, Рона уверенно кивнула, одновременно прощаясь и выходя из оцепенения. Не проронив ни слова, она быстро пошла по коридору, ведущему наверх.
Лейральд подождал, пока она скроется за поворотом и, покачав головой, усмехнулся.
Это тебе за патологическую импотенцию, малышка, произнёс он вполголоса и неторопливо зашагал следом.
50
Сумерки наползли на Тауэр Мерелль, поглотив его серой пастью. Затем на их место пришла глубокая ночь, а Роне всё не спалось. Мысли беспорядочно метались от бессовестного Верна, нагло сманившего у неё жениха, до патологически честного и правильного Нико. Хм. Пойти что ли к нему, покаяться, пообещать себя впредь хорошо вести, и хоть отвлечься?