А Феличе что-то болтала, весело глядя по сторонам, то и дело, заходясь счастливым смехом, и ей дела не было до тех, кто смотрел на неё. Она держала Бо под руку, шла по ночному Неаполю, и этого ей было достаточно для счастья. Наступающая ночь обещала веселье и удовольствие. Запахи уличной еды и дорогого вина, людских тел, вспотевших за день и дальние отголоски морского бриза, древние камни и пластиковые панеливсё это окружало их, сверкало и распадалось на части, огнями блистая в бирюзово-лазурных восторженных глазах. И камнем падая на чёрное дно зрачков сосредоточенно-серьёзного Бо.
По дороге они остановились лишь один разБо воспользовался уличным телефоном, сделав звонок по заученному наизусть номеру. Потратив на разговор всего полминуты, он тут же вернулся к Феличе, которая разглядывала витрину магазина с сувенирами, и повёл её дальше. Вскоре они уже шли по проспекту Витторио Эммануэле, приближаясь к Гранд-отелю «Паркер». Дойдя до круглосуточной парковки, они ловко прошмыгнули мимо охраны и продолжили своё движение вдоль рядов сверкающих и дорогих автомобилей.
Гробовозки, презрительно скривилась Феличе, глядя на соседствующие «БМВ» последней модели и антикварный «Альфа-Ромео».
Неверно. «Гробовозка» возит гроб. А этоБо со смесью презрения и рассеянности посмотрел на автомобили. А это гробы и есть. Пойдём быстрее, он потянул свою спутницу дальше. И прекращай, прекращай бессмысленно критиковать то, что тебе не нравится!
Зануда.
А ты поверхностная и легкомысленная особа с урезанным интеллектуальным багажом.
То есть «дура»? прищурилась Феличе, с подозрением косясь на своего спутника.
Дурочка. Глупышка. Балбеска.
Ну, это я и без тебя знаю, она тут же расслабилась, отмахнулась от сказанных им слов и начала вертеть головой, выискивая в темноте парковки нужную им машину. Микроавтобус «Мерседес Спринтер» обнаружился ближе к дальнему краю, где символично не горел один из фонарей, и почти не было других автомобилей. Темнота внутри, пустая кабина, но дверь в купе была слегка отодвинута и из неё виднелись слабые отсветы. Более подозрительного места нельзя было и придумать, но, к сожалению, место встречи выбирали не продавцы, а покупатели.
Первым к машине подошёл Бо. Отодвинув дверь, он внимательно посмотрел на сидевших внутри двух мужчин, одарив каждого тяжёлым, буквально «убивающим» взглядом. Салон микроавтобуса, подвергшийся серьёзной переделке, был практически пустшесть сидений, по три с каждой стороны, посерединенадёжно закреплённый столик с установленной на нём аппаратурой и тихо пищащим ноутбуком. У дальней от входа стенки кабины, оббитой тёмным матовым материалом, и сидели ожидавшие двое встречавших. Заглянув даже под сиденья, чтобы удостовериться в отсутствии лишних людей или предметов, Бо отстранился и позволил Феличе первой войти внутрь. Улыбнувшись, но не проронив ни слова, она села у окна возле двери. Закинув ногу на ногу, женщина сложила руки, откинулась на спинку сиденья и приняла вид «Королева возле приюта для нищих и убогих». Выглядело это так естественно, что один из присутствующих в салоне мужчин неловко заёрзал. Лишь когда Бо залез внутрь и плотно закрыл дверь, сидевшие внутри подали голос.
Ну наконец-то!
Почему так срочно?!
Говорили они одновременно, голоса звучали похоже, да и выглядели так, как могли выглядеть лишь родные братья. Гаспаро и Уго Фетолло. Оба невысокие, с залысинами над широкими лбами и почти одинаковыми модными бородками а-ля «стильный лесоруб». При классической итальянской внешности они выглядели весьма забавно. Единственное их различие заключалось в одеждестарший был одет в деловой костюм без галстука, а младший в толстовку и джинсы, стоившие ненамного дешевле костюма брата.
Рад встрече, Бо поставил на стол ларец, откинул крышку и повернул его, демонстрируя содержимое. Оба брата подались вперёд, внимательно разглядывая поблёскивающее, манящее переплетение цепей, каменных низок, колец и монет. Древние сокровища, принявшие подобающий им вид, так и притягивали к себе взоры, манили своей тяжестью. Ларец с гнутыми ножками и резными боковинами, на которых матово и скромно золотились накладки с вензелем, лишь подчёркивали притягательность принесённых драгоценностей.
Нет, нам проверять это до утра! попытался возмутиться старший, Гаспаро, разглядывая воскрешённые украшения и монеты. Несмотря на недовольный голос, его глаза едва ли не сверкали при виде содержимого. Он протянул руку и, подцепив свёрнутое кольцом длинное ожерелье, извлёк его. Золотые пластины с эмалью и чеканкой чередовались с резными бусинами из тигрового глаза и халцедона. Работа поражала своей тонкостью и мастерством исполнения даже через две тысячи лет, в тусклом свете от ноутбука в тесной кабине микроавтобуса. Подделка! выдохнул старший Фетолло, царапая ногтями одну из пластин. Ни Бо, ни Феличе ему не ответили. Если он и пытался их спровоцировать, то у него это не вышло. В очередной раз. Покосившись на брата, Уго споро пододвинул к себе лупу на подставке, включил лабораторный спектральный анализатор, УФ-сканер, небольшую, но мощную лампу и отобрал у брата ожерелье.
Быстрее начнёмбыстрее закончим, пробурчал он, настраивая сканер. Рассматривать товар, споро определяя его подлинность, предстояло именно емубратец отвечал исключительно за торговую составляющую. Через пару минут, осмотрев выборочно несколько бусин и пластин, он покачал головой. Настоящее. Не раньше первого века до нашей эры, и не позже второго нашей. Поразительно! Гаспаро, следующее, он требовательно протянул руку, и брат вложил в неё четыре серебряные монеты, наугад выбранные из общей кучи. Ого! Денарии Нерона Вы что, нашли клад Виндекса? Кажется, при последнем походе у него было с собой немало ценных штучек, подобных этим! Уго с любопытством посмотрел на равнодушную Феличе, изучавшую полировку ногтей, и скучающего Бо. Впрочем, мужчина скучал с таким видом, что мешать ему в этом деле не хотелосьдороже выйдет.
Оба молчали, не подтверждая и не опровергая высказывания. Эти два засранца вообще никогда не сообщали, каким образом им доставался приносимый товар! И главноекакой это был товар Широчайший охват исторической принадлежности заставлял задумываться об этом вопросе даже туповатого Гаспаро. Норвежские кроны Олафа Трюгвассона и золотые створчатые браслеты древних славян. Испанские резные миниатюры Изабеллы Кастильской и японский фарфор «какиэмон». Однажды они притащили пресловутое золото инков, реализовать которое тайно и выгодно удалось с большим трудом и с помощью сотни проклятий. С «поставщиками» начал работать ещё их отец, лет шесть назад передав дело сыновьям. За всё это время ни мужчина, именуемый кратким именем «Бо», ни его женщина, молчаливая и немного туповатая на вид, не изменились ни капли. Впрочем, современные достижения пластической хирургии могли сотворить и не такое, а в наличии средств у этой парочки сомневаться не приходилось.
Чёрт с вами. Проверю ещё парочку, а там и договоримся о цене, Уго метнул в сторону Бо короткий взгляд и снова уткнулся в показатели сканера.
Семьсот тысяч евро, Бо зевнул, вынул нож и принялся чистить ногти.
Сколько?! возмутился Гаспаро.
Семьсот. И мы согласны на стандартную схемудвести сейчас, а остальное через неделю.
Ты вообще в курсе, сколько стоит
В курсе. И за сколько вы продадитетоже. И кому, Бо усмехнулся, глядя на братьев Фетолло сверху вниз. Надменный, жёсткий взор полный превосходства заставил старшего заткнуться. Подобная форма оплаты была всегда, и каждый раз Гаспароа до него Роберто, отец семейства и глава нелегальной торговли антиквариатом в Южной Европепытался её оспорить. Это было чем-то вроде традиции, ответная пакость на внезапные звонки, внезапный товар и внезапный визит. Две седьмых сейчас, остальное потом. Даже когда цена обозначалась в лирах, всё было точно так же. Хоть какая-то неизменность в вечной непредсказуемости подобного незаконного союза. Продавцы всегда просили на треть меньше истинной цены, своеобразная уступка за срочность, молчание и дальнейшее сотрудничество, и возмущаться дольше, чем того требовали правила приличия, не следовало. Покосившись на недовольного Гаспаро, Феличе хмыкнула и отвернулась к затонированному окну. Пока Уго возился с очередным браслетом, она вглядывалась в темноту парковки, постукивая ножкой по полу кабины. Старший Фетолло то и дело кидал в её сторону нервный взгляд, словно её присутствие его раздражало. Впрочем, иногда настороженность сменялась сладковатой маслянистостью, когда Гаспаро смотрел на её колени или смелый вырез платья. Молчаливая смазливая бабёнка, которая всегда сопровождала излишне «таинственного» продавца, одновременно и притягивала, и настораживала. И что она там выглядывает в темноте, будто видит, как кошка?
Мне надо выйти, вдруг объявила Феличе, безапелляционно и капризно.
Надолго? Спокойно спросил Бо, но его тут же перебил Гаспаро, взвинченный задержкой и разногласием в цене:
Зачем?!
Кажется, я испачкалась в порту, Феличе грациозно поднялась с сиденья и, сделав пару шагов к двери, вдруг развернулась к мужчинам спиной и чуть наклонилась: Не посмотришь, чистое ли платье? мило спросила она. Двое из трёх мужчин при виде её ягодиц, обтянутых платьем, замерли в ступоре. Бо, даже не покосившись в её сторону, резко подался в сторону стола, захлопывая крышку ноутбука. Мгновенно выдернув провод питания, он подхватил ларец с драгоценностями и шваркнул его на сиденье рядом с собой.
Что заначал было возмущаться Гаспаро, но это было всё, что он успел произнестиострый кончик ножа, которым поигрывал Бо, распорол ему горло. Поток крови, чёрной в полумраке микроавтобуса, хлынул на столик, на дорогую аппаратуру и светлую рубашку Бо. Уго, опешивший в первые мгновения, тут же попытался нырнуть под стол и добраться до заветной двери, но был остановлен ударом ботинка в лицо. Пока Бо вытаскивал дезориентированного Уго, Феличе всё пыталась ему что-то сказать. Забившись в угол, чтобы не мешать ему, она то и дело топала ногой, привлекая его внимание. Шикнув на неё, Бо, невзирая на тесноту кабины, всё же вытащил Уго. Не улыбаясь, не бравируя и даже не запугивая, он ровным голосом спросил у него:
Зачем? в неверном свете поваленной на пол лампы, из-за ложившихся снизу-вверх теней, оба мужчины походили на трупы. Сероватая кожа, запавшие глаза, пятна крови на одежде Равнодушие в одном взгляде и обречённость в другом.
Отец не поделился с кем надо, просипел младший Фетолло, стараясь смотреть куда угодно, только не на труп своего брата. Или так или бы его посадили.
Жаль, и Бо равнодушно свернул ему шею. Одним движением. Сухой хруст не вызвал эмоций ни у него, ни у Феличе. В следующий раз используй для отвлечения внимания что-нибудь более приемлемое, а не подобную пошлость. Поняла?
Да, ноженщина надулась. Ей казалось, что её идея была весьма хороша. Я такое в кино видела.
А мыне в кино. И ещё
Возьми у них наличные, наконец зашипела Феличе, вспомнив, что именно хотела ему сказать. У нас ни монетки нет! Мало ли
И то верно, Бо кивнул ей и, продолжая удерживать тело Уго в одной руке, второй быстро обыскал его толстовку. Вместо бумажника он вынул из внутреннего кармана ворох банкнот разного достоинства и разной степени замусоленности. Сунув их в карман брюк, он, помогая себе ножом, стянул с Уго толстовку и вытащил из шлёвок ремень. Бережно взяв со стола ларец, он замотал его в порванную одежду как в мешок, сделал петлю из рукавов, продел через неё ремень и накинул своеобразный рюкзак себе на плечи. Бежим к дальней стене. Напрямик. Помнишь, где в прошлый раз ты порвала платье? И никого не трогай!
Я и не смогу. Я на каблуках!
А причём тут руки?!
Они же будут заняты
Дурочка! Бо насмешливо тряхнул головой, отчего измазанные в крови волосы мазнули по лицу и оставили на нём тонкие полоски. Сунув нож обратно в чехол, он ещё раз глянул на Феличе, дождался её ответного кивка и резко распахнул дверь. Две живые молнииодна светлая, другая тёмнаястремительно помчались по парковке в сторону высящейся громады отеля. И ночь ожила. Яркий свет фонарей, крики полицейских, рёв сирены задетых автомобилей
Они бежали быстро и не оглядываясь. Бососредоточенно и легко. Феличеразведя в стороны руки и слегка клонясь в стороны, чтобы сохранить равновесие на высоких каблуках. Она отставала от него всего на полшага, на долю секунды. И её глаза горели от восторга. Ей было весело! Первого полицейского, который попытался их остановить, выпрыгнув из-за потрёпанного «Ситроена», Бо отпихнул в сторону. От его напарника Феличе уклонилась, невероятно извернувшись в пояснице, и едва не упав на асфальт. Вернувшись в вертикальное положение, она быстро догнала своего спутника и вновь побежала рядом, всё так же отставая на полшага. Давно заученная, въевшаяся в память тела дистанция. А затем раздались выстрелы. Женщина расхохоталась, чуть откидывая голову назад. Пусть полицейские стреляюттак даже веселее!
Прекратить огонь! чей-то истошный крик вызвал ухмылку даже у Бо. Дело ведь не в их жизнях, сохранности и целостности преступников. Дело в дорогих автомобилях, припаркованных у престижного и фешенебельного отеляпара выстрелов мимо, и финансовый департамент Неапольской полиции истратит годовой бюджет на выплату компенсаций как за порчу имущества, так и за урон репутации отеля. А репутация стоит ох как дорого! Погибшие из-за её потери братья Фетолло могли бы это подтвердить.
Спереди и справа донеслось слабое жужжание, подсвеченное чуть голубоватыми отсветами, мелькнули шлемы полицейских. Этот звук уже был знаком им обоим. Феличе прекратила баловаться, изображая девочку на катящемся шаре, и пригнувшись, подаваясь всем телом вперёд, взбежала по капоту на крышу машины. Под железный грохот, оставляя вмятины и царапины на отполированном кузове, она перепрыгнула на соседний автомобиль, а с негона крышу внедорожника с угловатой, агрессивной «мордой». Рядом, на соседний «Шевроле», опустился Бо, мельком глянул в её сторону и снова сорвался с места под рёв очередной потревоженной сигнализации. Вслед им понеслись крики и экспрессивная ругань выведенных из себя полицейскихэлектроды «Тайзеров», искря и чуть подёргиваясь, остались на асфальте метрах в десяти от них, спутанные и уже непригодные к использованию. Полицейские действовали слажено и грамотно, мирным жителям Неаполя можно и нужно было гордиться их профессионализмом. Жаль, в этот раз им попались правонарушители совсем иного вида, рода и порождения.
Наконец, оба беглеца достигли стены, ограждавшей парковку. Датчики движения уже давно обнаружили их, сирены визжали так, что адская какофония наверняка донеслась даже до Центро Диричионале. Бо прыгнул первым, одним рывком преодолев разделявшие его от свободы три метра. Феличе, не удержавшись от удовольствия продемонстрировать погоне средний палец, скакнула следом. Два силуэтасветлый и тёмныймелькнули в свете фонарей и тут же скрылись за высокой стеной. Через несколько секунд из-за неё раздалось два одиночных выстрела, один вскрик и все. Когда полицейские добежали до места столкновения патрульного отряда с беглецами, то обнаружили лишь двух тяжело раненных полицейских и обрывающиеся у канализационного люка следы. Ругая на чём свет стоит проклятых торговцев с чёрного рынка, проваливших своё задание братьев Фетолло, чью смерть ещё надо было объяснять начальству и семье, само начальство, решившее малыми силами остановить нелегальный приток антиквариата и прочие, прочие аспекты тяжёлой службы, полицейские вызвали подкрепление и полезли в коллектор.
А с другой стороны отеля презентабельно выглядящая пара садилась в такси, и мужчина держал в руках некий тяжёлый предмет, обёрнутый толстовкой. Пункт назначенияпорт Мерджеллино. Через сорок минут, никем не замеченный, маленький иол уже отплывал от причала, печально покачивая парусами.
Ночь оказалась грустной и полной разочарований.
* * * * * * *
К домику хозяин острова и его гостья вышли почти затемно. Закат уже отгорел, по небу медленно разливалась черничная ночь, и лишь узкая карминная полоска продолжала держаться над морем, не желая тонуть в тирренских водах. Пока Марта с поддержкой Лино ковыляла в полутора сандалиях к ожидающей её семье, она всё время старалась разуверить подозрительного итальянца, уверенного, что гостья действительно пыталась спрыгнуть со скалы. Её версию о том, что молодая женщина самым банальным образом замечталась, гуляя по краю с закрытыми глазами, он отметал как глупую, несущественную и просто невозможную. В конце концов, Марте всё же удалось уверить его в своей психической состоятельностиона напомнила, как едва не наступила на мужчину, когда подобно зачарованной Эльзе пробиралась сквозь травы по дороге к маяку.
Остаток пути прошёл за очередной словесной экскурсиейлёгкой, непринуждённой и интересной. Лино рассказывал невероятно захватывающе, заставляя слышать только себя, свои слова и, главное, воспринимать их. Никакой неловкости или смущения от того, что она гуляет по острову ночью с незнакомым мужчиной средних лет, Марта не испытывала. Ну, идут под руку, при этом он поддерживает её на крутых подъёмах, не давая упасть из-за слетающей с ноги сандалии. Ну, разговаривают о деревьях, янтаре и прибое. Ну, нет никого вокруг, только поздний вечер, шелестящая листва да прохладный ветер, пахнущий чем-то пряным. И что?